Крест в небесной сини…

Источник материала:

Шестого октября 1998 года на городском кладбище Минска, возле поселка Михановичи, была заложена часовня. Памятная записка, замурованная в фундамент, гласила, что святое сооружение строится по инициативе и на средства Екатерины Ефимовны Вишневской

Я горжусь дружбой с этой женщиной, хотя познакомили нас печальные обстоятельства. К ней, в НИИ онкологии, я привезла больную маму, которой в областном диспансере было отказано в лечении как безнадежной и неоперабельной. Профессор без промедления ее прооперировала, подарив тем самым моей матери еще тринадцать лет полнокровной счастливой жизни, наполненной заботами о внуках, хлопотами по хозяйству, наслаждением от общения с природой и людьми.
Я бесконечно благодарна великому доктору, блестящему хирургу, мудрому человеку и втайне называю ее своей сестрой.
Екатерину Ефимовну Вишневскую наблюдала в операционной - сосредоточенную и суровую. На обходах, когда за ней, маленькой и хрупкой, как за генералом, шла свита врачей, мгновенно выполнявших все распоряжения. В поликлинике, где больные женщины ждали консультации профессора. В торжественных залах, с друзьями, счастливой с мужем и безутешной в день его похорон. Но больше всего мне запомнилось мгновение, когда Екатерина Ефимовна, получив благословение Владыки, преклонив колени, украсила золоченый крест венком из роз, и он медленно поплыл в небо, чтоб увенчать купол храма...

«Я много раз бывала в Михановичах на кладбище, - говорит Екатерина Ефимовна. - И всякий раз недоумевала: почему на земле, отведенной под храм, ничего не строится, и на эту площадку сваливают мусор, ветки, старые надгробья? Каждого усопшего от ворот несут мимо этой свалки. Ведь человек, уходя в иной мир, ничего не берет с собой. Он оставляет нам города, дома, дороги - все им сделанное. А мы не можем достойно его проводить и отдать последний долг.
Я не богослов. Я не знаю досконально религиозных канонов, но мне кажется, что последний долг - это отпевание умершего. Ведь он оказывается один во времени и пространстве, в ином мире, и соборное отпевание дает ему защиту, мы представляем его Богу».
Да, конечно, ничто так не уменьшает боль от потери близкого, как слова молитвы, отпускающей «грехи вольные и невольные», несущей успокоение, обещающей покой и блаженство. Доктор Вишневская, в силу своей профессии видящая смерть так часто, как никто другой, понимала это. В палатах онкологического корпуса она видела и детей, не утешающих мать в ее последние минуты, а отнимающих на выпивку последнюю пенсию. И мужей, больно стегающих женщину упреками в болезни…
Доктор уверена, что культура общества - это и его отношение к смерти. Теперь, когда религиозный опыт смерти утрачен, когда люди ведут себя так, будто они бессмертны и неуязвимы, как никогда необходимо открыть замалчиваемую обществом тему. Необходимо учить человека достойно и спокойно встречать последний этап земного бытия, готовиться к нему всей жизнью, воспитывая в себе добро и терпимость.
Может быть, понимание бренности, скоротечности и непредсказуемости бытия, близость к человеческим страданиям и подвигли Екатерину Ефимовну на строительство храма. И, как утверждает Вишневская, она постоянно ощущала Божью помощь в этом деле. Ее поддержал и благословил Митрополит Минский и Слуцкий Филарет, Патриарший Экзарх всея Беларуси. На всех этапах строительства находились люди, которые добровольно включались в работу и помогали как могли. Архитекторы, проектировщики, строители, финансовые спонсоры… Ее понимали сестры и племянники, помогали стойкость и сила, которые Вишневская получила от родителей - сельского врача Ефима Васильевича и матери Домны Григорьевны. И, конечно же, память о самом дорогом человеке, муже Сергее Алексеевиче, с которым в любви и согласии было прожито четверть века.
В сентябре 1999 года построенный храм был освящен Владыкой Филаретом в присутствии благотворителей, строителей, родственников похороненных здесь людей. «Это первый за 150 лет, после церкви Александра Невского на Военном кладбище, храм, построенный дарителем на погосте», - отметил духовный пастырь.
Тогда и сказала Екатерина Ефимовна Вишневская слова, запавшие в души присутствующих: «Церковь эта - не моя, Боже меня упаси. Я хочу, чтобы она стала местом покаяния и поминовения, местом молитвы, утешения, прощения, местом встречи с Господом Богом»…
Однако некоторые моменты строительства Вишневская до сих пор вспоминает с обидой и недоумением. Одним из сильнейших потрясений для нее, женщины далекой от предпринимательства и финансовых законов, было требование уплатить налоги с внесенной на строительство с трудом собранной суммы. К различным премиям и гонорарам за научные труды она добавила выручку от некоторых проданных вещей, осталась без всяких запасов и услышала грозное предупреждение: в случае неуплаты довольно-таки внушительного налога у нее будет арестовано имущество.
Екатерина Ефимовна не протестовала, тем более мебель у великого ученого в кооперативной «полуторке» на последнем этаже панельного дома - сборная, не новая. И хозяйка была готова к расставанию с нею, за исключением, быть может, письменного стола. До последних дней отпущенного на уплату налогов срока денег Вишневская не нашла и сообщила в налоговую инспекцию о согласии на арест имущества. Оказалось, однако, что налог уплачен неизвестным человеком, сочувствующим ее начинанию.
Помощники находились и тогда, когда уже действующая церковь осталась почему-то на попечении Вишневской. Ей приходили квитанции на оплату освещения и отопления, к Вишневской обращались служители церкви и кладбища со всеми возникающими проблемами. На ее же просьбы помочь ответ был неизменен: часовня и участок не числятся на чьем-либо балансе, раз построила - отвечай!
Даже самые лучшие доктора болеют и старятся. Не миновала эта чаша и Вишневскую... На пенсию она продолжала поддерживать храм. Одновременно ходила по инстанциям, просила взять здание на пресловутый баланс, ведь не личная это дача, в самом деле. Ее отправляли добывать справки, делать копии проектов, отыскивать счета, накладные, акты…
И только Директива Президента о дебюрократизации да встреча с председателем Мингорисполкома дали результат: городским службам было поручено оформить документы и принять богоугодное заведение в ведение города с соответствующей заботой об освещении, тепле и благоустройстве.
Но почти 80 соток прилегающей к храму территории остаются под присмотром Екатерины Ефимовны. Она по-прежнему собирает своих коллег и друзей на субботники для весенней и осенней уборки, снаряжает старшую сестру на поездки в Михановичи - поливать и пропалывать участок, когда сама бывает занята на работе. Но большей частью берет все на себя: покупает за свои деньги рассаду цветов, кустарники и саженцы деревьев, платит случайным работникам за выкапывание лунок и косьбу газонов. Минский «Зеленстрой» далеко, да и не получил он на кладбищенские работы соответствующего распоряжения. А в бюджете кладбища средства на уход за площадкой перед храмом почему-то не предусмотрены… Доходов у церкви практически нет: здесь не венчаются и не крестят детей, а только служат заупокойные молитвы.
Пока что все вроде благополучно. Но при столь суровом законодательстве в отношении человеческого бескорыстия и благотворительности, наблюдая сложности передачи обществу духовных или материальных ценностей, невольно возвращаешься к словам Владыки Филарета о том, что 150 лет не возводились дарителями церкви на погостах.
Сколь длинна будет дорога к следующему храму?

Елена АВРИНСКАЯ,
фото Светланы НОВИКОВОЙ, «МК»