"Мы как будто не люди". Как "неправильный" цыган в Бобруйске не может найти работу

Источник материала:

«Звоню по телефону — есть надежда. Только на меня посмотрят — всё: либо „думают“, либо сразу говорят нет. Считают, раз цыган — значит, не хочу работать и буду красть», — говорит Михаил Якубовский. 56-летний мужчина почти полгода пытается устроиться на работу в Бобруйске, но везде встречает отказы. На его взгляд — несправедливые и основанные на неприязни к его национальности. Пока он перебивается случайными заработками и подаяниями, но больше так не может. Бывший карманник больше не хочет в тюрьму, а хочет равных возможностей труда для всех. В том числе для таких «неправильных» цыган, как он. А таких немало.

С Михаилом встречаемся на границе поселка Титовка — это цыганский район и окраина Бобруйска. Подстраиваюсь под бодрый шаг мужчины — мы идем к нему домой под любопытными взглядами местных: незнакомцы тут редкость.

— Тут все 5−6 улиц — это дома цыган, — говорит бобруйчанин, на ходу здороваясь с кем-то. — Сколько человек тут живет, не могу сказать. В семьях есть и русские. Но для милиции и для всех мы — «черный район», «гетто».

Предполагаю, что он, наверное, тут один такой «неправильный» цыган — с общепринятой точки зрения: мало того, что ищет официальную работу, так еще и к чиновникам с жалобами ходит. Михаил добродушно смеется. И называет четырех человек из местных, кто работает дворниками.

— А знаете, сколько цыган на заработки в Россию уезжают? Работают на фабриках, на стройках — и мужчины, и женщины. Здесь для них работы нет, не берут, а детей растить нужно.

Впрочем, совсем нетипичным цыганом Михаила не назовешь. Как и многие его одногодки, он необразован — не умеет ни читать, ни писать, потому что «тогда об этом не думали». И как он находит нужные номера в своем простеньком телефоне-«звонилке» - загадка. Родился Михаил в Курской области (Россия), там же жил с матерью и бабушкой до 14 лет. В школу не ходил ни дня: помогал торговать, ездил с женщинами по деревням.

Потом семья решила переехать в Бобруйск, к бабушкиным родственникам. Купили дом в Титовке, по-прежнему занимались торговлей. А в 19 лет Михаил впервые попал в тюрьму.

— Связался с валютчиками в Минске. Задержали за фальшивые доллары, — несмело говорит мужчина и закуривает.

Ему дали 2 года колонии общего режима. Отсидел от звонка до звонка, вышел — и стал карманником. Украл, в тюрьму, вышел — и так по кругу. Между ходками женился — познакомился с супругой на «химии». Родилась дочь. Опомнился Михаил в мае 2017 года, когда вышел на свободу после последней отсидки. Решил, что так больше нельзя — нужно искать работу.

«Непьющий, нормально работаю. Но я цыган — и уже это проблема»

— Тут сестры прописаны с семьями, меня прописать не могут — площади не хватает. Поэтому я зарегистрирован в центре временного (ночного) пребывания лиц без определенного места жительства, — говорит мужчина, открывая калитку. — Вот она, моя времяночка.

«Времяночка» с виду больше похожа на сарай, чем на дом, и Михаил об этом знает. Зато внутри чисто и удивительно уютно — будто настоящий цыганский шатер. Потолок, стены, окна — все в текстиле. Если бы не печь, иллюзия была бы полной. Цыган смеется и отодвигает легкий тюль. За ним — старые балки, которые вот-вот рассыплются. Их Михаил укрепил опорами.

По словам мужчины, времянка долгое время стояла нежилой, и в ней поселились бомжи. В итоге Михаил вернулся в старенький сруб без окон и дверей. Нужно было с чего-то начинать, и цыган обратился к замглавы администрации Ленинского района Виталию Граховскому. Тот помог: дважды мужчине выделяли адресную помощь. На эти деньги Михаил купил стройматериалы и обустроил жилище, насколько хватило денег. Подлатал крышу, утеплил щели. На окна не хватило. Так что вместо них — «стекла-антистресс» из воздушно-пузырьковой пленки.

