Избушка, повернись к рынку передом!

Источник материала:

Избушка, повернись к рынку передом!

Есть ли у бюрократии какие-либо оправдания права на директивный контроль цен, кроме ее желания властвовать и снимать политическую ренту?
Леонид ЗЛОТНИКОВ
В Беларуси сложилась система тотального регулирования цен. Кроме устанавливаемых правительством цен на социально значимые товары и регулирования цен предприятий-монополистов, для цен на все товары устанавливаются предельный процент (индекс) их повышения (например, не более 0,5% в месяц в 2007 и 2008 гг.). В случае превышения предельных индексов роста цен предприятия обязаны обосновать его в государственных органах.

В любом случае предприятиям нужно составлять калькуляции цен на свои товары и услуги. При этом затраты должны быть "обоснованы", а прибыль — включаться в цену в размере, "необходимом для воспроизводства".

Себестоимость: тихой сапой опять под свой контроль.

Государство следит за "обоснованностью" затрат даже в частных предприятиях, то есть присматривает, чтобы собственник не воровал сам у себя. Отсюда существенное усложнение бухгалтерского учета даже для небольших предприятий.

Например, если ранее норма расхода горюче-смазочных материалов устанавливалась на весь, к примеру, зимний период, то теперь учет расхода ГСМ ведется по дням, в зависимости от температуры воздуха. А если автомобиль в какой-то день был за границей, то в расчетах надо указывать температуру воздуха в данном районе зарубежной страны. Кроме того, нормы расхода можно изменить, если удастся доказать, что автомобиль ездил по дорогам, некоторый процент которых имел, к примеру, уклон 15 градусов, или часто происходили технологические остановки. На конец месяца необходимо измерить остатки горючего в баках. Пользоваться при этом необходимо сертифицированными щупами. А если контролер обнаружит отсутствие таких щупов, то будет выдвинуто обвинение в отсутствии надлежащего учета расхода ГСМ.

Можно много страниц написать о тонкостях учета затрат в себестоимости, когда даже аудиторы спорят о том, как правильно толковать инструкции. Наши бухгалтеры ходят по минному полю. В случае ошибки штрафы жесточайшие. Если в течение года предприятие допустит две ошибки в учете себестоимости, то у него изымается 50% всей выручки и налагается административный штраф в размере около 1.000 USD. Кроме того, оно может быть ликвидировано.

В принципах бухгалтерского законодательства в цивилизованных странах есть "принцип несущественности". Небольшие расходы, например, командированного могут учитываться бухгалтерией без подтверждающих документов, допускаются небольшие расхождения в итоговом балансе и т. д. В законодательстве этих стран (и в российском тоже) предусмотрено, что неясности законодательства толкуются в пользу налогоплательщика. Ничего подобного в белорусском законодательстве нет. В Беларуси сложные проблемы решаются по-большевистски просто и бесчеловечно.

И первое, с чего следует начать чистку завалов в ценообразовании, — предоставить негосударственным предприятиям, как в странах с рыночной экономикой, право самим устанавливать порядок калькуляции себестоимости. А для малого бизнеса, возможно, и это не нужно (достаточно книги доходов и расходов). В принципы и практику бухгалтерского учета ввести принцип несущественности.

Напомним, что в начале перестройки, когда еще предпринимались некоторые меры по переходу к рынку, контроль за формированием себестоимости на частных предприятиях был устранен, а инструкции в этой области имели для них действительно рекомендательный характер. Но постепенно, тихой сапой, рекомендательные инструкции превратились в обязательные к применению и в частном секторе.

Зубы легче лечить через рот.

Одна из важнейших функций государства в современной экономике — обеспечение стабильности кредитно-денежной системы. В странах с рыночной экономикой эта стабильность обеспечивается в соответствии с положениями экономической теории. В этом случае стабильность цен обеспечивается контролем независимого от правительства Центробанка за количеством находящейся в обращении денежной массы.

Как показывает опыт многих стран мира, грамотная макроэкономическая политика может обеспечить стабильность денежной системы и без использования методов прямого контроля цен. К примеру, в Литве в 2001-2006 гг. среднегодовая инфляция находилась в пределах 1-2% практически при полной свободе цен. Это в несколько раз ниже, чем в Беларуси, с ее изощренной системой директивного контроля. В 2007 г. инфляция в Литве составила около 5%, но она была порождена известными процессами на мировом рынке.

В общем, для обеспечения стабильности цен в директивном (прямом) их регулировании нет необходимости. А это значит, не нужны ни "обоснованное" включение затрат в себестоимость, ни ценовые декларации, ни комитеты и отделы цен в исполкомах и т. д.

Более того, контроль цен на протяжении длительного периода приводит к обратным результатам: именно в Беларуси цены почти на все товары и услуги сейчас выше, чем в соседних странах с рыночной экономикой со свободными ценами. А цены на жилье, несмотря на обещания президента остановить их рост, вообще взлетели до небес.

