Разгадывающие любовь. Шведский режиссер пять лет следовал с камерой за Алексиевич и снял фильм

Источник материала:

В Стокгольме прошла мировая премьера документального фильма шведского режиссера Стаффана Юлена, который пять лет следовал за Светланой Алексиевич, слушая и снимая людей, дающих ей интервью.

«Что такое любовь?» — спрашивает она, и герои ее будущей книги на миг замолкают… Замолкает и зал. LYUBOV — так называется фильм… Звучит иначе, чем LOVE. Чем шведское Kärlek. Вслед за ним хочется поставить вопросительный знак. А еще — многоточие…

Стаффан Юлен приоткрыл шторку над начальным этапом работы Алексиевич — и попутно открыл нам одну из ее тайн… Почему люди ей исповедуются? Почему доверяют то, о чем не скажут никому? Потому, что она обладает даром слушать. В наш говорливый век, когда диалог состоит из двух перебивающих друг друга монологов, этот дар встречается все реже. Светлана Алексиевич видит именно собеседника, а не идеализированный образ, не позу, которую мы принимаем в присутствии других. Принимает человека любым — грешным, несчастным, обиженным, несовершенным. Так ли часто мы встречаем тех, кто принимает нас такими, какие мы есть?

Кто же эти «мы»?

За исключением вдовы знаменитого российского литературоведа Юрия Карякина, все герои фильма — белорусы: от знаменитостей (например, Саши Варламова) до незнакомцев, которых мы ежедневно встречаем на улице и пробегаем мимо них. Ни для Светланы Алексиевич, ни для Стаффана Юлена известность героев не играет ни малейшей роли. Не названы даже их фамилии: Саша, модельер; Оля, художник; Станислава, пенсионерка; Володя, художник; Лена, медсестра… В холле знаменитой галереи «Лильевалькс», открытой еще в 1916 году, вот так, без фамилий, развешены их портреты.

Маленький зал в галерее оформлен в виде старого, еще советского кинотеатра: зеленые стулья, на стене нарисованы огнетушители — вот, пожалуй, и весь антураж.

Так же минималистичен фильм. Кадры: дороги; ангары; вид на минские многоэтажные соты; стадо коров на сельской улице — и ветер, вздымающий пыль; мужчина в шортах и шлепках, вышедший из деревянного дома с собакой; аллея, по которой бредет пожилая женщина; огромный мост, по которому идет юная девушка; пожилая пара, кормящая голубей. Неброско, неярко, в серо-синеватых и коричнево-охряных тонах. В облике города и деревни намеренно подчеркнута типичность, будничность, повседневность…

Стаффан Юлен показывает то, что странно шведскому зрителю, привыкшему к более лощеным пейзажам. У нас тоже есть иные, куда привлекательнее — Троицкое, парки, проспект Независимости. Но взгляд режиссера их отметает. А потом камера переходит на людей, на их лица, комнаты, проявляется цвет, появляется свет — и становится ясно: пейзаж будничен и неярок, зато судьбы уникальны. Как, впрочем, судьба любого из нас, человека, живущего на планете Земля.

Визуальный ряд отделяет нас от шведов, словесный — объединяет. Ведь речь о любви, о том, в чем мы все едины.

Почему мы так редко говорим о счастье, задает вопрос Светлана Алексиевич. Почему в наших рассказах о любви так много страдания? И первая же героиня, девушка, отвечает: неловко быть счастливой, ведь вокруг так много несчастья. Нас научили отдавать, делиться — но есть вещи неразделимые. Нас не учили быть счастливыми.

Только ли в этом дело? Счастье — вообще штука непостоянная и нелегкая, включающая в себя тревоги, волнения, метания, горе. Да-да, горе тоже. Не прав Толстой: мы не только несчастны по-разному. Счастливы тоже.

Вот они, лики любви. Девушка, убежденная в том, что любовь — это восхождение на костер. А вот женщина, отказавшаяся гореть на костре: более важным для нее оказалось жить согласно своим представлениям о свободе.

