"Писали, что должность дали по блату". Вторая посевная 25-летнего председателя колхоза

Источник материала:

Четверг, 12 апреля, в хозяйстве «Новая Любания» Вилейского района первый день посевной. «Станиславович, во сколько выезд в поле?» — вопрос на мехдворе номер один. Станиславович, он же Артем Винник — тут директор. В январе руководителю хозяйства исполнилось 25 лет. В колхозе он чуть больше года, но подводить итоги, говорит, пока что рано: «Для результатов в сельском хозяйстве года мало, нужно хотя бы три».

«Завтра начинаем с 6.00 — и до 21.00»

«Новая Любания» держится на двух агрогородках — Любань и Куренец и коллективе в 224 человека. На улице прохладно, дела в хозяйстве идут непросто. Хотя местные не жалуются. Уже полторы недели, с тех пор, как в колхозе начали активно готовиться к посевной, они наводят будильники на пораньше — и «тянут». «Тянуть» у здешних синоним слову «трудиться». Просто в ситуации, когда рабочий день длится с семи утра до восьми вечера — и так без выходных, «трудиться» как-то легко звучит.

— Завтра начинаем с 6.00 — и до 21.00, — Артем озвучивает коллективу новый график.

На фоне седовласых инженеров и механизаторов он как сын среди отцов, но обращаются к нему уважительно — Станиславович. В «Новой Любании» вообще многое против привычного. Вот, например, стоит, хвостом виляет дворняжка Рыжая. Месяца два назад вывела она на мехдворе четырех щенят. Местные раздали их новым хозяевам в соседние деревни. Ситуация лохматую мать не устроила. Она увязалась за одним из работников и вышла на двоих детенышей. Нашла и привела обратно. Теперь они не расстаются. И прямо сейчас бегут друг за другом, завтрак ищут.

— Как вообще дела? — спрашиваем у Артема, пока до планерки десять минут.

Он по-дедовски вздыхает, и сам вдруг смеется от такой реакции.

— Да проблем, которые нужно решать, все не уменьшается, а прибавляется, — говорит как есть молодой директор. — Сейчас ответственный момент — «врезаемся» в посевную, важно грамотно закрутить первоначальную работу.

После прошлой посевной, которую колхоз начинал с опозданием да еще и без главного агронома, казалось, все самое сложное тут уже пережили. Но обстоятельства любят удивлять.

— Весна в этом году очень холодная, — описывает ситуацию Артем. — 9 апреля, когда пахали, еще доставали из земли ледяные глыбы. В итоге, в сев вступаем на 14 дней позже, чем в 2017-м.

— И что?

— Если не впишемся в оптимальные сроки, то ничего не созреет.

Погода, кстати, не единственная проблема. В хозяйстве снова нет главного агронома. 26-летний Иван, который тогда пришел на должность в середине весны, уехал на повышение.

— Я сразу знал, год-другой — и он уйдет, — рассуждает руководитель. — До нас Ваня был бригадиром, у нас — главным агрономом, чувствовалось, что он стремится дальше и хочет большего. В феврале мы с ним пересеклись, он говорит: «Надо обсудить», я: «О'кей». Его решение не стало для меня неожиданностью, но я вдруг удивился: «Это ж сколько уже времени прошло?!».

— А сами не надумали профессию менять?

— В сельском хозяйстве ничего за год не сделаешь, нужно хотя бы три. На этот период у меня есть четкая цель, и я к ней иду.

В прочем, кандидатура возможного главного агронома у Станиславовича уже тоже есть.

— Осталось его «доломать», — признается директор. — Там человек «битый». Многие как говорят: смесь молодого и опытного — идеальная смесь. Мне 25, ему около 50, должна получиться хорошая команда.

— А молодежь больше брать не хотите?

— Почему? Агрономов много не бывает, тем более нашего второго осенью призвали.

«Хочешь быть передовым, сей квадратно-гнездовым»

На улице ветер, в диспетчерской солнце, но греет пока не оно, а печка.

