ПРЕДСКАЗУЕМЫЕ ВЫБОРЫ С НЕИЗВЕСТНЫМ ИСХОДОМ

В последнее время редко чему-то приходится удивляться по-настоящему. Но недавно одной журналистке удалось-таки меня озадачить всего одним вопросом. «Как Вы думаете, кто победит на выборах в России?» — спросила она и добавила: «У нас в редакции разные мнения на этот счет». Пожалуй, сомнения по поводу исхода президентских выборов-2012 существовали только в той отдельно взятой редакции. Победа Путина была закономерна, предсказуема и почти неизбежна. Однако сам ход избирательной кампании, как и ее исход, дают основания для анализа политической ситуации в России.
Начнем с кандидатов, проигравших выборы. Хотя в отношении Михаила Прохорова, занявшего третье место, определение «проигравший» не вполне подходит. Его по праву называют сенсацией и открытием этого политического сезона. Еще недавно многим казалось, что политическая карьера крупного бизнесмена, едва начавшись, рушится на глазах. Имидж «кремлевского казачка», засланного в праволиберальный лагерь, затем размолвка с некогда всесильным Владиславом Сурковым, скандальное изгнание из партии «Правое дело» — череда обидных и болезненных поражений, которая неожиданно привела 46-летнего миллиардера в число ведущих российских политиков.
Признаться, я не отношусь к числу тех, кто пророчит Михаилу Прохорову блестящее политическое будущее, видит в нем чуть ли не следующего президента России. Действительно, впервые за долгие годы ему удалось объединить вокруг своей фигуры либеральный электорат. Благодаря удачному подбору команды, включая все еще суперпопулярную Аллу Пугачеву, он почти не допустил серьезных ошибок во время своей кампании. Однако на его дальнейшем пути встает слишком много «но». Во-первых, либералы никогда не будут составлять большинство среди российских избирателей. Во-вторых, предприниматель-западник, воспитанник Владимира Потанина, одного из создателей олигархического капитализма в России, вряд ли сможет рассчитывать на поддержку хотя бы части консервативного и националистического лагеря, определяющего умонастроения большинства российских граждан. В-третьих, у него слишком много «скелетов» в шкафу, которые в нужный момент будут оттуда извлечены. Это и отсутствие (в его-то годы) официальной семьи, и памятные скандалы вокруг бурных «вечеринок с девочками» в Куршавеле. Да и наличие крупного бизнеса в постсоветских условиях — сам по себе уже вполне достаточный «скелет».
Но если третье место для Михаила Прохорова является без всяких натяжек призовым, то этого не скажешь о второй позиции Геннадия Зюганова. Для лидера КПРФ состоявшиеся президентские выборы стали уже четвертыми, в которых он участвовал в качестве кандидата. Как признался недавно действующий президент России Дмитрий Медведев, у Геннадия Андреевича фактически украли победу на его самых главных выборах — в 1996 году. Но тогда он ничего не сумел предпринять, чтобы добиться успеха и повалить дряхлевшего на глазах Бориса Ельцина. С тех пор Зюганову была уготована участь «вечно второго». Правда, во время последних выборов он проявил удивительное политическое чутье, сблизился с «внесистемной оппозицией», принял активное участие в протестных выступлениях, риторика Компартии стала как никогда резкой и оппозиционной. Однако это не может изменить очевидного, даже медицинского факта: на следующих президентских выборах, если они состоятся в установленный срок, Геннадию Зюганову будет 74 года. Его партия явно нуждается в кадровом обновлении. Акела, если и не промахнулся, то и цели не достиг. Пора уступать место новым вожакам.
Наибольшее недовольство полученным результатом проявил рекордсмен президентских избирательных кампаний (эти выборы для него уже пятые!) Владимир Жириновский. На послевыборной встрече с Владимиром Путиным лидер ЛДПР даже в сердцах попросил в будущем не озвучивать результаты кандидатов, потерпевших поражение. Очевидно, Владимир Вольфович чувствует, что его время также уходит. Скандальная манера приелась, в псевдонационалистическую риторику уже никто не верит, откровенная клоунада собирает все меньше маргиналов. Жириновский из политического персонажа все больше превращается в исторического.
Совсем печальной выглядит дальнейшая политическая судьба Сергея Миронова. Набранные им менее 4% голосов избирателей резко контрастируют с 13,24%, которые его партия «Справедливая Россия» сумела завоевать на думских выборах в прошлом году. Да и сам лидер, мягко говоря, проявил себя невнятно во время избирательной кампании. Куда более заметен оказался другой представитель «эсеров» Геннадий Гудков, который пробился в число организаторов протестных митингов в Москве. Ставшее достоянием общественности видео о переговорах Геннадия Гудкова с Владимиром Рыжковым подтвердило давно гулявшие слухи о возможном партийном перевороте внутри «Справедливой России». Эта партия, имеющая довольно большую фракцию в Госдуме и представительства в региональных парламентах, а также являющаяся членом Социалистического интернационала, представляет собой лакомый кусочек для амбициозных политиков. Сергею Миронову предстоит нелегкая борьба, чтобы доказать свое право на обладание этим куском российского политического пирога.
