Уволенный после громкого ДТП на Кальварийской гаишник, рассказал, почему отпустил пьяного водителя

Источник материала:

«Не было оснований его задерживать после аварии, но меня все равно уволили по статье», — говорит уже бывший капитан милиции Василий Сухоцкий, который занимался оформлением резонансного ДТП на улице Кальварийской с участием администратора фитнес-центра «Нордин», скрывшегося потом от следствия. О том, как шла работа над происшествием, поведении нетрезвого водителя BMW, служебной проверке, последовавшим за ней увольнением и жизни после этих событий, мужчина рассказал AUTO.TUT.BY.

Выпил, врезался, сбежал

Напомним, ДТП произошло 7 октября около часа ночи: 28-летний водитель автомобиля BMW 650i xDrive ехал по улице Кальварийской, не справился с управлением и врезался в столб. От удара автомобиль отбросило в попутное такси Opel Astra. Водитель такси получил тяжелые травмы.

Как потом стало известно, за рулем BMW находился администратор центра «Нордин» 28-летний Вячеслав Корнеевец, гражданин России. Выяснилось, что парень был пьян — 0,94 промилле алкоголя. Через несколько дней СК возбудил в отношении Корнеевца уголовное дело по ч. 4 ст. 317 (Нарушение ПДД, лицом, управляющим транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого телесного повреждения) и ч. 3 ст. 159 (Заведомое оставление в опасности) УК Беларуси. Автомобилист к этому времени уже уехал из страны и был объявлен в розыск.

Через своего защитника Корнеевец сообщил о том, что находится в Москве и готов общаться, но не в Беларуси. В СК решали вопрос о передаче уголовного дела для осуществления уголовного преследования обвиняемого на территории России.

После публикаций в СМИ и негодования общественности по поводу того, что пьяного водителя BMW отпустили после ДТП, МВД начало служебную проверку. О результатах проверки официально не сообщали, но нарушить молчание и рассказать AUTO.TUT.BY как все происходило и к чему привело, решил Василий Сухоцкий — он оформлял ДТП на Кальварийской, а потом был уволен — «за совершение проступка, предусмотренного контрактом о службе…».

— По мнению лиц, проводивших проверку, я не принял мер по задержанию водителя, который впоследствии скрылся от органа уголовного преследования. Но это было совсем не так, из-за чего мне и сейчас, спустя много месяцев, очень горько и обидно, — говорит Василий. Однако, обо всем по порядку.

«Действовал по инструкции»

«Зеленым» милиционером Василий Сухоцкий не был — на службу в МВД пришел сразу после армии. Сначала работал в охране, потом перешел инспектором ДПС в ОГАИ Первомайского района столицы, а еще через несколько лет перевелся на должность инспектора по дознанию в ГАИ Минска.

— Всегда хотел быть милиционером, по стопам отца пойти: он в охране служил, был ликвидатором аварии на ЧАЭС, людям помогал, — объясняет выбор профессии мужчина. — У меня 17 лет выслуги в системе МВД, из них 9 в ГАИ, в деле — ни одного взыскания, одни благодарности. Еще два года — и дослужился бы до пенсии. Больно, что все так закончилось… — говорит Василий. В этот момент его глаза покраснели, а пальцы рук начали заметно подрагивать — из-за волнения от воспоминаний.

Ночью, 7 октября прошлого года, Василий находился на суточном дежурстве. Из дежурки сообщили, что на улице Кальварийской произошло ДТП. Туда и выехала следственно-оперативная группа: Сухоцкий вместе с напарником. Когда инспектора прибыли на место происшествия, пострадавшего таксиста из Opel скорая увезла в больницу, а двое парней из BMW находились в оперативной машине районной ГАИ. К месту аварии съехались не меньше сотни автомобилей такси, которые узнали о беде, произошедшей с их коллегой.

— Таксисты просили, чтобы мы вывели из машины водителя и пассажира BMW — хотели с ними разобраться своими методами. Конечно, приходилось их успокаивать, мол, хотите за самосуд за решетку попасть?

Первым делом Сухоцкий осмотрел место ДТП и приступил к составлению протокола.

— Для меня в этом ДТП ничего сложного не было: аналогичную работу я проводил много раз. Действовал так, как того требует инструкция. Вызвал двух криминалистов, автотехника, сделали все замеры, начертили схему, сняли отпечатки пальцев со стекла, подушку безопасности из BMW изъяли для изучения — на ней была кровь, распорядился чтобы парней из BMW отвезли на освидетельствование, — рассказал Василий.

Очевидцы аварии сообщили, что парней в BMW было больше, но все они разбежались. Да и двое задержанных поначалу отходили от места происшествия, но потом все же вернулись обратно. Но о том, кто был за рулем авто, инспекторам не говорили — «забыли».

