Тунберг - молодец? Повышение цен на пластик - хорошо? Разбираем с экспертами

Источник материала:

Беларусь старается не отставать от экологических трендов: в магазинах появились бумажные пакеты вместо пластиковых, молодые активисты выходят на улицу по примеру Греты Тунберг, а производителей и поставщиков обязали платить за организацию сбора пластиковой упаковки (и это может отразиться на цене товара). Но что это все значит и в чем на самом деле самая большая экологическая проблема Беларуси? Попросили прокомментировать экспертов.

• 
  Наталья Гринцевич директор ГУ «Оператор вторичных материальных ресурсов»

   
• 
  Наталья Блыщик специалист по отходам учреждения «Центр экологических решений»

   

Кратко: что мы обсудили

• Главная беда — не в пластиковых пакетах, а в одноразовости вещей. Вес пластиковых пакетов в отходах — меньше 10 тысяч тонн в год. Выбирая товар, нужно понимать, что вы можете использовать его много раз. И будете это делать.
• Упаковки стало очень много: четыре разных вида упаковки используется только для продажи яиц. Поэтому важно сокращать ее производство и потребление — для этого и вводятся новые меры.
• Депозитная залоговая система действительно может скоро заработать — будет проведен конкурс на инвестора, который ее внедрит. Это эффективная мера: в первый год по депозитной залоговой системе возврат тары превышает 70%. Но есть нюанс: теоретически уровень потребления напитков в пластике может наоборот вырасти.
• В Беларуси не все виды пластика перерабатываются, поэтому нужно сознательнее подходить к покупке товаров в упаковке. Перерабатывается только часть отходов, а, например, пластиковый стаканчик для йогурта будет лежать на свалке.
• Еще одна проблема — органические отходы. До 30−40% бытовых отходов — органика, которую можно было бы компостировать. Работа над этим ведется, но пока все это гниет и испаряет парниковые газы.

Ситуация в цифрах для наглядности

• 3,795 миллиона тонн твердых коммунальных отходов (то есть простого мусора) образовалось в Беларуси в 2018 году. С 2012 года это количество практически не менялось, поэтому можно предположить, что данные по 2019-му будут похожими.
• Но растет число заготовленных вторичных ресурсов из этого мусора: в 2012-м это 373 тысячи тонн (10% от всего количества), в 2018-м — уже 714 тысяч тонн (18,8%). При этом остаток отходов был просто захоронен — это все еще больше 80% от всего мусора.

• По данным Оператора вторичных материальных ресурсов, в Беларуси из заготовленных вторичных ресурсов (из тех самых 18,8% от общего количества мусора) перерабатывается 95% бумаги, 24% пластика и 77% стекла.

• Для сравнения: в 2017-м в Швеции образовалось 4,783 миллиона тонн мусора в год (примерно на 1 миллион тонн больше нашего), но там и вторую жизнь дают большему количеству отходов — 33,8%. Из них перерабатывают 82% бумаги, 47% пластика и 93% стекла.

• Благодаря сбору вторичных ресурсов, полигонов твердых коммунальных отходов в Беларуси за шесть лет стало меньше, но только на шесть штук.

Сразу к сути: в чем вообще главная экологическая проблема Беларуси?

Наталья Блыщик: — Хороший вопрос. Если говорить об отходах, давайте посмотрим на их морфологию: из трех миллионов тонн мусора, где-то 30−40% занимает органика — продукты питания. Это одна из главных проблем. Если их не захоранивать и ждать, пока они выделят парниковые газы, а компостировать, превращая в гумус и получая биогаз, количество таких отходов значительно сократится.

Для окружающей среды важна цикличность, сохранение баланса. Если мы что-то берем из земли, мы должны каким-то образом туда возвращать. Долгое время этому вопросу не придавалось особого значения, а чтобы решать проблему, нужно ее признать. Недавно это сделали и сейчас первые, пилотные, площадки уже готовятся к запуску. Но по указке они не заработают: нужна продуманная система с участием человека, отдельные мусорные контейнеры.