— А еще если бы не моя сестричка, не знаю, что делал, — говорит Михаил, угощая домашними оладьями. Его сожительница Анна наливает нам чай.

Сестричкой мужчина называет соседку Альбину. Она дала мужчине обрезки пиломатериалов, чтобы тот мог поставить какой-никакой забор на своем участке, помогает едой, бытовыми мелочами.

— Ну как же я ему откажу? — разводит руками Альбина. — Ему же жить как-то нужно. Еще и на работу не берут. Мне через год тоже нужно будет устраиваться — сейчас я в отпуске по уходу за ребенком, — и боюсь: не возьмут же. Потому что цыганка. В Бобруйске так везде, не удивляйтесь. В Могилеве, в Минске цыган берут, например, в торговлю, а у нас… Мы как будто не люди.

43-летний Артур недавно переехал из Слуцка — пришлось по семейным обстоятельствам. Мужчина также не может найти работу. Говорит, вакансии дворников есть, но цыган на них не берут. Артур окончил 8 классов, ранее работал в школе кочегаром, была работа и в Слуцке:

— Я и сторожем пойду, и подсобным рабочим — хоть кем пусть берут. Нужно же как-то жить! 

Наш герой Михаил работал дворником 4 месяца — ему помог устроиться на работу замглавы администрации Ленинского района Бобруйска Виталий Граховский. Потом цыган уволился сам: позвонила жена, которая сейчас живет с дочерью в Минске, попросила приехать помочь. Михаил говорит, сглупил: мог не увольняться, а взять отпуск за свой счет, так бы место было за ним. А еще надеялся, что в Минске устроится. Но пришлось вернуться в Бобруйск. Снова обратился к Граховскому — и взяли дворником на ФанДОК. Там он 3-месячный испытательный срок не прошел.

Михаил эмоционально рассказывает, как его обвинили в том, что он пытался украсть сушилку для рук, хотя он просто ее «нечаянно сбил», когда сушил руки. А потом обвинили в краже «машины дров».0

— Это был мусор, который на ФанДОКе сжигают. Ну как мусор: вот тумбочка — ее бы тоже сожгли, — показывает крепкую мебель цыган. — А обрезки там какие хорошие! Зачем их жечь? Ну пусть бы их продали — я бы купил. Так не продают же. Я говорю: если украл — вызывайте милицию, составляйте протокол. Не вызвали. Написали «отсутствовал на рабочем месте» — и до свидания. А я же непьющий, нормально работаю, хотя нас, дворников, заставляли и за грузчиков быть. Но я цыган — и уже это проблема.

«Не поверите — мне милиционеры помогают. Кто 50 копеек, кто 2 рубля даст — спасибо им»

С того времени Михаил не может устроиться на работу. Показывает с десяток направлений из центра занятости на различные вакансии и отметки нанимателя: «несоответствие квалификации». У него была возможность устроиться сторожем в детский сад, но тот находится далеко от Титовки, а автобус в поселке появляется раз в час — мужчина бы опаздывал на работу, снова бы не прошел испытательный срок.

— Я ходил на личный прием к мэру Бобруйска, Студневу. Дал ему слово цыгана, что больше не приду к нему, если он поможет меня на работу устроить. С той встречи прошло уже несколько месяцев, — горько усмехается Михаил.

Бобруйчанин говорит, что готов на любую работу с любой зарплатой, пусть минимальной. Ему важно не пропустить лето, чтобы подготовить «времяночку» к зиме. Пока он перебивается редкими случайными заработками и подаянием:

— Не поверите — мне милиционеры помогают. Прихожу отмечаться, говорю, ребятки, подсобите — хлеба дома нет. Кто 50 копеек, кто 2 рубля даст — спасибо им за это.

