Сто шагов за горизонт

Источник материала:

Сто шагов за горизонт

"Новый экономический курс" является новым лишь для тех, кто не освоил уроков прошлого.
Сергей НИКОЛЮК
Признаюсь, свои знания в области экономики я черпаю из газетной публицистики. К сожалению, в Беларуси не так уж много авторов, способных профессионально писать на экономические темы, поэтому все они на виду. Почти у каждого есть своя специализация. Например, Ярослав Романчук много внимания в своих статьях уделяет анализу макропоказателей. Понятно, что только этим он не ограничивается, так как там, где анализ, там и прогноз. От этой неразлучной "парочки" прямой путь к разработке советов и рекомендаций.

Результатом такой диалектики, по всей видимости, и явился "Новый экономический курс", точнее, его вступительная часть, состоящая из 100 первых шагов (см. "БР" № 50/2008).

Оценить шаги по отдельности и в любой их комбинации не берусь, но все вместе они произвели на меня, как бы это потактичнее выразиться, весьма странное впечатление. Поясню свое затруднение, сославшись для солидности на известного российского экономиста Евсея Гурвича: "Построить эффективную экономику — это совсем не техническая задача. Это затрагивает все отношения в обществе по поводу собственности, власти, бизнеса, их отношений и т. д.".

Что предлагает нам автор "ста шагов"? Он предлагает создать антикризисный штаб при Администрации президента, наделенный ничем не ограниченными полномочиями. Вот его мотивация: "Важнейшим элементом комплексных, структурных реформ является создание системы качественного управления и координации трансформаций, полноценного информационного обеспечения полисимейкеров, активизация системы раннего предупреждения о макроэкономических и финансовых рисках".

Таким образом, основная проблема, с которой столкнулась Беларусь на современном этапе, видится автору как проблема управленческая. Следовательно, она может быть решена силами компактной группы антикризисных управляющих.

А разве это не так? А что делает любой владелец бизнеса в условиях кризиса? Спорить не буду, он создает антикризисный штаб, который в крайнем случае может состоять из одного человека — самого владельца бизнеса. Но то, что способно оказать пользу отдельно взятому бизнесу не следует механически переносить на государство и общество. И дело тут не в масштабе, хотя и в нем тоже.

В чем принципиальная разница? Разница в субъектах, обладающих правом на целеполагание. Если вы владелец унитарного предприятия (УП), то таким правом, естественно, наделены только вы. Сие не означает, что ваши действия, например, по отношению к сотрудникам ничем не ограничены, но в формулировании целей предприятия и выборе оптимальных путей их реализации в рамках существующего законодательства ограничивать вас никто не вправе. В этом смысле ваше предприятие и является вашим.

А кто владелец Беларуси, кому принадлежит право на целеполагание? Откроем Конституцию. Ее преамбула начинается словами: "Мы, народ Республики Беларусь...". Могут возразить, что в Конституции есть и другие замечательные слова. Согласен. В соответствии с Уставом Республика Беларусь — унитарное демократическое социальное правовое государство, но на деле она куда ближе к УП.

Напомню, демократия — это, помимо всего прочего, еще и механизм отбора антикризисных менеджеров. Механизм, дающий сбои, но тем не менее ничего лучшего до сих пор не придумано. Базовым элементом такого механизма является избирательная система, позволяющая в случае необходимости этих самых менеджеров менять.

Менеджеров не следует путать с конями, коих на переправе не меняют. С ними все наоборот. В истории не так-то просто отыскать пример, когда команда управленцев, сумевшая найти ответ на один тип вызовов, смогла бы повторить свой успех в изменившихся условиях. Классический пример такой удачной смены — приход к власти во Франции де Голля. На него, кстати, как на авторитет, ссылался недавно А. Лукашенко во время интервью Франс Пресс.

В отличие от наемных работников коммерческой фирмы, которые в случае принципиального несогласия со стилем управления владельца УП могут уволиться, населению страны увольняться некуда. Поэтому реализация жесткой антикризисной программы (эффективная антикризисная программа может быть только жесткой), если она не опирается на минимально необходимый общественный консенсус, а является лишь чисто технической, немедленно наталкивается на сопротивление со стороны тех или иных общественных групп.

Такое сопротивление порождает необходимость в силовом продавливании реформ. Так запускается самовоспроизводящаяся спираль репрессий, и все это во имя благополучия большинства.

Без общенационального консенсуса кризисы не преодолеваются (вспомним 1994 г.).

Между какими субъектами должен быть установлен антикризисный консенсус? Ответ на этот вопрос в современном мире давно найден: между государством, обществом и бизнесом. Понятно, что если мы от абстрактных рассуждений перейдем к белорусской конкретике, то обнаружим у каждого из перечисленных субъектов массу внутренних "дефектов", которые снижают их договороспособность.

Речь в первую очередь, как это ни покажется странным, идет об обществе. Оно во многом осталось еще советским, то есть аморфным, а следовательно, неспособным к самоорганизации. Большинство белорусов и в условиях стабильности нуждались в государственной опеке, так как не обладают достаточным количеством личностных ресурсов для улучшения своего положения.

Белорусская власть — это отдельная песня. Безусловно, при ее нынешнем "монолитном" состоянии договариваться с ней невозможно. Однако в условиях системного кризиса, когда "заработают" все три его составляющие (экономическая, социальная и политическая), выделение из общего властного монолита группы реформаторов вполне реально. Собственно, это уже происходит, причем данный процесс фиксируют не только аналитики, но и общественное мнение: по данным НИСЭПИ, начиная со второй половины 2008 г. индекс доверия правительства сравнялся с индексом доверия главы государства. Таким образом, правительство в глазах белорусов превращается в самостоятельный субъект. Никогда прежде такого не наблюдалось!

Перечислив субъекты будущей коалиции, попытаемся определить их возможные точки соприкосновения. Во-первых, к настоящему времени в республике сложилось согласие по вопросу о том, что возврат к экономике и обществу позднего СССР невозможен. Во-вторых, за годы независимости произошли значительные изменения в формировании национального самосознания и среди различных слоев белорусского общества существует консенсус по вопросу государственной независимости. В-третьих, пусть и в разных долях, но каждый субъект оказался в ситуации, когда ему есть что терять в условиях кризиса.

Подведем итог. Формирование антикризисного консенсуса не является технократической задачей, поэтому она не может быть решена усилиями группы менеджеров. При этом необходимо помнить, что сами субъекты будущего переговорного процесса (общество, государство и бизнес) нуждаются в модернизации. Это болезненный процесс, который натолкнется на сопротивление различных социальных групп, теряющих рентные доходы, привычный образ жизни и стереотипы трудового поведения. Однако альтернативы этому процессу нет — простые решения не способны обеспечить долгосрочное социально-экономическое развитие Беларуси.

Без пошаговой стратегии тут, разумеется, не обойтись, но шагистика станет возможной лишь тогда, когда каждый шаг будет приносить каждому субъекту пусть маленькую, но конкретную суммарную выгоду.