Главная
Гороскопы
Огненные Борки - сестры Хатыни. История уцелевшей жительницы
19.10.2012 09:12
—
Новости Общества
|
Огненные Борки - сестры Хатыни. История уцелевшей жительницы /
15 июня 1942 года вояки батальона Оскара Дирлевангера сожгли в деревне Борки Кировского района 1800 жителей самих Борок и окрестных деревень. Этот факт лег в основу документальной повести Алеся Адамовича "Каратели". Борки на Могилевщине - не единственная уничтоженная деревня с таким названием. 23 сентября 1942 года 10-я рота батальона "Центр" Мюллера расстреляла 705 человек деревни Борки в Малоритском районе. В марте 1943-го каратели сожгли деревню Борки в Петриковском районе. В начале мая 1943 года сожгли деревню Борки и 99 ее жителей в Вилейском (тогда - Ильянском) районе. В июле-августе 1943-го во время карательной операции "Герман" сожжены также деревни Борки в Ивенецком и Воложинском районах.
Если въезжать в Вилейку со стороны Долгиново по трассе Р29, то перед самым городом, у деревни Снежково, по правую руку можно увидеть сразу три мемориала. Первый - советский памятник человеку с автоматом, судя по виду - партизану. На плите - шесть фамилий погибших.  Второй - памятник экипажу бомбардировщика Су-2, который разбился здесь 24 июня 1941-го. Начальник вилейских электросетей, известный краевед Анатолий Рогач (к сожалению, умерший весной 2010-го) провел кропотливое исследование, написал немало запросов и выяснил, что командиром самолета был заместитель командира эскадрильи 43 БАП старший лейтенант Василий Иванович Панин. К годовщине начала войны в 2006 году установили здесь камень с памятной доской.  Третий мемориал - это открытый 30 июня 2009 года обширный комплекс "Памяці былых вёсак", который представляет собой нечто вроде кладбища исчезнувших деревень. Не только сожженных в войну, а всех, которые раньше значились на картах, а сейчас нет. Таких деревень, сел, хуторов, застенков, фольварков по всему Вилейскому району насчиталось 255. Еще 9 были переименованы.   Деревни Борки, Клюево, Любча, Рябцево, Яново постигла судьба Хатыни - их сожгли, а после войны не восстановили.  Из деревни Борки спаслись двое сельчан, а до конца войны дожила и здравствует поныне лишь одна жительница - Фаина Сергеевна Аносович (Кучко). Он рассказала нам историю о тех трагических майских днях сорок третьего.
В деревне Борки было 22 двора, там проживала сотня человек. В соседней Любче, до которой было с километр, - около 80 жителей. К востоку от деревни протекает речка Илия, по ней до 1939 года проходила граница между Польшей и Советским Союзом.  До войны маленькая Фаня успела отучиться один класс в школе в здании бывшей польской управы. Отец девочки умер, когда ей было два года - мать Ольга, родом из деревни Ковали, растила Фаню, братьев Костю и Леню и сестру Валю одна.
Старшему к описываемым событиям исполнилось 17 лет, Фане шел двенадцатый год. Во время войны деревня считалась партизанской, хотя сами народные мстители здесь не жили. Но зато порядок установили: кому нужно было отправляться на сенокос за реку - должен был отмечаться у партизан. А в одном из домов разместили своего связного и еще осенью сорок второго поставили, как говорит Фаина Сергеевна, "жэрдку", к которой была прикреплена антенна. За четыре дня до Пасхи 1943 года деревню заполонили оккупанты - приехало около пятидесяти полицаев (немцев из них было совсем немного) на пятнадцати или больше подводах. Они забирали все, что находили: и вещи, и продукты. Накануне праздника семьи остались не только без угощения, но и вообще без еды. Обоз двинулся в сторону Любчи, как вскорости за ними промчались партизаны и завязали перестрелку.
Прошла неделя после Пасхи. Все это время в лесу были слышны выстрелы - возможно, партизаны попали в окружение [вероятно, это была карательная операция "Смельчак-1". - TUT.BY].
Сельчане стали думать, что предпринять. Всей деревней не уйти. Быть может, отправить сыновей к партизанам? Но тогда немцы устроят перекличку и увидят, что людей не хватает. А сыновья и сами отказались: фашисты пожгут жителей, и их даже не удастся по-человечески похоронить. Так что все решили остаться в деревне. Как говорится, "помирать собирайся, а жито сей" - на следующий день договорились выгнать весь скот в поле. С пастухами отправили и Фаню, у которой кроме лаптей ничего не было, а только, как она говорит, "нейкі балахончык". Спать в ту ночь не ложились. На следующий день выгнали на луг к реке коров, сюда же подтянулись пастухи из других деревень - всего 11 человек, в том числе трое детей. У одной женщины были часы, и вот в 9 утра послышалась автоматная стрельба. Пастухи попадали в траву, прячась от пуль. А через некоторое время над Любчей взвился дым. Мужчины сказали, что горит не вся деревня, а только один дом. Минут через двадцать и над Борками показался дым. Вскоре со стороны Любчи прибежали на поле два человека, один с обгорелой рукой, другой вроде целый, один в башмаках, второй босой. "Убегайте!" - кричат. В Любче немцы созывали людей, говорили, что будут делать перекличку, но загнали всех в ток, заперли и подпалили. Они выломали доски и еще с одним товарищем убежали втроем. Предупредив пастухов, беглецы от смерти подались за реку, в сторону деревни Глубочаны. Взрослые призадумались: как же мы, мол, пойдем домой без коров? А девятнадцатилетний Виктор Волчек сказал: "Я убегу в Соколовку [тогда деревня еще называлась Червяки. - TUT.BY], а вы тут глядите скотину". Мужики на это ответили: "Иди, мы твоих коров глядеть не будем". Паренек ушел и подался в партизаны, но позже, как стало известно, погиб. Но в тот день только он и маленькая Фаня избежали расправы фашистов. Через час на поле пришли трое: один полицай и двое в штатском и приказали гнать скот домой. По пути один из них сказал Фане: "Видать, твой батька не в партизанах, раз ты в лаптях ходишь", на что девочка ответила: "Нет у меня батьки…" Пришли в деревню - а там по улицам снова подводы стоят, и при них люди из соседних деревень - перевозить награбленное добро. Коровы не смогли пройти к своим хатам и разбежались. Местных жителей нигде не было видно - их к тому моменту уже загнали в сарай. Во дворе семьи Кучко были закопаны кое-какая одежда и дрова - и это припрятанное добро вырыли и забрали. Дома тоже все было перевернуто вверх дном, кровати раскиданы по полу.
