Платон, конечно, друг, но государство дороже. От какого наследства отказываются и когда приходит время парламентской республики?

Источник материала:

Порой некоторые представители удаленного от общества политического “бомонда” достают, как фокусник из потайного кармана, одну и ту же весьма потрепанную еще с лихих 90-х годов идею о парламентской республике. Спору нет, при отдаленном созерцании она кажется безоблачно милой и пушистой. Но так, наверное, в отрыве от действительности и контекста эпох воспринимается любое умозрительное политпостроение. Даже Платон, фонтанирующий идеями о построении идеального общества, был немало удручен, когда просвещенный правитель дал ему полный карт-бланш для реализации всех по тогдашним меркам прогрессивных теорий и это благое намерение привело к полному фиаско.

Да, парламентские схемы управления обкатаны в ряде стран мира, но говорить, что это чудодейственное лекарство на все случаи политжизни, вряд ли приходится. Здесь скорее можно вести речь о том, что общество, пройдя значительный путь развития и выработав определенную культуру взаимоотношений, может с минимальными рисками принять эту “пилюлю”, и она не приведет к летальному исходу государства, а будет стимулировать некоторые важные процессы в госорганизме. Кстати, Беларусь ведь уже жила несколько лет при парламентской форме правления. Правда, тогда на этом никто внимание не акцентировал, и это воспринималось как само собой разумеющееся. Другого было не дано. СССР рухнул, компартия лишилась властных полномочий, и единственным легитимным центром оставался Верховный Совет, который состоял из достаточно разношерстных сил. “Депутатский корпус состоял из нескольких коалиций, — вспоминает бывший премьер-министр Беларуси Вячеслав Кебич. — Белорусский народный фронт (фронт уже по одному только определению несет воинственную смысловую окраску) стремился к политической власти, и с его представителями было сложно о чем-то договориться. Вторая значительная группа — аграрии. Они ставили всегда во главу угла вопрос о деньгах. Это и понятно — сельскому хозяйству нужны были финансы. Активную роль вначале играли коммунисты, но после провала путча их голоса звучали не столь сильно. И еще тогда имелось промышленное лобби — вот с ним мне, как хозяйственнику, было найти общий язык легче всего”.Вячеслав Францевич, когда сейчас слышит о том, что кто-то предлагает вернуться к “парламентскому большинству”, в сердцах восклицает: “Не дай бог”. “Было практически невозможно принять оперативно ни одного решения. Как только дело доходило до дебатов, все тонуло в многочасовых разговорах. Причем это была сплошная критика без продуманных и просчитанных предложений. Меня вызывали на трибуну Верховного Совета, и начинался едва ли не политический мордобой”.На парламентскую дорожку в середине уходящего десятилетия попыталась робко стать Украина. В итоге последнее пятилетие ее сопровождали постоянные политкризисы, после чего бывший тогда президентом Виктор Ющенко вознамерился во что бы то ни стало провести конституционную реформу, однако завершить начатое ему так и не дали. Раздираема партийными распрями сегодня и Молдова, где уже год не могут выбрать президента (выбирает парламент). Дело дошло до того, что власти решили даже провести минувшей осенью всенародный референдум по определению формы выборов президента Молдовы. Но и он был признан несостоявшимся. Все сильнее втягивается в штормовую полосу Кыргызстан с “первой среди мусульманских стран Азии парламентской формой управления”. После череды цветных революций новости оттуда до сих пор больше похожи на сводку боевых действий, а прошедшие в законодательную власть партии не могут сформировать коалиционное большинство, а значит, выбрать премьер-министра. “Когда в парламенте присутствует несколько некрупных политических объединений, то это создает внутренние противоречия”, — выносит неутешительный диагноз лидер фракции партии “Ата-Мекен” Омурбек Текебаев.Таков печальный опыт постсоветского пространства. Можно, конечно, приводить в пример Италию (но и там за пятьдесят лет сменилось более 30 правительств). Впрочем, не сказать, что для Рима это было вселенской трагедией. Страна имеет глубокие исторические корни своей государственности и довольно устоявшуюся партсистему. То же самое справедливо и для Германии. Но молодые государства, где параллельно идет множество процессов, скорее нуждаются в уверенном рулевом, чем в нескончаемых дебатах на капитанском мостике. “Парламентскую республику, — убежден бывший в начале 90-х годов спикером Верховного Совета Беларуси Николай Дементей, — можно вводить только тогда, когда общество к этому готово и в нем наблюдается согласие, четкое понимание своего исторического курса и высокая правовая культура. В каждой конкретной ситуации должно приниматься решение, которое наиболее эффективно в данный момент”. Николай Иванович был также председателем комиссии, которая вырабатывала первую Конституцию страны. И тогда, несмотря на обширный спектр мнений, Верховный Совет проголосовал за президентскую форму правления. “Это было общее настроение и убеждение: в переходный период должна быть сильная президентская власть”, — говорит Николай Дементей. У каждого политстроя есть свои внутренние законы. Для главенствующей роли парламента необходимы, как для самолета крылья, мощные партии, пользующиеся в обществе поддержкой. В Германии — это ХДС, ХСС и СДПГ, в Англии — лейбористы, консерваторы и либерал-демократы, во Франции — четыре основные партии, среди которых социалисты и коммунисты. Конечно, политполе в старой Европе достаточно многообразно, но оно предельно четко структурировано. Старое вино имеет устоявшийся вкус, а в молодом еще идет брожение. И это лишь в борьбе за власть разрозненные партструктуры клянутся в единстве “до гроба”, а когда приближаются к госказне, в силу вступают иные причинно-следственные посылы, потому что у каждого политобъединения разные спонсоры и заказчики. Лоббирование их интересов неминуемо приводит к противоречиям и распаду блоков, казавшихся еще недавно монолитными. Таковы неумолимые принципы политического бытия. Парламентскую тогу есть смысл примерять только тогда, когда для этого есть соответствующие партийные формы. Да, при переходе на такой строй однозначно выигрывают партии. Их вес значительно возрастает. Но что это дает в конечном итоге обществу? Вот в чем вопрос....Платон, детально описавший идеальное государство, попытался в Сиракузах утопию сделать былью. Но из этого ничего путного не получилось. То ли Сиракузы не доросли до уровня великого философа, то ли философ чего-то не учел. Впрочем, это уже далеко в прошлом. Истина же проста: чтобы зерно дало хорошие всходы, нужно подготовить почву. В противном случае — это зерна-идеи на ветер.

Вячеслав КЕБИЧ, бывший премьер-министр Беларуси :— Во времена Верховного Совета было практически невозможно принять оперативно ни одного решения. Как только дело доходило до дебатов, все тонуло в многочасовых разговорах. Причем это была сплошная критика без продуманных предложений.

Николай ДЕМЕНТЕЙ, бывший Председатель Верховного Совета Беларуси:— Парламентскую республику можно вводить только тогда, когда общество к этому готово и в нем наблюдается согласие, четкое понимание своего исторического курса и высокая правовая культура.