Аналитик: Политический режим в Беларуси эволюционирует

«Последнее время политический режим в Беларуси стремительно эволюционирует. Правда, не в ту сторону, которую предпочитают 80% населения страны. А от персоналистского ― к персоналистскому военному авторитарному режиму, ― пишет представитель исследовательского центра Eurasian States in Transition Андрей Елисеев.

Одна из классических категоризаций авторитарных режимов выделяет персоналистские, военные и однопартийные диктатуры. Это весьма упрощенная модель, и когда авторитарный режим на определенном отрезке его существования однозначно классифицируют в одну из категорий, это создает определенные проблемы для политологов-компаративистов.

В реальности зачастую авторитарные режимы комбинируют в себе признаки двух, а то и трех классических типов, а еще и эволюционируют во времени.

К чему это все.

К тому, что эта более щепетильная классификация авторитаризмов в настоящее время более чем актуальна для Беларуси. До недавних пор в Беларуси существовал типичный персоналистский авторитарный режим. Ряд политологов также определяли его в раздел султанистских (классификация Линца-Степана).

Для султанистских режимов характерна чрезвычайная концентрация власти в одних руках и вмешательство правителя во все возможные элементы управления, совсем маргинальная роль политических институтов и отсутствие каких-либо вменяемой идеологии и правил. Для финальной стадии существования султанистских режимов характерна предельно узкая социальная база.

С другой стороны, политологи все чаще делают различия между коллегиальными и персоналистскими военными режимами. Военные режимы не обязательно означают коллегиальную военную хунту, но вполне могут быть персоналистскими (Каддафи, Мобуту Сесе Секо, Трухильо). Кстати, режим Трухильо Хуан Линц приводил в качестве классического примера султанистского режима.

Отличительной особенностью военных режимов является власть людей, которые специализируются на применении силы / насилия. Разумеется, практически каждый авторитарный режим применяет различные репрессивные действия, однако в военных режимах этот компонент доминирует. Слово «военный» не должно вводить в заблуждение: здесь не обязательно имеется в виду армия, но самые различные силовые ведомства.

Первой значительной вехой эволюции белорусского авторитаризма в сторону персоналистского военного режима можно считать назначение главой президентской администрации Игоря Сергеенко, генерал-майора КГБ. Важно также, в начале 2020 из правящей коалиции был фактически устранен тяжеловес Михаил Мясникович с «гражданским» бэграундом – он переехал в Москву, возглавив Коллегию Евразийской экономической комиссии.

Второй значительной вехой стали перетасовки в белорусском правительстве в июне 2020 – силовик Роман Головченко заменил в премьерском кресле экономиста Сергея Румаса, а генерал-майор КГБ Иван Тертель заместил на посту Госконтроля Леонида Анфимова с бэкграундом в сфере промышленной политики и менеджмента.

Условный «гражданский» компонент в правящей коалиции Лукашенко сведен к минимуму. Серьезными решениями во всех сферах ныне заправляет силовой блок – Совбез, КГБ, МВД, КГК, СК, Генпрокуратура плюс силовики во главе администрации президента и правительства.

Риторика Лукашенко (сюда же относится его заявление про службу в армии как необходимое условие президентства) и его окружения, государственной пропаганды соответствует этой политической эволюции.

На фоне празднования Дня независимости в начале месяца, основным посылом гостелеканалов была текущая война за суверенитет и независимость. Мол, между празднованием 3 июля и 9 мая есть много чего общего по форме и содержанию. Делается параллель между второй мировой войной и необъявленной текущей войной Лукашенко с разнообразными врагами».

Андрей Елисеев отмечает, что военные авторитарные режимы более нестабильные, чем другие типы авторитаризмов, но это не относится к персоналистским военным режимам.

«Последние не более уязвимы, чем «гражданские» диктатуры. Вероятностный показатель демократизации коллегиального военного режима в отдельно взятый год примерно в 5 раз превышает таковой в случае «гражданских» диктатур и в 10 раз ― в случае персоналистских военных диктатур.

То есть, из доступных политологам-компаративистам данных следует, что эволюция «гражданской» диктатуры в персоналистский военный режим с большой вероятностью делает его более устойчивым».