Главная
Гороскопы
– Владислав Юзефович, расскажите, пожалуйста, нашим читателям о себе.
– Я – коренной борисовчанин, мама трудилась фельдшером на скорой помощи, а потом в 4-й поликлинике в отделении реабилитации. В детстве часто бывал у нее на работе, было любопытно и интересно одновременно, благодаря чему, наверное, и появилось решение выбрать врачебную стезю. Жена – врач-фтизиатр, дочке скоро исполнится год. Закончил лечебный факультет Витебского госмедуниверситета. В течение года в качестве врача-онколога стажировался в РНПЦ им. Н.Н. Александрова в Боровлянах. В Борисове работаю с августа 2018-го.
– Почему выбрали специализацию врача-онколога?
– Когда заканчивал первый курс университета, близкий человек заболел раком. Это был шок не только для него. Слава Богу, с ним сейчас все хорошо. Болезнь родственника и повлияла на мой выбор. Азы специализации постигал с четвертого курса вуза, занимаясь в студенческом кружке по онкологии. К окончанию шестого курса был старостой кружка. Участвовал в исследованиях, защитил по онкологии дипломный проект. На интернатуре решение лишь укрепилось: четко определил для себя, что именно в этой области медицины хочу работать.
– Но после интернатуры, испытав психологические трудности, можно было уйти в хирургию…
– Не спорю. Вместе со мной тогда трудились 14 интернов. Некоторые из них остались в РНПЦ, другие потом разъехались в районы. И первые пациенты, которые были у каждого из нас, – по-своему непростые случаи: молодых врачей таким образом закаляли, учили преодолевать барьер психологической стойкости и профпригодности. Никогда не забуду, как на три месяца, поставив перед фактом, меня посадили на поликлинический прием без наставника. За помощью в лечении лимфомы (опухоли крови, лимфоузлов) обращались люди со всей страны. Было очень сложно, поскольку узкая специализация требовала самообразования и выдержки.
– Вы согласны с выражением: у каждого врача свое кладбище?
– Скажу так: у онколога оно большое не из-за непрофессионализма, а в силу многих других причин, в число которых входит и невнимательность людей к своему здоровью, и отсутствие идеального лекарства. И это надо понимать и принимать!
– Правда ли, что за последние годы опухоли существенно модифицировались?
– Онкология – достаточно молодая наука. Как отрасль медицины она одинаково начала развиваться в США и бывшем СССР после Великой Отечественной войны. Раньше ее называли болезнью стариков, и в эту профессию никто не хотел идти. Сейчас другая ситуация. Врачи-онкологи занимаются не только лечением, но и изучением опухолевого генеза. Например, много вопросов вызывает у онкологов лечение рака легкого: смертность от этого самого непредсказуемого заболевания среди мужчин и женщин одинаковая. Мы знаем, что развитие рака легкого провоцирует курение. В то же время отмечаются раковые опухоли у некурящих людей. Рак курильщика можно предсказать и в период ремиссии вылечить, а этот, увы, – нет. Медики-онкологи сейчас основательно занимаются изучением методов диагностики и лечения, генетических особенностей раковых опухолей легкого, поскольку те, к сожалению, пока не поддаются контролю.
– Можно ли сказать, сколько видов опухоли существует, и назвать их?
– Онкология занимается злокачественными опухолями, которые делятся на три вида: рак, саркома, гемобластозы. Рак «охватывает» кожу, легкие, слизистые оболочки (ткани). Саркома поражает мышцы, связки, кости. Гемобластозы – заболевания кроветворной и лимфатической ткани (лейкемия, лейкозы, лимфомы). В этих видах, где на первом месте стоит все-таки рак, существует огромное множество так называемых подвидов. И для каждого (!) больного разрабатывается отдельная программа лечения.
– Имеется ли градация опухолевой заболеваемости среди мужчин и женщин?
– У женщин превалируют рак легкого и молочной железы. У мужчин чаще всего встречается рак предстательной железы. На втором месте у белорусов по причине приверженности к мясной пище и употребления в малом количестве клетчатки стоят рак толстой и прямой кишки. К слову, наш город второй год участвует в программе скрининга колоректального рака, рака молочной и предстательной желез в целях выявления предраковых заболеваний и ранней диагностики рака. В список онколидеров также входят опухолевые поражения желудка, женских органов.