— Для нас что важно, что зарплату в прошлом году ни разу не задержали, — ожидая транспорт, размышляет полевод Татьяна Дашкевич. — Работа есть, и хорошо.

Этой весной на поле она выходит впервые. Шапка, куртка, сапоги, на веках полоски серо-голубых теней.

— И на земле женщина должна работать красивой, — пунцовея, поясняет она наличие легкого макияжа. — Глядишь, и урожай красивый будет.

— Ну что, девчонки, какое стихотворение вам рассказать?! — заглядывает в диспетчерскую довольный Сан Саныч и тут же декламирует. — «Наша главная задача — урожай и хлебосдача. Хочешь быть передовым, сей квадратно-гнездовым».

Вообще, Сан Саныч это водитель, а не поэт, и пришел он подписать путевку. Но, что сделаешь, — душа поет.

Зимой, поясняют свое настроение в хозяйстве, работы мало, зарплата небольшая. «А сейчас, когда идем в поле, когда выпускаем первый плуг, — это как глоток воздуха».

— Прошлый раз пришли сеять, процентов 80 автопарка на колодках стояло. Ни резины, ни запчастей — ничего. А сегодня вон — почти все на ходу, — Денис Тимашов рассказывает о переменах, которые случились в хозяйстве за год. — Не спорю, вопросы остались, но когда что-то меняется, оно и работать веселей.

Тимашов, он же Михалыч, замдиректора «Новой Любании». Ему 34, в хозяйство пришел весной 2017-го, через пару дней после Артема. В работе Дениса крепко поддерживает семья. Даже второклассница Карина, которую из-за посевной отец теперь привозит в школу за два часа до занятий, ни разу не возмутилась.

— Она понимает: работа у папы такая, — объясняет Денис. — А работать папе нужно много. Ну, а как иначе, мама ведь у нас в декрете.

В общем, из всех присутствующих на мехдворе «тянуть» сегодня не настроены только аисты, что много лет назад прописались на здешней водонапорной башне. Да у них и задачи такой нет, главное — прилетели, весну принесли.

— Одно обидно, — берет слово Станислав Апанасевич, главный инженер. — У нас хлопец прошлым летом почти полторы тысячи тонн намолотил, а его ни на «Дожинки» не позвали, ни премию не выписали. Два года он специально на уборочную отпуск берет и к нам на договор подряда приходит. А выходит, если ты не в штате, то и поощрение тебе не положено.

Сам Станислав Станиславович уже четыре года не был в отпуске. Иронизирует: «только соберусь, что-то случается. Поэтому я так… лучше компенсацию возьму».

— И как вы справляетесь?

— Да помощник есть у меня хороший, на него и опираюсь, — то ли в шутку, то ли в серьез продолжает он. — Где, кстати, мой Ванечка?

Ванечка — заведующий мастерскими, ему — 25. То ли нынче утром, то ли вчера с вечера хлопец где-то напортачил. Косячок, говорит, небольшой, но «признаваться стыдно». Зато о мечте рассказывает с удовольствием: стать директором хозяйства.

— Ваня, я ж тебя просил кран открыть! — грозный водительский бас не дает узнать подробности юных грез.

— Когда наш Ванечка станет начальником, работать будут даже блохи, — шутят над трудолюбием заведующего коллеги.

Впрочем, Иван на эти подколки не обижается — некогда ему: нужно бежать, кран открывать.

«Не важно, с блатом ты, или без — руководство все равно спросит: „Где результат?“»

Техника на поля, а Артем в контору. В брюках и туфлях в здешнюю обстановку он вписывается гармоничнее, чем в пейзажи торфяников.

— Я на пять минут, документы забрать, — он оставляет нас в машине — и пулей возвращается. — Период сейчас такой, в любой момент могут в райисполком вызвать, — словно оправдывается он за свой внешний вид. — Обычно я в рабочем — джинсы и кроссовки.

В кабинете молодой директор сидеть не любит, в день по полям и трассам наматывает около трехсот километров.

