«Пока не опозорила». За что в Азербайджане убивают и калечат женщин

Источник материала:

Эксперты и международные организации по всему миру бьют тревогу из-за роста уровня домашнего насилия на фоне режима карантина и самоизоляции. По словам генерального секретаря ООН Антониу Гутерриша, в некоторых странах количество обращений женщин по этому поводу в службы поддержки удвоилось. В Азербайджане и до пандемии проблема домашнего насилия и убийств женщин на бытовой почве стояла достаточно остро, в том числе проблема «убийств чести», рассказывает корреспондент «Настоящего времени» Ника Мусави.

13 октябрьских убийств

Продавцу запчастей из пригородного поселка близ Баку чуть за тридцать, но у него уже почти нет зубов. Пару лет назад он вышел из тюрьмы, отсидев 11 лет за убийство своей невесты.

Девушка работала в торговом центре, а жених отчаянно ревновал ее к начальнику, выслеживал, скандалил, когда она поздно возвращалась домой. За неделю до свадьбы она решила расторгнуть помолвку, и будущий муж ее зарезал.

После освобождения он вернулся в поселок, местный криминальный авторитет помог ему встать на ноги. Мужчина нашел себе работу, а вскоре и жену, которая родила сына.

Некоторые соседи сторонятся убийцы. Другие же, напротив, считают, что он свое наказание уже получил и нужно дать ему шанс вновь стать полноценным членом общества.

«Убийством чести» (от английского honour killing) принято называть убийство одного члена семьи другим за «навлечение на семью бесчестия». Под этим обычно подразумевается нечто табуированное в данной культуре, например супружеская измена, добрачный секс, гомосексуальность. «Убийства чести», как правило, свойственны патриархальным странам, и жертвами чаще всего становятся женщины, отношение к которым там строже, чем к мужчинам.

Сюда же правозащитники относят и убийства на почве ревности, в этом случае убийца необязательно должен быть действующим членом семьи — иногда им становятся бывшие мужья или женихи, как в описанном выше случае.

В Азербайджане для таких убийств есть собственное определение — namus-qeyrət üstündə, которое примерно так же и переводится — «за честь». Сторонники «смывания позора кровью» используют это выражение всерьез, а противники — с сарказмом, желая подчеркнуть дикость и лицемерность этого явления.

При этом в современном Азербайджане «убийства чести» распространены меньше, чем, например, на Северном Кавказе, и не выделяются в какое-то особое явление или феномен. Отдельный подсчет такого рода преступлений тоже не ведется — они входят в общую категорию бытовых убийств, сообщения о которых регулярно появляются в прессе, в качестве мотива стандартно указывается «семейный конфликт».

В 2018 году в Азербайджане на бытовой почве были убиты 42 женщины и зафиксированы 873 случая бытового насилия, не приведшие к смерти. В 2019-м этот показатель значительно возрос: только за первое полугодие были зарегистрированы 678 фактов бытового насилия, 5,5% из которых — убийства и покушения на убийство.

Всплеск подобных преступлений в стране пришелся на октябрь 2019-го, в течение которого от руки мужей или других родственников погибли 13 женщин. Например, Лейла Мамедова, которую муж во время ссоры 25 раз ударил ножом — прямо на улице, на глазах у их маленьких детей и прохожих. И это только те случаи, о которых стало известно полиции и медиа.

«Была гулящая»

Пугающая октябрьская статистика спровоцировала в соцсетях протестную кампанию под тегом #QadınaŞiddətəYox (#НетЖестокостиПротивЖенщин), и 20 октября активисты гендерного движения устроили шествие с требованием ратифицировать Стамбульскую конвенцию — международное соглашение Совета Европы против насилия в отношении женщин и насилия в семье. Полиция попыталась разогнать это шествие, тем самым фактически обеспечила ему гораздо большую огласку, чем оно могло бы получить.

А в ноябре произошло еще одно «убийство чести» — 20-летнюю Айтен Фарзалиеву брат изрезал ножом за «аморальный образ жизни».

За пять лет до этого мать и старшая сестра Айтен покончили с собой, не выдержав жестокости со стороны мужа и отца. Главу семейства посадили, а Айтен, будучи на тот момент несовершеннолетней, оказалась в приюте.

Повзрослев, девушка начала самостоятельную жизнь. Она встретила молодого человека и родила от него ребенка. Узнав об этом, брат Айтен заманил ее на кладбище и убил рядом с могилами матери и сестры.

Свой поступок он объяснил тем, что сестра была «гулящей» и «прижила» ребенка вне брака. Хотя детская правозащитница Кямаля Агазаде, хорошо знавшая Айтен, считает истинным мотивом убийства корысть: по ее словам, девушка собиралась подать в суд, чтобы разделить родительский дом и получить причитающуюся ей долю.

Девятимесячный ребенок Айтен после ее гибели также оказался в приюте.

Приговор по этому делу еще не вынесен.

