"Вы согласны на чистку?": как пережить замершую беременность. Реальная история

Источник материала:

В конце 2016 года белоруски начали массово высказываться в интернете о насилии, пережитом во время родов в белорусских роддомах. Под хештегом #янарадзілатут размещены тексты, от прочтения которых становится очень страшно. Но не каждая беременность заканчивается родами. Многие женщины сталкиваются с тем, что в медицинской литературе обозначается терминами «замершая беременность», «неразвивающаяся беременность» или «внутриутробная гибель плода». Вчера женщина ещё была беременна и, возможно, даже чувствовала шевеление ребёнка, а сегодня в её матке — фактически труп.

Привести к замиранию беременности могут самые разные факторы: инфекционно-воспалительные заболевания, хромосомные аномалии, аутоиммунные нарушения, несовместимость матери и ребенка по резус-фактору. От замершей беременности не застрахован никто. При этом голоса женщин, переживших смерть плода, не слышны абсолютно. И если какой-никакой подстраховкой от насилия в больницах являются партнёрские роды, где партнёр будет защищать женщину, то в случае «чисток» и искусственно стимулируемых преждевременных родов женщина остаётся абсолютно беспомощной.

Что чувствуют женщины, пережившие внутриутробную смерть плода? Каковы процедуры, через которые им приходится пройти? Свою историю мне согласилась рассказать Алина [имя изменено], мать четырёхлетней девочки. Алина уже дважды побывала в больнице, готовясь к «чистке». В первый раз замершая беременность подтвердилась, во второй — нет. Сейчас девушка ждёт второго ребёнка.

«Вы согласны на чистку?»

О второй беременности я узнала случайно. Перед отпуском решила сходить к гинекологу, проверить, всё ли в порядке. Я тогда уже пыталась забеременеть, но не верила, что это может получиться так быстро. Гинеколог увидел какую-то жидкость в матке, что-то прописал и сказал: «Кстати, вы, скорее всего, беременны». Оставалось меньше недели до вылета на отдых, билеты куплены, жильё забронировано и оплачено, да и муж всё уладил с работой так, чтобы можно было на месяц улететь. Мыслей всё отменять из-за беременности вообще не было, беременность — это всё-таки не болезнь, а одно из нормальных состояний для женщины. Тем более что в первый раз я перенесла всё абсолютно нормально.

Но в этот раз всё изначально было по-другому, живот болел, я это чувствовала, хоть и пыталась гнать плохие мысли и настраивать себя только на хорошее. Через какое-то время меня стало регулярно подташнивать, начался конкретный такой токсикоз. Как я потом узнала, где-то в эти дни моя беременность и перестала развиваться. Я просто лежала на кровати, целыми днями меня мутило, я ничего не могла есть. Я не шла к врачу, думала, что просто беременность такая тяжёлая, да и срок был всего шесть недель. И было очень странно: всё вроде хорошо, столько красоты вокруг, ездишь, видишь фантастические вещи, но перманентно ощущаешь, что что-то не так. Мне очень хотелось скорее вернуться домой.

Когда мы прилетели обратно в Минск, я должна была пойти на УЗИ. Беременность к тому моменту длилась уже около тринадцати недель. Специалист ультразвуковой диагностики сразу явно напряглась, глядя в монитор, и начала задавать разные вопросы. В итоге она произнесла: «У вас плод не развивается, он очень маленький, размером с шестинедельный».

Меня отправили брать направление на «чистку», так называется процедура очищения матки от того, что должно было стать ребёнком. Сначала я даже не плакала, я всё никак не могла понять, что это реально со мной происходит. То есть мне это сказали, я все слова поняла, но это всё равно вроде как несерьёзно и не со мной. Я сразу позвонила мужу, он быстро приехал. Мы обсудили мой диагноз в духе того, что раз это нам выпало, то так нужно и мы должны вместе это пережить.

