О богатых и разочарованных

Источник материала:

РУБЛЕВСКАЯ Людмила, СБ

«Нормальные герои всегда идут в обход»... Помните эту забавную песенку пиратов из советского кинофильма «Айболит–66»?

В ней, однако, звучала весьма мудрая мысль: становятся героями времени отнюдь не те, кто держится «генеральной линии». Не зря фильм вобрал в себя дух 60–х, так называемой «оттепели», когда страна и искусство пытались избавиться от идеологических стереотипов. Искусство, впрочем, всегда на этом пути шагает впереди, как небезызвестный Гайдар из другой бодрой песенки. Казалось бы, его–то герои «в обход» не ходили... Но вспомним самого знаменитого — Тимура. Тайны, подполье, вылазки... А ведь сколько создавалось «правильных» образов героев времени — твердокаменных коммунистов, колхозников и директоров заводов... А кто остался на временных литературных просторах? Булгаковский Мастер, интеллектуал и мистик, герой романа Венечки Ерофеева «Москва–Петушки», алкоголик и восторженный циник, «чудик» Василия Шукшина, разбивающий лоб о мещанское непонимание... Да и во времена Печорина создавались «правильные» герои, одобренные властями. Этакие милосердные, верующие квасные патриоты. Но не на них воспитывались поколения, а на скучающих денди Онегине да Печорине. Такова реальность: благополучный герой не заставит читателя сопереживать и увидеть болячки эпохи, и понять, что кроме филистерских, мещанских ценностей есть иные, за которые не жалко отдать жизнь.

Герои белорусской литературы также изначально не были добропорядочными гражданами. Ведь само то, что произведение создавалось на белорусском языке, в условиях Российской империи было проявлением неблагонадежности. Андрей Лобанович из трилогии Якуба Коласа «На ростанях» попадает в тюрьму за организацию учительского съезда. Герой Максима Горецкого мечется между красными и белыми, между консервативной деревней и культурой города... Какая уж тут прямая дорога!

Сегодня благополучный герой заходит прямо к нам в дом из рекламных роликов. А как же с теми, кто считает себя «продвинутым»? Так вот, и для этой категории герой готов. Тот же персонаж рекламного ролика, только... разочарованный. Так же, как светский завсегдатай Онегин либо офицер Печорин... На балу развлекается, но при этом скептически кривит губы и страдает, что он, такой тонкий и независимый, на этом балу, в этой мишуре и суете.

