Иранец просит убежища в Беларуси, чтобы не быть казненным за вероотступничество на родине

Источник материала:

В суде Центрального района Минска рассматривается жалоба гражданина Ирана Мехрдада Джамшидияна на отказ МВД предоставить ему статус беженца в Беларуси. Вернуться на родину после 20 лет жизни здесь для него равносильно смерти. В Беларуси мужчина принял христианство — в Иране это называется вероотступничеством и наказывается вплоть до смертной казни. Но здешние чиновники никакой угрозы его жизни не видят, правда, с оговоркой: все будет хорошо при «правильном религиозном поведении».

Об этой истории портал TUT.BY писал еще в ноябре 2014 года. 48-летний иранец живет в Беларуси с 1993 года, здесь у него семья и трое детей. В 2012 году Джамшидиян узнал об убийстве своих родных в Иране, а вскоре местные власти выдали ордер на его арест. Мужчина подозревался в совершении данного преступления, его объявили в розыск по линии Интерпола. Его просили выдать на родину, но дважды в этом было отказано — белорусская сторона посчитала, что на это нет веских оснований (Ираном не был предоставлен документ с официальным обвинением и собственно ордер на арест).

Важный факт, который также приняла во внимание Генпрокуратура Беларуси — то, что в момент убийства его родных (сентябрь 2012 года) Джамшидиян находился в нашей стране. Он вернулся в Беларусь после поездки на родину еще в августе. Но пока решалось экстрадировать или нет, более года мужчина провел в скитаниях между следственным изолятором на Володарского и центром изоляции правонарушителей на Окрестина. По мнению правозащитников, власти хотели провести скрытую экстрадицию в обход процедуры, предусмотренной законодательством, так как сделать все на законных основаниях, не было возможности. По этому поводу в Комитет по правам человека ООН поступила на рассмотрение жалоба.

Наконец, выйдя на свободу, Джамшидиян стал добиваться в Департаменте по гражданству и миграции МВД Беларуси предоставления ему статуса беженца. 16 мая этого года ему отказали во второй раз и пока окончательно. В суде мужчина оспаривает это решение. Ведь обвинения в убийстве иранские власти с него до сих пор не сняли. И возвращение в страну — это угроза его жизни.

По «исключительным основаниям»

Главная причина отказа, на которую ссылаются представители Департамента — наличие «исключительных оснований». По инструкциям, в защите могут отказать, если есть основания предполагать, что заявитель совершил преступление неполитического характера до въезда в страну, где он запрашивает защиту. К тому же чиновники уверены, что «нет доказательств того, что гражданин преступления не совершал».

У мужчины своя правда: если его отправят на родину, то в обществе, живущем по законам шариата, за новую веру его казнят. Но белорусские чиновники неумолимы — и даже позволили в официальном отказе дать свою оценку «недостаточности» глубины религиозности человека.

Сам Мехрдад Джамшидиян в суде выступает без переводчика. Рассказывает, что переехал в нашу страну еще в начале 90-х, открыл бизнес, женился на белоруске, воспитывает здесь сына и двух дочерей. А через десять лет принял христианство. Это произошло постепенно — по традициям его родины, религия заведомо определена человеку еще при появлении на свет.

«При рождении любой иранец, можно сказать, автоматически признается мусульманином. Об этом никто и не спрашивает — сразу указывается в свидетельстве о рождении, паспорте», — поясняет Джамшидиян.

Живя в Ратомке под Минском, мужчина в 2002 году стал посещать местную баптистскую церковь.

«Мне понравился их образ жизни, мысли. <…> Я готовился, читал Библию и молитвы. Хотя это для меня сложно, ведь это не родной язык», — вспоминает Джамшидиян. Через полгода, после совета с женой и пастором, он прошел первый этап посвящения — обряд покаяния.

Второй этап, собственно крещение, мужчина пройти не успел — говорит, начались проблемы с бизнесом, а потом и в семье (у ребенка нашли онкологическое заболевание, потребовалось экстренное лечение). Позже в Иране началось преследование его родного брата, который стал одним из лидеров Зеленой революции.

В 2009 году после объявления итогов президентских выборов и победы Ахмадинежада тысячи сторонников демократического пути развития страны вышли на улицы с акциями протеста под лозунгами «Долой диктатора!» и «Смерть диктатору!». Волнения в итоге были подавлены, а их участники, по некоторым данным, подверглись преследованию. Эти события назвали Зеленой революцией.

В августе 2012 года брата и мать Джамшидияна нашли убитыми в их собственном доме. Подозрения были высказаны в адрес живущего в Беларуси родственника. Все аргументы против этих обвинений от имени Мехрдада были отправлены в штаб-квартиру Интерпола во Францию. В своем ответе ведомство не исключает, что после изучения материалов тот может быть исключен из списка разыскиваемых.«Интерпол не проверяет обоснованность обвинения. А сам факт нахождения в розыске ни о чем не свидетельствует», — поясняет адвокат Наталья Мацкевич.

Эти же аргументы пытались донести иранским властям живущие там родственники Джамшидияна, которые считают, что убийство политически мотивированно, в связи с чем настоящего преступника не ищут. Как передает Джамшидиян, местные власти на это парировали: «У нас есть вопросы, пусть приедет — мы разберемся». Похожее, утверждает мужчина, он услышал от представителя отдела миграции в Беларуси: ему посоветовали побыстрее купить билет на самолет и «езжай сам разбирайся, это не наше дело».

