Предлагал сбросить бомбу на город с миллионом жителей. Кто в США курировал проект по ядерному оружию

Источник материала:

75 лет назад, 6 и 9 августа 1945 года, американцы сбросили атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки. О том, как создавалось в США ядерное оружие, сегодня уже хорошо известно. Но меньше — о военном руководителе программы по созданию ядерного оружия (Манхэттенского проекта, как его окрестили) генерала Лесли Гровса. А он был весьма примечательной личностью. Не случайно его называли главным начальником атомной бомбы.

Гровс был по образованию технарем, учился в Массачусетском технологическом институте и лишь потом пошел по военной линии. Окончил военную академию в Вест-Пойнте, после Первой мировой войны служил в инженерных войсках, был одним из руководителей строительства Пентагона.

Гровс строит секретные объекты

В 1942 году полковника Лесли Ричарда Гровса вызвали к начальству. Ему объявили, что он назначен главой проекта по созданию нового оружия и присвоили звание бригадного генерала. Гровс был недоволен: работать с недисциплинированными гражданскими, не привыкшими без возражений выполнять приказы, с интеллигентами, у которых, конечно, были свои причуды, он не привык и не хотел. Но в генштабе ему сказали: «Если вы наладите дело, мы выиграем войну». Гровс ответил: «Слушаюсь!» и рьяно взялся за дело.

Уже в первую неделю он потратил денег больше, чем первоначально было выделено на весь Манхэттенский проект (это название, кстати, дал программе по созданию ядерного оружия сам генерал). Он купил две тысячи железных бочек с окисью урана, которые бельгийцы, опасаясь немецкого наступления, отправили в 1940 году из Конго в Америку. Гровс приобрел гигантский — 240 кв. километров — участок земли на берегу Клинч-ривер в штате Теннесси. Здесь возникнет «объект Х» — секретный производственный комплекс, занимавшийся обогащением урана. И именно здесь был наработан уран для атомной бомбы «Малыш», сброшенной на Хиросиму.

В «третьем рейхе» атомную бомбу создать не могли

Лесли Гровс покупал участки земли по всей стране и первым делом строил дома для тех, кто будет возводить секретные объекты и работать на них, искал субподрядчиков, заказывал необходимые материалы, выстраивал административный аппарат, чтобы держать все это под контролем… Сотни миллионов долларов было инвестировано в совершенно новую область науки и военной техники, о которой еще не было точного представления.

Тогда вовсе не было очевидным, что бомбу вообще удастся создать. Строились лаборатории, фабрики, испытательные комплексы, хотя технологические процессы еще не были разработаны, и часто приходилось менять планы по ходу строительства. Денег не жалели. Главное: сделать все как можно быстрее. С тех пор, как бежавшие из нацистской Германии физики предупредили о том, что в «третьем рейхе» работают над созданием страшного ядерного оружия, американцы поняли, что должны опередить Гитлера.

Кстати, вопреки устоявшемуся мнению, немцы никогда не были опасно близки к созданию атомной бомбы. С 1943 года они безнадежно отставали от Манхэттенского проекта. Они даже не научились управлять ядерной реакцией, что нобелевскому лауреату Энрико Ферми удалось еще в 1942 году в Чикаго. Их теоретические расчеты были ошибочными. В отличие от американцев и британцев, Гитлер не слишком щедро финансировал эту область военных разработок. Кроме того, наступление и бомбардировки союзников вынуждали немцев постоянно импровизировать.

Толстый генерал и тонкий физик

Но вернемся к Лесли Гровсу. Генерал был весьма представительной личностью. Рост — метр восемьдесят, каштановые, с проседью, волосы, пышные усы, голубые глаза… И он был необыкновенно толст. Мундиры Гровсу шили по специальному заказу: одежды таких размеров просто не существовало. В сейфе в его кабинете кроме секретных документов и пистолета хранились горы леденцов, шоколада и орехов. Генерал поглощал невероятное количество сладостей. Как военный руководитель он был жестким, не терпящим возражений, уверенным в себе и очень честолюбивым.

Столь же честолюбивого человека Гровс выбрал на роль научного руководителя Манхэттенского проекта. Им к удивлению многих стал Роберт Оппенгеймер. Контрразведка была в ужасе: профессор калифорнийского университета был для нее на редкость подозрительной личностью: читал труды Маркса, вращался в левых кругах… Его жена, брат, жена брата были членами компартии. Оппенгеймер находился под наблюдением психиатра, очень много курил, был страшно худ, страдал болями в желудке…

Поражены были и ученые. Как можно ставить во главе физика-теоретика, когда было ясно, что придется, в первую очередь, решать технические проблемы и экспериментировать? К тому же странно назначать на высшую должность ученого, который не был лауреатом Нобелевской премии — в отличие от некоторых его подчиненных.

Две бомбы, сброшенные на Японию

Но выбор Гровса оказался верным. Огромное честолюбие Оппенгеймера, обиженного тем, что его теоретические работы по физике не нашли, как ему казалось, должного признания, сумел собрать лучших в стране физиков, математиков, химиков, металлургов, военных техников, экспертов по взрывчатым веществам, в том числе многочисленных эмигрантов-евреев, бежавших из нацистской Германии. Не просто собрать — убедить их уехать вместе с семьями на месяцы или даже годы на закрытый «объект Y» в Лос-Аламос, расположенный на безлюдном плато, в 60 километрах от ближайшего города.

Более 125 тысяч человек было задействовано в Манхэттенском проекте. Он обошелся в два миллиарда долларов — астрономическую даже по нынешним временам сумму. 16 июля 1945 года в 5.30 утра в пустыне, в трехстах километрах к югу от Лос-Аламоса были произведены первые испытания плутониевой бомбы. После взрыва один из офицеров обратился к Гровсу: «Ну все, война окончена». Он имел в виду войну с Японией, так как гитлеровская Германия к тому времени уже капитулировала. «Да, — ответил генерал, — но только после того, как мы сбросим две бомбы на Японию». Две — потому что одна была плутониевой, другая — урановой.

Лесли Гровс предлагал сбросить атомную бомбу, кроме Хиросимы, на древнюю столицу Японии Киото. Культура и история здесь не играли никакой роли. Для Гровса было важно, что население Киото — около миллиона, и площадь города большая: сильнее эффект. Хотя с военной точки зрения ядерная бомбардировка значения не имела, это Гровс хорошо понимал. От Киото отказались, иначе, наверное, 6 и 9 августа 1945 года погибло бы еще больше людей.