— В прошлый раз в комментариях под статьей про меня некоторые писали: «Дали должность по блату», — Артем заводит машину. — Да сейчас почти в каждом районе республики найдется одно-два хозяйства, где нужен директор. Если есть умения, навыки, пробуйте, пожалуйста. Только работа эта не мед. И не важно, с блатом ты, или без -руководство все равно спросит: «Где результат?»

— На данный момент денег нет, но в резине нуждаемся. Придумаю, как быть, перезвоню, — Артем постоянно отвлекается на телефон. Кладет трубку и снова снимает: — У тебя вайбер есть? Так сфоткай мне эту разнарядку и сбрось.

Два слова — «о'кей» и «сфоткай» — кажется, единственное, что выдает в нем молодость. Хотя беседа у нас совсем не молодежная.

— В целом, с теми проблемами, с которыми мы начинали, сработали нормально. Добавили порядка 170 килограмм молока на корову и сенажа на 10 процентов больше заготовили, — рассказывает он о результатах первого года в хозяйстве. — Зарплата выросла на 70 рублей. Это немного, но это хоть что-то. Вообще, при наших небольших урожаях и надоях денег на все катастрофически не хватает. Нужно искать пути, как заработать. Планируем в этом году развить три небольших проекта.

Один из них местная минералка, которую хозяйство хотело бы продавать в другие районы. Две остальные идеи — секрет. Среди же уже случившихся нововведений, — алкотест, что каждое утро обязаны проходить все сотрудники мехдвора.

— Проблем с алкоголем в этом хозяйстве нет, — рассказывает Артем. — Но бывало так, рабочий день с 7 утра, человек пришел в 7.30−8.00, затесался в толпе, и не видно его. А теперь дунул в трубку, значит, все — таймер пошел. Пропустил — минус 10 процентов от зарплаты.

— И как люди на это отреагировали?

— Сейчас зарплаты на полевых работах начнутся высокие, поэтому я и требую дисциплину, — отвечает молодой директор. — А вообще, в коллективе я ничуть не разочаровался. Вот, например, механизатор, который на «Росе» (самоходный опрыскиватель минеральных удобрений. — Прим. TUTBY) работает. Три дня с семи утра до восьми вечера ее ремонтировал и настраивал и ни разу не сказал: «Не буду». При том, что зарплата у него зависит от выработки, а денег за ремонт он получает мизер.

А еще на фермах, кроме списков штрафников, появились и перечни передовиков. Отмечают в хозяйстве и лучшую доярку, и лучшего скотника.

— Мы поняли, что людям нужно показывать лидеров, на которых стоит равняться, — Артем продолжает говорить о нововведениях. — У нас средний удой в хозяйстве небольшой, но есть доярки, у которых разница молока в два раза. Разве это не результат? Результат! Почему тогда передовика не отметить?! Премия небольшая — 100 рублей, но очень хочется хоть как-то поддержать тех, на ком все держится.

«Папа так сказал: ввязался — работай»

— Начало есть, а конец когда-нибудь будет, — говорит Ирина Пыск, поглядывая, как сеялка покрывает поле зернами ячменя.

Ирина — бухгалтер, которая уже вторую весну подряд выручает хозяйство, оставшееся без главного агронома. Когда-то в «Новой Любании» она работала бригадиром, поэтому здешние почвы знает хорошо. Теперь в посевную вместо кабинетных отчетов у нее карта полей.

— Ну, а как не помочь? — вопросом на вопрос отвечает она. — Одно же дело делаем. С другой стороны, вот у меня сын недавно из армии вернулся. Нужно было работу искать, я к Станиславовичу: «Выручайте», и он нам помог.

Станиславович всего этого не слышит, он снова решает какие-то вопросы по телефону. Кладет трубку и уже нам:

— Не представляю, как в сложных хозяйствах работают директора в возрасте, — заводит он неожиданную тему. — Вот я — молодой, я даже давление еще не меряю, и то устаю. А как они тянут? Может, в голову меньше берут?

— Что это у вас за пессимизм?

— Да, нет, я знал, что будет тяжело, но раз выбрал этот путь, значит, нужно идти. Папа так сказал: ввязался — работай. Я и работаю, а как жизнь дальше сложится, посмотрим.