Трудности подсчета

ООН и международные организации затрудняются назвать точное число «убийств чести», совершаемых ежегодно в мире, так как они могут быть замаскированы под несчастный случай, суицид или побег. Но в случае с Азербайджаном, считают местные юристы, такие убийства чаще всего раскрываются.

Правозащитник Эльдар Зейналов, однако, настроен пессимистичнее. По его наблюдениям, значительная часть бытовых убийств на самом деле маскируется, и в двух третях случаев виновные уходят от ответственности.

«В 2018 году из 200−240 случаев неестественной смерти женщин в бытовых условиях лишь в 70 делах следствие пришло к выводу, что родственники или убили женщину, или довели до самоубийства. В двух третях дел виновных не оказалось», — говорит он.

В 2016 году один из таких случаев даже рассматривался в Европейском суде по правам человека. Жена сотрудника Министерства национальной безопасности, собиравшаяся развестись с мужем, вдруг упала с балкона и умерла в больнице, а следствие по этому делу велось небрежно, несмотря на множество подозрительных обстоятельств (странные травмы, следы отравляющего вещества в крови и так далее).

В ЕПСЧ обратился отец погибшей женщины, и суд пришел к выводу, что адекватное и эффективное расследование проведено не было.

Впрочем, юристы, утверждающие, что бытовые убийства обычно раскрываются, также делают оговорку, что раскрываются они, когда дело касается обычных граждан, а не высокопоставленных лиц или их родни.

«Пошли бы плохой дорогой»

Согласно Стамбульской конвенции, бытовые преступления считаются совершенными при отягощающих обстоятельствах и судятся строже. Конвенция вступила в силу 1 августа 2014 года. На данный момент ее подписали около 50 стран (включая Грузию и Армению). Азербайджанские гендерные активисты и правозащитники пока что безуспешно добиваются подписания и ратификации документа, считая это одним из главных способов борьбы с бытовыми убийствами, включая также и «убийства чести».

Формально в Азербайджане еще с 2010 года существует закон о предотвращении бытового насилия. Но на деле он практически не работает, потому что даже полиция часто считает такие побои внутрисемейным делом.

По мнению правозащитника Эльдара Зейналова, в стране существует скрытое, но от этого не менее мощное противодействие принятию Стамбульской конвенции, и здесь наверняка срабатывает религиозный фактор.

Эльдар Зейналов четверть века посещает тюрьмы, за это время он десятки раз сталкивался с осужденными за убийства, преподносимыми ими как «убийства чести».

«В подавляющем большинстве случаев поводом был развод или завышенное самомнение. Чаще всего жертвами этих убийств были женщины, а мужчины-убийцы брали на себя роль судьи и палача в одном лице», — говорит правозащитник.

Некоторые случаи особенно запомнились. Например, заключенный пожизненно мужчина, который даже пустил слезу, рассказывая, как его жестоко осудили «ни за что».

«Ни за что» заключалось в убийстве пятерых членов его семьи, включая двух детей. Этот человек жил вместе с матерью и семьей замужней сестры. Возвращаясь как-то вечером домой в нетрезвом состоянии, он встретил односельчанина, и тот пожурил его: мол, сестра твоя семью позорит, а ты никаких мер не принимаешь. Неизвестно, какой именно «позор» имелся в виду, но оскорбленный брат пришел домой, устроил скандал и, схватив нож, попытался зарезать сестру. На крики прибежала их мать, она хотела успокоить сына, но тоже получила удар ножом. Позже со второго этажа дома спустился муж сестры — он также был убит. Последними убийца зарезал двух маленьких спящих племянниц.

На вопрос, за что он убил детей, заключенный ответил: «Ну а как же иначе? Я же убил их родителей и бабку, сам должен был сесть в тюрьму. Девочки бы остались без присмотра и пошли бы плохой дорогой. Так что лучше было убить их до того, пока и они наш род не опозорили».

Убегая, он поджег дом.

Лазейка в законе и одобрение общества

«Убийства чести» глубоко уходят корнями в историю Азербайджана, вплоть до начала XX века они здесь считались нормой. «Убийство чести» в Азербайджане XIX века — одна из тем романа «Кура неукротимая» Исмаила Шихлы и снятого по его мотивам одноименного фильма, считающегося классикой азербайджанского кино. Главный герой бек Джахандар-ага топит в реке свою сестру за то, что она была вовлечена в религиозные оргии, устраиваемые местным муллой. Сам Джахандар-ага при этом влюбился в чужую жену, похитил ее, привез в свой дом, уже будучи женатым, и совершенно не видит в этом ничего зазорного.

Всерьез наказывать за такие убийства начали уже при советской власти. «Мне это сильно напоминает нравы 1920−1930-х годов, когда позиция таких убийц поддерживалась духовенством и уродливыми традициями того времени. Советская власть расценивала инциденты как покушение на равноправие женщин, придавая им политический оттенок, и наказывала за них строже, чем за обычное убийство», — говорит Эльдар Зейналов.