Нынешний Онегин работает в рекламном или туристическом бюро или в отделе маркетинга. Он обеспечен настолько, что может предаваться разочарованию. Любовь хорошей преданной девушки он не может принять, потому как недостоин... А на самом деле «в лом» духовно напрягаться. Что в культовом романе Бегбедера «99 франков», что в «Элементарных частицах» Мишеля Уэльбека, что в «Рубашке» Гришковца или в нашумевшем ныне романе российского писателя Сергея Минаева «Духless. Повесть о ненастоящем человеке». На каком основании герой последнего из перечисленных романов, коммерческий директор фирмы, продающей французский консервированный горошек и кукурузу, считает себя выше прочих? Вроде точно так же, как другие, таскается по ночным клубам, нюхает кокаин, «снимает» клубных девиц, презирает тех, кто не может одеться от «Прадо» или правильно подобрать галстук. Но «когда ты по пятницам несся с работы на дачу, чтобы бухнуть на природе и все такое, я жрал МДМА в «Птюче» и перся под «Born slippy» Underworld. Потому что я не могу позволить себе, чтобы в моей машине на заднем сиденье валялась книга с названием «Комбат атакует» или «Спецназ выходит на связь». Мы очень разные, ты врубаешься?.. Я читаю Уэльбека, Эллис, смотрю старое кино с Марлен Дитрих... И свои первые деньги я потратил не на «бэху» четырехлетнюю, как у пацанов, а на поездку в Париж». Вот такое обоснование собственного превосходства... Прямо как у Паниковского из «Золотого теленка». Поезжайте в Киев, спросите, кем был Паниковский до революции... Нет уж, на разочарование тоже нужно иметь моральное право. Вы можете представить себе Онегина, живущего за счет содержания ночного клуба или реализации дамских корсетов? Это уже не Онегин, господа, это уже Остап Бендер... Тоже, впрочем, герой своего времени. Нет в романах о рекламных героях поэтизации бизнеса, как у Драйзера. Вместо скорби о «погибшей душе» злость на тех, кто якобы ее, душу, загубил: потребители, производители, люмпены, капиталисты... Короче, весь мир. Зато мещанские ценности начинают и побеждают. Вначале надо заработать много–много денег, а потом страдать от того, что ты не бедный вольный художник. Герои Бегбедера, озверев от системы, использующей их таланты на безмозглую рекламу, убивают первую попавшуюся богатую старушку и попадают в тюрьму. Герои Минаева и Гришковца при всем своем страдальчестве не уйдут «в народ», поскольку для них бедность — синоним непрогрессивности, совковости, неуспешности. Только герой Чака Палланика честно взрывает собственную квартиру и занимается мелким и крупным терроризмом от плевков в ресторанный соус до поджогов офисов. Что поделать, понятие «свет», то бишь аристократическое общество, ныне прочно заменено миром бизнеса, в том числе и шоу. Автор изо всех сил старается реабилитировать героя, а он, укуренный, в замызганных джинсах от «Cavalli» и пачкой «баксов» в кармане, не поддается.

В белорусской литературе не так уж много попыток создать современную трактовку скучающего светского интеллектуала. Впрочем, если прочитать «Сучаснiкi» Глобуса, то герой определенного плана вырисовывается — безжалостно подмечающий жлобство, глупость и просто слабости окружающих, разгуливающий по Барселонам или Парижам, сексапильный, но опять же разочарованный. Герой романа Альгерда Бахаревича «Нiякай лiтасцi Валянцiне Г», молодой литконсультант, по–печорински чужой и несчастный в мире графоманов и чиновников от журналистики и литературы... Правда, при этом материально не обеспечен. Но классическая схема есть: аки Раскольников готовит список милых агрессивных графоманов, подлежащих знакомству с топором. Герой «Нервовага раману» Леонида Дранько–Майсюка тоже ходит по ночным клубам, но он слишком романтичен и наблюдает «минский гламур» со стороны. Нет, мир рекламы и бизнеса изнутри нашими литераторами еще не освоен.

Упомянутый в начале этой статьи фильм об Айболите в символической форме показывал противостояние мещанина Бармалея и романтика Айболита. И все было понятно. Там — добро, там — зло, и обманутая мартышка готова броситься в огонь, потому что утратила веру в честность. Ныне ориентиры смещены, поскольку мещанские ценности решительно реабилитированы. Вместо рискованного «стыдно быть богатым» появилось не менее рискованное «стыдно быть бедным». И, разумеется, читателю особо приятно отождествлять себя с героем, у которого все есть, но который при этом видит «светской жизни мишуру». И делает герой глобальный вывод, что весь мир — дерьмо. И только в далеком будущем (на заброшенном острове, в маленькой бедной квартирке на окраине) теплится настоящее счастье. Но не для нас оно, погрязших в гламуре.

Художник Камиль Коро как–то сказал: «Я начинаю всегда с теней, и это логично, так как то, что поражает больше, должно быть прежде всего». Это действительно логично. Правда, похоже, современные литераторы с теней начинают, а далее у них — «less», пустое место. Что не более уместно, чем лишенный таковых герой соцреала. А ведь Воланд утверждал, что тень — лучшее доказательство существования света.

Однако каким путем идти героям и кто из них пройдет через эпоху, чтобы свидетельствовать о ней, — может быть, узнаем не мы.