Березового капа мастер

Если чувствуешь душу дерева, оно открывает свои самые сокровенные тайны

Найти в пристоличном Тарасове дом народного мастера Бориса Голанина (на снимке) достаточно просто. Надо лишь заглянуть за калитку. Там нет резных ставень и дверей. Да и сам дом мало чем отличается от соседских, разве что немного не достроен. Зато весь двор завален бревнами, многокилограммовым березовым капом, другим древесным материалом. Кому-то это покажется хламом, для Бориса Михайловича — сокровище. Через какое-то время все это превратится в ценные изделия.

— Можете присесть сюда, — приглашает нас Голанин, указывая на пень у входа в дом. – Это осина. Прочитал в одной старой книге, ей лет двести, что раньше порог всегда делали из этого дерева. Чтобы нечисть в дом не попадала. Узнал об этом, когда порог уже был готов. Решил, что надо хотя бы у входа поставить осиновый «стул».

Настоящих стульев, а точнее, табуреток в доме Бориса Михайловича не счесть. Но есть одна, на которую никто никогда не садится.

— Как-то случайно увидел, что в Столбцовском районе вдоль дороги спиливали старые ивы. Это было лет восемь—девять назад, — рассказывает предысторию мастер. – Никогда не работал с вербой. Знал, что ее называют Божьим деревом. И вскоре сам в этом убедился. Решил сделать очередную табуретку. Разрезал бревно. Залакировал поверхность. Поставил наверх, чтобы сохла. Взялся за другую часть. Работаю, и такое чувство, будто на меня кто-то смотрит. Глянул в ту сторону — и обомлел. Подумал, что показалось. Позвал внучку. Она говорит: «Это Божья Матерь!»

Изображение на поверхности табуретки действительно напоминает образ с иконы. Тот же наклон головы. А в области рук свечение. Как говорит Борис Михайлович, девяносто процентов людей, склонившись над табуреткой, чувствуют тепло, вибрацию, покалывание в ладони. Мастер отнес свое творение в церковь. Батюшка согласился, что налицо все очертания Божьей Матери. Но предупредил, что этот предмет нельзя использовать в качестве иконы. Собственно, никто не собирался так поступать. Интересен сам факт. Ведь сколько ни пытался Голанин работать с вербой, таких рисунков больше никогда не получалось. Да что говорить, если на второй части того же разрезанного бревна был совсем другой узор.

Вообще, табуретки – это не главное увлечение мастера. Хотя именно с них все и начиналось. Нельзя сказать, что Голанин с юных лет увлекался работой с деревом. Да, дедушка его был столяром-плотником, возводил дома. Внук постоянно крутился рядом. Но за инструмент Борис Михайлович взялся лишь после пятидесяти, пятнадцать лет назад. Отработав двадцать пять лет водителем междугородного транспорта, получил инвалидность. Сидеть без дела не мог. Рыбалки и прогулок по лесу было мало. Решил как-то сделать жене подарок – смастерил сосновую табуреточку. Всем так понравилось, что взялся за это дерево основательно: в доме всех родственников и знакомых появились стульчики от Михайловича. Неизвестно, переросло бы это увлечение в нечто большее, если бы не стал посмеиваться над отцом сын. Увидел он где-то, как люди из дерева делают необычные полезные в хозяйстве предметы. Завез туда батьку. Так Голанин открыл для себя березовый кап, или, точнее, сувель. Подобный нарост на дереве, говорит, видел много раз, но никогда не думал, что из него можно делать такие интересные вазочки. Да что там вазочки! Дом мастера уставлен необычными светильниками, бра, вазонами…

— Сколько уходит на изготовление этой красивой лампы? — поинтересовались мы у Бориса Михайловича.

— Неправильно ставите вопрос. Надо спрашивать, сколько времени уходит на поиск материала? – поправил он нас.

Оказалось, раздобыть березовый кап – целая проблема. Можно месяцами ходить по лесу или роще и не найти его. А бывает, люди выходят на прогулку и видят необычную березу. Кто знает увлечение тарасовского мастера, подсказывает ему. Помогают и знакомые лесники со всей Беларуси.

— Беда в том, что в лесхозах чаще всего, обнаружив этот ценный материал, выбрасывают его или сжигают в костре, — с горечью говорит Борис Михайлович. – Кап в несколько раз прочнее самого ствола, поэтому никто не хочет иметь с ним дело. В баланс он не идет, в печи его не спалишь.

Он пригоден разве что для поделок. Но не у каждого получится то, что делает Голанин. Работа это сложная. Особенно если не разрезать кап на несколько частей, как это обычно делают, а обрабатывать его целиком. У мастера закон: не нарушать то, что создала природа. Он лишь снимает кору, выдалбливает все «внутренности». Для этого нужна недюжинная сила. Никуда и без терпения: работа эта кропотливая – надо же высушить, отполировать, лаком покрыть. Его он, кстати, сам варит. Главное же – фантазия. Куда приспособить готовый кап? Мастер говорит, что иногда годы проходят, прежде чем подыщутся все «детали» для изделия. Есть у Голанина настольная лампа с вазой, которую он «собирал» семь лет: не мог никак «шапку» подобрать.

Слава о тарасовском мастере простирается далеко за пределы Беларуси. Точнее сказать, в нашей стране его знают немногие. Его работы стоят дорого. Иностранцы, прежде всего дипломаты, уезжающие из Беларуси, в числе прочих сувениров увозят и светильники Голанина. Им на произведения искусства никаких денег не жалко.

Фото: Юрий МОЗОЛЕВСКИЙ