Источник материала:

На холостом ходу не уедешь

Вадим Сашурин откровенничает

С того момента, как трехкратный победитель и обладатель 9 медалей чемпионатов мира по биатлону Вадим Сашурин завершил карьеру, прошло чуть более трех лет. Немного, но этот короткий период вместил в себя столько событий, что голова идет кругом. Совсем недавно спортивная общественность с недоумением обсуждала назначение Вадима на пост главкома лыжной команды, а на излете уже новый сезон, который Сашурин завершает вместе с юниорской сборной по биатлону. И это, судя по всему, только начало его длинной и, будем верить, успешной тренерской карьеры. «Учусь в высшей школе тренеров, курсовую пишу», — говорит он и охотно вспоминает события, заставившие его за короткий срок изучить всю подноготную двух национальных сборных.

— Я с удовольствием и дальше работал бы с юниорами. На этом уровне еще можно что–то изменить, здесь можно увидеть результаты своей работы. Другое дело, что условия, в которых приходится трудиться, мягко говоря, странные. За сезон нам не дали провести ни одного выездного сбора. На чемпионаты мира и Европы команда поехала без главного тренера. Знаете, что мне сказали: «А вместо кого мы тебя возьмем?»

— А разве тренер сборной должен ехать вместо кого–то? В лыжных гонках ситуация с подготовкой резерва лучше?

— В биатлоне все еще более или менее культурно. То ли оружие дисциплинирует, то ли уровень популярности спорта обязывает... В лыжах же определить, кто и за что отвечает, просто невозможно. Например, в этом году молодежная команда не поехала на чемпионат мира. Полгода работали, потратили деньги, тренеры получали зарплату, спортсмены — питание. Какие–то отборы по регионам проводили, люди к чему–то стремились, планы тренировочные выполняли. А потом решили не ехать. Этого я, наверное, никогда не пойму.

— Очереди из талантов на пороге национальной сборной по биатлону тоже не наблюдается...

— Резерв есть. Вопрос в том, что он пропадает по пути в национальную команду. Будучи главным тренером сборной по лыжным гонкам, я неоднократно слышал от работающих в регионах наставников, что пропало несколько поколений спортсменов! Ребята, которые реально могли показывать высокие результаты, ушли из спорта только потому, что они оказались никому не нужны. Они тренировались, но нигде не выступали. Терялись стимул, мотивация. В биатлоне этого застоя в какой–то мере удалось избежать. Хотя увиденное на первенстве мира в Пхенчхане на меня произвело грустное впечатление. Даже в эстафетах, в которых белорусы всегда были сильны, сегодня, по моему мнению, деградация. Возможно, это очень резкое слово, но выглядит все именно так. Что же касается молодежи, то могу выделить Абраменко. Хотя говорить о том, какой спортсмен из него получится, пока рано. У девушек ситуация еще сложнее.

— А что можете сказать об Анне Цветовой, Ирине Бабецкой или Ольге Тетерук, которые солировали на последнем чемпионате страны?

— В возрастном диапазоне между юниорами и национальной сборной (два года, за которые девчонки должны дорасти до взрослого уровня) команды как таковой не существовало. Точнее, формально сборная была, с ней работали Олег Рыженков и Елена Зубрилова. Но в действительности не было ни сборов, ни соревнований, да и финансирование осуществлялось кое–как и непонятно из какого бюджета. В результате получился провал в два года, а это катастрофически много! Особенно в таком переходном возрасте. Сегодня мне начинает казаться, что это поколение, к которому относятся Тетерук или Цветова, мы уже потеряли. Я как–то спросил у одной из девчонок: «Сколько километров в месяц вы набегаете»? Она говорит: «Меньше ста». В мое время эта цифра достигала тысячи. О какой закладке базы и какой конкурентоспособности можно говорить? Вдобавок к этому отсутствие мотивации. Сколько уже человек мне рассказывали, что существующая система отбора не имеет никакого смысла. Допустим, есть школа в Новополоцке, люди работают, отбираются, а тем временем привозят какого–нибудь россиянина, главный тренер записывает его себе в личные ученики и начинает целенаправленно готовить со сборной. А местные ребята оказываются не у дел. У них–то условия для подготовки на порядок хуже, чем в национальной команде, они начинают проигрывать, в результате заносятся в список неперспективных и заканчивают карьеру.

— Кстати, вы не находите странным, что многие из тех спортсменов, которые в разные годы в Беларуси были «списаны в утиль», получили второе дыхание в других странах, а те, кто остался, заметно сбавили обороты?

— Дело в том, что мы всегда были впереди планеты всей по количеству спортсменов, не сошедшихся характерами с руководством команды. Хотя бы Айдарова вспомнить! Даже сегодня это мог быть «рабочий» спортсмен, который показывал бы высокие результаты. Но он оказался неугоден, не нужен. А для того, чтобы подготовить биатлониста такого уровня, нужно минимум 15 лет. И как можно было отказаться от человека, у которого есть опыт, знания, связи и авторитет? Да что Айдаров? Была Ефремова, была Хрусталева... Драчев все под ногами путался, Сашурин всем мешал... Всю команду можно перечислить. Если все эти спортсмены плохие, то кто тогда хороший?

— С какими чувствами следите за лыжным мировым чемпионатом?

— Шока нет: я с самого начала знал, чего можно ждать от этих ребят: 30–е и 40–е места... Единственная надежда, как обычно, на Сергея Долидовича, но и тут шансов все меньше...

— Так что остается? Уйти на самообеспечение, как Алексей Иванов?

— Этот вообще беспрецедентный случай! Алексей — это пример трудоголизма. Всей команде у него поучиться стоило бы. И этот человек оказался не нужен! Но при этом его выступление — единственное светлое событие в белорусских лыжах за весь сезон. У меня в таких случаях всегда возникает вопрос: кто для кого существует?

— После того, как в федерации лыжных гонок сменился председатель, заговорили и о вашем возвращении на пост главного тренера...

— Александр Павловский предложил мне рассмотреть вопрос о возвращении. Сейчас стороны находятся в раздумье. С одной стороны, я знаю ситуацию, у меня есть опыт. Но с другой — я должен четко понимать, для чего иду на эту должность и как смогу помочь команде. Два года назад, принимая пост главного тренера, я витал в облаках: не могут же люди в таких чинах бросать слова на ветер. Но когда ко второму этапу Кубка мира в команде не было ни стола для того, чтобы готовить лыжи, ни парафинов, ни утюга, чтобы их наносить, а председатель федерации в ответ на просьбы «отфутболивал» меня из кабинета, я понял, что ловить нечего. Или еще пример: на чемпионате мира в Саппоро мы разговаривали с президентом Международной федерации о возможности проведения в Беларуси спринтерского этапа Кубка мира. Это был бы колоссальный толчок в развитии лыжного спорта! Получили принципиальное согласие, но на этом все и заглохло: никому это оказалось не нужно. Поэтому сейчас, рассуждая о возможности возвращения, я сразу поставил условие: абсолютное обновление коллектива, потому как в нынешнем составе он неработоспособен. В противном случае даже пробовать не стоит: получим то же самое, что было на протяжении последних 10 — 15 лет...

Автор публикации: Дмитрий КОМАШКО

Фото: Артур ПРУПАС