Я легла в больницу, врач опять меня посмотрел, подтвердил, что беременность была около семи недель. Сам по себе осмотр перед чисткой — вещь крайне неприятная. Женщина залезает на кресло, там врача три-четыре, ещё какие-то практиканты ходят туда-сюда. Они женщину осматривают и разговаривают только друг с другом, к пациентке вообще не обращаются. Никакой приватности, какой-то проходной двор, многие девушки это очень болезненно воспринимали. И врач по локоть в тебя руку засовывает, это ужасно больно, как будто он сейчас что-то из органов вырвет. А потом он наконец обращается к тебе и задаёт единственный вопрос: «Вы согласны на чистку?». Некоторые женщины в таких случаях отказываются, ждут, когда всё выйдет само, естественным путём, но во мне мёртвый плод уже шесть недель был, куда ждать?

«Больше всего я боялась снова оказаться на этом кресле»

После осмотра женщина оказывается в операционной. Когда меня отправили на сохранение второй раз, больше всего я боялась снова оказаться на этом кресле. Процедура чистки такая: женщина залезает на кресло, ей привязывают руки и ноги, несмотря на то что потом вводят наркоз. И это очень странное ощущение: раньше ходила, за животик бралась, думала, как бы так аккуратненько пройти, не навредив ребёнку, а сейчас понимаешь, что лежишь привязанная, с раздвинутыми ногами, и из тебя будут что-то доставать. Именно в этот момент приходит окончательное осознание: я больше не беременна. Потом отключаешься и приходишь в себя уже в палате.

Бывает, что наркоз перестаёт действовать, а чистка ещё не закончилась. Я видела женщину, которая после процедуры вернулась с огромными синяками на ногах. Ей делали чистку в четвёртый раз, у неё уже было двое детей, и она очень хотела третьего. Наркоз перестал действовать во время операции, она всё чувствовала, слышала разговоры врачей и, наверное, инстинктивно вырывалась, а они её ноги силой держали.

Для меня и ещё нескольких девушек в палате на первой чистке всё не закончилось. Нас «недочистили». На УЗИ стало ясно: в полости матки что-то осталось, и в таких случаях делают вакуум. В женщину засовывают специальную трубку, которая всё всасывает. В этот раз — никакого наркоза. Процедура длилась у меня где-то минуту, другие девушки говорили, что у них минут пять, но с перерывами, им делал другой врач, более опытный, он давал им время на передышку. И вот лежишь в этом кресле снова, но теперь уже даже без наркоза. Мне кажется, что вот это «дочищение» похоже по ощущениям на изнасилование, потому что в тебя опять лезут насильно, тебе делают очень больно, и потом внутри всё болит.

Чувство вины и боль

Мне сделали чистку, я под расписку ушла домой.

Когда лежишь после чистки, очень тяжело находиться в больнице. Кажется, что все вокруг такие бесчувственные и злые, что медсёстры прямо специально делают уколы как можно более болезненные. Это потом, когда я попала на сохранение второй раз, я поняла, что это всё — в голове, это вопрос восприятия. Когда лежишь на чистку, тебе как будто хочется на всех злиться. Будто они чуть ли не насильно тебя чистят…

Внутри женщин, готовящихся к чистке, — злость и обида, в первую очередь на самих себя. Я наблюдала много случаев, когда женщины как будто сами себя наказывали. Я думаю, они обрекали себя на физические страдания, чтобы заглушить душевную боль. В больницах дают самые дешёвые антибиотики, от которых у многих болят желудки — купите себе что-то более щадящее, спросите у врачей названия! Никто этого не делал. Или с уколами та же история: можно купить самим что-то, что будет не так больно колоть — нет, терпят. Или вообще можно уйти под расписку, фактически там никто никого насильно не держит. Все жалуются, что «нас держат», «нас колют», но на самом деле можно просто прийти, сказать: «Я хочу домой», написать расписку — и ты свободна. А таблетки пропить и уколы сделать и дома можно.