«Боюсь, там никто не будет разбираться, — подытоживает Джамшидиян. — Там не Беларусь. Иран занимает второе место в мире, после Китая, по количеству смертных казней».

В прошлом году иранец попытался пройти процедуру крещения — но потребовался паспорт, который вот уже в течение 3 лет разбирательств лежит в отделе гражданства и миграции. По этой причине он даже не может официально устроится на работу.

О смене веры мужчина соотечественникам не рассказывал. В 2010 и 2012 году он навещал в Иране свою семью, но для предосторожности никаких храмов не посещал. Поясняет, что по законам шариата его может казнить за вероотступничество любой человек — и за это тому ничего не будет. Об отношении к другим религиям, рассказывает иранец, говорит уже тот факт, что не существует даже версии Библии на персидском языке.

Но о его взглядах в конце концов узнали: якобы через информаторов из числа местной диаспоры информация попала в посольство страны. Знакомые передавали, будто его отныне там считают «предателем». А после проблем, связанных с обвинением в убийстве и попытками экстрадиции, его белорусская семья пошла на смелый шаг — рассказала о религиозных взглядах иранца в СМИ. Получается, пути назад уже нет.

Субъективная истина

Представители Департамента по гражданству и миграции непреклонны. Во-первых, они считают, что дважды Беларусь отказала в экстрадиции только из-за процессуальных недоработок иранской стороны, а не из-за вопроса обоснованности обвинений.

В письме госоргана об отказе в статусе беженца также были высказаны сомнения в «глубине религиозности мужчины». Однако представитель Департамента Сергей Косинский попытался разъяснить в суде, что сотрудники все же не изучали, насколько тверды убеждения иранца.

«Важно, подвергнется ли он преследованию [на родине]», — пояснил чиновник. И продолжил. — Опираясь на эти данные, <…> в 2012 году он посещал Иран, и его никто не преследовал, так как он не заявлял широко о своей религии. <…> И если он не будет активно исповедовать христианство, то опасности для его жизни там не будет. Мы считаем, что угрозы жизни не будет при правильном поведении".

После этого адвокат задала вопрос, что же тогда считать правильным религиозным поведением?

«Такое, чтобы человек понимал, как себя вести, чтобы не было преследования», — лаконично заключил представитель Департамента. На вопрос адвоката, по какой шкале можно измерять религиозность человека, чиновники ответить не смогли.

Чтобы разрешить этот вопрос, сторона заявителя пригласила в суд свидетеля, а также специалиста в области религиоведения.

Свидетелем выступил пастор прихода церкви баптистов в Ратомке Сергей Козлюк. Он подтвердил, что иранец с 2002 года посещал храмы готовился, а после «попросил время подумать — и сделал этот шаг, принял Христа». Вторым шагом был бы обряд крещения. Но мужчина не успел сделать это из-за сложных обстоятельств в жизни, говорит пастор, хотя для этого действия и нет строгих сроков.

На уточняющий вопрос судьи, свидетель сказал, что считает иранца христианином глубоко верующим, и для некого «правильного поведения» он не сможет скрывать на родине свою веру.

Также слово дали специалисту — Наталье Кутузовой, старшему научному сотруднику Института философии Академии наук Беларуси.

«Ислам, в отличие от христианства, является религией образа жизни. И когда мы говорим о том, что человек, являясь христианином, может свою религиозность там не показывать, жить тихонько и быть незаметным — то это, простите за выражение, ерунда абсолютная. Потому что в исламе образ жизни предполагает выполнение ряда ритуалов — пятничный намаз, например, обязателен для посещения; разнообразные молитвы; действия, связанные с выполнением праздника — Рамадан, Ураза-байран и прочее. Ислам в Иране является государственной религией, которая исповедуется подавляющим числом населения. Поэтому если господин Джамшидиян не будет показываться на подобных мероприятиях — это явно будет очевидно для окружения, в котором он живет. <…> Факт неучастия в государственных религиозных мероприятиях уже будет воспринят как факт вероотступничества», — пояснила нюансы специалист.

Наталья Кутузова отметила, что критерии религиозной идентичности каждого человека не подлежат точной формализации.

«Даже без процедуры покаяния и подготовки к крещению, только на основании его заявления о своих верованиях (в Иисуса Христа, Святую Троицу и прочие аспекты), мы можем сделать вывод, что человек является христианином».

Также научный сотрудник предостерегла сравнений по аналогии с Беларусью иранской системы правосудия:

«Как судебная система, так и законы Ирана основываются на законах шариата. <…> Есть, например, понятие мазхаба (школа шариатского права в исламе, — TUT.BY), где в система доказательства вины не основана на причинно-следственной связи. А при доказательстве вины, используется такая ступень как истихсан — когда судья выносит вердикт на основании субъективной истины, которая для него кажется очевидной [а не на основании закона]».

«Очень удобная система, она бы многое облегчила!» — шуткой отреагировал на пояснение председательствующий судья Иван Мойсейчик. И попросил подвести итог выступлению. — «По вашему мнению, сможет ли гражданин Джамшидиян скрывать свое отношение к религии в Иране?».

«Я думаю, нет», — заключила специалист.

Решение суда по поводу жалобы будет оглашено утром в понедельник, 4 июня. TUT.BY будет следить за темой.

Теги: Минск