Кого осчастливят амнистией и кто ее не дождется

Заместитель председателя Правозащитного центра «Весна» юрист Валентин Стефанович отмечает, что к категориям граждан, которые подпадают под амнистию, относятся, в том числе, несовершеннолетние, инвалиды первой и второй групп, женщины, имеющие детей. Но могут появиться и статьи, по которым людям или будет отменено наказание, или сокращены его сроки.

- Одна из интриг -- будет ли этот закон распространяться на лиц, осужденных по знаменитой наркотической статье 328 УК. Первоначально теперь уже бывший министр внутренних дел Игорь Шуневич заявлял, что не будет. Но потом утверждали, что части 1 и 2 этого закона подпадают под амнистию, а самые тяжелые – части 3 и 4 – нет. Амнистия, как правило, не распространяется на тяжелые статьи, а также на заключенных, которые в установленном порядке признаны злостными нарушителями режима отбывания наказания, на заключенных, имеющих взыскания за нарушения режима отбытия наказания.

- Во-первых, для нас это вопрос с осужденным Михаилом Жемчужным, признанным политзаключенным всем белорусским правозащитным сообществом. К сожалению, мы понимаем, что на него амнистия не будет распространяться, поскольку он является «злостным нарушителем режима», на него накладывалось большое количество взысканий, он постоянно водворялся в штрафной изолятор (ШИЗО) и помещение камерного типа (ПКТ).

В свое время мы пытались распространить на него другую процедуру освобождения – помилование лично президентом. Правозащитники обращались к президенту с просьбой помиловать Жемчужного по гуманитарным причинам, потому что это пожилой человек и для него все это очень тяжело. 

На него в результате провокаций оказывается давление и со стороны заключенных, но из администрации президента нам пришел стандартный ответ, что по процедуре Жемчужный сам должен обратиться с просьбой о помиловании. Хотя мы знаем, что по сложившейся правовой практике президент неоднократно применял помилование в отношении политзаключенных без их письменных обращений. 

Но по Жемчужному такой политической воли нет. То же касается и осужденных по статье 328 УК Беларуси. Вообще, процедуры условно-досрочного освобождения должны стимулировать людей к исправлению, а не загонять их в изоляцию.

- Процент таковых довольно значительный. Это свидетельствует о том, что недостаточно применяется наказание, не связанное с лишением свободы. Закон предусматривает немало разнообразных мер наказания, не связанных с лишением свободы. Их нужно чаще применять, особенно в отношении лиц, впервые совершивших преступление, не представляющее большой общественной опасности. 

Но у нас делается уклон на изоляцию преступников, а не на работу с ними с целью возвращения их в общество. Длительная изоляция, как правило, не способствует нормальному возвращению граждан в общество. Это связанно с правовой традицией, сложившейся еще с советских времен. И с вопросом о гуманизации уголовного законодательства, о котором уже очень много говорилось, но пока без особых успехов.

- Это опять-таки вопрос о гуманизации законодательства. Тут и вопрос о взятии под стражу. В УПК есть нормы, позволяющие брать под стражу только по мотивам тяжести совершения преступления. Вменяют человеку тяжелый состав – вот и берут его под стражу, хотя этому конкретному человеку было бы достаточно в качестве меры пресечения избрать домашний арест или подписку о невыезде. Причем, стоит отметить, что меру пресечения избирает не суд, а прокурор.

- Да. И потом, возможности обжалования весьма ограничены. Если закон дает возможность избрать меру пресечения только по мотивам тяжести преступления, то что тогда обжаловать в суде? Формально такое право есть. Фактически обжалование в суде получается бессмысленным.