Профессор МГИМО: Пирамида власти критически зависит от одной личности

– Cитуация у нас откровенно плохая. И она будет, несомненно, ухудшаться для власти. И тот очень мирный, я бы сказал, вегетарианский протест, который мы наблюдали на сентябрьских выборах, может перерасти в протест далеко не вегетарианский, – заявил политолог в интервью siapress.ru. – Я, правда, не ожидаю, что такая реакция со стороны населения последует немедленно, но склонен полагать, что осень 2019 года может стать весьма тревожной.

По мнению Соловья, в России возрождается классовая ненависть в ее наиболее простой, обнаженной форме:

– Это ненависть между бедными и богатыми. Есть некое привилегированное меньшинство, чьи аппетиты, несмотря на кризис, не падают. Эта группа нагло демонстрирует свое превосходство, нагло показывает, как она относится к «быдлу».

Я имею в виду, в том числе, и заявление свердловской чиновницы. На самом деле, она выразила все то, что власть думает об обществе: «Есть податное, бесправное население, которое должно обеспечивать функционирование государства и нас избранных».

Классовый конфликт, конечно, существовал всегда, но он был завуалирован по очень простой причине – было много нефтяных денег. Их хватало на то, чтобы замазывать, затушевывать противоречия, поддерживать социалку.

Как только финансов стало меньше, а Россия начала тратить гораздо больше на противостояние с западным миром, вдруг выяснилось, что деньги надо брать и с без того бедных людей.

Вот их и превратили в «новую нефть», стали выжимать из них все. И именно пенсионная реформа оказалась тем Рубиконом, за которым даже идиотам стало понятно, что власть намерена обеспечивать функционирование государства и его амбиций за счет населения.

До этого момента люди надеялись на поддержание или возобновление социального контракта между обществом и президентом. Это был контракт, на котором держались путинское большинство и пресловутая политическая стабильность. Население предоставляло власти карт-бланш на осуществление любой политики – подавление или свёртывание демократических свобод, на избрание кого нужно, но взамен получало гарантии социального выживания и даже шанс на развитие.

– На самом деле, ни одна разумная власть в мире не покушается на социальный минимум и не лезет в постель и переписку. Но наша власть стала заниматься именно этим.

Обратите внимание, как она пытается получить доступ к нашей переписке, к обмену информации в соцсетях. Она пробует залезть в нашу постель, контролировать нашу нравственность.

Но самое главное, она сделала абсолютно недопустимую вещь – наступила на то, что общество считает своим правом, своей непременной социальной привилегией, на пенсию. Если бы я и мои товарищи-эксперты пытались найти что-то, что способно сплотить всех и настроить их против власти, мы вряд ли смогли бы придумать что-нибудь лучше. Это было сделано как будто намеренно.

Пенсионная реформа объединила всех в сильнейшем раздражении к власти. Это я еще смягчаю.

Но, опять же, надо отдавать себе отчет, что некоторые процессы требуют времени для своего разворачивания. Первое, что мы увидели, это изменение массового сознания. Оно произошло уже летом. В сентябре мы увидели, что массовое сознание продуцирует новое политическое поведение. Общество перешло к протестам. Через год мы увидим, что этот протест станет более масштабным, более радикальным и, полагаю, гораздо менее предсказуемым.

Политолог считает, что наращивание ура-патриотической и милитаристской риторики уже не способно погасить недовольство:

– Компенсаторная пропаганда потеряла свою силу к началу 2016 года. Дальше шла инерция, а сейчас и она прекращается. Только 20 процентов граждан считают Россию великой державой, остальные соизмеряют величие со своим материальным положением, и видят, что никакая эта держава не великая, что главные проблемы находятся внутри, а не вовне. Перевернуть общественные настроения, как это случилось в 2014 году, уже не удастся.

При этом власть, по словам профессора, действует согласно знаменитому русскому принципу планирования любой политики «авось оно рассосется»:

– Поверьте, этот принцип у нас является системообразующим и в экономической политике, и во внутренней политике, и во внешних связях.

Оторванность элиты от населения не является чисто российским явлением, констатирует Соловей:

– Это происходит в тех странах, где отсутствует политическая конкуренция, и, соответственно, можно игнорировать любую критику. В тех странах, где элита ведет себя так, словно она сошла с ума. Поверьте, путь к кризису никогда и нигде не прокладывает оппозиция. Всегда путь к масштабным кризисам и революциям прокладывает власть.

Это универсальное правило. Исключений оно не знает. Это все является мировым трендом, ни у кого нет своего «особого пути».

Если на Западе элита слишком далеко отрывается от населения, то возникают новые политические силы, новые политические лидеры, которые на это обращают внимание. Они пользуются поддержкой, и начинают влиять на политический спектр. Президент Трамп в США, «Альтернатива для Германии», рост правопопулистских партий в Европе. Посмотрите – там система откликается.

В России, поскольку отсутствуют внутренние механизмы балансировки, скорее всего, система просто разрушится. Она не способна трансформироваться изнутри.

Есть партия власти, а все оппозиционные партии и квазиоппозиционные – это не более чем элементы партии власти, выполняющие те или иные роли.

Как только общество окажется в состоянии бросить серьезный, очевидный, заметный вызов власти, мы тут же увидим, что значительная часть элит поспешит перейти на сторону народа. Это, опять же универсальное правило, ничего нового здесь нет.

Вдруг выяснится, что они всегда были с народом и против тех или иных действий, что на самом деле они были критиками пенсионной реформы, и что они всегда держали кукиш в кармане. А теперь они протягивают руку восставшему народу.

– Я бы мог разводить турусы на колесах, и говорить, что существует взаимозависимость и, наверно, диалектически это правильно.

Но, поверьте, в таких режимах во главе власти находится человек, который ее создал, который сформировал определённый стиль взаимоотношений. Это пирамида, которая стоит на вершине, а не на основании, и она критически зависит от одной личности.