Но женщины лежат и ждут, когда их выпишут. И хором страдают, что этого не происходит. Мне кажется, что у этого есть важная функция: женщины плачутся друг другу, жалуются, испытывают физическую боль и таким образом как-то переживают свою трагедию неродившегося ребёнка. И всем кажется, что с ними плохо обращаются, что медсёстры злые и подлые, и часто это крайне несправедливо, некоторым медсёстрам цены нет, но в этом состоянии женщина зациклена лишь на своей боли.

Женщин накрывает какая-то навязчивая идея: выяснить, почему это с ними случилось, найти чёткую причину. Всё что-то читают, ищут информацию в интернете, вспоминают, когда и что они «сделали не так». Но это может случиться с кем угодно без конкретных на то причин! Бывает же, что оплодотворение вроде как произошло, но через несколько дней тело отторгает эмбриона и он выходит с месячными, а женщина даже не знает, что была беременная! Но у нас на сохранение кладут с первого дня задержки, если тест показал две полоски. Часто бывало, что поступали женщины беременные, но через какое-то время их отправляли на чистку. И таких случаев было много.

Некоторые женщины говорили: «Я занималась сексом с мужем, не надо было этого делать». Одна девушка была уверена, что всё случилось в один конкретный вечер, когда она перенервничала, что в гости должны были прийти друзья мужа, а она этого не хотела. Врачи всегда очень туманно объясняют, что причина могла быть в инфекции или (и это самое распространённое объяснение) в «аномалии плода». Вот плод был какой-то не такой, нежизнеспособный — и тело его отвергло. Мол, просто природа, обычный механизм. Мне кажется, принять такое объяснение — это самое здоровое для психики. Не ковыряться в воспоминаниях в поисках своих проступков, а просто принять, что случилась аномалия плода. Но при таком раскладе становится важным другой вопрос: а почему это случилось со мной и сейчас? И тогда начинаешь подвергать ревизии всю свою жизнь.

Некоторые женщины винили своих мужей. Вообще, у многих после этого портились отношения с мужьями, женщины рассказывали, что это мужья их до такого довели. Для некоторых пар это становилось последним доказательством того, что им очень тяжело быть вместе, и они расходились в итоге. Для некоторых же это, скорее, повод сплотиться, вместе пройти через испытание и выйти из него ещё более сильными и преданными друг другу.

Номинально в больницах есть кабинет с табличкой «Психолог», но я ни разу не видела, чтобы кто-то туда заходил. Я только один раз слышала, что врачи посоветовали женщине обратиться к специалисту. Это была девушка на 22-й неделе, это уже нормальная такая беременность, ты уже почти мама, у тебя уже жизнь внутри. Её ребёнок умер из-за инфекции, и ей делали кесарево. До этого она неделю не верила врачам, бегала по разным клиникам, и только когда ей в нескольких местах подтвердили, что сердцебиения у ребёнка нет, она согласилась на операцию. Но она не приняла всерьёз совет обратиться к психологу, у нас же до сих пор считается, что к ним ходят только «больные».

«Она видела, как он шевелил ручками и ножками»

На самом деле, пережить это и вернуться в обычный мир очень тяжело. После того как случилась чистка, не хочется ни с кем общаться и никого видеть. Я не брала трубку, звонки мужа сбрасывала. Родственникам не звонила. Я не могла ни с кем разговаривать, а на меня все обижались. То есть я винила себя, что со мной такое случилось, а дополнительно меня обвиняли и родные. Было ощущение полной отчуждённости, как будто они остались в нормальном мире, где всё более или менее хорошо, а я оказалась за стеной, в каком-то аду. Это очень глубокие переживания, но помощь психолога в саму медицинскую систему никак не встроена.

