Бросили добычу

Источник материала:

Беларусь отказалась от одного из своих самых пафосных и неоднозначных нефтяных начинаний - участия в разработке нефтяного месторождения Джуфейр в Иране.

В прошлый вторник иранские СМИ сообщили, что между соучредителями белорусско-иранского СП «Белпарс», созданного в 2007г. для разработки месторождения нефти, возникли серьезные разногласия по методам и технологиям ведения работ, а также относительно денежной компенсации иранской стороне за использование «Белоруснефтью» ее месторождения.

На следующий день ГПО «Белоруснефть» распространило сообщение, в котором изложило свое видение ситуации: «В ходе работ были выявлены новые данные о геологическом строении месторождения, обусловившие изменение технических и финансово-экономических условий реализации проекта. Учитывая это, предприятие «Белоруснефть» приняло решение о выходе из данного контракта после первого этапа. Возможность прекращения исполнения контракта по окончании любого из этапов была предусмотрена условиями контракта» .

Контракт на разработку месторождения в Иране стороны подписали еще в 2007г., а в 2009г. совместное предприятие приступило к опытной добыче нефти. Затем - предположительно с октября 2010г. - должна была последовать промышленная добыча. В «Белоруснефти» сообщили, что контракт «предусматривал разработку месторождения в несколько этапов. Первый этап был завершен в сентябре 2010г.». Изначально геологические запасы месторождения оценивались в 2,1 млрд. баррелей.

В отличие от априори провального с экономической точки зрения проекта по поставкам венесуэльской нефти через полсвета в Беларусь, иранское предложение включало несколько более приемлемых возможностей: добытую на Джуфейре сырую нефть можно было продавать, поставлять в Беларусь (танкерами из Персидского залива в клайпедский или одесский порт) или перерабатывать на иранских НПЗ. 4 года назад Иран даже тешил себя надеждой, что Беларусь при желании может построить в этой стране свой НПЗ.

Но и иранский проект представлялся весьма сомнительным. Из-за своей ядерной программы Иран находится под международными санкциями, из-за чего от нефтедобычи в этой стране отказались многие мировые компании. В конце марта власти США добавили «Белоруснефть» в список компаний, нарушающих действующие против Ирана санкции.

О том, почему из Ирана ушла Беларусь, корреспондент «БелГазеты» беседовала с гендиректором аналитического агентства «Инфотэк-терминал» (РФ) Рустамом ТАНКАЕВЫМ и доцентом кафедры мировой экономики Московского государственного института международных отношений, завсектором Ирана Института востоковедения РАН Ниной МАМЕДОВОЙ.

Рустам ТАНКАЕВ: «Инвестирование в Иран - очень рискованное занятие»

- С чем связан отказ «Белоруснефти» от иранского проекта?

- В Иране сейчас очень сложная социально-политическая обстановка, работать там тяжело. Страна на грани социального взрыва. Развитие Ирана по религиозно-социалистическому пути привело к тому, что уровень жизни там настолько возрос, что денег от продажи нефти, которые раньше шли на дотации, стало не хватать. Иран ежегодно выпускал по лицензиям около 1 млн. автомобилей. Почти поголовная автомобилизация населения страны привела к резкому росту потребления бензина и в конечном итоге нефти. В результате в Иране возник очень большой дефицит бензина, причем государство сложными и не всегда правильными путями пыталось его закрыть.

Но главное - с начала года Иран отменил дотации на продовольствие, жилье, товары народного потребления. В результате уровень жизни в стране очень упал. На этом фоне происходит процесс передачи экономической власти - пакетов акций и прав владения госкомпаниями - от аятолл (шиитские религиозные деятели. - «БелГазета») к Корпусу стражей исламской революции. Ситуация настолько сложна, что инвестирование в Иран в настоящее время является очень рискованным занятием. Только такие страны, как Китай, могут себе позволить рисковать огромными деньгами сегодня, чтобы в будущем или много выиграть, или много проиграть.

- Вероятно, на решение белорусской госкомпании повлияли и санкции США за сотрудничество с Ираном?

- Насколько мне известно, Беларусь равнодушно относится к санкциям. Для руководства вашей страны любые подобные шаги идут скорее в плюс, чем в минус, потому что оно на этом пытается зарабатывать политический капитал. Не думаю, что дело в усилении санкций. В большей степени на это решение оказало влияние ухудшение социально-политической ситуации в самом Иране.

Кстати, с введением санкций против Ирана сложилась парадоксальная ситуация. Практически все места, которые после распространения этих санкций освободили компании из США и ЕС, занял Китай. Сейчас политики из США и ЕС с ужасом на это смотрят, учитывая, что Иран не только крупный добытчик нефти, но и вторая по запасам газа страна в мире. Иран еще толком не выходил на газовый рынок: первые поставки газа на экспорт начались только в 2010г. Сейчас страна очень быстро раскручивает газовую составляющую. После того как у Ирана начались проблемы с нефтью, газ стал для страны козырной картой. И то, что на газовую промышленность Ирана фактически сел Китай, для Запада очень неприятно.

