Очереди, репрессии, кампания с женским лицом. Чем еще выборы 2020 года отличаются от предыдущих

Источник материала:

Из 55 желающих побороться за пост президента Беларуси после нескольких этапов отсеивания осталось пять кандидатов. Против трех новоявленных политиков выдвинуты обвинения в противоправной деятельности. Три сильных штаба объединили силы и стали вести «женскую кампанию». Избиратели проявляют активность, подобие которой помнят разве что свидетели событий начала 1990-х. Вспоминаем, чем еще уникальны выборы-2020.

Обстоятельства не позволили провести спокойные и размеренные выборы

Начавшись с затяжного нефтяного конфликта Минска и Москвы, 2020 год с первых дней обещал быть непростым. Споры о цене поставок российской нефти, попытки давить на Россию покупкой небольших объемов сырья в других странах и безмолвие Кремля длились несколько месяцев. Это сопровождалось снижением доходов от внешнеэкономической деятельности, нарушением планов по пополнению бюджета и снабжению страны валютой.

Как только вопрос с поставками разрешился, новость о том, что страны ОПЕК+ не договорились о сокращении добычи нефти, обвалила цены на сырье на мировом рынке. Это стало для Минска неприятным сюрпризом. Параллельно усиливалось влияние коронавируса, к тому времени уже переступившего границы Беларуси.

COVID-19 усложнил и без того непростое экономическое положение. Население ощутило давление возможной потери работы и снижения доходов. Когда остановились предприниматели и малый бизнес, завязанный на услугах и личных контактах с клиентами, когда людей отправляли в отпуск за свой счет без гарантии, что они смогут вернуться, правительство отказывалось ограничить проведение хотя бы массовых мероприятий, повторяя, что ситуация под контролем.

В итоге общество организовалось само. Оно начало следовать новым правилам поведения во время пандемии, уходя на удаленную работу и выполняя рекомендации Минздрава по дистанцированию и соблюдению мер безопасности. Когда президент страны называл психозом то, чем болели и от чего у людей умирали соседи, коллеги, друзья или родственники, вероятно, тогда и подкосилось доверие немаленькой части общества. И случилось это перед самым стартом избирательной кампании, оказав влияние на последующий ход событий.

Политизация общества невиданного за последние 20 лет размаха

В стране с превалирующей частью аполитичного населения выросло поколение так называемых небитых людей. Это молодые (но не только), люди, которые не боятся открыто высказывать свое недовольство происходящим, готовы включаться в общественную и даже политическую активность. Интенсивность событий и интерес к происходящему вскрыли, что руководство страны, оказывается, не поспевает за происходящими в обществе переменами.

— Люди привыкли к каким-то стандартам, правилам, но им хочется иметь более широкую перспективу. В то же время власть после попытки заигрывать в реформы в 2014—2017 годах пытается вернуться в традиционную политическую нишу, связанную с поддержкой крупных предприятий, сельского хозяйства, подчеркиванию преемственности с советским прошлым. Эти месседжи хорошо ложились на большинство в конце 1990-х, может сохраняли свое значение до начала 2010-х. Теперь такие посылы не попадают в настроение населения. Власть этого не заметила и пыталась жестче играть на том же самом поле. В итоге началось серьезное расхождение между ожиданиями широких слоев общества и власти, — отмечает директор института «Палітычная сфера» политолог Андрей Казакевич.

К началу избирательной кампании 2020 года непонимание между управляющей страной элитой и весомой частью населения вылилось наружу. Отсюда и рост политического интереса: для одних в форме внимательного отслеживания происходящего, для других — желания не пройти мимо происходящего, для третьих — необходимости принять в процессе активное участие. Кажется, что аполитичные и безразличные остались в меньшинстве. Хотя узнать это достоверно сложно, так как в Беларуси не приветствуются социологические опросы, прямо или косвенно касающиеся выборов.