Из всех кандидатов самой сложной политическая кампания была для человека, который вроде бы имел самые выгодные предстартовые возможности. Речь идет о победителе — Владимире Путине. Высокий рейтинг, хотя и колеблющийся, но завидный для любого западного политика, полный контроль над всеми властными группировками в центре и регионах, покорность бизнеса, лояльность ведущих электронных СМИ, а главное, устойчиво высокие цены на нефть и газ — все это создавало прочную опору для успешного исхода операции по возвращению правителя России в президентское кресло. На огромных просторах от Калининграда до Владивостока не намечалась никакая бархатная революция, скорее, был «бархатный экономический кризис», проходивший гораздо мягче и менее ощутимо для граждан, чем во многих других странах. Но тут разразились невиданные ранее в России зимние протестные акции. Сейчас много говорят об их причинах, поводах и предпосылках. На мой вкус, можно приводить различные аргументы, но главное — это внутреннее нежелание русского народа быть статистом. В этом смысле не только формальная передача «кремлевской эстафеты» от Медведева к Путину, свершившаяся на съезде «Единой России» 24 сентября прошлого года, но и вся эта игра с «президентством» Медведева была глубоко чужда русскому характеру, властной традиции и общественному настрою. Да, бывали такие примеры в истории, но каждый раз они оканчивались подрывом доверия к правителю, устраивавшему подобный маскарад. Случилось так и на сей раз.
К чести Путина следует сказать, что он удивительно быстро нашелся и сумел мобилизовать вокруг себя максимальное количество своих сторонников, невзирая на их идеологические воззрения и партийную принадлежность. Переломным в этом смысле стал митинг 4 февраля на Поклонной горе. И пусть говорят, что свозили туда по разнарядке, задействовали административный ресурс. Но то, что этот ресурс сработал, а затем успешно использовался вплоть до самых выборов — яркое свидетельство того, что никакой революционной ситуации в России не сложилось. Во время революций никакие административные ресурсы не работают. В революцию вообще ничего не работает, даже трамваи не ходят.
Путин революций не испугался. Перестроившись на ходу, он, опираясь на антиоранжистскую идеологию Сергея Кургиняна и почти дуболомную политическую тактику Вячеслава Володина, нового главного кремлевского политтехнолога, перешел в контрнаступление. При этом многие «единороссовские» функционеры, продемонстрировавшие свою никчемность и беспомощность, были пущены по боку. После выборов многие из них пойдут «под нож». В карьерном и переносном смысле, разумеется. 4 февраля на Поклонной произошел перелом в избирательной кампании. Отныне все путинские митинги были многочисленнее и убедительнее оппозиционных.
На выходе Владимир Путин сумел добиться сразу нескольких крупных успехов. Он обеспечил себе уверенную победу в первом туре с результатом более 60%. Благодаря беспрецедентной прозрачности самих избирательных процедур и многочисленности наблюдателей, даже его открытые недруги вроде спонсируемой Госдепом США организации «Голос» не смогли опровергнуть того, что он набрал более половины голосов избирателей. 5 марта на митинге оппозиции Борис Немцов орал, что Путин реально набрал 38% и в его победу никто не верит. Это выглядело как нелепый блеф. Не верили скорее самому Немцову. Победа российского политика №1 оказалась настолько сокрушительной, что западные наблюдатели, явно готовившиеся признать выборы нелегитимными, вынуждены были ограничиться заявлениями о «нечестности» и «несправедливости», что в их риторике означает признание итогов голосования. Уличная оппозиция оказалась временно деморализована и не смогла повторить свои собственные успехи на Болотной площади и проспекте Сахарова. Митинг на Пушкинской оказался не таким уж и малочисленным (15—20 тысяч человек), но после 100-тысячных аншлагов выглядел жиденько и неубедительно. Майдана не получилось. Большинство соперников Путина на выборах, за исключением Геннадия Зюганова, признало свое поражение. Таким образом, вопрос о легитимности нового старого президента России закрыт.
Открытым остается другой, куда более важный вопрос: каким путем пойдет Россия в предстоящие шесть лет? Как никогда ранее, проблема выбора идеологии оказалась гораздо сложнее успешности технологии. Победа состоялась, но во имя чего и для чего? Как это ни банально, но остается констатировать: поживем — увидим.

Вадим ГИГИН