Цены ведут себя в соответствии с законами экономики. Попытки директивными методами направить их движение по иному пути, если и дадут краткосрочный результат, то потом все пойдет вспять. Вспомним, к примеру, как государство сдерживало рост цен на пиво в середине 90-х. В результате предприятия отрасли технологически отстали от своих российских конкурентов.

В социально ориентированной рыночной экономике цены свободны по определению.

Директивное регулирование цен на социально значимые товары оправдывается популистами курсом на формирование якобы социально ориентированной рыночной экономики в Беларуси. Но при этом мало кто из них понимает, что же на самом деле представляет собой социально ориентированная экономика. Поэтому напомним читателям, какое содержание вложил в это понятие В. Ойкен, автор теории социального рыночного хозяйства.

Экономист В. Ойкен возглавлял группу, которая в условиях гитлеровской Германии кулуарно разрабатывала пути будущего перехода от тоталитарной экономики к рыночной. Именно эти проработки легли в основу послевоенных реформ Эрхарда — Аденауэра, именно идеи социально ориентированной рыночной экономики стали теоретическим фундаментом "немецкого экономического чуда" после второй мировой войны.

Вот основная идея В. Ойкена. Есть два способа координации экономической деятельности: 1) нерегулируемый рынок и 2) централизованно управляемая экономика.

Это — два базовых порядка, комбинацией которых определяется тип всех других экономических систем. Централизованное управление не способно учесть сложность экономики и не может не только эффективно использовать ресурсы, но и вывести экономику в состояние равновесия вообще. Нерегулируемый рынок выводит экономику в состояние равновесия. И если рыночная экономика соответствует условиям совершенной конкуренции, то это равновесие будет оптимальным состоянием экономики (это было доказано экономистами еще в XIX веке).

Но свободный рыночный механизм в нерегулируемом рынке, образно говоря, быстро ржавеет (монополии, асимметричность информации, использование политической власти для извлечения ренты и т. д.). Поэтому, утверждает Ойкен, государство должно вмешиваться в функционирование рынка и следить, чтобы механизм свободного рыночного саморегулирования никто не портил, чтобы максимально возможно соблюдались условия совершенной конкуренции.

Порядок экономики с поддерживаемой государством совершенной конкуренцией и есть социально рыночная экономика. Такой порядок был тщательно проработан и установлен, напомним, в послевоенной Германии.

Лучшая социальная политика, говорил Ойкен, — это поддержание совершенной конкуренции. Она порождает благосостояние всех, кто трудится на благо общества. Специальные меры социальной политики, разумеется, не отрицаются, но это не главное. "Главное заключается в том, чтобы сделать механизм цен способным к функционированию, — писал Ойкен. — Нельзя проводить конъюнктурную политику, которая ограничивает или полностью парализует функционирование механизма цен" (Ойкен В. Принципы экономической политики. — М., 1995, стр. 336-337).

То, что в науке принято называть "социальной рыночной экономикой" (это направление экономической мысли разработано в рамках германской школы ордолиберализма) и что дало прекрасные результаты на практике, не имеет никакого отношения, как мы видим, ни к формируемой "белорусской модели" в целом, ни к практике ограничения цен в частности.

Для оказания помощи нетрудо-
способным членам общества и малоимущим существует много способов сделать это, не вмешиваясь в свободное функционирование цен. Так что нет никакого обоснования вмешательства в ценообразование, которое бы вытекало из стремления создать социально ориентированную рыночную экономику.

Через благие намерения —
к ВАЛу.

Объемные валовые показатели, в основе калькуляции которых лежат затратные цены, становятся отчетными показателями, по которым оценивают деятельность предприятий. То есть происходит возврат к знаменитому ВАЛу, который сгубил экономику СССР.

Политэкономы социализма вдалбливали в головы студентам представления о том, что основной экономический закон социализма есть удовлетворение постоянно растущих материальных и духовных потребностей трудящихся. Но никто из ученых не мог найти механизм действия этого закона, попросту говоря, найти следы его существования в реальной жизни. В результате действия этого "закона" уровень жизни в СССР оказался в разы ниже, чем в капиталистических странах.

А в жизни работают другие законы. И в бывшем СССР, и теперь в Беларуси люди стремятся прежде всего к благу своей семьи, а не абстрактного общества. (Это, если хотите, и есть основной экономический закон на современном этапе). Попытки утопистов поставить общественное благо выше личного приводят к методологии формирования затратных цен, а рост доходов людей — в зависимость от валовых показателей (от ВАЛа). Поэтому сотни тысяч управленцев каждый день работают на ВАЛ.