Вообще, эта система не вызывает никаких положительных эмоций. В моей палате была девушка Алёна (имя изменено), и с ней поступили вообще отвратительно. Она была на 23-й неделе беременности, её целый месяц лечили, но не вылечили, в итоге ребёнок был инфицированный. Врачи решили искусственно вызывать роды и ребёнка не оставлять. Ей вызвали схватки прямо в палате, она лежит, вокруг беременные женщины на сохранении, каждая переживает, у каждой какие-то проблемы, а тут сейчас Алёна будет рожать ребёнка, которого, грубо говоря, в мусорку выкинут. Её не положили в отдельную палату, хотя такая палата была. В итоге Алёну отнесли в процедурную, и она там же рожает, даже без доктора, потому что он куда-то ушёл, медсестра не смогла его найти… И Алёна видела ребёнка. Он был живой. Более того, когда её на каталке везли в палату, ребёнка положили на неё, завернув в пелёночку! Она потом всё рассказывала, что видела, как он шевелился, всё вспоминала его ручки и ножки. Она просила его убрать, а ей ответили: «Куда мы его денем?». И вот каково это — пережить такое? Причём это обычное дело: роды в таких случаях обычно стимулируют в той же палате, где лежат все остальные женщины на сохранении. И как угодно эти роды происходят, женщина абсолютно не защищена.

Жить дальше

После этого опыта я стала переоценивать свою жизнь. Я увидела по-другому свою дочку, она обрела ещё большую ценность в моей жизни, она мне, как оказалось, досталась так легко. Она пришла в мою жизнь через счастье, и не было вообще никаких страданий. Замершая беременность очень отрезвляет. Вот живёшь себе, выдумываешь какие-то проблемы, кажется, что какая-то «депрессия», как-то скучненько, а потом — раз! — жизнь бьёт по голове за это вот «скучненько». Резко понимаешь, что всё же хорошо было и надо учиться ценить то, что имеешь. Нельзя свою жизнь обесценивать.

Чтобы переключиться, я ударилась в йогу и здоровое питание. Мне очень помогала поддержка мужа и дочки. Я знаю, некоторые женщины начинают увлекаться чем-то новым, мутят какие-то проекты. Это правильно. Нужно двигаться вперёд, нужно продолжать жить. И ещё я уверена, что очень важно в себе это проработать, не гнать мысли нехорошие, не делать вид, что ничего не было.

Через недели три после чистки я попала на тренинг про наслаждение, там был такой посыл: всё вокруг прекрасно, давайте учиться наслаждаться каждым мгновением жизни. Одним из заданий было написать пять черт своего характера, которыми гордишься. Некоторые женщины спрашивали: «А почему только пять, а можно семь или десять?». Я же не могла написать ни одной. Я была уничтожена. Я вдруг поняла, что очень сильно виню себя в том, что случилось. Я разрыдалась и сказала, что я ужасная мать, потому что не смогла дать жизнь второму ребёнку.

И тогда я поняла, что нужно идти к психологу. Правда, дошла я до него лишь через несколько месяцев. А до этого пыталась справляться сама, проводила время с дочкой, много каталась на велосипеде, бывала на природе, но и там понимала, что те пейзажи, которые раньше вызывали во мне столько радости, теперь совсем другие. Что я уже иначе всё вижу. Я пыталась расслабиться, плавать, но опять же это было скорее какой-то обязаловкой, я себя просто заставляла, внутри постоянно был зажим, мешающий радоваться чему-то. Но вода всё равно мне очень помогла.

С психологом я работала уже, скорее, над отношениями с родителями, хотя это имеет чёткую связь с собственным материнством: обида на мать — это обида и на свою матку в каком-то смысле. И через какое-то время я снова забеременела. Не так быстро, как мне хотелось. Я пыталась забеременеть сразу после замершей беременности, чтобы скорее заполнить пустоту, забыть, что это со мной случилось. Это было неправильно. Я рада, что несколько месяцев были даны мне на то, чтобы пережить и осознать этот опыт. Конечно, такие вещи оставляют шрамы в душе, но ничего не поделаешь — это уже часть моей жизни, моей биографии. Важно вписать этот опыт в свою жизнь, но при этом постараться отпустить его.

Теги: Минск