Как голландский топ-менеджер за 9 лет в Беларуси сделал крутую ферму и неожиданные выводы

Источник материала:

— Мне у вас все говорят: на этом сложно сделать деньги. Да ладно! Это же не ракету построить. Мы не делаем ничего сложного или необычного. Мы занимаемся обычным фермерством. И зарабатываем этим, — рассказывает директор филиала «Смолевичи Дэйриз» ОАО «Смолевичи Бройлер» Мариус Ян Зодсма. Голландский топ-менеджер в Беларуси уже девять лет, он все знает про коров, молоко и деньги, хотя и не привык к некоторым белорусским реалиям. Вместе с группой компаний «Белагро» мы посмотрели, как работает крупнейшая в Беларуси молочно-товарная ферма, и выяснили, что надо коровам для счастья, а инвесторам — для получения прибыли.

Этим материалом мы продолжаем проект «На земле» — об успешных предприятиях сельского хозяйства, которые подтверждают: животноводство и растениеводство способны приносить прибыль.

Про молочную арифметику и неожиданное решение

В апреле крупнейшую в Беларуси молочно-товарную ферму «Мглё», входящую в структуру группы компаний «Серволюкс» Евгения Баскина, показали президенту страны — «в качестве положительного примера эффективной работы частной компании в аграрном секторе». Но ферма была известна на рынке и без того. Так что сразу начинаем с легенд вокруг нее и спрашиваем, правда ли, что молоко отсюда не всегда отправляется на завод группы компаний: мол, если биржа дает лучшую цену, предпочитают выставить молоко на торги.

— Да, на свой завод, под собственные производственные мощности, мы продаем часть молока, но для получения максимального финансового результата биржевые торги важны, — говорит Мариус Ян Зодсма. — Это подходы Баскина. В холдинг входят разные компании, и каждая компания, и ферма, и молокоперерабатывающий, и комбикормовый заводы отвечают за свои деньги и свою эффективность. И я отвечаю за бюджет фермы. Так что молоко продаю там, где могу получить за лучшее качество более высокую цену. Если наш молочный завод устраивающую меня цену давать не готов, я продам другим переработчикам или на бирже. Если цена одна, приоритет, конечно, у нашего завода. Но если он готов платить за молоко 70 копеек, а на бирже дают 71 копейку, я продам за 71!

Топ-менеджер рассказывает про экономику своего производства — как он уверяет, очень простую. Если себестоимость молока — 60 копеек, а продать его можно по 71 копейке, то прибыль производителя — 11 копеек. При этом инвестиции непосредственно в ферму составили около 15 млн долларов, а все инвестиции в «Смолевичи Дэйриз» — более 30 млн долларов. Часть суммы профинансировал «Банк Развития». Ежегодно в модернизацию вкладывается до 3 млн долларов.

— Эти деньги нужно заработать, — говорит собеседник. — Так что продал молоко, а прибыль вложил. Да, мы — большая группа компаний. Но это не значит, что кто-то будет зарабатывать, а я — тратить. Я делаю бизнес-план. Первые три года по нему мы имеем отрицательный денежный поток, после начинаем зарабатывать. Все, больше никаких денег мне не дают. Моя задача — максимальный финансовый результат.

Но неужели собственник не может потребовать обеспечить свой завод сырьем без всяких условий?

— У нас все устроено по-другому, — объясняет голландец. — Баскин все эти производства организовал и отслеживает, как мы сражаемся за эффективность и снижение себестоимости (улыбается). Где найти корма дешевле и качественнее, как продать продукт дороже — это моя сфера ответственности и мой бюджет. А в конце года все очень просто: вот мой бюджет, вот мой результат — будь добр объясни, если что-то не так. Баскин в операционные вопросы не вмешивается, но спрашивает за результат, за заработанные деньги. Если результат устраивает, все ок, его проверка моей работы — дело пяти минут. Если результат отрицательный, долго он терпеть не будет (улыбается).

Мариус Ян Зодсма в Беларуси, на «Серволюксе», уже девять лет и историю попадания сюда вспоминает с удовольствием. До приезда к нам около 12 лет работал в крупнейшем голландском агрохолдинге «Нутреко». Руководил проектами в Польше, Чехии, Словакии, Китае и России. Евгений Баскин дозвонился до своего будущего топ-менеджера, когда тот был на полпути из Братиславы в Вену.

