Главная
Гороскопы
Бизнес в регионах. Как препод профлицея занялся вышивкой, а физрук открыл фуд-трак с бургерами
02.04.2020 18:50
—
Новости о Коронавирусе
|
Когда Максим Лепешко решил открыть в Малорите первый фуд-трак, ему советовали отказаться от этой идеи. Кому это нужно, вопрошали скептики и советовали найти нормальную работу с фиксированным графиком и стабильным заработком. Когда Антон Талашко решил открыть в Малорите первую точку по пошиву одежды с белорусским орнаментом, к нему тоже пришли скептики со своими советами: окстись, делом займись, не купят, прогоришь. Сейчас Максим кормит своими бургерами Малориту и соседние деревни, а худи, майки и сумки Антона продаются в сувенирных магазинах Бреста и Гомеля. Скептики все еще советуют им найти нормальную работу с фиксированным графиком и стабильным заработком, но вопроса «кому это нужно» уже не задают. Что творится во время пандемии коронавируса в Малорите? Ничего. Только машин на трассах стало заметно меньше после закрытия пунктов пропуска «Олтуш» и «Мокраны» на белорусско-украинской границе. — А вообще у нас на улицах и до пандемии было пусто, — смеется малоритчанин Антон Талашко, стоя на ступеньках двухэтажного здания, в котором он арендует комнату в углу на первом этаже, — Тут и карантина никакого не надо. Антон — первый (и пока единственный) ламбер-хипстер на райцентре, а может даже и во всей области. Выше пояса — суровый лесоруб с густой бородой и рубашкой в крупную клетку, ниже — городской модник в коротких отреставрированных дедовских джинсах 20-летней выдержки, которые Антон нашел на чердаке. Для полного соответствия двум образам одновременно ему не хватает топора в одной руке и смузи — в другой. У Антона в офисе нет ни того, ни другого. Зато есть лонгборд, набор глиняной посуды для китайской чайной церемонии и навороченная швейная машинка. 
«С восьми до пяти в лицее, потом прихожу в мастерскую и до поздней ночи шью»Антон проводит нас по темному коридору в свой швейный цех размером с комнату в хрущевке. Включает электрочайник, усаживается в кресло и расставляет по журнальному столику глиняную посуду на чабане — чайной доске. — Отсюда многие уезжают. У меня из 50 знакомых по школе в Малорите осталось человек 10, наверное, — начинает Антон разговор о вечном под шум кипящей воды и глухой стук пиал по бамбуку. Антон из тех, немногих, кто уехал и вернулся. Родился и вырос он в Малорите, закончил местную школу, подал документы в университет, не поступил и год работал с отцом-предпринимателем, который занимается электрикой.  Со второй попытки парень поступил на бюджет энергетического факультета Гомельского технического университета. План на ближайшую пятилетку у студента-первокурсника был предельно прост: закончить, получить диплом инженера и пойти работать на завод. Возможно где-то в параллельном мире параллельный Антон именно по той дорожке и пошел, а наш на последних курсах вуза подсел на белорусскую культуру и ушел с головой в вышивку и орнаменты. Как шутит Антон, услышал зов предков — его дед был портным. — Вон его швейная машинка стоит, — показывает Антон на раритетный Singer в углу возле двери. — У меня все началось с орнамента. Тогда в моде были вышимайки. Я решил тоже этим заняться. Первые орнаменты вышивала мама на своей швейной машинке. Я приезжал из Гомеля в Малориту, показывал орнамент, привозил майки, а она вышивала. Потом она научила меня работать и уже сам справлялся. Первые майки продавал на разных фестивалях, маркетах. В то время их очень хорошо раскупали.