Те же пластиковые пакеты занимают по весу в общих отходах меньше 10 тысяч тонн, но в объеме — это огромное количество, они лежат мертвым грузом на свалках. Полимерные отходы — это вторая проблема. Токсичные медицинские отходы — третья. Нельзя приоритизировать эти проблемы, их надо решать все. Главная проблема для меня это все же одноразовое отношение к вещам.

Наталья Гринцевич: — Если говорить о пластиковых отходах, то в нашей стране пока недостаточное количество перерабатывающих предприятий. В основном, они перерабатывают ПЭТ-бутылки, пленки, твердые отходы типа ящиков, горшков… Со всем остальным все несколько сложнее.

В первую очередь это связано с тем, что полимерных упаковок существует большое разнообразие. Например, вам нужно купить десяток яиц. Вы обращаете внимание на упаковку? Вряд ли. А ведь только для яиц используется четыре вида упаковки: бумажная, ПЭТ, полистирол и вспененный полистирол. Последний вовсе не перерабатывается, а отличить ПЭТ от полистирола при ручной сортировке очень сложно: они визуально похожи. И перерабатывать их нужно раздельно из-за разного состава. А это очень дорого.

С одной стороны, разнообразие — это здорово. Прогресс шагнул вперед, мы каждый день моемся в ванной… (Улыбается). Но вместе с прогрессом выросло количество отходов. Да, бытовые отходы действительно занимают мизерный процент от общего веса мусора, но это то, с чем мы сталкиваемся каждый день. Мы стараемся привлечь внимание не только к проблеме пластиковых пакетов, но и к одноразовым вещам.

О дешевом для производителей, но дорогом для природы пластике

— У нас предлагают повысить плату для производителей и поставщиков за организацию сбора пластиковой упаковки и посуды. В чем смысл этой меры?

Наталья Гринцевич: — Платит тот, кто загрязняет — так гласит основной экологический принцип, заложенный в указе № 313 от 11 июля 2012 года. В отношении отходов потребительских товаров и упаковки этот принцип выражается в так называемой расширенной ответственности производителя (РОП) — производители и поставщики товаров и упаковки несут ответственность за обращение с отходами, которые образуются после того, как упаковка или товары утратят свои потребительские свойства. Есть два варианта действия: либо внести плату, либо создать собственную систему сбора. Ставки платы изменяются правительством, и сейчас речь идет о том, чтобы эту ставку увеличить со 180 до 360 рублей за тонну. Это серьезное увеличение, вероятно, поэтому оно вызвало такой резонанс.

Почему увеличивается плата? В современном мире состав бытовых отходов очень изменился: основная масса — это упаковка, а именно пластмассовая. На сегодняшний день мы не можем отказаться от нее: она легкая, удобная, сохраняет продукты от порчи. Но ее количество значительно завышено. Производители же пока не делают ничего, чтобы уменьшать объемы этой упаковки.

Предотвращение образования отходов — главная задача в мире. И одним из механизмов для достижения этой цели является увеличение платы за упаковку для производителей. Это будет способствовать уменьшению ее использования и сокращению захоронения неперерабатываемой упаковки.

Возможно, это даст повод производителям задуматься над тем, что некоторые товары можно выпустить в более экологичной упаковке — в стекле или бумаге.

Наталья Блыщик: — Вообще, получается интересно: эта плата взималась еще с 2012 года, но до сих пор на многих предприятиях отделы маркетинга работают не в связке с бухгалтерией, которая эту плату отчисляют. Это следствие того, что управление производством осуществляется не комплексно. Есть цель продать побольше — окей, но есть и другие показатели, в том числе экологические. Как правило, практически никогда они не играют роль для производителя. Поэтому его расширенную ответственность приходится стимулировать экономически.

— Но люди волнуются, что производители переложат эту обязанность платить на них и привычные товары подорожают.

