«Он порывался убежать, бился об меня». Поговорили с директором и учеником, конфликт между которыми дошел до суда

Источник материала:

В Витебске за умышленное причинение телесных повреждений судят директора политехнического лицея и депутата облсовета Руслана Винокурова. 17-летний ученик обвиняет его в том, что он нанес ему синяки в своем кабинете. 13 июля прошло первое заседание по этому административному делу. С тех пор в процессе — перерыв: судья вернула материалы в милицию на доработку. Правозащитник считает, что «дело специально затягивается», чтобы истек срок привлечения руководителя лицея к ответственности. TUT.BY поговорил с обеими сторонами конфликта и попытался понять, что произошло между директором и парнем.

Парень: «Педагоги применяли ко мне силу дважды. Впервые это случилось в детдоме»

Руслану Я. осенью исполнится 18 лет. Но выглядит невысокий щуплый парень младше, максимум лет на 15. Он — сирота: почти десять лет воспитывался в детдоме, потом некоторое время жил в опекунской семье. Сейчас его опекун — директор лицея Руслан Винокуров.

Молодой человек учится на продавца. Окончил первый курс, впереди — еще два года учебы. Живет юноша в общежитии. На летних каникулах нашел работу — продает квас.

Своими увлечениями Руслан называет музыку и волонтерство. А характер описывает так:

— Я — человек самовлюбленный, у меня в жизни высокая планка. Я — лидер. Я понял, что могу изменить что-то к лучшему не только в своей жизни, но и помочь людям. И стал бороться за справедливость. А в нашем лицее творится много несправедливого.

Руслан рассказывает, что 13 мая этого года его, а также нескольких других учеников вызвали на совет профилактики. На нем педагоги рассматривают поведение не самых примерных лицеистов. Парень признается, что шел туда не в лучшем настроении:

— Знаете, у меня за весь год накопилась на них [педагогов] злость.

— Почему?

— Они не считают нас за людей. Их о чем-то попросишь, придешь к ним поговорить, а они: «Выйди вон». Например, я спрашивал, можно ли мне пойти посмотреть салют 9 мая. Мне не разрешили — и я пошел туда сам. А до этого отпрашивался на всенощную службу на Пасху. Тоже сказали: «Нельзя». Но я и тогда пошел. Вот за это меня и вызвали на совет профилактики. Там сразу же начали критиковать за то, что держу руки в карманах. Просто там у меня лежали пауэрбанк и телефон с включенным диктофоном. Вот я и держал гаджеты двумя руками, чтобы они не упали. Меня несколько раз просили: «Достань руки из карманов». Я не послушал. Тогда директор мне говорит: «Давай выйдем, поговорим».

Дальнейшие события развивались уже в кабинете Руслана Винокурова. Директор и лицеист были там одни.

— Директор меня не бил. Но это было похоже на замахивание. Он взял меня за руки и начал прижимать к стене. Я хотел убежать, но он меня удерживал силой, не давал прохода. В конце концов я вырвался и выбежал в другой кабинет. Туда уже пришли люди: милиционер из ИДН и педагоги, которые сидели на совете профилактики. Женщина-милиционер тоже начала меня хватать за руки, повышать на меня голос, мол, сироты — такие фиговые. Я был на истерике, на нервах. Пытался объяснить всем, что шокирован тем, что только что произошло в кабинете директора. Однако меня никто не хотел понять. Из моих карманов все достали и отобрали силой. Вызвали скорую. Я просил: не надо, я уже успокоился. Мне сказали: нет, надо полечиться. Скорая не хотела меня забирать, но учителя настояли.

Подросток говорит, что в больнице увидел, что у него порвана рубашка:

— Как это случилось, я даже не знаю. На следующий день провели судмедэкспертизу. Синяки нашли на левом запястье, на груди и подбородке. Я написал заявление в милицию, что директор лицея нанес мне телесные повреждения.