— Это сложно забыть. С работой так обычно и бывает: тебе предлагают какую-то задачу, если она тебе интересна, ты соглашаешься, — рассказывает он.

А вот вопросу о том, чем белорусский бизнесмен смог его мотивировать, удивляется:

— А вы с Баскиным общались? Если да, можно вам не объяснять, как он умеет мотивировать. Если однажды вечером вы решили, что жизнь не удалась и все идет неправильно, поговорите с Баскиным — десяти минут вам хватит на то, чтобы убедиться, что вы крутой и счастливый человек. Девять лет назад он рассказал мне, как все тут, на ферме, будет через несколько лет. Он нарисовал мне картинку: и компания, и ферма, и их рост. Он здорово умеет это делать, у него есть это видение! Из Вены в Амстердам я ехал на машине и размышлял: или ты веришь ему и идешь за ним, или решаешь, что идея дурацкая, и отказываешься. Я поверил, и все произошло именно так, как он мне тогда рассказывал, девять лет назад. Это большой талант — видеть будущее и уметь организовать движение к нему.

Строительство и оснащение в Смолевичском районе на базе семи колхозов и фермы на 3,5 тысячи голов заняло два года, уже четыре года она работает на полную мощность. Собственно, с коров все и началось.

— В наших семи колхозах было 3,5 тысячи коров. С этим в Беларуси жестко — сократить поголовье нельзя. Так что число коров было понятно без вариантов. Вопрос был в том, как их оптимально содержать. Решили — на одной ферме. И начали выяснять, как строят такие фермы, — рассказывает Мариус Зодсма.

Еще до фактического начала проекта он ездил в Европу, в США, смотрел, как устроены фермы. Говорит, знал, чего хочет, но важно было понять детали:

— Меня интересовали крупные фермы, такие, как я увидел в США. В принципе несколько похожих по масштабу я видел в России, там в большинстве случаев это были новенькие фермы, без большого опыта работы. В США я нашел фермы на 3,5−4 тысячи голов под одной крышей, как наша. Стал присматриваться и задавать много вопросов. Ответы на них здесь — в той ферме, что мы построили. Так что не буду говорить, что ферма особенная, это средняя европейская или американская ферма. Но в ней воплощены все мои идеи того, какой должна быть правильно организованная ферма.

Про большие вложения и золотые корма

Инвестиции на одно скотоместо составили около 3600 долларов, и это, уверяет директор филиала, очень скромно. Основные средства пошли на здания и сооружения для содержания скота, оборудование для дойки и охлаждения молока.

— Но инвестиции в здания — это самое простое, это и в Беларуси умеют, и везде. Самое главное для коров — корма. А заготовка кормов — это и отличная техника, и технологии. 8,5−9 млн евро мы вложили только в покупку техники: в тракторы, кормоуборочные машины, машины для резки, погрузчики. Корм — это вопрос номер один. У вас может быть лучшее здание, отличный персонал, породистые коровы — но если у вас нет корма, у вас нет и молока, — рассказывает Мариус Ян Зодсма.

А с кормами тут, признает топ-менеджер, были проблемы.

— Та зеленая масса, что здесь называли травой — вовсе не трава. Молока на ней корова не даст — в ней жира, нет протеина — ничего нет! Сколько угодно можете этим кормить корову — умрет, а молока не даст. Так что фактически начали с освоения производства корма. Все, что росло, убрали, посеяли нормальную траву, научили людей правильно ее косить. Представляете, и это делалось неправильно — не в нужную фазу. Говорили: «нам масса нужна» и косили, когда она уже по пояс, а не как положено, до того, как трава метелку выпустит, — делится он.

Так что всю эту азбуку проходили с нуля, вспоминает собеседник.

— Корм — это 70% себестоимости молока. Это основа эффективности. Я могу быть очень правильным парнем и убрать все точно по графику — но если цена молока месяц назад была 90 копеек, а сегодня — 72 копейки, повлиять на нее я никак не смогу, я могу влиять только на свою себестоимость. Зарабатываю деньги тем, что обеспечиваю максимально качественный и недорогой корм, — объясняет Мариус Ян Зодсма.

