ЕГУ оказался на распутье

Источник материала:

В марте Байнет взбудоражили слухи о резком сокращении финансирования Европейского гуманитарного университета (ЕГУ, Вильнюс) со стороны основного спонсора — Еврокомиссии. И хотя эта информация была оперативно опровергнута, оживилась дискуссия о будущем этого образовательного эксперимента.

По словам проректора ЕГУ Александра Колбаско, в марте на заседании сената университета действительно обсуждались вопросы финансирования вуза в русле сложной экономической ситуации в Европе.

Как отметил проректор в интервью БелаПАН, «традиционная поддержка Еврокомиссии возможно, будет уменьшена, но речь шла о поэтапном снижении финансирования — на 15-20% в течение ближайших пяти лет и о возмещении этой суммы другими донорами».

Однако не только финансовые вызовы стоят сегодня перед белорусским университетом в изгнании, который после вынужденного переезда в Вильнюс с февраля 2006 года имеет статус литовского вуза. Речь идет также о глубоких концептуальных проблемах. Мнения экспертов об успешности всего «проекта ЕГУ в эмиграции» расходятся.


Формировать белорусов с европейским мышлением

Сам факт возрождения изгнанного из Беларуси в 2004 году по политическим мотивам ЕГУ — это безусловный успех. Успех, в первую очередь, тех, кто боролся за сохранение лишь зародившейся белорусской гуманитарной высшей школы европейского образца.

Бывший руководитель департамента политических наук, а ныне доцент Европейского гуманитарного университета Виктор Мартинович подчеркивает уникальность вуза: «Здесь возможно изучение гуманитарных дисциплин не по марксистско-ленинской теории, а в более современном виде».

Собеседник БелаПАН считает, что ЕГУ позволяет аккумулировать и воспитывать новое поколение белорусов, «которые мыслят так, как в Европе». Политолог также убежден, что через ЕГУ «в белорусскую гуманитаристику поступает свежий воздух».

Политолог Денис Мельянцов, бывший преподаватель Европейского гуманитарного университета, отмечает, что качество преподавания в ЕГУ, несмотря на многие трудности, все-таки выше, чем в собственно белорусских вузах подобного профиля.

Аналитик видит три основные причины такого успеха: «Остались соответствующие наработки со времен минского ЕГУ, плюс иностранные преподаватели, плюс более свободная интеллектуальная атмосфера».


Вуз — заложник политики?

Наряду с достижениями ЕГУ нельзя не замечать и слабые места проекта. Они связаны с трудностями возрождения белорусского национального университета за пределами страны.

Виктор Мартинович считает удачным выбор Вильнюса как нового дома для ЕГУ: «Это действительно культурная столица Беларуси за рубежом». Эксперт поясняет: «С точки зрения концентрации знаковых белорусских зданий, в Вильнюсе их сохранилось больше, чем в современном Минске».

А вот Денис Мельянцов считает изначальной ошибкой переезд ЕГУ в литовскую столицу: «Литва — это далеко не центр европейской науки, и к тому же эту страну белорусская власть ассоциирует с поддержкой оппозиционного движения».

Это стало одним из факторов, которые, по словам аналитика, привели к «ожидаемой политизации преподавательского и студенческого состава ЕГУ».

Другим шагом, подстегнувшим политизацию образования, стал массовый набор оппозиционных активистов, отчисленных из белорусских вузов, уверен Мельянцов.

Судя по всему, эта проблема осознается руководством ЕГУ, поскольку, по словам Виктора Мартиновича, сейчас активно прорабатываются новые источники финансирования, альтернативные традиционным политическим фондам и организациям.

Все чаще от преподавателей и студентов ЕГУ можно услышать и о другой проблеме — снижении общего уровня подготовки студентов и их мотивации. Если первые годы после возрождения ЕГУ в Вильнюсе были пропитаны энтузиазмом и духом «белорусскости», то теперь многие, кажется, лишь стремятся получить заветную «европейскую корочку» и бесплатную многоразовую шенгенскую визу в придачу.

Виктор Мартинович не считает, что энтузиазм студентов падает, хотя и отмечает постоянно снижающийся уровень подготовки абитуриентов: «Ухудшается качество выпускников, приходящих к нам на экзамены после белорусских средних школ».

По мнению Дениса Мельянцова, немаловажной проблемой является и то, что «принятие практически всех решений завязано на мнение ректора». Борьба с «вертикальностью» в руководстве ЕГУ уже привела к тому, что в 2009 году в знак протеста из вуза ушли ряд известных преподавателей-политологов.


Определиться со стратегией

Решение описанных проблем будет зависеть от того, насколько четко определятся в ЕГУ с видением характера, миссии и перспектив развития вуза.

Денис Мельянцов выделяет две жизнеспособных концепции развития ЕГУ — как сугубо белорусского университета в изгнании или как университета регионального, наподобие Центрально-европейского университета в Будапеште.

Первый вариант, по словам политолога, нацелен на «формирование новой белорусской элиты». Соответственно, необходимо преподавание с расширением сферы использования белорусского языка и исследовательской ориентацией на Беларусь, уверен Мельянцов.

Второй же вариант предполагает «увеличение численности международного преподавательского состава, качественное улучшение исследовательской программы», поясняет эксперт.

До тех пор, пока этот принципиальный выбор не сделан, ЕГУ остается на распутье. Это не на пользу отношениям университета со всеми заинтересованными игроками.

Еврокомиссия теряет интерес к финансированию ЕГУ, возможно, не только из-за финансовых проблем ЕС, но и потому, что не видит конкретных целей реализации проекта. В Литве, по словам Дениса Мельянцова, недовольны растущей русскоязычной общиной и так небольшого Вильнюса.

Статус ЕГУ как литовского вуза тоже порождает коллизии, объективно противоречит красивой идее белорусского университета в изгнании.

Виктор Мартинович верит, что руководство ЕГУ способно справиться с вызовами, стоящими перед вузом: «Люди, которые умудрились сохранить университет после его изгнания, найдут решение, чтобы его сохранить».

Нет сомнений, что ЕГУ играет важную роль в зарождении независимой высшей школы Беларуси и даже шире — формировании ее гражданского общества. Чтобы не потерять добытое столь тяжким трудом, руководству университета придется проявить стратегическое видение и готовность к принципиальным переменам.