ДОЖАЛИ

Источник материала:

Дожали
Феерический финал битвы за урожай-2008

Наталья ПРОВАЛИНСКАЯ

http://www.belgazeta.by/20080922.38/020425681

19-20 сентября состоялось основное белорусское празднество - «Дажынкі». Столицей ежегодного фестиваля-ярмарки тружеников села на этот раз стала Орша.


Такого преображения Орша не переживала с 1067г., который считается датой основания города. Городские ландшафты неожиданно обрели оттенок европейскости. Мышастый окрас постсоветских улиц сменился позитивным буйством красок: крыши вдоль дорог покрыты красным шифером, здания стильно выкрашены и подсвечены, трассы расширены, вместо живописных выбоин - свежее асфальтовое покрытие и плитка.

Несмотря на то, что «медвежьи углы» города в основном сохранили первозданный вид, здесь также замечены трансформации. Во 2-м микрорайоне есть двор, где два дома, стоящие под прямым углом, прозваны «Бермудским треугольником» из-за нескольких падений с крыш пятилетней давности. Огромная лужа на въезде, засыпанная битым кирпичом, теперь заасфальтирована, что стало для обитателей приятным потрясением. «Я лично раз шесть звонила в горисполком, - гордо признается местная жительница. - Сказала: сфотографируем эту достопримечательность и пошлем в газету».

В пятницу вдоль ул. Советской развернулись два ряда торговых палаток со всякой всячиной, уходящих за горизонт. По традиции народ требовал шашлыка и зрелищ. Вопреки слухам о действии «сухого закона» в радиусе 1 км торговля «бутилированным зрелищем» шла весьма бойко. Правда, на розлив. У прилавка директор одной из городских школ просил бутылку бодрящего напитка. Продавщица налила пол-литра водки в пластиковый стакан, по габаритам напоминавший пластиковый бидон, и виновато пояснила: «Стекло нельзя выносить в город, потому бутылки не продаем». Стеклотара на прилавке была стянута рыболовной сетью для профилактики у граждан безотчетных позывов к клептомании.

На прилежащих улочках маляры докрашивали здания. Для завершения работ городу требовалось еще некоторое время. Согласно городской легенде, во время последнего визита министерской комиссии «никто не согласился попросить перенести праздник и принять мученическую кончину гонца с дурной вестью».

Таксист рассказал корреспонденту «БелГазеты», что окраины начали праздновать с первым криком петухов: «В десять утра я принял вызов, поехал в микрорайон N1. Этого Мишу мне в машину приволокли двое, взяв под руки. Ноги у него по земле тащились, он ими даже не переступал. Говорит: отвези на Могилевскую, 92. Думаю, вроде нет такого дома. Искали - точно нет. Стоим у дома N91. Там мужик на крыльце курит. Братцы, кого привезли? Мы ему показываем это тело. О, говорит, это же мой сосед, давайте! Надеюсь, хотя бы номер квартиры он помнил. А то приволокли бы кому-то подарочек!»

Художник в красной бандане, испещренной десятками черных крошечных Че Гевар, набрасывал портрет унылой эмо-девы с фиолетовыми волосами, жестом мадонны прижимавшей к груди толстую сумку, похожую на толстого младенца. Неподалеку располагались всякие диковинки вроде курятника, где под прозрачной решеткой дефилировало несколько поджарых кур и петух, недоверчиво принюхивавшийся к курам-гриль из соседней палатки. Петухи из дерева, бумаги и пластмассы висели повсюду. На стоге сена восседало довольное чучело вороны. Напротив стоял памятник яйцу в человеческий рост. В другом углу был воссоздан интерьер деревенской избы: на стене - хомут, а на столе - запотевшая бутыль самогонки. Рядом с палаткой «Полоцкстекловолокно» угнездилось семейство розовых шелковых свинок и несколько кружевных баранов. Обилие мясо-молочной фауны, а также колодцы, мельницы, баньки воссоздавали дух глобального сельского заповедника. Напротив торжествовал капитализм в виде кафе и ресторанчиков с изящно сервированными столиками.

В тупичке для охотничьих трофеев экспонировались феномены дикой природы. Бобр в костюме гаишника направил на зевак радар, фиксирующий скорость. Матерый волк развалился на пне, бренча на скрипке, как на гитаре. За Br2 тыс. можно было напропалую палить по кабанам в тире, откуда доносился лай собак и хрюканье.