Парень утверждает, что у него были сильные боли в спине. С этой проблемой он обращался к врачу:

— Травматолог сказал, что у меня ушиб. Назначил лечение, но я на него не ходил, так как был занят учебой. Со справкой от врача про ушиб пошел в милицию. Там меня послали к судмедэкспертам. Те — снова в милицию. В итоге документально зафиксировать ушиб не удалось.

Руслан Я. считает, что инцидент, в котором замешан директор лицея, не хотели доводить до суда.

— Он же — депутат! Но я писал и Министерство образования, и в МВД, и в Генпрокуратуру. В итоге 13 июля был суд. Однако это было первое и пока последнее на сегодняшний день заседание. Суд остановили — милиция должна провести дополнительную проверку, опросить свидетелей и так далее.

По словам юноши, после конфликта прошло уже 2,5 месяца, но он до сих пор переживает:

— Я не знаю, как мне жить, как с этим со всем справиться. Особенно неприятно читать комментарии в соцсетях, мол, по всем сиротам плачет тюрьма. У меня даже температура поднялась, когда я прочитал это. Но, к счастью, есть люди, которые меня поддерживают. Это знакомый психолог, воспитатели из детдома, друзья из лицея.

По словам Руслана, в детдоме он тоже столкнулся с тем, что педагог его ударила:

— Одна воспитательница выбросила со второго этажа мои вещи. Ей показалось, что я плохо сделал уборку. Была зима, но я пошел на улицу в шортах, собрал вещи, вернулся. А она меня — башкой об стенку!

Директор: «Не опрошен ни один свидетель, не установлено, где ребенок получил повреждения»

Руслан Винокуров родился в Шумилино в 1974 году. Окончил биофак ВГУ, позже — Академию управления при президенте по специальности «государственное местное управление». Был помощником председателя облисполкома. Затем 9 лет возглавлял областной комитет по природным ресурсам и охране окружающей среды.

В 2019 году Руслан Винокуров стал директором Витебского государственного политехнического профессионального лицея.

Винокуров — старожил в облсовете депутатов. Три созыва подряд представлял в нем Шумилинский избирательный округ. В 2018 году переизбран в облсовет от Новкинского избирательного округа № 9. Член президиума.

Руслан Винокуров рассказывает, что в лицее сейчас учатся более 600 детей, в их числе — 17 сирот. Один из них — Руслан Я.

— Руслан — ребенок с непростой судьбой, ярко выраженными лидерскими качествами. Очень эмоциональный, вспыльчивый, часто грубит. Активно отстаивает права детей — в своем, конечно, понимании, что такое права детей. При этом игнорирует собственные обязанности, например, уборку комнаты. Замечали его и за распитием спиртного, — так педагог и опекун характеризует своего подопечного.

По словам директора, подросток начал дерзить учителям еще накануне совета профилактики, 12 мая:

— Заместителю директора он заявил: «Вы у меня завтра умоетесь слезами!».

13 мая директор вспоминает так:

— На совете профилактики присутствовали я, мастера групп, кураторы, социальный педагог, представитель ИДН. Руслан вел себя вызывающе, держал руки в карманах. Ему не раз делали замечания, но его действия были направлены на то, чтобы совет профилактики сорвать. Я как опекун и председатель совета попросил его покинуть зал. Мы пришли в мой кабинет — для проведения разъяснительной работы. Спросил у него: «Как ты себя ведешь?». И сделал шаг навстречу. Он отмахнулся рукой. Я ее поймал. Потом поймал вторую руку. Он начал кричать: «Меня бьют!». Но я просто немного развел руки подростка в стороны и просил: «Руслан, успокойся». В этот момент в кабинет прибежали педагоги. Я отпустил его руки, но стал в дверном проеме и не выпускал Руслана из кабинета, предлагал ему выпить воды. Он порывался убежать, бился об меня. Но я его не отпускал до тех пор, пока он не успокоился. Руслан выбежал из моего кабинета — и забежал в соседний. Кричал «Ненавижу!» и бросал со стола и из шкафа на пол папки, бумаги. Его сдерживала инспектор ИДН, пыталась успокоить. Руслан был в состоянии аффекта. Ему дали воды, в конце концов он успокоился.

Однако педагоги решили вызвать медиков.