- В пояснении «Белоруснефти» сделан акцент на изменении технических и финансово-экономических условий после новых данных о геологическом строении месторождения…

- Безусловно, факторы геологоразведки могли повлиять на это решение. Геологоразведка - это рулетка, никогда не знаешь, выиграешь или проиграешь. Наши знания о глубинном строении земли довольно большие, но абсолютно недостаточные, чтобы гарантировать наличие или отсутствие нефти, - очень трудно заранее определить такой показатель, как конечный коэффициент извлечения нефти. И все же я считаю, что главной причиной стал образовавшийся в Иране дефицит нефти. В этой ситуации иранцы создают для внешних инвесторов не слишком благоприятные условия, выдвигают дополнительные требования, которые не улучшают экономику проекта.

- Иранский проект был обречен с самого начала или у него были шансы на успех?

- Сотрудничество с Ираном, как и с Венесуэлой, в области нефтедобычи можно считать скорее политическим демаршем на фоне обострившихся отношений с Россией. Политические демарши Беларуси в экономическом смысле оказались очень неудачными, что в т.ч. привело к резкому ухудшению экономической ситуации в Беларуси. Беларусь работала и в Венесуэле, но это, по моим подсчетам, принесло огромный убыток. Если абстрагироваться от политических амбиций, то наиболее реальный с точки зрения экономики вариант поставок нефти в Беларусь - ее импорт из России.

Справка «БелГазеты».Рустам Танкаев - гендиректор аналитического агентства «Инфотэк-терминал», созданного в 1997г. при участии Минэнергетики России для распространения оперативной и достоверной информации по топливно-энергетическому комплексу России и стран ближнего зарубежья.

Нина МАМЕДОВА: «Заигрывания с Ираном - противовес российскому давлению»

- Насколько выгодно с экономической точки зрения инвестировать в нефтедобычу Ирана?

- В среднем в Иране себестоимость добычи нефти составляет $3-5 за баррель, а у нас с вами - $10. Даже на тех месторождениях, ресурс которых выработан более чем наполовину, добыча выгодна. Часть месторождений Ирана являются нефтегазовыми. Кстати, по запасам газа Иран - вторая после России страна в мире, причем, кроме попутного газа, там есть и природный, добывать его можно с меньшими затратами. Это очень привлекательная для энергокомпаний страна.

Запасы нефти в Иране British Petroleum оценивает в 9-11,5% от всех мировых запасов. Иран добывает в среднем около 4 млн. баррелей в сутки - он второй по величине добытчик в мире после Саудовской Аравии. Она впереди планеты всей - добывает 8 млн. баррелей в сутки. В Иране есть разная нефть - и легкая (она прекрасного качества), и тяжелая. Сейчас Иран предлагает к освоению месторождения сверхтяжелой нефти. Иран всегда представлял значительный интерес для всех мировых нефтяных компаний. Инвесторов останавливают только санкции.

- Почему они не остановили Беларусь в 2007г.?

- С 1994г. США ввели запрет на импорт иранской нефти, а с 1996г. против Ливии и Ирана были введены санкции о запрете на вложение инвестиций в нефтегазовую промышленность этих стран. Сначала запрет распространялся на инвестиции в размере свыше $40 млн., затем - свыше $20 млн. Позже с Ливии эта санкции были сняты, а против Ирана продлевались каждые пять лет. Очередные действуют до конца 2012г.

Но в 2011г. США ужесточили свои санкции, а также призвали последовать своему примеру другие страны. К санкциям присоединился ЕС. Если до этого в Иране могли работать компании, которые были связаны с Европой, но не связаны с США, то теперь и они ушли. Очень многие компании выходят из Ирана, несмотря на ощутимые выгоды. Видимо, у белорусской компании тоже есть связи с европейскими партнерами, которые не могут этим санкциям не следовать. Очевидно, это оказало влияние на решение компании выйти из Ирана. С другой стороны, все компании - даже американские - находят способ обойти санкции.

- Учитывая логистику поставок, было ли в принципе будущее у белорусско-иранского нефтяного проекта?

- В основном иранские месторождения сосредоточены на побережье Персидского залива, поэтому проблем с ее вывозом нет. Она может переправляться через иранские морские терминалы - у Ирана есть свой танкерный флот. В конце концов, белорусы могут иранскую нефть и через Каспийское море брать. Но для этого надо вступать в отношения с «Газпромом». Континентальные месторождения сосредоточены только около Керманшаха. Чем дальше от побережья, тем тяжелее нефть. Континентальная нефть ориентирована на местные заводы.

Но я с самого начала предполагала, что заигрывания Беларуси с Ираном в большей степени использовались в качестве противовеса российскому давлению. Логика подсказывает, что пути доставки российской нефти, несмотря на то, что она вся тоже идет издалека - из Западной Сибири, дешевле. С другой стороны, почему бы не участвовать в развитии иранской нефтяной промышленности, если у Беларуси есть такие возможности и она не боится санкций? Ведь эту нефть не обязательно добывать для себя. Ее можно поставлять на любой на иранский завод. Возможно, кризис повлиял на способность Беларуси инвестировать необходимые средства.

Справка «БелГазеты». Нина Мамедова родилась в 1938г. в Москве. Окончила Институт народного хозяйства им. Плеханова, затем аспирантуру вуза. К.э.н. Доцент кафедры мировой экономики МГИМО. С 1969г. работает в Институте востоковедения РАН, сейчас - завсектором Ирана.