Проявления ВАЛа уже заметны и в сегодняшней Беларуси в тех отраслях, где госорганы не устанавливают цены прямо и где незначительна конкуренция. Пример. В настоящее время в Минске рядом с часовым заводом строится жилой каркасный дом, в котором даже неспециалиста колонны поражают своей толщиной. ООО "Строймашпроект" предложило заказчику перепроектировать здание и сэкономить на этом доме 2,2 млн. USD. Но тот отказался. (Вигдорчик Р. Кому выгодны дорогие дома? //"Директор" № 12, 2007). Надо полагать, что миллионами долларов деловые люди просто так не бросаются. Поэтому можно предположить, что кому-то высокая стоимость объектов опять выгодна.

И дело не только в одном доме. "Невыгодна низкая себестоимость и строителям — чем больше они осваивают капитальных вложений, тем выше у них оплата. Такая "арифметика", видимо, и диктует на рынке жилья высокие, неподъемные для многих слоев населения цены" (там же). А все это происходит, опять же, из лучших побуждений. Чтобы не росли цены на жилье, строителям не разрешают иметь высокую рентабельность, то есть цену директивно прижали к затратам. И теперь им, чтобы повысить прибыль при заданном лимите рентабельности, приходится удорожать проекты. ВАЛ работает! Можно привести и другие примеры.

Когда страну еще больше "импортозащитят", количество предприятий, которые будут работать на ВАЛ, намного увеличится.

У белорусской модели нет фундамента.

На начальной стадии формирования белорусской модели в нескольких статьях были попытки подвести под социалистическую идеологию и практику госрегулирования цен марксистскую теорию трудовой стоимости. Однако эти попытки оказались неудачными. Авторы статей теорию трудовой стоимости Маркса знали лишь в тех рамках, в которых это позволялось знать для обоснования затратных цен в СССР, то есть в рамках первого тома "Капитала". О том, что Маркс в третьем томе развил эту теорию таким образом, что из нее уже не следовало оправдание затратного ценообразования, им стало известно, вероятно, из критики их предложений. Не говоря уже о современных достижениях экономической науки в разработке теории стоимости (например, А. Маршалл). Поэтому не удалось подвести фундамент экономической теории под белорусскую практику ценообразования.

Студенты по-прежнему изучают в буржуазном учебнике "Экономикс", что цены товаров определяются рыночными спросом и предложением. Поэтому "социалистические" по существу белорусские цены приходится подавать в рыночной упаковке (например, в СМИ неоднократно можно было встретить объявление, что концерн "Белнефтехим" с такого-то числа "утвердил свободные рыночные цены" на такие-то виды автомобильного топлива). Сторонники реставрации сталинского режима пытаются сформировать вместо трудовой теории стоимости теорию потребительной стоимости, но эти попытки не менее утопичны.

Так что ценообразование в Беларуси, как и белорусская модель в целом, повторяю, не имеет под собой никакой экономической теории (любопытно, что может возразить Институт экономики НАН, который подводит теоретическую базу под белорусскую модель "преимущественно рыночной экономики"?). Все теории в экономической науке разрабатываются как теории рыночных механизмов (4 лауреата Нобелевской премии за последние 3 года по данной теме), цены в которых есть результат взаимодействия между непосредственными покупателями и продавцами. Никому даже в голову не приходит заняться теорией формирования цен государственными органами. Потому что это нонсенс в свете современной науки.

Только "пагубная самонадеянность разума" (выражение лауреата Нобелевской премии Ф. Хайека) может привести к подобной затее.

***

Представления большинства белорусов о ценах коррелируют с их представлениями о справедливом распределении по труду. Отсюда следует представление о справедливости затратных цен, то есть цен, отражающих в конечном счете сумму зарплат (и нормированной прибыли), связанных с производством данного товара. Сегодня в Беларуси большинство цен определяется идеологическими принципами, а именно: формируются на основе затрат. С другой стороны, централизованное управление экономикой возникает не из экономической необходимости, а, как утверждает В. Ойкен, "от извечного стремления к власти".

Таким образом, подавление естественного стремления предпринимателей и работников заработать больше и, соответственно, подавление естественного механизма ценообразования соответствует и утопическим представлениям масс, и стремлениям политической элиты всем управлять. Этот сплав очень прочен, поэтому отказ бюрократии от контроля над ценами возможен только под угрозой потери власти.

Но сохранение командной экономики как раз такую угрозу создает. СССР рухнул из-за низкой эффективности производства. Беларусь пошла по проторенной дорожке, а потому для прихода к тому же результату времени потребуется гораздо меньше. Уже сегодня экономика страны нежизнеспособна без внешних подпорок даже при низких ценах на энергоресурсы. Чего не скажешь о наших соседях, недавно освободившихся из соцлагеря, но уже с рыночной экономикой и с действительно свободными ценами. Они выдерживают цены на газ около 300 USD/тыс. куб. м, и при этом доходы населения уже в 2-3 раза выше.

И мы можем жить не хуже, чем наши соседи. Мы все, в том числе и чиновники, которые будут работать на поддержание системы более совершенной конкуренции.
Теги: Минск