— Куда ребенка отпустить в таком состоянии? В общежитие? Так кто за ним там будет смотреть? — рассуждает директор. — Приехала скорая. Забирать Руслана она не хотела, но мы настояли. Насколько я знаю, в тот день, 13 мая, у подростка зафиксировали повреждения на груди и подбородке. На следующий день судмедэкспертиза показала повреждения на левом запястье, груди и подбородке. То есть повреждение на запястье появилось только на следующий день после совета профилактики.

На суде Руслан Винокуров заявил, что с протоколом не согласен.

— Суд потребовал дополнительной проверки. Не опрошен ни один свидетель. Нужно также установить, где ребенок получил повреждения — в моем кабинете или в соседнем кабинете, где был инспектор. Руслан сам написал, что находился в состоянии эмоционального срыва и где именно получил повреждения, не знает.

При этом Руслан Винокуров согласен с тем, что подростка где-то «недосмотрели»:

— Я думаю, администрация лицея тоже виновата в этой конфликтной ситуации. Надо было еще раньше сесть за стол и поговорить, разобраться, что происходит с Русланом. Но ему в силу характера сложно принять некоторые вещи. Например, то, что есть правило: в общежитии нужно быть не позже 21.30. Он хочет быть авторитетом среди сверстников. И с первого дня в лицее говорил: «Директор здесь работать не будет, завуч — тоже, я всех уволю». Он этим живет и сейчас. И меня сейчас больше всего угнетает, что его основная цель здесь — не учиться, не получать профессию, а доказать всем, что он может уволить директора.

Правозащитник: «Процесс затягивается, чтобы истек срок привлечения к ответственности»

Руслан Я. подавал ходатайство, чтобы его интересы защищал правозащитник Белорусского Хельсинкского комитета Павел Левинов. Суд это ходатайство отклонил.

В качестве законного представителя несовершеннолетнего на процессе выступала сотрудник отдела образования, спорта и туризма администрации Железнодорожного района Витебска.

Однако Павел Левинов знает все обстоятельства этого дела. Он сообщил TUT.BY:

— Административное дело за умышленное причинение телесных повреждений (часть 1 статьи 9.1 КоАП) в отношении директора лицея Руслана Винокурова возбуждено 13 мая. А 13 июля состоялся суд. Он был закрытым. Судья объяснила, что это сделано «в интересах несовершеннолетнего потерпевшего». Заседание закончилось тем, что суд, уже во второй раз, вернул материалы дела в милицию — для устранения недостатков. А до этого суд просил РОВД сделать то же самое 30 июня.

По мнению правозащитника, «процесс специально затягивается».

— До настоящего времени в суд дело не вернулось. Я предполагаю, что он никакой вердикт и не вынесет. Сколько можно устранять недостатки в деле? Это делается, чтобы истек срок привлечения Винокурова к административной ответственности. Он истекает через два месяца. То есть если инцидент в лицее произошел 13 мая, то срок истекал 13 июля. Но так как дело приостанавливалось, а также два раза отправлялось из суда в РОВД для устранения недостатков, то срок истечет позже, но в самое ближайшее время. При этом какие именно недостатки в деле надо устранить, мы не знаем. Руслану не прислали никаких документов на этот счет.

Правозащитник отмечает, что на суде интересы «депутата облсовета защищал квалифицированный адвокат», а «ребенок-сирота оставался один на один со своим обидчиком-опекуном, его защитником и судьей»:

— Сотрудница отдела образования, которую назначили быть представителем Руслана на суде, до этого с ним ни о чем не говорила, по сути, она для него посторонний человек. Она просто присутствовала на суде и интересы потерпевшего не защищала. Хотя ребенок имеет право на бесплатного адвоката, но сотрудница отдела образования подростку это не предложила и сама договор с адвокатом в интересах Руслана не заключила.

TUT.BY проследит, чем закончится эта история.

Использование материала в полном объеме разрешено только медиаресурсам, заключившим с TUT.BY партнерское соглашение. За информацией обращайтесь на nn@tutby.com

Теги: Витебск