Солдаты в химзащите, а на нас только халаты. Чернобыльская трагедия глазами 19-летней медсестры

Источник материала:

Сегодня гомельчанке Светлане Кройтор почти 50. А 30 лет назад было 19. Тогда она только окончила Кемеровское медучилище. Ее родители переехали в украинскую Добрянку, а Светлану пригласили на работу в Гомельскую областную больницу, и она, не задумываясь, перебралась в Гомель. Тут же ей дали общежитие, и жизнь пошла своим чередом. Пока не наступило 26 апреля. Точнее, второе мая, когда ей, как и другим ее коллегам-медикам, нужно было выполнять приказ — ехать в срочную командировку. Сегодня Светлана решила рассказать о тех  нескольких днях, проведенных в нескольких километрах от реактора, а также о долге, страхе и предательстве.

— Первого мая все шли на демонстрацию, а я работала. Помню, был очень сильный ветер. Такой, что из окон отделения я видела, как переворачивало мусорные баки. Это потом выяснилось, что ветер этот не природный, а созданный искусственным путем. Так они разгоняли тучи. Только к вечеру нам сообщили, что произошло. Никто еще тогда не понимал, какие масштабы у этой трагедии. Но уже на следующий день стало ясно, что все очень серьезно. Интернета тогда не было, по телевизору правды как и сейчас, немного, тем не менее, информация разлеталась с бешеной скоростью, да и медики, в отличие от других людей, все-таки больше понимали, что такое радиация. Не скажу, что была паника, но было очень страшно.

О долге Родине

А 2 мая меня вызвал начмед и сказал: «Собирайся в командировку». Я попыталась отказаться, говорила, что мне всего 19 и, что я еще хочу родить здорового ребенка. На что мне было сказано четко и без эмоций — ты военнообязанная и если не поедешь, тебя будут судить за дезертирство.

На сборы дали пять минут и отправили в Брагин. Едем и видим — автобусы идут по трассе сплошной чередой. Это было жутко. Они оттуда, а мы - туда. На полях разбили свои палатки военные. Солдаты ходили как инопланетяне — с ног до головы в средствах химзащиты в противогазах, а у нас с собой только белые халаты и чепчики.

Приехали в штаб. Людей — море, суета. Каждому давали свое задание. В мою обязанность входил вывоз нетранспортабельных лежачих больных из деревень Ново-Степанов, Старо-Степанов, Нежихов, Новые Ляды, Старые Ляды, Александровка…

О совести

Ночевали все у местного населения. Нам, можно сказать, повезло — нас подселили к администратору Брагинского ресторана. У нее была трехкомнатная квартира и много еды. На утро на «уазиках» мы отправились каждый по своим деревням. Грузили больных в машину и развозили по больницам. Грузить приходилось самим. Это было тяжело и физически, и морально. А один раз попался такой водитель — говорит, я не санитар, не буду. А дедушка лежачий и мне его не поднять. Обегала всю округу, прежде, чем нашла человека, чтобы помог. На водителя я потом в штабе, конечно, пожаловалась. Не знаю, зачем он так бессовестно себя вел. Может надеялся, что его за такое поведение домой отправят?

Об эвакуации

Самое неприятное было видеть эвакуацию людей. В автобус разрешалось брать всего одну небольшую сумочку на человека. Людям говорили, что уезжают они ненадолго. Многие верили, поэтому в первые дни эвакуация шла более-менее спокойно. Однако, по мере того, как люди узнавали новые подробности, настроение менялось. Кто шубы на себя надевал, кто гусочек за пазуху засовывал. А некоторые прятались. В погребах. Семьями, с грудными детьми. Сидели там по несколько дней. Но когда выбирались и видели во что превратилась их деревня, что вокруг никого, скот гуляет по улицам, недоенные коровы ревут так, что в жилах стынет кровь, тогда люди готовы были бежать от этого ужаса пешком. Мы несколько раз таких подбирали.

Об Андроповке

На тот момент была водка дешевая, назвалась «Андроповская». И существовало такое мнение, что спиртное нейтрализует радиацию. Поэтому эту водку разрешали употреблять всем. Прямо на КПП перед зоной нам всем наливали по рюмочке. Но потом лаборанты, которые работали на заборе крови у населения, рассказывали, что даже дети в некоторых домах ползали пьяные. А когда в один день в деревне от алкоголя умерло двое, а в соседней — три человека, все это тут же запретили.

О здоровье

Говорят, что радиация без вкуса и запаха, но первые два дня я ее ощущала, было постоянное першение в горле. А потом по возвращении в Брагин нам делали замеры прибором — ноги, живот, щитовидку и волосы. 5 мая меня померяли и тут же сообщили, что мне срочно пора домой, я свою дозу получила. Сегодня пожинаю плоды, имеются определенные проблемы со здоровьем.

Об отмененных льготах

Из того, что раньше было в этом списке льгот для ликвидаторов, я только бесплатным проездом в общественном транспорте пользовалась да двумя неделями оплачиваемого отпуска. Но все равно обидно очень было, когда все это отменили. Считаю, это предательством. Народ столько здоровья положил, а теперь вроде как все и забыли об этом.

Теги: Гомель