Его сожительница Анна также работала на ФанДОКе дворником. Сейчас не трудится, но ее на работу устроят — она обязанное лицо. Правда, толку для семейного бюджета мало: львиную часть заработка она будет отдавать государству за содержание троих детей.

Провожая на остановку, бывалый карманник не выпускает за калитку, пока не удостоверяется, что я переложила мобильный из внешнего кармана-сеточки рюкзака под замок — на всякий случай.

— Многие цыгане — но не все — зарабатывают на наркотиках, — говорит Михаил Якубовский, пока мы идем по пыльным улицам цыганского поселка. Вдалеке на улице под присмотром пожилой женщины носятся и хохочут дети. — И моя жена их продавала, хотя я был категорически против. Лучше коня украсть, чем людей этой гадостью травить. Но и красть я уже не хочу. Знаешь, доча, иногда хочется все бросить и пойти кочевать. Наверное, кровь зовет. Но сейчас время другое, и цыгане это понимают.

В понедельник, 21 мая, позвонила Анна. Говорит, ходили вместе с Михаилом по направлению из центра занятости в ДРСУ:

— Там прямым текстом, прямо в лицо говорят: вы — лицо цыганской национальности, судимый… Так что ему теперь — лечь и умереть?..

Центр занятости: "Михаил не может пойти на курсы, чтобы обучиться какой-либо профессии"

В Бобруйском управлении по труду, занятости и соцзащите говорят, что с девятого апреля Михаилу Якубовскому выдали шесть направлений на работу. Специалисты говорят, что в предпоследний раз, то есть до выдачи направления в ДРСУ, он был в управлении 2 мая, но отказался от работы уборщика территории. «Если проследить трудовую деятельность, можно увидеть, что он больше трех-четырех месяцев нигде не работал», - рассказывают специалисты.  

– Михаил с 2008 года нас посещает – он состоит на учете, поэтому направляем на все вакансии, которые появляются.  Прежде чем выдать направление, мы при нем же звоним на предприятие и уточняем, свободно ли место прямо сейчас. Если это подтверждают в отделе кадров, тогда выписываем направление.

По словам работников управления в 2017 году его устраивали уборщиком после мест лишения свободы в дорожно-эксплуатационное предприятие. «Трудоустроили 19 июня, а третьего октября он уже уволился оттуда, поработал какие-то четыре месяца», - вспоминают в управлении. После этого в ноябре мужчину отправили уборщиком территории на предприятие ФанДОК. Он проработал там с 20 ноября по 5 февраля, после чего уволился.

Сейчас у Михаила «статус обратившегося», поскольку по месту проживания у него есть только временная регистрация. Из-за этого у мужчины нет статуса безработного, и он не может пойти на курсы, чтобы обучиться какой-либо профессии.

– Дело в том, что мы, как управление, занимаемся обучением тех людей, у которых есть статус безработного. Но люди со статусом «обратившийся» не попадают в эту категорию. Надо, чтобы у человека была постоянная регистрация по месту жительства со штампом в паспорте. Иначе остается неквалифицированный рабочий труд. Еще можно зарекомендовать себя на предприятии и потом стать учеником, но это уже зависит от человека и его желания.

В управлении рассказывают, что они "регулярно помогают бывшим заключенным найти работу". Такие люди относятся к социально-незащищенной категории граждан, их часто трудоустраивают «в счет брони» – если человека отправляют на подобное место, предприятие не имеет права отказать в приеме на работу.

– Чтобы трудоустроить человека, освобожденного из мест лишения свободы, нужно максимум три месяца. Главное, чтобы у него было такое желание. Не так давно мы обзванивали все предприятия, куда с 2016 года отправляли людей работать. Конечно, некоторые были уволены за прогулы и пьянки, но часть продолжает работать до сих пор.

Теги: Минск, Могилев