В гармонии с Парижем

Источник материала:

ПО ЗАВЕРШЕНИИ выставки «Марк Шагал. Цвет в черно-белом» внучка прославленного художника Мерет МЕЙЕР поделилась с «АиФ» впечатлениями о своем «белорусском сезоне».

— БЕЛАРУСЬ для вас — большой шагаловский проект? Это уже пятая выставка у нас, все они очень масштабные, сопровождаются научными конференциями, фильмами, книжными выставками.

— Да, в Беларуси мы делаем выставки с друзьями и для друзей. Каждая новая тема рождается из бесед и обсуждений с вашими специалистами, с теми, кто любит Шагала. За эти годы мы лучше узнали друг друга. Поэтому темы экспозиций — все более широкие, у каждого проекта — все больше участников.

Так, возникла очень интересная тема черного цвета в гравюрах: неуверенный легкий штрих до 1922 года и радикальная перемена после пребывания в Германии, теперь линия как будто высечена на белом фоне. Никогда раньше у Шагала такой графики не было, не было таких контрастов и гармонии, такого объема.

А вообще, корни — это очень важно. Если человек уезжает из родных мест, на своей судьбе переживает политические катаклизмы, он стремится сохранить все, что дала ему родина. Проходит время, это вкладывается в живопись, Витебск входит в гармонию с Парижем. То, что у вас на душе, возвращается людям.

— Последние годы в наших взаимоотношениях появилась какая-то тень? Я имею в виду историю с водкой, которую назвали именем художника, сомнительные работы, которые выставляются на торги…

— Я не вижу в этих ситуациях почвы для конфликтов. Название чему-бы то ни было присваивается с согласия наследников имени — это общемировая практика, и законодательство Беларуси в этом отношении такое же, как всюду. По поводу водки нас не спрашивали, но когда мы узнали о ней, тут же известили производителей: мы не согласны. Имя Шагала может быть связано только с художественными, нравственными темами. Тем не менее, водку производят и продают. Мы начали судебные дела в США, Великобритании и Австралии, и еще раз ставим в известность Беларусь о недопустимости использования имени Шагала как названия или торговой марки для водки.

Что касается торгов, то любой аукционный дом может ошибиться, не получить полной информации, стать жертвой обмана. Вот представьте, что у вас есть Матисс. И вы хотите его продать. Что вы делаете? Экспертизу. Вам нужно быть уверенным, что вы продаете подлинник. Вы получаете сертификат — подтверждение специалистов, которые ручаются за подлинность этой работы. Тогда вы вносите полное описание лота в каталог и выставляете его на продажу, будучи уверенным, что не подведете ни аукционистов, ни покупателя. Вы несете за него полную ответственность…

Что касается экспертизы, то Международный комитет Шагала, получив обращение аукционистов, сам заказывает ее у ведущих специалистов мира, сам оплачивает их консультации. Повторю: это профессионалы высочайшей квалификации. Чтобы не подставлять свою репутацию, аукционный дом может потратиться на достойную экспертизу… Это мировая практика, так работают Комитеты Пикассо, Миро, Матисса — художников, чьи имена знает весь мир. Но вокруг громких имен всегда возникает это облако фальсификаций, подделок…