Дядьки стали думать, куда спрятать Фаню. Положить на воз (на нем уже лежали поросенок и две овечки)? Но фашисты могут увидеть, и тогда всем троим беды не миновать. В дом под печь? Тоже не выход. А за домом был сад, и Фанин старший брат, обрезая ветки, складывал их в углу сада, собираясь потом сжечь. Один из мужиков раскопал в глубине этой горы веток некое подобие конуры и сказал Фане, чтобы она туда забралась и сидела до тех пор, пока кто-нибудь не придет. В среду она увидела, как остатки награбленного добра сгрузили в бортовую машину и уехали, в деревне остались только пара полицаев. Фаня вернулась в хату, а на ночь снова перебралась в свою берлогу. В четверг утром каратели подожгли деревню - с одного конца и с середины. Хата семьи Кучко сгорела, а гумно - нет. Едкие дым и вонь разносились далеко вокруг. Никого не было видно и слышно, и Фаня вылезла из своего укрытия и пошла по бывшей деревенской улице. В одном сарае были четыре убитых пастуха, в другом - сожженные остальные жители деревни, своего дядю девочка нашла убитым на пороге его дома. От деревни остались только три дома - они стояли на отшибе. В одном из них Фаня "работала" нянькой маленького Мишки - ее за это кормили. Зашла туда - по дому разбросаны игрушки, открыт люк в погреб, никого нет. На столе стояли жбаны с испорченным уже молоком и немного хлеба. Фаня, три дня ничего не евшая, отрезала кусочек хлеба и начала жевать. В это время к дому подъехала машина голубого цвета. Из нее вышли трое: два немецких офицера (один молодой, другой в годах) и с ними шофер, он же переводчик. Девочка хотела спрятаться в погреб, но испугалась мышей и стала за шкафом. Немцы зашли в дом и стали на пороге. Один из них что-то сказал с сильным польским акцентом, а водитель перевел: выходи, мол, кто есть.
Шофер Гондарович, который помог спасению Фани, оказался связистом партизанского отряда "За родину" бригады имени Фрунзе, впоследствии его расстреляли фашисты.  С тех пор на месте деревни Фаина Сергеевна побывала впервые лишь лет через 15 после окончания войны. Колхозники на месте сарая, где были убиты ее односельчане, поставили памятник, на доске были перечислены хозяева хат и число проживающих. В соседней Любче помимо памятника на месте сарая еще поставили плиты на месте бывших хат.
В нескольких интервью, которые Фаина Аносович давала журналистам, она говорит, что партизаны прискакали в Борки с предупреждением о грядущей карательной акции в понедельник, 4 мая, что облава и убийства начались во вторник, 5 мая, и что сожгли деревню в четверг. Эта дата - 5 мая 1943-го - встречается во многих публикациях и на плите мемориала. Однако в 1943 году 5 мая выпадало на среду. Наверное, память подводит Фаину Сергеевну. И, возможно, правильной датой убийства сельчан стоит считать вторник, 4 мая, а полного сожжения деревни Борки - четверг, 6 мая, 1943 года.
После войны, несмотря на то что в Борки и Любчу часто приходили школьные экскурсии, память о трагедии в буквальном смысле слова стирали с помощью тяжелой техники. Во время мелиорации земель в пойме Илии русло реки спрямили и превратили, по сути, в мелиоративный канал, один из каналов вывели почти прямо на бывшую улицу деревни Борки. Дорогу, которая вела от тракта Соколовка - Малевичи в Борки, и в недавнее еще наше время перепахивали. Самодельный указатель на мемориал современные власти снесли как не соответствующий нормативам. Лишь в этом году, благодаря стараниям уроженца соседней Соколовки краеведа Алеся Руткевича, журналистки "Региональной газеты" Марины Слиж и общественности удалось отреставрировать памятник, провести уборку территории, проложить сносную дорогу и установить новые указатели.
Ранее на памятной плите значилось, что в деревне погибли 97 сельчан, но, пересчитав по памяти жителей по-новой, Фаина Сергеевна поправила цифру: в семье Иосифа Ольшука было не трое, а пятеро человек. Таким образом, погибло 99 жителей деревни, двое - Виктор Волчек и Фаня Кучко - спаслись. В минувшую субботу, 13 октября, состоялось торжественное открытие обновленного мемориала. Фаина Аносович с детьми прошла по бывшей улице в Борках, задерживаясь возле исчезнувших подворий. Пионеры снова, как десятилетия назад, отдавали салют памяти.
Чтобы разместить новость на сайте или в блоге скопируйте код:
На вашем ресурсе это будет выглядеть так
Из деревни Борки спаслись двое сельчан, а до конца войны дожила и здравствует поныне лишь одна жительница - Фаина Сергеевна Аносович (Кучко). Он рассказала нам...
|
|