Наталья Гринцевич: — Теоретически это возможно. Но давайте посчитаем: сейчас для покупателя плата за одну пластиковую бутылку составляет 0,7 копейки. Если она увеличится в два раза, это будет 1,4 копейки. Плюс 0,7 копеек — это незначительная сумма. Ни для кого не секрет, что один и тот же товар в разных торговых сетях имеет разную цену, и речь идет не об одной копейке. Но люди все равно покупают.

Наталья Блыщик: — У меня, как у потребителя, есть выбор: купить 200 граммов йогурта в красивой не перерабатываемой упаковке (еще с пластиковой крышечкой и ложечкой) или купить литровый йогурт в обычной бутылке. В первом случае 1/5 веса товара — упаковка, во втором это соотношение будет 1/10 или даже 1/20.

Образованный человек понимает, что в первом случае он в любом случае платит в том числе за упаковку, независимо от наличия или отсутствия «пластикового сбора». К тому же, ПЭТ-бутылку от йогурта можно еще и на переработку отправить — правда, этот момент мотивирует не всех, но это нормально. Если вы хотите яркий и хорошо упакованный товар, то будьте ответственными — платите больше. Это ложится на плечи не только производителя, но и потребителя, ведь в конечном счете именно вы и платите.

О пакетах: бумажных и пластиковых

— Чуть раньше была история про бумажные пакеты: магазины обязали иметь их в ассортименте, при этом сократить перечень пластиковых, заодно — одноразовой посуды. Многие магазины нашли лазейки и начали продавать бумажные подарочные пакеты. Да и людям проще по привычке взять пластиковый, лежащий у кассы. Это фиаско государства? Может быть, стоило вообще запретить эти пластиковые пакеты?

Наталья Гринцевич: — Я не сторонник запретов, потому что многое действительно нельзя завернуть в ту же бумагу. С нашей стороны мы хотим сделать пластиковые пакеты снова платными, чтобы люди задумались, нужен ли им лишний пакет, даже если он стоит одну копейку. Думаю, это поможет без жестких запретов значительно сократить потребление.

— Насколько вообще бумажный пакет лучше пластикового? У него свои минусы: на него тратится лес. Та же история, например, с бамбуковыми зубными щетками вместо пластиковых.

Наталья Гринцевич: — У этой истории есть две стороны. С одной стороны, пластиковый пакет весит пять граммов, но в него можно положить килограмм мандаринов; аналогичный бумажный пакет такой вес не выдержит, и уже понадобится два пакета или один большой, который больше весит. Поэтому, если смотреть с этой точки зрения, то мы произведем больше отходов.

С другой стороны, на пластик тратится нефть — невозобновляемый природный ресурс, а на бумагу — лес, он возобновляемый. Если учесть все эти факторы, то ситуация может оказаться иной.

Наталья Блыщик: — Нашему человеку нужно объяснять, для чего это все делается. Это же не для того, чтобы его ущемить или больше денег с него взять. Проблема мусора — это общая проблема нашей страны, а не какого-то отдельного чиновника или завода. Мы реально с ней столкнулись. Отходы негде захоранивать. Или надо сделать пятую свалку у Минска? Надо честно признать, что мы гадим.

Вопрос даже не в бумажных пакетиках. Если мы будем их использовать так же, как сейчас пластиковые, то получится еще больше мусора. На производство бумажных пакетов также и много ресурсов нужно — больше, чем на пластиковые. Магазины в свою очередь не до конца поняли, зачем это: кое-где положили бумажные пакеты с пластиковой вставкой. Это номенклатурное исполнение указа без включения головы. Для природы не так важно из чего сделан товар, если он одноразовый — это проблема.

О наших привычках и моде на «эко»

— Давайте прямо скажем: есть белорусы (и их много), которые работают за 500 рублей, и главная их проблема — как одеть и накормить детей. Как вообще такого человека заставить думать об экологии, если у него другая повестка?

Наталья Гринцевич: — Естественно, привычки вырабатываются. Мы чистим зубы каждый день, но это же не было заложено на генетическом уровне. Просто какие-то привычки вырабатываются дольше.