Под утро Сухоцкий попросил коллег из районного ГАИ не отпускать парней из BMW, а сам поехал в больницу скорой помощи — узнать о состоянии здоровья пострадавшего и опросить его.

— Несмотря на то, что после аварии уже прошло несколько часов, медики не дали мне конкретной информации о тяжести травм. В справке было указано «сочетанная травма» и никакой конкретики — напротив диагнозов одни знаки вопроса. Опросить и увидеть пострадавшего мне не удалось — он был в операционной. Лишь мать таксиста, которая находилась в больнице, сказала что ее сын в тяжелом состоянии. В рапорте я потом написал: «Опросить пострадавшего не смог из-за его тяжелого состояние», за эту фразу мне потом досталось, якобы, я знал какое у него состояние…

«Начальник сказал — «отпускай»

Одного из парней, предположительно — пассажира BMW, Василий Сухоцкий опросил на месте ДТП и отпустил. Владельца авто — Вячеслава Корнеевца, доставил для опроса в свой кабинет в здании минской ГАИ. Парень рассказал, что имеет российское гражданство, хоть и родился в Беларуси, у него вид на жительство в Беларуси и работа в Минске, а у его родителей тут бизнес.

— Гуляли они, переезжали из бара в бар, пока не произошло ДТП. Золотая молодежь… Из документов у него были белорусские техпаспорт, права и страховка, российский загранпаспорт. По поводу аварии Корнеевец стоял на своем — не помню кто был за рулем и что было в машине.

Всю информацию со слов автовладельца инспектор задокументировал. Дополнительно взял у Корнеевца пробу слюны — чтобы можно было сравнить ее с биоматериалом с подушки безопасности, что могло бы служить доказательством того, кто был за рулем.

— Корнеевец вел себя и разговаривал нормально, не грубил и не понтовался, чтобы подкупить меня — даже намека не было. Но мне показалось, что он не очень осознавал всю тяжесть произошедшего, как будто ему было все равно. Он все просил поскорее отпустить его и даже засыпал сидя на стуле.

Ближе к 8.00 инспектор поинтересовался в дежурке, поступал ли от медиков уточненный диагноз пострадавшего в аварии таксиста, однако, новых сведений не было.

— Если бы не было сомнений, что травмы таксиста относятся к категории тяжких, то Корнеевца я бы задержал. А так в справке ни одного точного диагноза, одни подозрения, которые могут не подтвердиться! Тем более что в Opel водительское место было не повреждено — удар пришелся в другую сторону.

Инспектор осмысливал собранные данные по ДТП, оценивал поведение водителя и решал, задерживать его или отпускать — ведь для задержания человека нужны законные основания.

— Мы люди военные, подчиняемся руководству. Я позвонил на мобильный телефон начальнику отдела дознания Сергею Леонидовичу Студеничнику, рассказал подробно обо всей ситуации, зачитал диагноз пострадавшего и спросил, что мне делать дальше и как поступить с автомобилистом. Начальник ответил, что мы больше ничего не можем сделать, мол, на этом этапе следствие все равно этот материал у нас не заберет — нет результатов экспертизы, а водителя отпускай.

Корнеевец расписался в подписке о явке в орган дознания, инспектор изъял у него все имеющиеся документы и отпустил.

— Запретить выезд я ему не мог: подписку о невыезде предъявляют только когда возбуждено уголовное дело, — пояснил Василий.

«Начальнику — выговор, инспектора — уволить»

После ночной смены у Василия были два выходных, а в понедельник он снова вышел на работу.

— Новость о ДТП попала в интернет и поднялся шум: как так, почему водителя не задержали? Начальству в ГАИ начали поступать звонки, информация дошла и до министра. Мне поручили собрать максимально материал по этому делу, а потом передать в следствие. Я назначил все экспертизы, какие только возможно. К среде, 11 октября, материалов было на 125 листов.

Василий пояснил, что дело решили передать в СК потому что поднялся ажиотаж в обществе, хотя на таком этапе — когда нет заключения о состоянии здоровья пострадавшего, материалы всегда остаются в ГАИ. 12 октября они уже были переданы следователям, которые возбудили уголовное дело.

— Кстати, только 23 октября в отношении виновника аварии была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Получается, с момента передачи мной материалов проверки по факту ДТП до момента объявления в розыск водителя не требовалось его задержание и никаких действий по его розыску не принималось.

Из-за всех происходящих событий Василий нервничал, тем не менее, на службу ходил — подряд стояло несколько суточных дежурств. Устал до такой степени, что с гипертоническим кризом попал в госпиталь на три недели.