А баланс тут очень тонкий. Сейчас ферма производит 30 млн литров молока в год, но без проблем можно выпускать и 35 млн литров. Только себестоимость вырастет — за счет роста расходов на питание. Предельная стоимость последних пяти миллионов литров будет заметно выше первых тридцати — и все, прибыль от фермы упадет.

Так что работа с кормами не прекращается. Для примера возьмем сою. Это биржевой товар, выращивается преимущественно в Южной Америке. Сегодня Украина, южные регионы России осваивают производство. При этом все ориентируются на биржевую цену, которая зависит от многих факторов.

— Это не очень хорошо. Моя задача — получить стабильную цену. Поэтому мы начали выращивать кукурузу, кормовые бобы, зеленый горошек, рапс. В этом году экспериментальные 50 гектаров сои посадили. Теперь знаю, как и где она растет, какие удобрения используются, могу прикинуть себестоимость. Все под контролем, — радуется Мариус Ян Зодсма.

В состав комбикормов для телят и коров, которые производят два завода группы компаний, из импорта остаются только витамины и минералы. Фактически через десять лет после старта проекта он выходит на максимально возможное использование собственного сырья. В принципе это будущее всех крупных хозяйств, уверен топ-менеджер.

— И это хорошая новость для потребителя. Если он покупает мое молоко, он может быть уверен в продукции — я могу показать и корову, которая дала это молоко, и траву, которой она питалась, и все мое хозяйство. Никаких ГМО, все натуральное, местное. Это будущее сельского хозяйства — потребитель должен знать, откуда продукт, и в Беларуси для этого есть все возможности, — утверждает собеседник.

Про правильные технологии и правильную технику

Технологии в сельском хозяйстве — вопрос действительно первостепенный. Но как заставить работников их соблюдать?

— Не надо никого заставлять. Если я вас заставляю идти налево, вам очень захочется пойти направо, и вы непременно это сделаете. Перестаньте заставлять людей, — советует топ-менеджер. — Вот Баскин мне доверяет. В Беларуси такое встретишь не часто. Он принял решение о запуске проекта и организовал финансирование, понимая, что быстрой окупаемости ожидать не стоит. Минимум вопросов. Он никогда меня не спрашивает, как я буду кормить корову, красный или зеленый трактор я буду покупать. При этом я должен ежедневно кормить и доить своих коров. А еще — обеспечивать работников зарплатой, а остальных людей — качественной пищей. И третье — постараться окупить вложенные в нас инвестиции и заработать денег.

По пути к доильно-молочному блоку обращаем внимание на снующие по территории фермы и окрестным полям зелено-желтые John Deerе и интересуемся, как складываются отношения требовательного голландца с белорусской техникой.

— Несколько лет назад МТЗ имел неплохое соотношение «цена — качество» — дипломатично признает Мариус Ян Зодсма. — Сегодня они предлагают практически такой же трактор, при этом вовсе не дешевый — 35−40 тысяч долларов. John Deerе аналогичной комплектации — 45 тысяч долларов. Небольшая разница, думаю, из-за того, что в энергонасыщенных машинах МТЗ много импортных комплектующих. Аналогично — с комбайнами «Гомсельмаша» и Claas. Плюс в западных компаниях сегодня сервис получше. В общем, у нас работает как отечественная, так и импортная техника.

Про счастливых коров и несчастное сельское хозяйство

— Я долго не знал, что это крупнейшая в Беларуси ферма, — решал свою задачу, искал самый эффективный способ содержать и доить коров. Здесь 3800 коров, и я должен обеспечить дойку дважды в день, — рассказывает собеседник.

Всего на ферме работают 75 человек, а в филиале — больше двухсот. Людей подбирать непросто, с хорошими кадрами сложновато, признают в хозяйстве. Персонал возят в том числе из Логойского, Червенского района, а получить готового специалиста сложно.

— Вот чем мы заняты 22−23 часа в сутки — доим. Моя философия: корова должна быть спокойна и чувствовать себя комфортно. Счастливая корова — довольный фермер, ведь счастливая корова дает больше молока (улыбается). У животного не должно быть никакого стресса. Видите — почти все, стоя в карусели, жуют, они расслаблены — все их устраивает. И никакого насилия, крика — все заходят сами. Маленький трюк — в зале светлее, чем снаружи. Коровы любят свет и охотно идут на карусель. Им нравится доиться.