Вопросы экологии обсуждаются все чаще. Многие ездят за границу и видят, насколько там ответственное отношение к отходам. Мы, как государственное учреждение, также проводим информационную работу. Но мы не останавливаемся на достигнутом и ищем новые пути информирования населения о пользе раздельного сбора отходов.
Все отмечают, что у нас на улицах чисто, отсюда и не видна проблема мусора. «Если я его не вижу — значит, его нет». Но необходимо отметить, что в современном белорусском обществе многие интересуются вопросами экологии. Сегодня даже модно быть экологичным.

— Кстати, о моде. Бамбуковые кружки, ватные палочки из картона, сумки-авоськи — с помощью них действительно можно бороться с пластиком или это модный тренд? И где грань между «комфортом» и «экологией»?

Наталья Гринцевич: — Я не сторонник радикальных мер. В первую очередь нужно задуматься над тем, что мы потребляем. Часто товар покупают спонтанно, из-за красочной упаковки, не понимая, что она избыточна.

Элементарные вещи — флешки или лезвия для бритвы — совсем маленькие, а кладут их в большие упаковки из разных материалов. Когда-то давно мы покупали конфеты на развес в бумажные кульки, возможно, к такой практике стоит вернуться.

Наталья Блыщик: — Самое важное слово для природы — баланс. Если чего-то становится слишком много или мало, это приводит к проблемам. Важно проанализировать свое поведение и научиться понимать, что тебе действительно нужно, а что навязано чьим-то мнением или системой. Кто-то считает, что удобно отрывать каждый раз новый пакет в магазине, а мне удобнее не видеть горы мусора из окна. Производство и потребление вещей должно быть устойчивым. На это влияют многие аспекты: откуда и как добывалось сырье, как его перевозили, какой продукт из него сделали и как долго используют, как утилизируют.

Сложно сказать, экологична ли та же бамбуковая кружка. Если сейчас два миллиона минчан купят такие кружки, а потом в один момент выбросят, то это будет тоже огромное количество мусора. В долгосрочной перспективе в этом плане выигрывает металлическая кружка. Каждый случай индивидуален, потому что в цепочке есть человек — и от его действий зависит многое.

Понимаете, нет стандартных советов, что покупать, а что нет — это выбор каждого человека. То, что действительно нужно сделать всем нам — пересмотреть свои подходы к покупкам и использованию вещей, отказаться от того, от чего можно отказаться, заменить одноразовое на многоразовое, выбирать то, что может быть переработано и своим выбором влиять на производителя.

Наталья Гринцевич: — Есть перегибы, когда «с благими намерениями» (экологичными) пытаются создать рекламу своим товарам и продвинуть их на рынке. Это происходит повсеместно.

Наталья Блыщик: — Сейчас многие начали зарабатывать на экологически осознанных людях и втюхивают им тканевые мешочки по десять рублей за штуку, многоразовые трубочки и так далее. Это перегиб. Если человек действительно осознанно потребляет, а не следует тренду, то он сошьет такие мешочки сам или загуглит местных производителей, которые делают это недорого. Есть социально ответственный бизнес — та же «Добрая Авоська», где работают люди с нарушением зрения. Кто про нее знает? Вместо этого везут торбы из Китая или России. У меня встает вопрос: «Что происходит?».

Наталья Гринцевич: — Я за то, чтобы потребление было осознанным. Если вы часто пьете кофе вне дома, купите многоразовый стакан — почему бы не ходить с ним? Но необязательно, чтобы это была бамбуковая кружка. Это может быть и термос, и обычная кружка. Формировать полезные привычки нужно постепенно.

Наталья Блыщик: — Но мне нравится, что все эти штуки с бамбуковыми щетками и кружками выполняют другую важную функцию — они обращают внимание человека на его потребление. Может быть, глобально это не решает проблему изменения климата или количества пластика, но это изменяет потребительские привычки человека. А вот это уже действительно меняет ситуацию.