Пока инспектор находился на лечении, о том, что происходило на службе и по делу о ДТП, он не знал — коллеги ему не рассказывали чтобы не тревожить, а в интернет он не заходил.

— После выписки выхожу на работу и узнаю — Корнеевец скрылся, а в ГАИ по этому делу проводят служебную проверку. В УГАИ МВД опрашивали и меня. Все рассказал, как было.

В середине декабря Сухоцкого вызвали к руководству ГАИ — ознакомиться с заключением по результатам служебной проверки.

— Не глядя мне в глаза, открывают последний лист, а там перечеркнутая запись «объявить строгий выговор», а над ней — «уволить из органов внутренних дел». С материалами проверки даже ознакомиться не дали… Я написал, что с их решением не согласен и почему.

Еще через пару дней капитану милиции выдали на руки справку о нахождении на службе в ОВД и выплатили 400 рублей зарплаты.

— Я пытался тогда добиться справедливости, ходил к замминистра, объяснял все, но и это не помогло. Как же так получается, что после честной службы из человека делают крайнего? Мой начальник, который давал распоряжение отпустить Корнеевца получил строгий выговор.

«Хочу добиться правды…»

Влюбленный в свою работу милиционер, получив такой подарок под Новый год откровенно говорит: «Состояние было такое, что всего трясло».

— Я всю жизнь отдал своей профессии. Все мне в ней нравилось, несмотря на то, что работа напряженная физически и морально — ведь надо людей, которые попали в аварию успокоить, поддержать, хорошее слово сказать — и так каждую смену. ДТП я не просто оформлял, я их видел и они мне даже снились.

Жена и старшая дочь, узнав неприятную новость плакали, маленьких сын, не понимая, что происходит обнимал их ручками и гладил по голове. Не состоялся и запланированный семейный отдых, на который глава семьи оформил 2700 рублей кредита.

— Эти деньги пошли на продукты, ведь за зарплату жены в 600 рублей четверым не прожить, а денег на черный день у нас не было — не удалось отложить. Мы вообще скромно живем — все в однокомнатной квартире, которую получал еще мой отец.

По словам бывшего инспектора, водитель, пострадавший в аварии, поправился. На момент увольнения Василия он проходил лечение в Аксаковщине. За причиненный моральный и физический вред мужчина получил материальную компенсацию от представителей виновника ДТП и дал расписку, что претензий к обвиняемому не имеет.

После Нового года Василий решил добиваться правды: писал жалобы во всевозможные инстанции: МВД, прокуратуру, Администрацию президента, обратился с иском в суд Московского района, где ответчиками выступали МВД Беларуси и ГУВД Минска.

— Хочу, чтобы меня восстановили в должности, так как увольнение было неправомерным, а также выплатили зарплату за вынужденные пропуски работы, — голос Василия вдруг стал железным.

На первые заседания прибыли представители ответчика, которые утверждали, что Сухоцкий знал о тяжелом состоянии пострадавшего, но не принял мер по задержанию Корнеевца. А вызванный в качестве свидетеля начальник отдела дознания ГАИ Минска Студеничник пояснил в суде, что звонок от инспектора по поводу ДТП действительно был, но не задерживать Корнеевца он ему только лишь рекомендовал, а решение должен был принимать сам Сухоцкий.

Районный суд иск бывшего инспектора ГАИ не удовлетворил. Опротестовать решение не удалось и в Минском городском суде. Сейчас Василий ждет ответ на надзорную жалобу из горсуда и собирает документы для подачи в Верховный суд.

— Буду добиваться восстановления на службе, а если это произойдет, то в тот же день напишу заявление на увольнение. Обратно не вернусь — обидели они меня сильно. Хотя милицию любить я не перестал — даже свою форму со значками храню.

Параллельно с походами по инстанциям Василий полгода искал работу — к бывшему гаишнику, уволенному по статье, относились настороженно.

— Обошел все военнезированные структуры — хотел все же выслугу получить: не берут. Не захотели даже взять водителем, который продукты людям по домам развозит. На биржу труда на учет не поставили: сказали, вы уволены по отрицательной статье, пособие вам не положено.

Два месяца назад Василию все же удалось найти работу водителем городского автобуса: все благодаря тому, что люди, которые там работают, знают какой он человек.

— Работа ответственная, сложная. Физически водителем работать тяжелее, чем в ГАИ, зато морально я отдыхаю: откатал смену, закрыл автобус и ты свободный человек. Да и зарплата больше, чем в милиции.

А недавно мужчина стал донором — «помощь людям, да еще и деньги платят, откладываю их на отпуск».

— Так что прорвемся, я знаю. Ведь главное — что в семье все хорошо. Живем.

Теги: Новости, Минск