Мама потерпевшей на процессе по делу сотрудников СК: "Я высказала свою боль, мне не нужен был суд"

Источник материала:

Суд Молодечненского района перешел к допросу свидетелей по уголовному делу в отношении сотрудников СК и эксперта. Во время процесса мама потерпевшей расплакалась и сказала, что не хотела никакого суда: «Все мы люди, живем в маленьком городе». Из пяти подсудимых она винит только старшего следователя Максима Валевко, который, по версии следствия, дважды ударил ее дочь резиновой палкой.

В понедельник, 29 октября, суд продолжил рассматривать уголовное дело в отношении четверых сотрудников Мядельского РОСК и эксперта. Как указано в обвинении, старший следователь Максим Валевко два раза ударил палкой 21-летнюю Ольгу Довжук, которая заявила о краже телефона. Сотрудники СК, по версии обвинения, помогли коллеге замять дело о применении насилия, эксперт подделал результаты экспертизы. Сама же потерпевшая не скрывает: под утро после дискотеки из-за выпитого спиртного она помнит не все, претензий к обвиняемым у нее нет.

Старший следователь Максим Валевко, следователь Анна Соколдынская, эксперт Елена Кабитенко вину в злоупотреблении властью признают полностью, остальные обвиняемые, начальник Мядельского РОСК Александр Штуро и его заместитель Михаил Соколдынский, — частично.

Во время предварительного расследования начальник РОСК рассказывал сотрудникам КГБ: потерпевшая Ольга Довжук ему лично говорила, что упала. Провести проверку по факту нанесения телесных ударов он поручил Анне Соколдынской. Почему Штуро не рассказывал о причастности своего подчиненного Валевко к произошедшему, объясняет так:

— Дни после задержания были эмоциональным, шоковым состоянием. Довжук говорила: «Может, я сама упала, может, ударил Валевко». Она не имела никаких претензий, обращаться никуда не хотела.

Как рассказывает Александр Штуро, он лично на совещании дал распоряжение «подыскать вероятное место падения Довжук» и принял решение отказать в возбуждении уголовного дела.

Расследованием уголовного дела занимался Комитет государственной безопасности. Весной 2018 года фигуранты оказались в «американке», затем их перевели в СИЗО на Володарке, теперь они содержатся в ИВС Молодечно.

Из тех вопросов, которые обвиняемая Елена Кабитенко задает Штуро и Валевко, становится понятно, что они не в дружеских отношениях.

— Почему вы оказывали влияние на эксперта? Ходили постоянно и звонили, — обращается к Максиму Валевко эксперт Елена Кабитенко.

— Я не влиял, — отвечает Валевко.

Первым свидетелем, допрошенным в зале суда, стала мама потерпевшей Елена Янукевич. Женщина работает горничной в санатории.

— Дочка в декретном жила у нас в деревне, никуда не ходила, жизнь с мужем не связана, — рассказывает свидетель. — Оля захотела куда-нибудь съездить, отвлечься, мы были не против и сами подвезли ее к автобусу (девушка из Мяделя поехала с подружками в клуб на дискотеку).

Утром дочка сообщила маме о пропаже телефона, и та посоветовала обратиться в милицию. Через некоторое время Ольга Довжук рассказала про избиение.

—  Я на автомате набираю 102 и говорю: «Как такое может быть?». Это все для нас стало сенсацией. Как в кино, — эмоционально рассказывает женщина.

Потерпевшая с первого дня просила маму никуда не ходить и не жаловаться. Но Елена Владимировна решила все же сходить к руководству и «заговорить свою боль».

После произошедшего с женщиной связался начальник РОСК Александр Штуро, предложил прислать за ней машину и поговорить.

— Он извинился, сказал, что накажет сотрудников. Я поехала домой — и тишина два месяца. А потом меня вызывают к руководству, там два сотрудника КГБ. Мне сказали: «Идите переодеваться». И потом я сообразила по поводу чего приехали, — говорит Елена Янукевич.

Подробно о том дне женщина у дочки не спрашивала, потому что для их семьи это больной вопрос. Знает только, когда Олю били, та плакала.

— Город у нас маленький, все мы люди. Я просто высказала свою боль, мне не нужен был этот суд, — отмечает свидетель.

Обвиняемая эксперт Елена Кабитенко попросила суд предоставить ей слово.

— Хочу попросить прощения у Довжук и ее мамы, что не смогла должным образом донести их боль до сотрудников СК, — говорит в микрофон Кабитенко.

— Я не имею никаких претензий, только к Максиму. Он единственный виноват. Начальник должен был остановить этот беспредел. Я дома плакала, когда узнала, что у Ани дома остался ребенок (у следователя трехлетняя дочка. — Прим.TUT.BY), — во время допроса мама потерпевшей начинает плакать. — Максим должен был разобраться, а не бить (…). Оля — гражданка РБ.

— Не хочу снимать с себя ответственность, прошу у вас, пожалуйста, извините, — обращается Валевко к свидетелю.

На суде стало известно, что в тот день, когда потерпевшая заявила о пропаже телефона, 25 февраля, резиновую палку следователь взял у участкового милиционера Дмитрия Гирстуна. Именно он первым приехал на вызов. Наутро ему позвонил Максим Валевко.

— Сказал: «Ну ты понимаешь, что никому и ничего не давал», — рассказывает в суде милиционер Гирстун. — Потом Соколдынская дала мне подписать пустой бланк.

Самих ударов участковый не видел, так как не был в составе следственно-оперативной группы. Зато «замах» видел другой милиционер — оперуполномоченный Иван Апонасевич.

— В какой-то момент следователь вернулся с резиновой палкой в руках. Он и Довжук говорили на повышенных тонах, я не вмешивался. Потом боком заметил взмах резиновой палки, но куда пришелся удар, не видел. Довжук сказала: «Что вы меня бьете?». Подумал, что следователь не мог ее ударить по ноге, скорее всего, сбоку, а она от испуга взялась за ногу, — дает показания в суде оперуполномоченный Апонасевич.

Позже с ним связался следователь Валевко и попросил от имени троих присутствующих в машине написать объяснение, что телесных повреждений Довжук никто не причинял, а резиновая палка находилась только у участкового.

В суде до вторника объявлен перерыв.