Антон получил диплом инженера-энергетика и вернулся в Малориту отработать распределение в местном профессиональном лицее сельскохозяйственного производства. В местном ссузе молодому специалисту доверили преподавать вчерашним школьникам электротехнику и материаловедение. — В лицее я проработал три года — остался на год еще после распределения. Честно скажу, было классно. Конечно, были и сложные группы. Но их мало. Как правило, из пяти групп будет одна сложная. А так там толковые ребята. Предметы свои я хорошо знал еще с университета. Приходил на занятия к 8.00, уходил в 17.00. При таком графике я все свои пары отрабатывал до мая и по сентябрь был свободен, — рассказывает мастер.  С самого первого дня своего распределения Антон знал, что по специальности работать не будет. В Малорите он оформил ИП, арендовал мастерскую и стал по вечерам после занятий вышивать орнаменты на футболках. — Бывало такое, что я с восьми до пяти в лицее, потом прихожу в мастерскую — и до поздней ночи шью. У меня так прошлый год незаметно пролетел. Я тогда оглянулся, подумал — а когда же мне жить? И уволился из лицея, чтобы больше времени уделять вышивке, — говорит Антон.  «По меркам Бреста или Минска это мало, а для Малориты хватает»Работа на обычной домашней машинке шла медленно, на одну майку у Антона уходило около трех часов. Поэтому в 2016 году он подал заявку на конкурс ЕС/ПРООН по содействию развития на местном уровне. Проект Антона по популяризации национального орнамента зацепил жюри и в 2016 году он получил на его реализацию 13 тысяч евро. По сути это и стало первой ощутимой инвестицией в его бизнес. На эти деньги он купил новую швейно-вышивальную машину, компьютер, стол и программу для разработки дизайна. Новая машинка сократила время работы в шесть раз. Постепенно и ассортимент расширился. Теперь это не только майки и худи, но сумки и палантины. Есть с национальным орнаментом, есть с белорусскими мотивами: аистами, зубрами, а также коллекция, посвященная картинам Марка Шагала и коврам Алены Киш.  — Люди от вышимаек подустали. Сейчас мы больше ориентируемся на современный дизайн с элементами традиций. Наверное, единственное, что до сих пор хорошо продается с орнаментом — это розовый худи с птичками и надписью «Каханне», — признается Антон. Свою продукцию Антон продает в магазины Бреста и Гомеля, а также через свои группы в соцсетях. Майки стоят по тридцать пять рублей, поясные сумки — сорок, свитшоты — 75 рублей, худи — 89. Также иногда поступают корпоративные заказы на покупку льняных сумок или сувениров. Все заказы Антон отправляет почтой. В Брест он приезжает раз в три месяца, чтобы купить майки, худи и швейную фурнитуру.  Как отмечает мастер, его заработки разнятся от месяца к месяцу. Если вычесть налоги, отчисления в ФСЗН, около 250 рублей расходов на аренду и коммуналку, то в среднем бизнес приносит ему 600−700 рублей чистой прибыли. — По меркам Бреста или Минска это мало, а для Малориты хватает, — говорит Антон. — Можно переехать в Минск или Варшаву, но от себя не убежишь. Мне здесь комфортно. Тут, бывает, и зарабатываешь меньше, чем на заводе каком-нибудь, но зато свободен. «Денег там не было, развитие такое себе»В десяти минутах ходьбы от мастерской Антона на улице Советской стоит первый в райцентре фудтрак. Большая деревянная бочка стоит на прицепе между продмагом и жилым домом. Внутри передвижной бургерной Максим Лепешко в ожидании клиентов листает в мобильнике ленту соцсетей, посматривая периодически из квадратного окошка на пустую улицу. — У нас днем тихо, — улыбается Максим, — Основной поток вечером, когда люди с работы возвращаются и детей из школ забирают, и в конце недели.  Жизнь 28-летнего Максима по прямой шла где-то до девятого класса школы. А потом — развилки, съезды и тупики. Сложись все по-другому, он мог бы сейчас играть в футбол в Бресте, работать физруком в деревне Ланская или заниматься производством арахисового масла в Барановичах. Где-то в параллельных вселенных параллельные Максимы этим и занимаются, а наш готовит в Малорите вкусные бургеры. — Я воспитанник футбольной школы «Динамо» Бреста, — начинает Максим издалека, — Футболом я занимался еще до прихода в клуб больших денег. С седьмого класса ездил из Малориты в Брест на тренировки, а с десятого был на контракте с дублем. В первую команду не попадал, потом скитался по арендам. Предложение были по первой лиге, но денег там не было, развитие такое себе. Решил, что хватит с меня. Взял и обрубил это все, — рассказывает Максим.  