– Представим ситуацию: живет человек, который никогда не болел, и вдруг – онкология! Возможность победить болезнь существует?
– Ежегодная диспансеризация, включающая осмотр терапевта, сдачу анализов, прохождение флюорографии и пр., необходима для всего взрослого населения. Кроме ранней диагностики при обращении пациентов, в нашей поликлинике работает кабинет скрининга, куда приглашают на обследование горожан определенного возраста, проживающих в соседних домах на одной и той же улице. В результате зафиксированы случаи обнаружения онкологии на ранних стадиях, когда пациенты даже и не подозревали о болезни. Причем у онкологии одинаковых симптомов нет, и как она себя поведет, тоже не всегда можно предугадать. Радует, что статистика по ранней диагностике онкозаболеваний растет. Но людям и самим надо прислушиваться к своему организму, обращать внимание на изменения в самочувствии, заботиться о своем здоровье, искать причину любого недомогания и обращаться к врачу.
– Есть ли в вашей практике случаи излечения?
– Первые пять лет после завершения лечения пациент наблюдается у врача-онколога. Если все идет хорошо, он, не забывая о контроле за своим здоровьем, ежегодно наблюдается у терапевта. И такие примеры есть. Конечно, проще избавиться от опухоли на первой и второй стадиях ее развития, но в любом случае нельзя терять надежды на выздоровление! Сегодня 20% больных оперируют и на четвертой стадии развития опухоли. При этом немаловажно, как больной выглядит и чувствует себя, в каком он настроении, ходит ли сам или с чужой помощью. Онкологическое лечение достаточно агрессивное, убивает не только пораженные опухолью клетки организма человека, но и другие, здоровые клетки. И если в организме больного нет ресурса для восстановления (после перенесенных инсультов, инфарктов и т.д.), онколечение уничтожит человека быстрее самой опухоли.
– Как, по вашему мнению, больному избавиться от пессимизма, чувства обреченности и отчаяния?
– Онкология – это диагноз, но не приговор. Если болезнь ввести в ремиссию с контролируемым лечением, с ней можно и стоит бороться. Нужно жить надеждой! Моя надежда и поддержка – вера и Бог. Для многих онкобольных онколог – последний врач в их жизни. И от этой действительности никуда не деться. На сегодняшний день на учете в нашей поликлинике около 90 умирающих пациентов, 14 ушли из жизни в январе. Но нельзя думать только об этом. Нельзя жить без надежды, тем более отнимать ее у человека, который смертельно болен. Шаблона сообщения пациенту об опухоли нет. Каждый врач справляется с этим по-своему. Грубостью от объявления диагноза больному и его родным не защититься. Как и когда это сказать (или промолчать), зависит от ситуации и настроя самого пациента. Ведь как ни крути – это стресс.
– Как вы восстанавливаетесь после общения с больными?
– Спасает семья, увлечения, стремление к самообразованию. Очень зацепила недавняя трагическая история питерского хирурга-онколога Андрея Павленко. Я не знал его лично, но знаком с его учениками. Обидно до глубины души, что человек, который спас многих людей, создал фонд для поддержки врачей и пациентов, сам себе помочь не смог. Поражаюсь его силе духа до сих пор! Его дело будет жить в последователях.
– И напоследок: если повернуть время вспять…
– Я все равно стал бы врачом-онкологом. Пусть к моей работе нельзя привыкнуть, но можно адаптироваться, ведь она связана с весьма перспективной наукой, интересной не только с точки зрения практики.
Факты
- Ежедневно один врач-онколог поликлиники №4 принимает 35-40 человек, из которых далеко не у всех выявлена онкологическая болезнь.
- За 2019 год в Борисове онкология диагностирована у 954 пациентов, 56% – на первой и второй стадиях течения болезни (в прошлые годы процент был ниже 50).
Беседовала Елена БРИЦКАЯ, фото Ольги ЦЫБУЛЬКО