ПЕРСОНА. Деньги гасят звезд

Источник материала:

Одной из ярчайших фигур в армии НХЛовских скаутов, почтивших вниманием завершившийся в Минске молодежный чемпионат мира в дивизионе 1, несомненно, является Борис ШАГАС. Думается, приклеившееся к нему прозвище Боря-бинокль — вряд ли производная от внешнего вида, хотя он действительно носит массивные очки. Все же, как нам кажется, какой-то острослов окрестил так селекционера скорее за уникальный нюх на хоккейные таланты. В 80-е в том числе и его стараниями московский ЦСКА слыл непобедимой армадой. Ныне он трудится на благо “Оттава Сенаторз” и предпочитает пребывать в тени. По крайней мере процедуру договора об интервью пришлось заменить целой дипломатической кампанией.

— За что ж вы так не жалуете журналистов?
— Почему же, у меня с вашими коллегами нормальные отношения. Многие обращаются за консультацией, не отказываю никому. Но интервью действительно стараюсь избегать. Если бы не ваша настойчивость и то, что Минск все- таки заграница, поступил бы так и теперь. Не мое это дело…

— Полноте, неужто четверть века работы в хоккее — недостаточная база для роли эксперта?
— Да не четверть, уже побольше. Это официально тренеры-селекционеры появились в Союзе только в конце 70-х. Фактически же я в этой кухне с 60-х, минус 3 года армии. На просторах бывшего СССР работал только с двумя командами — “Спартаком” и ЦСКА. В 77-м, помнится, у меня действительно были сложные отношения с журналистами. Многие не упускали случая куснуть меня за перебежку из спартаковского стана под армейские знамена.

— Отчего же изменили “красно-белым”?
— В штаб ЦСКА я пришел вместе с Тихоновым, когда он перебрался туда из Риги. Мы с ним давно дружили, и, честно говоря, поначалу надеялся, что Виктор Васильевич возглавит “Спартак”. Даже предпринимал кое-какие шаги в меру своих скромных возможностей. Но вопрос решился на таком уровне, что бороться оказалось бессмысленно — Политбюро не перешибешь. Тихонов мечтал возглавить сборную, и тогдашний министр обороны Устинов поставил условие: национальная команда только вместе с ЦСКА. Выбор был очевиден, ну и я рискнул влиться в штаб армейцев.

— Предположу, что с поддержкой на таком уровне вам работалось легко.
— Конечно, попроще, чем в постсоветские годы, когда все решать стали деньги. Тогда же сотни хоккеистов мечтали о ЦСКА, понимая, что это самый верный путь в сборную. Да и право постоянно играть и тренироваться с Петровым, Михайловым, Харламовым, а позже с Ларионовым, Крутовым, Макаровым, Фетисовым дорогого стоило. Но армейской монополии на таланты не наблюдалось, не забывайте о существовании нашего главного конкурента на селекционном поле — московского “Динамо”. Хоккейная борьба министерств внутренних дел и обороны велась до последнего патрона. Пример: один милицейский генерал однажды категорично предупредил: “Смотри, Боря, если уведешь из Минска в ЦСКА Микульчика и Борщевского — наживешь неприятности”. Хотя до таких категоричных заявлений редко доходило. Обычно динамовцы предпочитали действовать тоньше, оформляя новобранцев в подчиненное им училище пограничных войск. Козырь стопроцентный: туда принимали 17-летних. ЦСКА же мог проводить селекцию через военкомат только с восемнадцати. И не думайте, что все сводилось к динамовскому препятствию. Из Челябинска, например, тоже нужно было постараться кого-нибудь переманить. Тогдашний первый секретарь ЦК ВЛКСМ Тяжельников, коренной челябинец, стоял за своих горой.

— После таких интриг работать в НХЛовской системе — сплошное удовольствие?
— Опыт, конечно, помогает. Хотя и своя специфика присутствует. Раньше-то на возраст хоккеиста не слишком смотрели. Нынче же североамериканцы делают упор на юных талантов. Сейчас в центре внимания пацаны 1987-го года рождения и первой половины 1988-го. Да и армию скаутов я пополнил едва ли не позже коллег-ровесников, только в 1997-м.

— До последнего оставались верным ЦСКА?
— Это ни при чем, с армейцами я расстался только в прошлом году, а до того 7 лет успешно воевал на два фронта. Просто мой английский оставляет желать лучшего, а я всегда считал знание языка непременным условием нормальной работы. Канадцы смогли переубедить, и, надеюсь, их не разочаровываю.

— И все-таки два фронта, видимо, утомляли?
— Не особенно. Но ЦСКА затеял реформы, начали меняться хозяева, пошли какие-то интриги, пересмотр штатного расписания. В общем, своей отставке не очень сопротивлялся. Знал, что без работы не останусь.

