Пенопластовый торт и виноград из массажных шариков. Как создается театральный реквизит

Источник материала:

Святая святых театрального закулисья — это совсем не узкие коридоры и лестничные пролеты в глубине здания. Не крыльцо черного входа, где с чашкой кофе или же сигаретой можно встретить звезду очередной театральной премьеры. И даже не гримерки актеров, больше напоминающие пчелиный улей. Это место, где рождаются декорации — «скелет» каждой новой постановки. И процесс этот не лишен мистицизма, ведь из подручных материалов мастера создают великую иллюзию, в которую зрителю хочется верить уже с первых минут после поднятия занавеса.

В Могилевском областном театре драмы и комедии им. Дунина-Марцинкевича художественно-реквизиторский цех занимает помещение на два этажа, с многометровыми окнами и галереей под потолком, уставленной разрозненными декорациями. В полу — шахта, которая ведет в похожие двухэтажные апартаменты, где размещается столярная мастерская. Здесь вот уже 21 год создает каркасы для декораций Николай Богдан. Его задача — не просто превратить в реальность красивый эскиз, но и позаботиться о безопасности конструкции.

Отсюда по специальному подъемнику в реквизиторский цех доставляются деревянные каркасы будущих декораций, если другим путем их невозможно транспортировать. Правда, такое случается не часто — монументализмом бобруйские декораторы давно уже не страдают. От эпохи былого величия осталось лишь огромное светлое помещение, окна которого выходят на ярко-синие купола Свято-Никольского храма, да «джакузи» — металлическая ванна, в которой когда-то отмывали рекламные растяжки и щиты, нарисованные вручную обычной гуашью. Окна по сей день служат художникам не только источником света, но и вдохновения. А в ванне, перевернутой на бок за ненадобностью, время от времени все же вымачиваются детали будущих декораций.

«Писать картины может любой художник»

В просторном помещении пахнет краской, клеем и древесиной — процесс изготовления декораций идет полным ходом. Художник-скульптор Елена Прибылова увлеченно прорисовывает кирпичи на будущем камине из пенопласта, который приклеен к деревянному каркасу. Рядом на столе в миниатюрной коробке лежит игрушечная мебель, которой бы наверняка позавидовала любая обладательница куклы Барби от 3 до 15 лет. Оказывается, что это эскизы будущих декораций к спектаклю «Ловушка для двойника», который предполагает создание интерьера роскошного особняка.

— Эскизы можно рисовать, можно изготавливать в миниатюре — это уж как кому удобно. Художник-постановщик спектакля Наталья Толок выбрала вот такой вариант, — говорит художник-декоратор Ольга Машкова.

Сперва, по ее словам, готовятся эскизы в трехмерном варианте и утверждаются худсоветом, а потом уже специалисты получают задание на создание декораций. И тут начинается та самая магия, без которой ни камина, ни тахты, ни резного стеллажа «под дуб» попросту бы не существовало.

У каждой из сотрудниц цеха есть художественное образование. Но этого явно недостаточно, чтобы за два часа превратить в многоярусный торт кусок обычного пенопласта или же натянуть на деревянный каркас обивку для будущей тахты.

— Писать картины может любой художник, — говорит Ольга. — Мы же столько всего руками делать умеем!

В просторном помещении цеха можно наткнуться на самые необычные вещи. Примерно месяц назад кто-то притащил сюда бутафорского козла-ветерана, и мастера долго гадали, кто же создал этот сказочный персонаж примерно полвека назад.

— Козлов у нас нет! — смеется Ольга и сообщает, что муляж уже убрали, так и не выяснив, кто его автор.

— Зато у нас тут бывают кошки и собаки, — добавляет Елена. — Постоянно животных куда-то пристраиваем. Вчера Наташа нашла на улице бигля, за день подобрали щенку новый дом.

— Да, отдали всего за 1 рубль, чисто символически, — добавляет художник по рекламе Наталья Ярошевич.

— Спрашивают: что должны? Холить и лелеять, говорю, — смеется Ольга, ловко управляясь с каркасом для сценической тахты. — У нас вообще все животные как-то легко пристраиваются.

Бутафорские тайны

Свои ноу-хау бобруйские мастера декораций раскрывают неохотно и постепенно. Это как нежелание показывать изнаночную сторону одежды, по которой можно легко определить, как и кем она пошита. Но с удовольствием вспоминают, как осваивали новые для себя технологии и материалы. Настоящим откровением стала совместная работа с известным белорусским художником-постановщиком Дмитрием Моховым.

— Мы тогда спектакль «Пучина» ставили, две недели делали «задник», прорисовывали все вручную, — вспоминает Елена Прибылова. — Он приехал, глянул на все это и сказал: «Берите швабры!». Мы взяли, залили «задник» анилином и за день швабрами все раскатали. Потом прописали детали кисточками — получилось все то же самое, но намного быстрее.

За этот способ изготовления декораций бобруйчане благодарны столичному мастеру сценографии по сей день. Елена вертит в руках клеевой пистолет и говорит, что без него нынче тоже никуда — уж очень облегчает работу с реквизитом этот инструмент для рукоделия. Ольга тут же вспоминает времена, когда о подобном можно было только мечтать.

— Примерно с середины девяностых с материалами было очень туго. Принесли нам однажды обойный клей, я им с вечера бязь приклеила, а утром прихожу — она вся отвалилась.

