30 июня 200 лет назад сапоги наполеоновских захватчиков начали топтать нашу землю

Источник материала:

200 ЛЕТ тому назад 30 июня на территорию нынешней Беларуси (тогда — Северо-Западный край Российской империи) пришла беда: в пределы мирного края вторгся император Франции Наполеон I Бонапарт. Мне возразят: та война началась 24 июня! Да, сам завоеватель напал на владения Российской империи именно 24 июня, но сапог первого вражеского солдата ступил на белорусскую землю почти неделю спустя. Основные массы войск двинулись на восток, к Москве, переправившись через Неман у Ковно (современный литовский Каунас). Но одна из колонн Великой армии, как Наполеон назвал свои войска еще в 1805-м, под командованием его младшего брата, короля Вестфалии Жерома Бонапарта, переправилась у самого Гродно именно 30 июня 200 лет назад. Эту дату и следует считать кровавой точкой отсчета для Беларуси. Остальная масса войск Наполеона вступила на нашу землю позже — в первые дни июля 1812 года. Тогда же, в последний день июля 1812-го, на реке Лососянке под Гродно, случился первый бой, ознаменовавший начало самой неудачной кампании самого великого военного деятеля за всю историю Франции. Корреспондент «БН» задался целью побывать во всех точках страны, где происходили значимые бои 200-летней давности и найти отголоски тех далеких лет. Первый адрес путешествия — река Лососянка Гродненской области.

«Король Ерема» — посмешище великого брата

КАКОЙ фигурой был этот человек, Жером Бонапарт, которому старший брат Наполеон выделил под руководство аж четыре корпуса — 80 тысяч человек — и который 30 июня пересек Неман по понтону? Прямо скажем, незначительной. К 1812 году, уже поправив Вестфальским королевством несколько лет, он не выучил ни одной серьезной даты в истории подаренных ему братом владений. Войсками он тоже был не мастер руководить: уже через два месяца Наполеон отошлет брата в свои владения, за что последний назовет владыку половины Европы «ослом» (адъютант императора барон Марбо так и написал в своих мемуарах). Кстати, незадачливость младшего брата великого полководца вошла в русский народный фольклор того времени — в нашей армии, деревне, даже в свете короля Жерома назовут «королем Еремой».

Малоизвестный факт: такому осмеянию брат Наполеона впервые, еще до своих военных неудач, подвергся из-за того, что при переправе в Неман упала повозка с домкратом и прочими предметами для… печатания фальшивых российских рублей — ими французы собирались наводнить захватываемую страну. В реку свалилась и еще одна повозка, полная штабелей с уже отпечатанными рублями! Белорусские, польские, литовские рыбаки потом еще долго собирали по берегам Немана кучи размокших поддельных банкнот, изобиловавших ошибками. Так, часть купюр была отпечатана в одной-единственной серии, что было провальным с точки зрения конспирации. Также значительная часть денег имела курьезную ошибку в написании: «обманывается на серебро» вместо «обменивается на серебро» (об этом упомянул в своих записках о войне 1812 года генерал Пеле). В штабе Жерома подделки не смогли ни толком напечатать, ни сохранить как следует...

Речку Лососянку, где впервые скрестилось русское и французское оружие, словарь Брокгауза и Эфрона описывает как 35-верстную водную артерию с возвышенными берегами, обрастающую лесом. А что ныне? Да, с тех пор она серьезно переменилась: кручи осели, как бы вдавились в почву, а вот растительности по обоим берегам и сейчас достаточно. За сто лет (а статья о реке в знаменитую энциклопедию писалась в 1907-м) Лососянка местами сильно обмелела — ее летом, в зеленом мареве, и не приметишь. Гуляя по берегам и слушая птиц, я попытался выяснить: где же именно могли встретиться в перестрелке казаки атамана Матвея Платова и кавалеристы генералов де Во и Домбровского? Знал, что перестрелка шла через водную гладь, с разных берегов реки. Это было четко указано в донесении главного донского казака России того времени князю Петру Багратиону, опубликованное в номере альманаха «Русская старина» за 1890 год. Ответ, скорее всего, таков: река от времени ужалась — причем равномерно, поэтому узкое место возможной перестрелки (а ружья того времени били всего на 70—80 шагов) сегодня стало ну совсем незаметным.

…Мне повезло, что погода выдалась удачной — по берегам Лососянки (где широкой на десятки метров, где мелкой — перепрыгнуть можно) сидели любители отдохнуть на природе с удочками. Поинтересовался у одного пожилого жителя о возможном месте боя.

— Где могла быть перестрелка-то? Да много где, сынок, — охотно отвлекся от своего увлечения 79-летний Федор Сушинский. — Но самое узкое место реки во-о-н там. Оно раньше бродом было. Тут еще одна старожилка рядом живет. Раньше прямо на месте ее дома, по улице Станция Лососно, стоял колодец. Вот к ней и иди!

83-летнюю бабушку Елену Тихомировну в полдень всегда можно застать на огороде: несмотря на более чем почтенный возраст, она на своем участке обходится без помощников.

— Да, у двух валунов, где Сушинский показал, мы коров и гоняли. И назывался этот брод по-разному: кто говорил «Польский брод», кто — «Конский». А о бое ничего не слышала… Там во время войны немцы сделали лагерь для пленных красноармейцев.

Возможно, «Польский брод» и есть место перестрелки донских казаков с французами. Казаки для местных вполне могли ассоциироваться с уланами Домбровского. Польские конники, в отличие от французских, были вооружены не только пиками, саблями и пистолетами (не способными бить далеко), но и носили на перевязи укороченные ружья, как и их противники с реки Дон.

«Конским» брод могли назвать и потому, что бой был арьергардным — попросту говоря, сцепились два края войск. А края армий того времени были всегда конными — для мобильности и скорости. Почему бы местным краеведам, этнографам и историкам не попытаться точно установить место, где пролилась первая в войну 1812 года кровь? Установили же, где именно на реке Мышкове остановили танки рвущегося к окруженной в Сталинграде 6-й немецкой армии фельдмаршала Манштейна. Итальянцы отыскали место на реке Рубикон, которое аж в античные времена пересек Гай Юлий Цезарь со словами: «Жребий брошен!» Лососянка не хуже: здесь тоже когда-то решалась судьба человечества...

Вспомним безвестных героев

ВСТРЕТИВ на Лососянке жаркий огневой отпор, четыре французских корпуса застопорили движение: конная сотня казаков была принята командованием французов за мощный заслон. Таким образом, на малоизвестной речушке были заложены предпосылки к спокойному отходу русских войск. Имена казаков, рисковавших жизнями, стерлись из памяти, не сохранился и номер сотни, гарцевавшей на берегах Лососянки. Да и самой реки не так уж много осталось… Именно поэтому нам, современникам, и нужно сохранить в памяти маленькую речушку на Гродненщине.

Денис ТРОФИМЫЧЕВ, «БН»

Изображения из интернет-источников и фото автора

ОТ АВТОРА.

Репортажи из других мест более 200-летней давности — в последующих номерах «БН»

Теги: Гродно