Непривычный интерес аполитичных граждан к президентской кампании выражен в большом количестве членов инициативных групп альтернативных кандидатов, нескольких тысячах заявок на включение в избирательные комиссии, массовых жалобах на нерегистрацию кандидатов. А также в серии стихийных акций солидарности.

— Если вспомнить события конца 1980-х — начала 1990-х, то были примеры такого активизма. Это был период всеобщей политизации. То, что мы видим сейчас, — это первая существенная политизация за последние примерно 20−25 лет, когда люди, которым раньше было все равно, стали интересоваться политикой и даже проявлять активную политическую позицию, — комментирует политолог.

После 2010−2011 годов протестные акции, за исключением, пожалуй, «маршев нетунеядцев», тщательно организовывала традиционная оппозиция. А летом 2020-го первая цепь солидарности последовала за задержанием одного из потенциальных кандидатов. Вторая выросла из очереди желающих успеть в последний день поставить подпись за кого-то из кандидатов. За ними было еще несколько похожих акций. И ни одна из них не была организована политиками. Отчасти потому, что основные лица, способные призвать людей выйти на улицы к тому времени уже были в заключении. А частично потому, что прошедшие акции были спонтанной реакцией «небитых», еще не боящихся высказывать свое недовольство по примеру мирных акций в других странах.

Кандидаты, нащупавшие путь к сердцам избирателей

На политической арене точно под настроение народных масс появились фигуры, с которыми у части людей перекликались интересы, видение будущего или недовольство происходящим. Сергей Тихановский, Виктор Бабарико и Валерий Цепкало, так и не ставшие кандидатами, получили поддержку той части общества, интересы которой в этот момент не отстаивали ни власть, ни ее традиционные оппоненты. Ни один из них не будет фигурировать в бюллетенях. Но их штабы смогли объединиться вокруг кандидата Светланы Тихановской и создать кампанию с женским лицом, использующую мягкую силу.

Объединение не стало новинкой. Можно вспомнить единого кандидата от демократической оппозиции на президентских выборах 2006 года Александра Милинкевича или случившееся объединение Владимира Гончарика и Семена Домаша за пару недель до выборов 2001 года. Однако в этот раз три штаба, по их словам, смогли договориться и выработать основные пункты кампании всего за 15 минут.

Очередь как символ выборов-2020

Не исключено, что у населения избирательная кампания этого года будет ассоциироваться с очередями. Это очередь в магазин за сувенирами, в ЦИК, чтобы оставить обращение. А начиналось все с очередей из желающих оставить подписи за выдвижение кандидатов.

На сбор подписей у инициативных групп выдвиженцев был месяц. Собрать подписи в период эпидемии коронавируса казалось нереальным. Но уже первые пикеты удивили и политологов, и самих претендентов на президентское кресло. Вопреки ожиданиям не члены инициативных групп охотились за подписями, а сами люди находили сборщиков, чтобы выразить кандидатам поддержку. Очереди выстраивались не только в Минске, активными были жители областных городов и райцентров. Риторика в очередях сводилась к тому, что подпись люди готовы оставить за кого угодно, кроме действующего президента. Правда Александр Лукашенко традиционно получил самую большую поддержку населения в виде примерно 1,9 млн собранных подписей.

— С начала 2000-х подписи собирались технологически. Штабы готовились за много месяцев, в их работу вкладывались ресурсы, а люди получали деньги за каждую собранную подпись. В этом году все штабы развернулись за несколько недель. Я не обладаю достоверной информацией, платили людям за сбор подписей или нет, но очевидно, что сбор не был так тщательно организован, как во многих других кампаниях. Это тоже свидетельствует о высокой волонтерской активности, — объясняет Андрей Казакевич.

В итоге один из претендентов Виктор Бабарико поставил рекорд среди альтернативных кандидатов по количество собранных подписей. Их экс-банкир подал в ЦИК 367 тысяч. Например, Александр Лукашенко в 2001 году подавал 396 тысяч подписей. Но если суммировать все подписи за альтернативных кандидатов, то в том же 2001 году их было больше, напоминает политолог. 17 претендентов в кандидаты, без учета действующего президента, в общей сложности тогда собрали более 1 миллиона подписей.