Вечером, к восьми часам, люд энергично заструился на торжественный концерт. У турникета выстроилась очередь длиной около 100 м. «Раньше в Мавзолей меньше людей стояло!» - грустили пришельцы. Через полчаса правоохранителей осенило: рядом с металлоискателем устроили еще один проход. Впрочем, очередь заподозрила подвох и не дала заманить себя в ловушку. «Стой тут, не иди туда!» - шипели женщины.

Тем временем на главной площадке торжеств началось ритуальное действо под названием «Агитпоезд «Дажынкі-2008». Начальником поезда был объявлен Александр Тиханович с полным комплектом проводниц в подчинении. Железнодорожный антураж стал стержнем сценария. Ксюша Ситник спела только после того, как проводнице велели пустить на сцену капризных детей, не желавших спать в вагоне. Лицо состава Ирина Дорофеева исполнила хит с рифмой «Беларусь-горжусь», которая в последнее время распространяется в текстах песен эпидемически.

Народ сгрудился у заграждений. Там была воссоздана оригинальная атмосфера очереди за дефицитным товаром эпохи СССР. На правом фланге особенно худо пришлось тем, кто сосредоточился рядом с металлоискателем. Внутрь пропускали только с билетами. К «воротам» постоянно стягивались резервы опоздавших «с билетами». «Дайте пройти!» - дюжие воротилы неумолимо продвигались к турникетам. По мере продвижения на их рукавах повисали полчища разъяренных бабушек. «Где ваши билеты?» - запальчиво выкрикивали они. «Мы участники», - с непроницаемыми выражениями лиц отвечали воротилы. «Пропустите участников! - гаркнула более миролюбивая бабушка. - Которых никто не знает в лицо». «Теперь знаете», - подытожили участники.

Пострадавшие в этой суматохе были вознаграждены салютом. «Родина салютует героям жатвы», - пояснил ведущий концерта. Зрители разбрелись. Городок впервые предлагал право выбора: пить кофе в подсвеченных кочевых ресторанчиках, влиться в массовый пикник на парапетах, где никто уже не отличал своих от чужих, или гулять по улицам с невиданной подсветкой.

В субботу в Оршу прибыл глава государства. Чтобы «посмотреть на президента», необходимо было пройти несколько кругов заграждений. В круге первом горожан «шмонали» по половому признаку, выстроив мужчин и женщин в две разные очереди. «Женская» представляла собой галдящую толпу, которая змеилась и клубилась у заграждений. «Мужская» почти пустовала и состояла из нескольких куцых особей. Попав в круг первый, следовало пристроиться в хвост новой очереди, чтобы еще раз пройти через металлоискатель. У какого-то мужчины конфисковали пустые литровые банки, с которыми он пытался внедриться в эпицентр гуляний. У девицы отобрали томатный сок. Вход в последний круг - строго по пригласительным.

Президент пожал руки героям жатвы, получившим «волги» и деньги, и пообещал, что в ближайшем будущем крестьяне забудут о госдотациях (этот пункт вызвал злорадную усмешку кинематографистов). Он особо отметил как позитивный фактор, что в связи с изменениями климата «юг подтянулся к Беларуси». «Хорошо живем, все сюда тянутся, - подхватили в толпе. - Даже юг». Толпа была плотно заархивирована. Порыв ветра слегка отогнул флаг - в итоге крайний правый фланг наконец разглядел президента. «Я вижу, я вижу!» - зашептались в толпе, как библейские слепцы. Когда лидер нации покинул сцену, резко повеяло холодом. «Где-то щиты заградительные стояли - от сквозняка», - предположил голос из народа.

Тем временем родители с малышами обживали симпатичный детский парк с Гулливером и железной дорогой. Под парком отныне погребено сакральное место распития спиртных напитков. В качестве дополнительного аттракциона через забор можно было рассмотреть вертолет президента, припаркованный неподалеку от воздушного шара.

В городе появилось наконец несколько уютных местечек для паломничества. Правда, сознание аборигенов слабо поддается реконструкции: поверх свежей краски на домах уже появились трехбуквенные автографы. По рассказам горожан, некоторые отборные представители homo erectus даже горшки с можжевельником используют в качестве ночных.