Неголливудская история. Как сын миллионера из США искал белоруску, пытавшуюся отравить его отца

Источник материала:

«Всю свою жизнь мой отец хранит штаны, в которых пережил войну. Они очень старые... Утыканы заплатками настолько, что непонятно из чего они сделаны, но куда бы он ни ехал, он всегда берет их с собой. Для него это постоянное напоминание того, что ему пришлось пережить», — говорит Стивен Гринберг, сын американского нефтяного магната Джека Гринберга, состояние которого оценивается в сотни миллионов долларов.

Вместе со Стивеном TUT.BY отправился в экзистенциальное путешествие по Жабинковскому району, чтобы узнать то, что его 83-летний отец тщетно пытался забыть.

«Мой отец никогда не говорил о войне, о своем детстве в Бресте. Когда я спрашивал, он либо говорил, что слишком занят, либо что нечего рассказывать», — объясняет Стивен.

Мы едем в бусе по узким улочкам деревни Новосады, где жили предки Стивена. Рядом сидят оператор и звукорежиссер. Стивен, который получил в Лос-Анжелесе кинематографическое образование, последние несколько лет снимает документальный фильм о своем отце и Холокосте. Один из ключевых эпизодов будущей картины связан с Беларусью.

Дом, который построил Соломон

История еврейской семьи Гринберг начинается с дома № 101 по улице Советской в Бресте. Трехэтажное здание построил в 1925 году Соломон Гринберг, отец Джека и дед Стивена. На первом этаже размещалась аптека, на втором и третьем — жилые комнаты.

В 1939 году в город пришли Советы, национализировали семейный бизнес, а Гринбергов переселили в Ковель. Когда началась война, Соломон Гринберг вместе с женой и сыном Джеком вернулись в Брест, где их сразу же определили в гетто. Оттуда семья бежала к родственникам в деревню Новосады Жабинковского района. Когда в убежище стало опасно, семья перебралась в соседний поселок Пшенаи. Там Гринберги скрывались в подвале школы, а потом нашли укрытие в сарае одной женщины женщины. Она носила им еду в обмен на деньги и драгоценности. Когда средства у Гринбергов закончились, хозяйка решила избавиться от евреев и подсыпала им в пищу яд. Мама Джека, которая была фармацевтом по образованию, по вкусу распознала мышьяк - это спасло семью. После эмоционального разговора с отравительницей, семья некоторое время жила в сарае, а потом бежала в леса и присоединилась к партизанам.

«Цыц, пожалуйста»

В 1998 году Стивен уговорил отца посетить Беларусь. Вместе они проехали по тому самому маршруту и встретили старожилов, которые помнили, как Гринберги прятались в подвале школы. В конце путешествия Джек встретил ту самую женщину, которая дала им приют. К тому времени она жила с сыном в Жабинке. Детали этой встречи Стивен запечатлел на видеокамеру.

«Здравствуйте, меня зовут Гринберг. Я маленький мальчик, которого вы спасали», — сказал Джек встретив женщину возле ее дома.

«Я вже нычого нэ помню, — говорит старенькая бабушка, бросает взгляд на Джека и внезапно начинает плакать. — Я вже колыка».

Потом она начинает что-то сбивчиво объяснять, вспоминать, как Джек хотел ее ударить, как семья жаловалась на то, что она за ними плохо присматривала. Внезапно сын пенсионерки, который знает эту историю, встревает в разговор:

«Ты что-то мама не то говоришь», — сказал мужчина.

«Ну цыц… Цыц, пожалуйста», — обрывает его женщина.

«Расскажи, как было», — настаивает сын.

«А я и расказваю, як было в тое врымя. Тое врымя было очэнь тяжелае, — говорит она, а потом резко переводит разговор в другое русло, — Слушай, а бабушка дэ? Вас жэ троих было».

«Мать? Она умерла, — отвечает по-русски Джек, — И мой папа тоже умер».