Вот крестьянка, вспоминающая о том, как танцевала перед мужем, восхищая его скованными движениями стареющего тела. У нее нет и мысли о своем «Я» — их «Я» осталось общим даже после его смерти: такова традиционная любовь, так любили друг друга наши прадеды и прабабушки. Вот две женщины, любившие одного и того же мужчину: одна — силой и жалостью, другая — поклонением. Теперь они вместе оплакивают его смерть. Сестры по любви.

А вот Володя, истинной LYUBOV’ю которого оказывается не красавица, в которую он был страстно влюблен: высшая, вселенская его любовь — дочь этой женщины, тяжело больная Нюша. Она не знает его имени, но каждый день ждет у окна… Володя танцует с Нюшей, и если зритель плачет, смотря эти кадры, то не только потому, что жаль героев, но и оттого, что чувствует: любовь больше человека. Он поднимается за ней, растет. Становится выше себя. Лучшим собою.

Какая разная штука — любовь, думаешь, смотря фильм.

Какая похожая штука — любовь, понимаешь после фильма, когда видишь, как утирает слезы шведский зритель.

Если читатель, ждущий книгу Алексиевич о любви, надеется на то, что уж она-то, в отличие от предыдущих, будет легкой и приятной, — он ошибается. Истории любви — даже счастливой — трагичны. Нет, не потому что белорусы — народ с трагической судьбой. Просто потому что мы — люди: «две странницы вечных — любовь и разлука — не ходят одна без другой», как писал Окуджава.

Счастлив ли Володя? Счастлива ли пожилая крестьянка Стася, похоронившая мужа? Счастливы ли «сестры по любви» Оля и Лена? Да, хоть это и трудное, подчас даже невыносимое счастье. Несчастны лишь те, кто отказался от любви. Или от кого отказалась любовь. Kärlek по-шведски.

Потому с таким ожиданием смотрит на своих героев Светлана Алексиевич. Потому так скорбно глядит на строки исповедей, выстукиваемых ею на машинке, одна из героинь фильма — Люда. Слушает, сострадает, перепечатывает чужие исповеди на старенькой пишущей машинке — и молчит. Володя говорит, Люда молчит. Всегда есть человек, который хранит любовь так глубоко, что ей невмоготу, может, прорваться наружу.

В те дни шведские зрители узнали не только белорусов, но и себя в нас. Подходили к приехавшим на премьеру героям фильма со своими историями и вопросами. И, конечно же, в зале присутствовали все те, кто связан с жизнью и работой Светланы Алексиевич.

Вспоминаю рассказ шведской подруги. После фильма и встречи со зрителями она наткнулась на пожилую чету. Он — меценат, потомок известной семьи, в честь которой названо даже популярное шведское блюдо. Она — его немолодая жена. Проходя, подруга услышала фрагмент беседы. «Я думаю о любви, — говорил он. — Я думаю о тебе, о том, как люблю тебя, моя дорогая…». Она заплакала. А дальше последовал поцелуй, и моя подруга отвернулась.

Это то, ради чего снимается любой хороший фильм. Не затем, чтобы раз и навсегда ответить на вопрос, а затем, чтобы вызвать понимание. Между мужем и женой, между автором и зрителем, между белорусами и шведами.

Чувство, переживаемое каждым, уникально — и понятно всем: LYUBOV, LOVE, КАХАННЕ, älskar, amour, 爱, amare, кärlek … Фильм шведа Стаффана Юлена и белоруски Светланы Алексиевич соткан из жажды понимания. Увидеть друг друга людям разных культур суждено только на фоне любви.

Стоит только внимательно смотреть и слушать Другого…

Весной премьера фильма LYUBOV пройдет в Дании и, возможно, у нас. Если вы захотите сказать создателям фильма «спасибо» — то это слово запомнить просто: «так». Так, Светлана. Так, Стаффан. Так, Швеция. Так, Беларусь. Все так, потому что все в этом фильме — правда.