Сейчас, по ее словам, театр закупает все, что необходимо для создания декораций, в полном объеме. Пары ведер гуаши каждого цвета художникам хватает на целый год. Клей ПВА в цехе тоже исчисляется литрами, а ткань — рулонами. Хотя при работе над спектаклем в ход идут любые подручные материалы, ведь порой решать поставленные задачи приходится весьма оригинальными способами.

— Из дома приносим все, что может пригодиться. Ну, и клич бросаем среди знакомых — тоже приносят вещи, — говорит Ольга, докрашивая очередной «кирпич» на камине.

Технологии изготовления различных предметов женщины осваивают прямо на рабочем месте. Что-то придумывают на ходу, что-то перенимают друг у друга. К примеру, когда нужно было изготовить бутафорскую виноградную гроздь, в ход пошел массажер для автомобильного кресла, шарики от которого идеально подошли для воплощения задумки. А корону для новогодней сказки декораторы изготовили из пенофола с фольгой — модного изоляционного материала. В итоге убор получился прочным, блестящим и легким.

Иногда мастерам приходится сталкиваться с нетривиальными заказами. На заре своей карьеры Ольге Машковой довелось делать кусок сырой печени, о чем она до сих пор вспоминает с содроганием и смехом. Говорит, что использовала для этого обычный поролон. Этот материал, кстати, очень часто применяется декораторами для создания еды. Папье-маше идет обычно на маски, шлемы и посуду, а подручные материалы применяются для набивки, декора и прочих важных вещей. Пенопластовый торт, задействованный в новой постановке, к примеру, украшают свечи, изготовленные из старых фломастеров. В каждом из них — лампочка, внизу — блок для батареи и выключатель. Отличить бутафорию от настоящего кондитерского изделия со свечами, находясь в зале, практически невозможно.

Нестандартный подход к решению простых, на первый взгляд, задач, порой выливается в целые истории, которые потом блуждают по театральным кулуарам и обрастают всевозможными подробностями. Для спектакля «Нерон», рассказывает Елена, необходимо было изготовить кольчугу. Ну, не плести же ее из проволоки, в самом-то деле? Тем более, что время поджимало — на оформление спектакля обычно отводится от двух недель до месяца.

— Тогда у знакомого предпринимателя с рынка мы одолжили манекен, обернули его целлофаном и обклеили папье-маше. Потом сняли готовую кольчугу, которая сохранилась до сих пор.

«Съела исходящий реквизит»

Декорации для спектаклей и реквизит со временем приходят в негодность, их нужно восстанавливать или же переделывать, чтобы использовать в других постановках. Сами актеры очень редко портят бутафорию, да и реквизиторы, отвечающие за сохранность декораций в специальных «карманах» за сценой, относятся к конструкциям очень бережно. Но время от времени кто-нибудь все же пробует на зуб поролоновую сардельку или же рыбу из пенопласта.

Ольга говорит, что в некоторых постановках сегодня используются настоящие продукты. Так, в одном из спектаклей театра по лицу персонажа размазывают торт, который специально покупается в ближайшем магазине. Для другой постановки готовят картошка.

— Иногда по сценарию актеры курят на сцене, — говорит Елена. — И выпивают. Конечно, вместо коньяка в бутылки наливаем обычный чай.

Ольга успела застать лихие 90-е, когда постановки с настоящей едой на сцене были обычным явлением. И актеры считали за счастье играть в таких спектаклях, лакомясь на сцене различными деликатесами.

— Времена были голодные, зарплаты — смешные, — вспоминает Ольга и рассказывает местную театральную байку о том, как одна актриса, не дождавшись спектакля, отужинала приготовленными для сцены блюдами.

— В итоге на нее была составлена докладная записка, в которой значилось: «Съела исходящий реквизит».

С курьезами художникам театра приходится сталкиваться постоянно. На их памяти были случаи, когда актеры во время спектакля мастерски обыгрывали ситуации, в которых реквизит приходил в негодность или же по недосмотру оставался за кулисами. Да и сами мастера не прочь пошутить над коллегами.

— Когда по сценарию актеру необходимо зачитать на сцене письмо, то мы готовим послание по всем правилам, только вот в тексте пишем всякие веселые вещи, — рассказывает Елена. — Актер читает письмо и редко может удержаться от смеха.

Ну, а если на сцену выносятся бутылки с различными напитками, то на этикетках вместо названий вин художники выводят имена актеров.

— Из зала не видно, что там написано, а тем, кто в курсе, приятно.

Своим коллегам из зарубежных театров, где при создании декораций уже используются 3D-принтеры, бобруйские художники не завидуют. Говорят, что жизнь декораторам новые технологии значительно облегчают, но при этом теряется что-то важное и ценное, та частичка души, которую вкладывают мастера в каждую вещь.

— Чем больше готовых решений, тем больше мы начинаем лениться, мозги работают медленнее, творчество исчезает, — убеждена Елена.

— Декорации, сделанные руками, особенные. Тут нельзя по-другому, иначе это будет уже не театр, а что-то совсем другое, — Ольга промазывает клеем кусок бязи и любуется результатом. Еще одна составляющая будущей декорации почти готова и скоро займет свое место на театральной сцене, чтобы стать частью иллюзии, в которую поверит зритель.