Максим бросил большой спорт и сосредоточился на учебе. В то время он заканчивал заочку минского педа по специальности менеджер спорта и туризма. — Нужно было отрабатывать практику. Я попал в маленькую сельскую школу деревни Ланская Малоритского района. Работал физруком. С администрацией у нас отношения не сложились. Я работал, пытался делать что-то новое, а мне говорили: «Не надо». Я там не задержался: прошла практика и я вернулся в Малориту, — рассказывает Максим. «Кому это нужно, иди лучше работай, у тебя же есть высшее образование»На малой родине парень долго без дела не сидел. Друг семьи по имени Василий, который сам поднялся от фельдшера до владельца магазина техники, предложил Максиму поработать у него. — Говорит: «Приди, попробуй». Для меня это уже была третья профессия. Я сказал: «Ну, давай». Пришел, мне все рассказали, показали. Со временем я понимал там все. Потом мы расширились и открыли отдельный магазин с компьютерной техникой. Меня туда отправили заправлять всем самому. На мне были поставщики, заказы, продажи. Я проработал там полтора года и почувствовал потолок, хотелось уже открыть свое что-то, но не было капитала.  Знакомый Макса предложил ему переехать в Барановичи, чтобы открыть на двоих свое дело. Парень уволился, собрал вещи и переехал. Планы были наполеоновские: идея заглохла, партнеры поссорились. Конец банальный: ни бизнеса, ни друга, ни тысячи долларов первоначальных вложений. — Барановичи, конечно, были плохим опытом, но свои выводы я сделал, — признается предприниматель. — В то же время окончил бизнес-курсы в Минске, получил знания, контакты… Макс опять вернулся в Малориту — чтобы все начать все с нуля. Набитые в Барановичах шишки еще болели, в карманах было пусто. Что-то делать хотелось, а что — непонятно. — Я ездил по городу, думал, что здесь будет работать. Держал в голове, что идея — самый дорогой товар на свете. Однажды вышел во дворе дома покосить газон и увидел пятачок за забором. Площадь пять на пять метров. Локация: центр. Стационарная точка общепита сюда не станет, а почему бы фудтрак не поставить? Я знал, что это сработает. А если нет — то хуже мне уже не будет. Сестра и девушка меня поддержали, остальные — нет. Началось со всех сторон: «Кому это нужно, иди лучше работай, у тебя же есть высшее образование». Это очень сильно давило. «Думали, что все, не выгорело»Стартовый капитал составил около 8 тысяч долларов. Из них 3100 стоил фудтрак, еще около 400 ушло на то, чтобы провести к парковке электричество и поставить электрощиток. Остальное — расходы на оборудование, многое из которого приобреталось в рассрочку. Личных накоплений Максима на открытие своего дела не хватало, поэтому он нашел инвесторов, которые вложились в проект за долю в бизнесе. — Мы когда выбирали фудтрак, нашли два варианта: один наш, маленький, второй побольше. Он в длину был пять метров и стоил около 6000 долларов. К тому моменту я уже наслушался о том, что никому мой фаст-фуд не нужен и никто у меня не будет ничего покупать. Ты вроде отталкиваешь эти разговоры, но что-то все равно оседает в голове. Поэтому перестраховался и взял поменьше. Если бы покупал фудтрак сейчас, то однозначно брал бы побольше. Эти полтора метра, на самом деле, решают: больше места, больше оборудования, — говорит предприниматель.  Изначально в фудтраке Максим планировал продавать только хот-доги, картошку фри и знаменитые барановичские лодочки. Для последних пришлось даже заказывать вафельницу почти за 800 долларов из США. На реализацию идеи ушло всего три месяца — Максим спешил, чтобы успеть ко Дню города. 6 октября 2018 года его фудтрак открыл свое окошко для клиентов. — Открылись в 9.30 — и до 10.00 у нас никого не было. Думали, что все, не выгорело. А потом пошли толпы. Очень много людей стояло. Человек по семь в очереди было до самого закрытия. Наплыв был такой, что у нас работали все: мы с девушкой за прилавком на износ, семья помогала. Даже друг-повар подключился и экстренно помог с заготовками, — говорит Максим. За первый день работы фудтрак принес около 600 долларов выручки. При этом расходы на продукты составили примерно треть от этой суммы.  «Только мы ввели в меню бургеры — лодочки перестали брать»Бизнесом Максим занимается на пару со своей девушкой. Со временем они поменяли меню: от лодочек отказались и перешли на бургеры: — Купленная в Штатах вафельница себя оправдала. Мы на лодочках ее окупили и немного заработали. Но потом их перестали брать. Как я для себя решил, эти лодочки на большой объем работают только в Барановичах. Там это бренд. Я когда был в Барановичах, то всегда замечал, что за этими лодочками стоят очереди. А у нас люди, наверное, уже их переели. Как только мы ввели в меню бургеры, лодочки перестали брать.
|
|
