Такой далекий, а для меня — близкий, Китай

Источник материала:

Такой далекий, а для меня — близкий, Китай

Крепнут и расширяются дружеские отношения между Беларусью и Китаем. Для меня, инженера–полковника, участника Великой Отечественной войны, эта дружба имеет особое значение. Дело в том, что когда–то, находясь на Ляодунском полуострове в составе 39–й армии, восемь с половиной лет советские военнослужащие выполняли интернациональный долг — обеспечивали защиту границ Советского Союза и Китая. Я был командиром артиллерийской батареи 100–миллиметровых пушек образца 1944 года — тогда орудий новейшего образца. Мы занимали позиции в бухте Стрим на берегу Желтого моря.

Особенно трудно пришлось в 1947 — 1949 годы во время Китайской революции. На противоположном берегу Желтого моря, в Корее, шла настоящая война между Южной Кореей и Северной Кореей. Ее никто не объявлял. Но война есть война. На пустом месте кладбища не появляются, о чем убедительно свидетельствует советское кладбище в районе Порт–Артура. Последний раз я видел эти ухоженные захоронения в 1955 году после передачи обороны Ляодунского полуострова регулярной Китайской армии. Сегодня я хочу поделиться несколькими наиболее памятными случаями.

Друзья и братья

Местное население к нам относилось уважительно и доброжелательно. Китайский народ понимал: мы не просто защищаем границу, но помогаем строить новую жизнь, мы — друзья и братья навеки.

Однажды я тяжело заболел и в гарнизонном госпитале не получил необходимой помощи. Мое состояние ухудшалось, это заметил начальник местной полиции и предложил отвезти к своему родственнику в город Даалян (Дайрен) в 150 километрах от места нашей дислокации. Родственник оказался культурным, образованным человеком и умел хорошо врачевать. Угостил нас чаем, внимательно осмотрел меня и через два часа приготовил лекарства. Объяснил, как принимать, и сказал, что через семь дней болезнь уйдет. Так и было.

Еще случай. Как–то в вечернее время из бухты Стрим мне пришлось везти личный состав в поселок Сидунцзяо, где располагался штаб полка. Шел сильный дождь, проселочная дорога, по которой двум телегам не разъехаться, стала труднопроходимой. Видимость — нулевая. Вдруг на капот нашей машины упал... бык. Вслед за ним — второй. Я остановил машину. Когда мы с водителем вышли из кабины, перед нами лежали два быка и перевернутая арба, где находилась целая семья. К счастью, никто не пострадал, только хозяин бегал вокруг животных и причитал: «Умирайло, умирайло...» Арбу мы поставили на колеса, натянули тент, под ним семья спряталась от дождя. Хозяина привезли в штаб полка. Я доложил о случившемся. Командир полка сказал, что нам нужно рассчитаться за двух быков. Китаец быстро прикинул и назвал сумму в семь моих месячных окладов. Вызвали начальника финансового довольствия, тот отсчитал деньги, я вручил их пострадавшему и послал машину, чтобы отвезти его семью по месту жительства. Прошло полтора месяца. Напряженность в бухте нарастала, но превосходство было на нашей стороне. В один прекрасный день меня нашел представитель местной полиции и вручил бумагу. Китайская сторона провела тщательное расследование и пришла к выводу, что капитан Советской Армии не виноват в произошедшем, а виноват гражданин Китая.

Дважды рожденный

Судьба даровала мне вторую жизнь. В 1954 году я вел батарею на артиллерийский полигон, располагавшийся на берегу Желтого моря. Сопровождающий батарею заместитель командира полка майор Николай Николаевич Медведев далеко отстал. Не доезжая 500 метров до берега, я получил по радио приказ срочно принять меры по закреплению техники и личного состава — надвигался тайфун. То, что мы вскоре увидели и испытали, превзошло все наши ожидания: ураган, ветер, проливной дождь. Командир полка затребовал Медведева, но его не было. Последовал приказ: «Найти!» Я и начальник разведки сержант Саша Мичурин немедленно выехали на поиски. Машина–тягач «Студебеккер» дорогу осветить не могла, к тому же ураган сорвал дворники. Мы только чудом не перевернулись.

Оказалось, майор Медведев смог отъехать 20 километров от воинской части на «Додж 3/4». Когда мы увидели стоящий на дороге автомобиль, он был пуст. Однако Саша Мичурин разглядел невдалеке угол крестьянского дома. Там мы и нашли майора и солдата, еще немного — и живыми мы бы их не застали. Решили возвращаться в часть на нашей машине, хотя она рассчитана на троих человек, а нас было пятеро. До цели оставалось километров пять, как случилась еще одна неприятность. Ручей, который впадал в Желтое море, превратился в речку. Стали искать, где проехать по каменистому грунту, добрались до гор, откуда шел поток воды. В одном месте решили проверить дно. Я пошел сам, Саша с шестом двигался вдоль берега. Когда оставалось совсем немного до противоположного берега, сильным порывом ветра выбило из–под ног грунт и меня по ручью потянуло в море. В 50 метрах от моря поперек ручья лежало дерево, которое ураган вывернул с корнем. Это было мое единственное спасение, и я им воспользовался.

«Берегите себя»

У нас на глазах униженный японской оккупацией, но гордый китайский народ стал подниматься, понимая, что выращенный урожай у него уже никто не отберет. Даже земля стала плодоносить по–другому: в тяжелейших климатических условиях, в каменистом грунте крестьяне выращивали по два урожая за летний сезон. В результате голод отступил.

Утверждался порядок в обществе, исполнительская дисциплина, подчинение власти народной было безукоризненно, не было пьянства, бандитизма, воровства. Квартиры на замок не закрывались. Если у нас в части что–то пропадало, то находилось быстро, стоило только обратиться в полицейский участок. Дороги содержались в лучшем виде.

И вот пришло время, когда в соответствии с договором между Советским Союзом и Китаем советские военнослужащие должны были передать заботу о защите границы регулярным частям Китайской армии. У поселка Сидундзяо на смену 390–му пушечно–артиллерийскому полку из Кореи пришел китайский полк. Ему передали всю штатную технику артполка, научили грамотно пользоваться вооружением. Была создана группа из семи советских офицеров–преподавателей. Основы артиллерийской стрельбы, умение эксплуатировать технику преподавал я. Китайских командиров–артиллеристов возглавлял Ян Гэньчень, пользовавшийся большим уважением у сослуживцев. Его человеческая порядочность была близка и понятна мне. Он называл меня своим братом. Артиллерийскую науку, которую учат обычно годами, китайские командиры постигли в течение нескольких месяцев. Сегодня я горжусь двумя китайскими наградами за подписью Мао Цзэдуна.

Мне очень повезло встретиться и подружиться с незаурядным человеком — военно–воздушным атташе посольства Китайской Народной Республики в Беларуси старшим полковником Лю Луном. Он организовал нашу встречу с видными военачальниками Китайской Народной Республики — генерал–полковником Ван Гошеном и группой генералов. Надо сказать, эта встреча была для меня полной неожиданностью. Но она получилась интересной и содержательной. Мы много и с удовольствием фотографировались на память. Генерал–полковник Ван Гошен произнес тост за нашу встречу, за братскую дружбу народов Китая и Беларуси. Переводчиком был Лю Лун, который в совершенстве владеет русским языком. Через день, утром, перед отъездом в Пекин, Ван Гошен позвонил мне, тепло попрощался и сказал: «Берегите себя».

Григорий КРОЛ, участник Великой Отечественной войны, инженер–полковник, Минск.