Мнение. Беларусь-Евросоюз: Перезагрузка 2.0

 

Этот формат стал закономерным итогом драматических событий в регионе и общей усталости Беларуси и Евросоюза от двадцати лет безуспешных попыток то подружиться, то хорошенько поругаться.

 

Первый и важнейший признак нового подхода ЕС к отношениям с официальным Минском — отказ от наивных ожиданий. Словами латвийского дипломата это прозвучало так: "Нужно ставить меньше завышенных политически амбициозных целей, а стараться реально работать по обширной повестке дня".

 

Идеализм был первородным грехом европейской политики по отношению к Беларуси на протяжении как минимум последнего десятилетия. В 2005-2006 годах, на волне событий в Грузии, Украине и Кыргызстане, Запад всерьез рассчитывал на цветную проевропейскую революцию в Беларуси. Официальный Минск обкладывали санкциями, а белорусскую оппозицию активно и разнообразно поддерживали.

 

Революции не случилось, и в 2008 году пришло время новой, не более реалистичной стратегии — "втягивания", первой перезагрузки отношений. Ее суть была в надежде, что если белорусским властям предложить пряник побольше (сумма в три миллиарда евро звучала вполне открыто), то они подумают-подумают, да и демократизируются на всю катушку, побежав в распростертые европейские объятия.

 

После закономерного провала и этого амбициозного плана в отношениях был взят тайм-аут, которые многие не без оснований называли тупиком. "Как решить белорусскую проблему?" — задавались вопросом эксперты и чиновники, ответственные за восточное направление в европейской внешней политике. И ответ был найден — да никак.

 

Вместо того, чтобы биться головой об лед и пытаться изменить поведение белорусских властей, судя по всему, было решено смотреть на эту власть, как на нее смотрят многие внутри страны — как на погодное явление. То есть что-то настолько не поддающееся воздействию, что легче не тратить силы, а работать по тем областям, где и правозащитный имидж ЕС не пострадает, и можно будет отчитаться о реальных, пусть и малых достижениях.

 

Вновь передам слово Пилдеговичсу, который от имени Латвии страны-председателя в ЕС, заявил о готовящейся ревизии европейской программы "Восточное партнерство": "Мы хотим сделать ее более адаптивной для индивидуальных интересов каждого государства. Если Молдова или Грузия хотят сближаться, идти в перспективе на вступление в Евросоюз, то Азербайджан или Беларусь хотят больше сотрудничать по другим вопросам. С нашей точки зрения, это прагматично, и подобное взаимодействие следовало бы поощрять и не ставить какие-то государства перед выбором "либо - либо".

 

А теперь для сравнения, заявление замглавы белорусского МИД Елены Купчиной от 9 декабря 2014 года: "Беларусь последовательно выступает за модификацию формата Восточного партнерства и находит понимание со стороны европейских партнеров. Эта модификация, на наш взгляд, должна происходить с точки зрения так называемой дифференциации, то есть должны учитываться приоритеты и разные интеграционные стремления стран-партнеров".

 

Ну как? По-моему, потрясающее единодушие.

 

Разница лишь в том, что Минск с самого запуска "Восточного партнерства" стоит на своей "прагматичной" позиции: политика, права человека и прочие разногласия — отдельно; инфраструктурные проекты, финансовая помощь и другие экономические плюшки — отдельно. А вот подход Евросоюза раньше был совсем иным: пряники только вместе с горькой микстурой, помощь в обмен на демократизацию.

 

В этом смысле, белорусскую дипломатию можно поздравить: продавили-таки свой формат общения. И имя ему — деполитизация диалога. Нет, конечно, о политзаключенных и призывах к свободным выборам будут дежурно вспоминать. А может, и не будут. Журналистам потребовалось задать Андрейсу Пилдеговичсу несколько настойчивых вопросов, прежде чем он просто произнес вслух слово "политзаключенные". Он явно не планировал говорить ни об этой проблеме, ни о других.

 

К слову, о политзаключенных. Латвийский дипломат еще до визита в Минск, сказал, что их в Беларуси трое, чем слегка насторожил белорусских правозащитников. По их данным, на которые раньше и опирался Евросоюз, по политическим мотивам в Беларуси сидит шесть человек. Ну ладно, Латвия только начала председательствовать, мог человек перепутать.

 

Но в Минске, общаясь с журналистами после пресс-конференции, Пилдеговичс еще раз заявил: в Беларуси трое политзаключенных. Я дважды переспросил, он дважды повторил. И даже назвал фамилии — Статкевич, Дедок, Олиневич. Для дипломата, который даже на фоне коллег отличается, надо отметить, предельно осторожной манерой формулировать ответы, это едва ли похоже на неинформированность или ошибку. Выглядит так, что список политических требований к Минску корректируют даже в таких чувствительных моментах, чтобы как можно быстрее избавиться от этого раздражителя в теперь уже прагматичных, рутинизированных отношениях.

 

Не в последнюю очередь к новому формату общения ЕС с Беларусью приложились украинские события. Они показали, что бывает, если форсировать или хотя бы поддерживать поворот на запад и демократизацию в странах, которые Россия считает зоной своих особых интересов. Глядя на реальную войну и тысячи трупов в Европе в 21 веке, на месте брюссельского бюрократа невольно задумаешься: а так ли тебе нужна демократическая Беларусь? Или хватит тихой и не создающей проблем, пусть и авторитарной страны?

 

С другой стороны, в новых условиях никаких попыток серьезного политического сближения Беларуси с ЕС не будет. Эта перспектива просто уходит с повестки дня на неопределенное время за ненадобностью для обеих сторон. Периодические визиты и общение "о перспективах двухсторонних отношений" — да, разговоры о визах и болонском процессе — без проблем, деньги на обустройство границ, прочие экологические и локальные проекты — скорее всего, тоже да.

 

Не стоит ждать и каких-то серьезных финансовых вливаний в белорусскую экономику: Европа не в той форме. Если и на Украину сложно наскрести, то Беларусь может и в очередь не становиться.

 

Даже президентские выборы 2015 года, если на них не произойдет чего-то экстраординарного, а все закончится предсказуемой "элегантной победой", скорее всего, не изменят сути новых отношений Минска и Брюсселя.

 

Эта перспектива сулит мало чего хорошего противникам белорусской власти, которые окончательно перестают быть переговорным субъектом для Запада. Если Европа больше не ставит целью сменить свою "последнюю диктатуру", то в чем смысл тесного общения и финансовых вливаний в малочисленные, задавленные и разобщенные диссидентские кружки, по привычке именуемые оппозицией? Куда проще и эффективнее "реально работать по обширной повестке дня" с теми, от кого, хочешь – не хочешь, но зависит положение вещей "на земле" – с властью.

 

Эта "перезагрузка 2.0", как и ее первая, более наивная версия, вероятно, попадет под огонь критики за цинизм и уход от отстаивания традиционных демократических ценностей. Но поздно пить боржоми. Война в Украине изменила видение нашего региона в глазах западных элит, вернула их из мира абстрактных общечеловеческих светлых идеалов демократии в мир конкретных общечеловеческих страхов. В новом мире – новые ценности. Лозунг "За стабильность" из популистского клише некоторых постсоветских стран превращается в неформальный девиз европейской внешней политики в отношении этих самых стран. А Беларусь тут, как известно, образцовый ученик.