Греческая трагедия: антракт не затянется

Греция в 2004г. успешно провела летние Олимпийские игры, ставшие гордостью этой древней и славной нации. И хотя спортивный праздник обошелся государству в 15 млрд долл. (по сравнению с первоначальным бюджетом в 1,6 млрд долл.), мало кого из греков это тревожило. Экономика росла примерно на 4% в год, а вступление страны в зону евро в 2001г. обеспечило правительству дешевое финансирование, ставшее для местного населения сродни манне небесной.

Никто не мог предположить, что пройдет всего несколько лет - и красочные олимпийские объекты превратятся в пустующие строения, которые лягут тяжким бременем на плечи афинских властей, а сама Греция окажется на грани банкротства и будет унизительно просить денег у соседей по еврозоне и Международного валютного фонда.

Разумеется, Олимпиада, стоимость которой раздулась почти в 10 раз, не стала главной причиной греческой трагедии, разворачивающейся прямо у нас на глазах. Скорее, она служит яркой иллюстрацией хронических проблем Эллады, которые и поставили страну на колени: доминирующая роль государства в экономике, чрезмерные бюджетные траты, высокие административные издержки для бизнеса, тотальная коррупция...

Ультрасовременные арены, построенные к Олимпиаде-2004, сегодня практически не используются и представляют мало коммерческого интереса для инвесторов. Многие объекты включены в антикризисную программу приватизации, однако нет никаких надежд, что Греция сумеет их продать с выгодой для бюджета. Экономика страны сегодня более походит на античные руины - символ былого величия и уязвленной гордости разорившейся нации. Почему греческая сказка превратилась в трагедию и когда ждать развязки, попытался разобраться РБК.

Греческая трагедия и ее мифы

В чем только не искали корни греческого кризиса эксперты и простые наблюдатели: и в поспешности присоединения страны к зоне евро, и в бюджетных махинациях властей с целью добиться внешнего соответствия общеевропейским нормативам, и в недостаточной конкурентоспособности и диверсифицированности греческой экономики, и, конечно, в традиционной "южной" ментальности греков, якобы не располагающей к добросовестному труду. Сами греческие власти поначалу винили во всех смертных грехах беспринципных рыночных игроков, спекулирующих на финансовых трудностях страны, а простые граждане довели эту теорию до абсурда. Как пишет греческий публицист Никос Диму, "в Греции есть люди, которые на полном серьезе верят, что кризис был инсценирован, чтобы однажды скупить всю страну по дешевке".

Многие из таких мнений на поверку оказываются мифами, которые, однако, подливают масла в огонь кризиса, поскольку начинают жить своей жизнью и оказывают влияние на позиции европейских политиков. Немецкие СМИ охотно спекулируют на тему "ленивых греков", которые только бастуют и тем самым саботируют жизненно важные экономические реформы. В 2011г. канцлер Германии Ангела Меркель пошла на поводу у своего электората и заявила, что жители южных стран Европы слишком много отдыхают и слишком рано уходят на пенсию, а потому не должны рассчитывать на помощь "более трудолюбивых" немцев. Это заявление спровоцировало очередные столкновения в медиавойне между Берлином и Афинами.

Между тем статистика неожиданно говорит об обратном, разбивая мифы и стереотипы. По данным Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), в среднем немецкие мужчины выходят на пенсию даже раньше греков, а средняя фактическая продолжительность рабочего времени в Греции - и вовсе самая высокая в Евросоюзе (2 тыс. 17 часов в год в среднем на одного работника) - на 43% выше, чем в Германии (1 тыс. 408 часов). Еще более удивителен тот факт, что по продолжительности рабочего времени Греция занимает одно из первых мест среди 34 государств ОЭСР, совсем немного уступая Южной Корее - общепризнанному образцу трудолюбия.