Спрос на правовые механизмы влияния на выборы

Во время каждых выборов альтернативные кандидаты пытаются организовать наблюдение и фиксировать нарушения. Но к инициативе обычно подключается небольшой круг политически активных граждан.

— Политические силы старались использовать все правовые механизмы. Может быть, не так демонстративно, красиво, как в этот году. Но не раз специально создавались организации и коалиции. Кампании по внутринациональному наблюдению готовились с парламентских выборов 2000 года, когда была организована первая такая массовая кампания. Наблюдение было заметным в кампании 2004 и 2006 года, правда стало менее значимыми в 2010 и 2015 годах, — напоминает политолог.

В этот раз более широкий пласт населения не проигнорировал предложение попробовать войти в участковую избирательную комиссию. А после массовых отказов население стало отстаивать свое право участвовать в подсчете голосов — писать обращения по поводу невключения их в избирательные комиссии. Некоторым удалось вскрыть несправедливые процедуры входа в комиссии и даже довести дело до суда.

Когда люди, несогласные с тем, что Цепкало и Бабарико не зарегистрировали кандидатами, понесли обращения в ЦИК, поток жалоб поставил Избирательную комиссию в непростое положение. Как признавалась Лидия Ермошина, работники не успевали принимать их и регистрировать.

Низкая политическая активность со стороны власти

В этом году президент не использовал традиционные способы общения с населением и парламентом.

— Не было ни Всебелорусского народного собрания, ни даже записанного в Конституции послания к парламенту, который было очень логично использовать в качестве избирательного месседжа. Не было организованной информационной кампании в ответ на то, что стало происходить с альтернативными кандидатами весной, разве только в последний месяц мы можем наблюдать системную активность и самого президента, и провластной информационной машины к тому, чтобы продвигать новый срок. Ощущалось, что в апреле-начале июня появился некий вакуум, который стал еще одним фактором для мобилизации общества, — рассказывает политолог.

Более того, если раньше власти подходили к выборам с запасом обещаний и актуальных доводов, то в этот раз звучали в основном напоминания гражданам о том, как сложно жилось в 1990-е годы. Из обещаний у президента можно выделить желание продолжать тот путь, которым глава страны и правительство вели страну предыдущие пару десятилетий.

Массовые репрессии задолго до дня икс

2020 год смело уже стал рекордсменом по уровню превентивных репрессий. Задержания политиков накануне или сразу после выборов для Беларуси — событие уже привычное. Но в этот раз они стартовали непривычно рано и растянулись на время всей президентской кампании.

Фактически выборы начались с задержания Сергея Тихановского, высказывавшего намерения выдвигаться в кандидаты. В день регистрации инициативной группы он отбывал административный арест. После этого последовали точечные задержания известных оппозиционеров и членов инициативных групп потенциальных кандидатов, повторное заключение Тихановского. Следом — уголовные обвинения в адрес потенциального кандидата Виктора Бабарико, его соратников и бывших коллег по банковскому делу. За ним обвинение в противоправной деятельности Валерия Цепкало. На фоне происходили массовые задержания участников пикетов, цепей солидарности, людей из очередях в сувенирный магазин symbal.by и желающих подать жалобу в ЦИК, а также граждан, не вовремя оказавшихся в неподходящем месте.

— Ситуация в этом году чрезвычайная. Задержания перед выборами раньше касались наиболее активных или радикальных политиков, отдельных общественных инициатив. Никогда не было такого, чтобы репрессии обращались на популярных кандидатов, которые имели высокие шансы привлечь на свою сторону значительную часть населения. Это произошло впервые, тем более в такой брутальной форме, — отмечает Андрей Казакевич.

Теги: Новости, Минск