— Предположу, что у российских клубов спрос на освободившегося Шагаса был солидным...
— Предложения поступали, но я их отклонял. Недавно вот в возглавляемый вашим Сидоренко “Амур” звали, Саша Блинов звонил. Советом помог, порекомендовал ему нескольких интересных ребят. Команда-то амбициозная, в суперлигу рвется. Но от перехода в штат отказался, устал я от этих сложностей. Сейчас же все нужно решать через агента. А у того своя логика, он на проценте сидит. Дает его подопечному, скажем, тот же Хабаровск сорок тысяч, Череповец восемьдесят, а “Магнитка” сто двадцать. Ясное дело, агент отдаст предпочтение “Металлургу”, не особо вникая, как будет себя чувствовать игрок в новой команде. Неправильно это.

— Как думаете, на расчетливости агента и погорел в этом межсезонье наш Грабовский?
— В том числе. Знаю я его агента Мишу Лукина. Неплохой в общем-то парень, но больно уж молод, твердости у него еще нет. Да и “Ак Барс” своеобразная команда. У них там свои правила.

— Нынче ваших коллег заметно прибавилось. Уважают?
— Здороваются. Я тоже руку в карман не прячу, могу сделать лишнюю копию протокола по их просьбе, но не более. У меня давно сложившаяся компания приятелей из числа коллег — Женя Зимин, Сережа Чибисов, Коля Ладыгин, Витя Тюменев…

— И все представляют интересы других клубов НХЛ: “Ванкувера”, “Филадельфии”, “Торонто”… Это не мешает дружбе?
— Никоим образом. Понятно ведь, что я, сидя на трибуне, не начинаю разглагольствовать о достоинствах игрока, на которого положил глаз.

— Кого из игроков назовете самой удачной находкой, скажем, за последние 15 лет?
— Ну, Серегу Федорова уже не стану упоминать, сколько воды утекло. Коваленко?.. Пожалуй, нет. Неплохой хоккеист, но и только. Ох, даже сложно с ходу вспомнить какую-то фамилию. К сожалению, ярких талантов, какими в свое время было абсолютное большинство воспитанников ЦСКА, сейчас во всей России единицы. Овечкин да Малкин.

— Как думаете, почему?
— Главное — отсутствие классных детских тренеров. Беларуси, считаю, нужно начинать именно с этого, да и Россия только-только начинает наводить здесь порядок. До сих пор многие наставники живут главным образом на то, что соберут для них дополнительно родители воспитанников. Это не дело. Потом жизнь сейчас стала слишком красивой. Раньше был стимул для роста. А теперь пацан чуть заиграл, клубы начинают его переманивать серьезными деньгами. И все, пиши пропало: он останавливается в росте. Зачем напрягаться, если в неполные 20 лет зарплата в несколько тысяч долларов? Переступить через это способны единицы.

— В Минске взгляд за кого-то зацепился?
— Увы. По моей рекомендации “Оттава” задрафтовала девятерых, а выступает пока лишь один — Волченков. Остальные ждут шанса, и увеличивать эту очередь смысла не вижу. В ЦСКА вон вообще незадрафтованный Широков. А он уж точно не уступает тем, кого довелось увидеть в Минске.

— Что скажете об уже выбранном “Монреалем” Костицыне- младшем?
— Хороший паренек, при нормальной работе он сможет пробиться в НХЛ. Хотя брат у него все-таки посильнее будет. Андрюха же через мои руки тоже прошел. Когда его в ЦСКА поддушивать стали, пробовал устроить белоруса в “Химик”, чтобы практику парень имел. Но со здоровьем у него нелады. Когда прямо во время собрания команды у него приступ случился, Брагин дал задний ход, не захотел брать ответственность. В Канаде Костицына вроде подлечили, к основе начали подтягивать. Правда, как-то странно, на две-три смены. Но и при таком лимите умудрился уже забросить. Рад за него.

— Как относитесь к противостоянию в российских хоккейных верхах?
— К идее Фетисова о создании альтернативной лиги — прохладно. Логика понятна: что бы ни говорили стороны, все сводится к желанию “пододвинуть” Стеблина. Ситуация и правда парадоксальная: вначале суперлигу сокращали, теперь раздувают. Понятно почему: вступительный взнос с каждого клуба — порядка четырех миллионов рублей.

— То есть больше ста тысяч долларов.
— Именно. Чем больше команд, тем больше денег. Фетисов хочет что-то противопоставить этому “чесу”, но ЕАХЛ — не лучший ход. Все-таки казахстанские или белорусские клубы сейчас демонстрируют хоккей средненького уровня. Другое дело — сократить суперлигу, скажем, до четырнадцати коллективов, а из отсеянных плюс клубов “вышки” и постсоветских команд создать отдельный дивизион, разделив его по географическому принципу.

— То есть примерно так, как было в Союзе?
— Что-то вроде. Только не подумайте, будто меня гложет ностальгия по тем временам. Это жизненный опыт.

Вячеслав ФЕДОРЕНКОВ