Вероятно, греки далеко не так ленивы, как представляется жителям Северной Европы. Истинная же проблема заключается в другом: греческая экономика безнадежно отстает от европейских лидеров в отношении конкурентоспособности и продуктивности. Очевидно, что производительность труда в современных, "умных" и капиталоемких отраслях перестает определяться фактическим временем работы, а трудовые ресурсы в отстающих экономиках распределяются не самым оптимальным образом. Так, в Греции аграрный сектор приносит лишь 3,4% национального дохода, однако в нем занято более 12% рабочей силы страны. Кроме того, раздутый государственный сектор, могущественная бюрократия, слабое институциональное развитие и зарегулированность частного бизнеса - при скудной минерально-сырьевой базе - не оставляют Греции шансов на успех в конкурентной борьбе за международные рынки.

Люди в очереди за картофелем в Салониках.

Уменьшенная копия России

Если Россию на Западе частенько называют Нигерией в снегах (авторство этого выражения приписывается основателю Google Сергею Брину), то Грецию впору назвать "маленькой Россией, обделенной нефтью и газом". Помимо определенных сходств в ментальности, "раздвоенности" между Западом и Востоком и общих православных традиций, у наших стран удивительно близкие модели капитализма со схожими несовершенствами.

"В Греции победители выборов приобретают неподотчетные обществу полномочия на фоне слаборазвитой институциональной сферы и при участии влиятельных групп с особыми интересами", - так характеризуют греческую демократию экономисты Майкл Мицопулос и Теодор Пелагидис в своей книге "От бума к краху, или как понять греческий кризис" (Understanding Greek Crisis. From Boom to Bust). "Политическая система Греции крайне инертна в отношении реформ", - продолжают исследователи, отмечая, что "система разработана таким образом, что политики-реформаторы, угрожающие статус-кво, легко убираются с политической сцены, а те чиновники, которые сотрудничают с заинтересованными группами, получают в награду успешные карьеры на госслужбе и фактический иммунитет от преследования по закону".

Согласно индексу восприятия коррупции Transparency International за 2011г., в Греции отмечена самая высокая коррупция среди всех стран еврозоны. Кроме того, по данным Всемирного банка, в стране чрезмерно велик сектор теневой экономики: за период 1999-2007гг. размер серой экономики в среднем составлял 27,5% от официального ВВП - второе место в группе стран ОЭСР, характеризующихся высоким уровнем дохода на душу населения.

Параллели с Россией легко проводятся и в контексте пресловутой диверсифицированности экономики. Хотя в Греции на сектор услуг приходится более 75% ВВП, ее сложно назвать развитой постиндустриальной страной, поскольку основные сервисные отрасли - туризм и торговое судоходство - связаны исключительно с географическими особенностями страны и ее культурным наследием, роль государства здесь минимальна. Греческая промышленность практически не выпускает товаров с высокой добавленной стоимостью, ограничиваясь первичной переработкой сырья (нефти, металлов) и производством текстильной и химической продукции, вклад которых в экспортные доходы пренебрежимо мал. Неудивительно, что в индексе глобальной конкурентоспособности швейцарской бизнес-школы IMD Греция занимает 56-е место из 59 стран, опережая лишь Венесуэлу, Хорватию и Украину. Россия, к слову, находится на 49-м месте.

Антирекорды внешней торговли

Греции не хватает притока денежных средств от туризма и судоходства для финансирования торгового дефицита, который является одним из основных признаков неконкурентоспособности Греции на международной арене. Неслучайно многие экономисты усматривают в греческом кризисе более широкий кризис платежных балансов в странах Средиземноморья (Греция, Португалия, Испания, отчасти - Италия). С конца 90-х годов, когда началось образование зоны евро, эти страны воспользовались снижением процентных ставок для финансирования растущего потребления. В результате потребительские цены и оплата труда в странах Южной Европы стали повышаться намного быстрее, чем производительность труда, при этом опережая рост стоимости рабочей силы в таких странах, как Германия и Франция. Как следствие, резко увеличились дефициты платежных балансов, а Греция вообще установила антирекорд по этому показателю не только среди стран еврозоны, но и в блоке ОЭСР (минус 10,4% от ВВП в 2010г.).