О депозитной залоговой системе

— Обсуждение вызвал еще один проект указа «О депозитной (залоговой) системе обращения потребительской упаковки». В 2021 году система уже может заработать. Но производители и ритейл пока не понимают, как это будет на практике и кто за это заплатит.

Наталья Гринцевич: — В советские времена система распространялась на возвратную стеклянную многоразовую тару. То есть в ту же бутылку после обработки наливался напиток. Новая система будет другая: она будет распространяться на одноразовую стеклянную и пластиковую бутылку, металлическую банку.

В магазине на ценнике будет указана сумма залога, таким образом покупатель будет знать, что покупает товар дороже. Но эту бутылку вы сможете сдать в магазин и вернуть сумму залога.

Если вы решили тару не возвращать — тогда, да, товар подорожает на сумму залога. Естественно, каждый будет заинтересован вернуть деньги обратно. Как правило, процент возврата в таких системах уже в первый год работы превышает 70%.

При такой системе сумма залога играет важную роль. Если мы установим одну копейку, никто не понесет тару обратно. Если сумма будет большой, то могут появиться разные «схемы» для заработка. То есть залог — это не стоимость бутылки, это стимул вернуть бутылку в оборот.

Как и в любой схеме имеются некоторые нюансы: депозитная система распространится не на все товары. Например, тару из-под молочных продуктов принимать не будут: остатки закисают, появляется неприятный запах.

— Ритейлеры боялись, что закупку тароматов и внедрение системы повесят на них — и придется платить. За чей счет планируется это делать?

Наталья Гринцевич: — Предполагается, что будет объявлен конкурс на поиски инвестора с опытом внедрения аналогичной системы в других странах. Депозитная (залоговая) система — это не просто закупленные автоматы, а еще и их обслуживание, расчеты между людьми, поставщиками, ритейлом, создание базы данных по штрих-кодам, чтобы люди не сдавали «не ту» бутылку.

— То есть скорее всего инвестор будет иностранный?

Наталья Гринцевич: — Возможно. Это выяснится в процессе проведения конкурса.

Наталья Блыщик: — На самом деле лучше всего, чтобы тара вообще была многоразовая, как раз как раньше. Сейчас стекло одноразовое, и для его переработки нужно огромное количество воды, электричества и других ресурсов. Невозможно же из бутылки сделать бутылку, всегда это до 60% стеклобоя, остальное — первичные ресурсы. Какой экологический эффект мы получим от этого проекта? Да, мы замотивируем людей экономически, да, мы снизим количество мусора. Но, может быть, это вообще приведет к тому, что люди начнут больше потреблять напитков в пластике, чтобы сдать его за залог?

Об активизме и Грете Тунберг

— Как вы относитесь к активизму Греты Тунберг? Может быть, Беларуси нужен свой локальный герой?

Наталья Блыщик: — Активизм — это выбор человека. И не каждый может им заниматься. Кто-то силен в методичной выдаче информации, а кто-то — в ораторстве: как Грета Тунберг, как наша Аня Карпович с блогом Habit for Planet. Сколько на нее г… на вылилось, вы даже не представляете! Просто потому что имела в себе силы громко высказаться о том, что ей болит. И они заставили тех, у кого своего мнения не было, зашевелиться и начать интересоваться темой. Первая реакция отрицания — это нормально, но когда это утихает, большинство людей все-таки начинают задавать вопросы и находить свои ответы. Я рада, что такие активистки появились.

 

 

 

 

 

View this post on Instagram

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

A post shared by Habit For Planet (@habit_for_planet) on Jul 15, 2019 at 12:38am PDT

— Вы хорошо подметили, что именно активист-ки: почему вопросами экологии занимаются в основном женщины?

Наталья Блыщик: — Были исследования по этому поводу: мы просто больше сталкиваемся с бытовыми аспектами. А мусор, походы в магазин, изучение составов продуктов — это и есть быт: все то, чем в нашей стране традиционно занимаются женщины.

Теги: Минск