«Тожэ вмэр? Ты и остався одын? Ну слава Богу, что остався и жывэш», — заключает бабушка и на ее глазах вновь выступают слезы.

Тогда она так и не рассказала историю, которую знали ее сын, Джек Гринберг и старожилы деревни Пшенаи. Осталось чувство недосказанности, говорит Стивен.

Эту пустоту мы и надеялись заполнить во время повторного визита.

«Боялись, что Гринберги расскажут»

17 лет назад Гринбергов встречали в поселке едва ли не всей деревней. К Джеку подходили старожилы, жали ему руку и наперебой рассказывали о том, как видели его в том самом сарае, делились впечатлениями и с радостью показывали места, где они прятались.

Во время этого визита все по-другому. Внешне почти ничего не изменилось, но дедушек и бабушек, которые помнили его отца, уже нет. Никто не выбежал нам навстречу и не к кому было идти.

Однако история спасения еврейской семьи здесь передавалась из поколения в поколение, и дети тех, кто 17 лет назад встречал в деревне Джека Гринберга, согласились ее рассказать Стивену.

«Это было несколько раз (женщина подсыпала яд в еду — TUT.BY), — объяснил сын женщины, которая жила здесь во время войны. — Жена Гринберга была фармацевтом и сразу все поняла, поэтому эту еду они выбрасывали. <…> Мотив был такой: шла уже Красная армия, и они боялись, что Гринберги расскажут, что они с этой семьей золотом рассчитывались за еду. Это то, что мне рассказала мать».

«Жесткий артхаус»

В Жабинке мы нашли дом, в который переехала после войны отравительница (или спасительница?) Гринбергов. Женщина несколько лет назад умерла, как и ее сын, который присутствовал на встрече 17-летней давности. Из родных по ее линии остался лишь внук Виталий, который живет в Бресте. Мы встретились с потомком.

Он рассказал, что бабушка похоронила двух сыновей, а сама на старости лет страдала от болезни Альцгеймера. Впервые историю Гринбергов она ему рассказала 17 лет назад после той эмоциональной встречи с Джеком.

«Это ни фига не голливудская история. Скорее жесткий артхаус. Все сложно, - объяснил Виталий, - Они вроде бы их спасали… Хотя тут не столько „они“, а „она“. Дед был в партизанском отряде. Поэтому все было на бабушке. Ей на то время было 19 лет, и она нянчила маленького сына. <…> С одной стороны, она вроде бы спасала… Она ожидала, что они какое-то время пересидят и двинутся дальше, а они живут и живут. Насколько я понял, она начала их просто выживать. Она мне говорила: „Это, конечно, не хорошо, но куда мне было деваться. Маленький ребенок, хозяйство“. Но подробности не рассказывала».

«Могли расстрелять всех»

После войны Гринберги бежали на запад. Там они попали в лагерь для интернированных, где брат Джека их нашел и помог перебраться в Палестину. Несколько лет спустя юный Гринберг получил стипендию университета Колорадо и переехал на учебу в США. Получив диплом нефтяника, Джек завершил следующую академическую ступень. Затем основал свою компанию и приобрел заброшенные месторождения газа в Вайоминге. К 30 годам Джек заработал свой первый миллион, теперь же его состояние оценивается в сотни миллионов долларов. По оценкам The Independent, только лишь на судах против крупных нефтяных компаний Джек Гринберг заработал около 800 млн долларов. Несмотря на почтенный возраст, Джек Гринберг все еще возглавляет созданную им компанию Grynberg Petroleum.

Джек побывал в Бресте лишь единожды — 17 лет назад. С тех пор он сюда не возвращался. По словам Стивена, та поездка позволила ему по-другому взглянуть на вещи:

«Раньше он говорил так: „Мы платили, поэтому нам помогали“. Он думал, что никто в деревне, кроме той женщины, не знал, что они прячутся в сарае. Оказалось, что знали почти все, но никто их не выдал. Им не платили, а они все равно молчали. Никто их не предал. Хотя за это могли расстрелять всех».

Теги: Брест