Проще говоря, Греция систематически оплачивала растущий импорт товаров за счет все новых и новых внешних займов, тогда как прямых иностранных инвестиций страна практически не получала, а вложения зарубежных инвесторов в ее финансовые активы - акции и облигации - резко сократились с началом мирового экономического кризиса в 2008г.

При этом основной и жизненно важной статьей греческого импорта являются энергоносители, что ухудшает и без того бедственное положение страны. По данным Банка Греции, чистый импорт нефти в 2011г. увеличился до 11,1 млрд долл. с 8,6 млрд долл. годом ранее. В 2010г. около 46% нефти Греция импортировала из России, однако в 2011г., как сообщало агентство Reuters, большинство трейдеров и банков-кредиторов, обслуживающих поставки нефти в Грецию из России, Азербайджана и Казахстана, отказались иметь дело с греческими покупателями, опасаясь возросшего риска неплатежей. В результате, по неофициальным данным, основным поставщиком нефти в Грецию в прошлом году стал Иран.

Однако в начале 2012г. страны Евросоюза одобрили введение эмбарго в отношении нефти из Ирана, невольно вколотив еще один гвоздь в крышку гроба греческой экономики. Прекращение поставок иранской нефти может окончательно "удушить" экономику страны в условиях, когда другие крупнейшие поставщики - Россия и Саудовская Аравия - опасаются дефолта Греции и не готовы торговать с республикой на прежних условиях.



Дефолт отменяется…

Судный день для Греции был назначен на 20 марта 2012г., когда стране предстояло расплатиться с держателями облигаций на 14,4 млрд евро. Таких денег в казне попросту не было, а частные инвесторы больше не желали рисковать и продлять греческую агонию - страна с апреля 2010г. практически полностью изолирована от международных рынков капитала. Единственным источником рыночного фондирования для Греции оставались ежемесячные аукционы по продаже векселей сроком на 3 и 6 месяцев. Любое более "длинное" размещение в нынешних условиях немыслимо: новые выпуски либо не найдут покупателей, либо по ним будут предлагаться абсолютно запредельные ставки.

Последним шансом Греции спастись от дефолта была сделка по "добровольному" обмену облигаций, принадлежащих частному сектору, и 9 марта рынки вздохнули с облегчением – необходимое большинство инвесторов приняли условия обмена и согласились простить Афинам более 50% основного долга по находившимся в обращении долговым инструментам на 206 млрд евро. 12 марта Греция завершила основную часть обмена, что позволило ей освободиться от обязательств по бумагам общим номиналом 177 млрд евро. Дефолта удалось избежать, но какими усилиями! Греческий обмен был провозглашен крупнейшей в истории сделкой по реструктуризации суверенной задолженности.

Выбора у частных кредиторов практически не было – согласиться на синицу в руках в виде новых облигаций с погашением через 11-30 лет или потерять все в случае стихийного дефолта республики, который состоялся бы уже 20 марта. Инвесторы не скрывали обиды: как выразился глава немецкого Commerzbank Мартин Блессинг, греческий обмен был таким же добровольным, как "признательные показания во времена инквизиции".

Когда следующий акт греческой трагедии?

Успешный исход сделки с частным сектором и предстоящее выделение Греции новых международных кредитов на сумму порядка 100 млрд евро не должны вводить в заблуждение: в греческой трагедии всего лишь объявлен антракт, а развязка переносится на более поздний срок. Формально дефолт по новым облигациям откладывается по крайней мере до 2023г., когда Греция будет погашать первую серию бондов, выпущенных в рамках обмена. С фактической точки зрения греческий дефолт уже произошел на глазах всего мира: республика неплатежеспособна и выживает сейчас лишь благодаря международной финансовой помощи и проведенной на "добровольно-принудительных" началах реструктуризации долга.

Международные кредитно-рейтинговые агентства S&P, Moody's и Fitch признали дефолт Греции, отразив это в соответствующих рейтингах, а Международная ассоциация по свопам и деривативам (ISDA) - глобальный арбитр на рынке внебиржевых производных инструментов - санкционировала выплаты по контрактам CDS, страховавшим инвесторов от греческого дефолта.