В современном Азербайджане дела возбуждаются по статье «Убийство». При этом в статье 61 Уголовного кодекса Азербайджана, где перечисляются обстоятельства, отягчающие наказание, ничего не сказано ни о домашнем насилии, ни о гендерном неравноправии, ни о прочих обстоятельствах, сопутствующих «убийствам чести».

«А раз так, то можно квалифицировать действия Отелло по другой, смягчающей статье 59 УК, которая дает возможность снизить наказание, преподнеся убийство как „совершение преступления вследствие <…> аморальных действий потерпевшего, либо в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), вызванного такими действиями“. То есть „виновата сама убитая, она меня довела до аффекта своей аморальностью“. В законе оставлена лазейка — именно для этого и нужна Стамбульская конвенция, чтобы ее перекрыть», — объясняет Эльдар Зейналов.

По наблюдениям правозащитника, в тюрьмах отношение к заключенным, осужденным по такой статье, неоднозначное: «Кто-то одобрит „убийство изменницы“, а кто-то скажет, что „от хорошего мужика женщина бы не стала гулять“. А верхушка уголовного мира вообще недолюбливает „мокрые дела“, тем более когда убивают не равного соперника, а женщину. Убийство же матери или ребенка вообще никто не одобрит».

«Причина в менталитете»

Но не только пробелами в законодательстве можно объяснить то, что в Азербайджане все еще происходят «убийства чести». «Причина проблемы глубже — в менталитете азербайджанских (да и в целом кавказских) мужчин. А взятый в начале 1990-х курс на возвращение к национальным традициям оживил эти уродливые явления при очень мягком, я бы сказал, отклике со стороны правоохранителей и судов, большинство сотрудников которых составляют мужчины с тем же менталитетом», — считает Эльдар Зейналов.

Подбадривает потенциальных палачей также и то, говорят правозащитники, что немалая часть общества оправдывает и даже одобряет «убийства чести».

Более того, многие в Азербайджане вообще считают, что женщина с самого рождения — это угроза, этакая бомба замедленного действия, которая однажды может рвануть и опозорить семью. По словам социологов, это одна из причин селективных абортов — некоторые родители не хотят дочерей именно потому, что в будущем они гипотетически могут «сбиться с пути».

Даже азербайджанские селебрити иногда открыто высказываются в поддержку карательных мер в отношении «оступившихся» женщин. Так, в августе 2019-го эстрадный певец Надир Гафарзаде заявил, что «плохая женщина заслуживает того, чтобы ей отрезали голову».

Эти слова вызвали бурное обсуждение в социальных сетях: одни ругали Гафарзаде и говорили, что такому, как он, вообще нельзя давать слово, другие соглашались с его заявлением, а третьи возмущались состоянием общества, которое всерьез обсуждает, можно ли убивать жен.

В Азербайджане бытовое насилие и «убийства чести» все еще являются предметом для дискуссий, это обсуждают, например, на телешоу. «Сама виновата» — обычный аргумент в таких спорах. Эксперты также отмечают, что некоторые жертвы домашнего насилия до последнего покрывают и выгораживают своих мучителей.

В практике того же Эльдара Зейналова был случай, когда мужчина пытался убить жену аж четыре раза — поджигал, облив керосином; загонял в канал, зная, что она не умеет плавать; бросался на нее с ножом. И каждый раз в полиции она давала показания в его пользу. Четвертую попытку он совершил уже после того, как она вместе с детьми ушла от него в дом к своим родителям. Муж ворвался туда ночью, выяснил, что жены по случайности в этот момент там нет, и зарубил всех ее родственников топором. Выжил только племянник жены, который остался инвалидом и недоумевал на суде: «Что я такого сделал, что дядя Х. на меня разозлился и ударил?» Убийца получил пожизненный срок. Его жена прийти на суд побоялась.

Другие «убийства чести»

«Убийствами чести» в Азербайджане называют и другой вид преступлений — месть за оскорбление, нанесенное кому-то из членов семьи, за поруганную честь жены, сестры или дочери.

Оскорбление может быть как реальным, так и мнимым — масса поножовщин случается из-за неверно понятого слова, неосторожно брошенного взгляда или из-за того, что брат пытается отвадить ухажера сестры (совершенно не интересуясь мнением сестры на этот счет).

Но даже осознанное оскорбление или вред, нанесенный женщине, часто трудно доказуемы — то есть наказать обидчика законным путем невозможно.

Подобное преступление совершил бывший полковник полиции Гаджи Мамедов — он до смерти забил арматурой влиятельного сотрудника прокуратуры, соблазнившего и шантажировавшего жену его племянника. Для Мамедова, возглавлявшего опасную банду, это было далеко не первое преступление. Но впоследствии на суде, где ему предъявили обвинение по 80 статьям, Мамедов покаялся во всех преступлениях, не сожалел только об этом убийстве.