На ферме, где четыре тысячи голов, понятное дело, кто-то может болеть. Тут все, как с людьми, — их лечат, рассказывает директор. Но большинство — здоровы и счастливы, уверяет он.

— Кстати, коров мы не меняли — это те самые, из наших семи колхозов, обычные белорусские коровы, — говорит менеджер. — Никаких породистых специально не завозили, никакого особого отбора. Мне как профессионалу это не кажется очень красивым, но это оптимально с финансовой точки зрения. Конечно, можно привезти из Европы идеальных коров — картинка будет лучше, но экономика производства не сложится. Свои 25−25,5 литров в день они дают. И это очень неплохо.

Мариус обращает внимание на еще одну деталь: до этой фермы коровы содержались совершенно в других условиях: на привязи, в тесном стойле.

— Их привезли сюда — три дня, и они знали, куда идти и что делать. Видите, человеку надо три года, чтобы перестроиться, а корове — три дня. И никаких проблем, они все поняли! Коровы — очень неглупые животные. С ними приятно работать, — говорит голландец.

Все на ферме компьютеризировано: данные от каждой коровы, количество и содержание соматических клеток в молоке, время дойки, питание. Все в одной программе.

— Это позволяет контролировать всех коров. А то я лично всех не знаю, только некоторых — и это не лучшие наши коровы, — улыбается директор. — Но главное, программа не позволяет вносить какие-либо изменения вручную, манипулировать данными.

А за данными он лично следит постоянно — сколько надоили за сутки, сколько коров стельных, сколько отелилось, среднее число дней лактации, количество корма на литр молока.

Коровы, которые должны в ближайших нескольких дней отелиться, и только родившие содержатся отдельно. Если с коровой все в порядке, помощь ей в родах не нужна. Раньше много было лишних вмешательств и манипуляций, в итоге животные страдали от эндометритов — до 30−40 процентов! А роды — естественный процесс. В большинстве случаев достаточно просто наблюдать, уверяет директор.

Только что отелившаяся корова при нас встает на ноги и начинает облизывать новорожденного.

— Интересно ей посмотреть, что же она произвела на свет. Это важно, это стимулирует выработку молока, — объясняет директор.

В течение часа теленка заберут, выпоят молозивом, и уже скоро подросшего малыша отправят в индивидуальный бокс.

Температура внутри и снаружи одинаковая — в стойлах нет стен.

— Снег, ветер — человеку, может, и не очень, а коровы чувствуют себя прекрасно, — улыбается директор.

Большинство коров — лежит, и это, отмечает он, — очень правильно, ведь именно в этот период производится молоко. Спит корова всего два часа в день, а 70% времени — лежит. Кстати — на песке. Как здесь заверяют, это для коровы идеальная подстилка: песок принимает форму тела, он сухой, дешевый, и в нем не развиваются бактерии.

Ест корова 40−45 килограммов корма в день, или 20−22 кг в сухом веществе, ведь предлагают животным влажный корм — в сухом животное будет выбирать, что ему нравится, во влажном это труднее, так что съест все, что положено.

— Поменяй им завтра корм — забастовку устроят. Коровы крайне консервативны — в разнообразии рациона не нуждаются. Даже смена одного компонента вызывает их недовольство, — рассказывает Мариус Ян Зодсма. — Вот эта группа без четверти 16 соберется к выходу на дойку. Если на 15 минут опоздать — они уже начнут волноваться. Каждый день они доятся в одно и то же время. Видите, они на меня не реагируют, потому что знают. Но если приду завтра к ним в яркой одежде — сильно удивятся. А как они удивлялись, когда я первый раз на велосипеде сюда приехал… Это животное привычки. Чем меньше стресса, тем больше молока.

На вопрос, что надо в Беларуси, чтобы сельское хозяйство было прибыльным, Мариус Ян Зодсма категоричен:

— Необходимо быстрее двигаться в сторону частной собственности. Земле нужен хозяин. И хозяин несет стопроцентную ответственность. Вот мне никто не говорит, какую технику покупать, что сажать и как кормить. Я делаю и отвечаю за результат. Это определяющие условия успешности проекта.

Партнер проекта:

«Белагро» — крупнейший поставщик сельхозтехники и запасных частей. Наш ассортимент насчитывает более 3000 наименований техники и более 100 000 артикулов запчастей. У нас минимальные цены, так как мы выполняем прямые поставки с заводов производителей.

Теги: Новости