Многие аналитики убеждены, что Греция официально объявит дефолт намного раньше 2023г., если экономика страны погрузится в депрессию, а частные рынки капитала так и не откроются для правительства в ближайшие годы. В этом случае единственным источником финансирования бюджетного дефицита останутся международные кредиты, но они не будут предоставляться бесконечно. Кроме того, финансовая помощь Евросоюза и МВФ обязывает Грецию проводить жесточайшие бюджетные реформы, грозящие народными бунтами и акциями гражданского неповиновения, а также приходом к власти воинствующих националистов, которые наверняка займут изоляционистскую позицию по отношению к Евросоюзу. Перед лицом столь масштабных рисков власти Греции рано или поздно сочтут дефолт и отказ от обязательств перед ЕС и МВФ наименьшим из возможных зол.

Следующим неизбежным шагом должен стать выход Греции из зоны обращения евро и возврат к "новой драхме". Многократная разовая девальвация национальной валюты позволила бы стране в одночасье повысить конкурентоспособность за счет автоматического сокращения расходов на оплату труда и повышения рентабельности экспортного сектора.



Артподготовка к вероятному банкротству

Судя по заявлениям политиков, столь радикальный сценарий разрешения греческого кризиса набирает все больший вес в европейских столицах. В начале февраля вице-президент Еврокомиссии Нелли Крус публично возразила против мантры о том, что выход Греции из еврозоны станет катастрофой как для самой страны, так и для всего валютного союза. "Некоторые говорят, что если вы позволите одной стране уйти из еврозоны, развалится вся структура. Но это просто неправда", - заявила еврокомиссар.

Преобладающие настроения немецких правящих кругов выразил министр внутренних дел ФРГ Ханс-Петер Фридрих, который первым из членов местного федерального правительства открыто призвал к выходу Греции из зоны евро. По словам министра, "шансы Греции на возрождение, безусловно, окажутся выше, если она покинет валютный блок".

Вероятно, европейские политики начинают осознавать, что зашли слишком далеко в своем вмешательстве в законы естественного отбора в экономике. Высшая справедливость рынка, зачастую безжалостная, означает, что разорившиеся должники не заслуживают бесконечной финансовой помощи, а инвесторы, заранее осведомленные о рисках вложений, должны быть готовы платить за свои ошибки.

Кроме того, "дефолтная терапия" порой является единственным разумным средством экономической реанимации. Как подчеркивает американский экономист Джеффри Майрон, "дефолт является необходимым первым шагом, который даст Греции передышку, возможность спокойно и рационально пересмотреть свою экономическую политику". "История знает немало случаев, когда бизнесмены, компании и целые страны вылечивались от банкротства или дефолта", - напоминает экономист.

Греция сама десятилетиями жила в состоянии дефолта или реструктуризации долгов: со времени провозглашения независимости в 1821г. страна отказывалась платить по долгам или реструктурировала их пять раз. Почему бы и в нынешнем случае не прибегнуть к испытанному средству и не дать волю "креативному разрушению", которое уничтожает слабые предприятия и укрепляет более здоровые?

С кого Афинам брать пример

Не столь давние примеры России и Аргентины показывают, что дефолт – это не "конец света", а радикальное лекарство с сильными, но временными побочными эффектами. Инвесторы возвращаются в страну гораздо быстрее, чем можно предположить, а экономика начинает расти ускоренными темпами после болезненного, но кратковременного обвала.

После того как Аргентина объявила дефолт по суверенным долгам в декабре 2001г., а в следующем месяце отвязала курс песо от доллара, финансовый кризис в стране усугубился лишь на несколько месяцев, зато в течение последующих шести лет аргентинская экономика выросла на 63%.

Острая фаза кризиса, вызванная дефолтом в России, длилась порядка шести месяцев, а спустя год международные инвесторы вернулись в отечественную экономику. В последующее десятилетие ВВП России практически удвоился в реальном выражении, а государственный долг сократился до 10% от ВВП - по сравнению с текущим греческим показателем в 160% от всей экономики.

Может, Греции стоит обратиться к опыту России? А России, в свою очередь, поучиться на ошибках Греции?