"Спасать рядового Абрамовича не стали, предложив ему с коллегами выходить из окружения самостоятельно"

Источник материала:

Как стало совершенно ясно на прошлой неделе, россиян действительно объединяет нелюбовь. Нелюбовь к Абрамовичу.

Новость о рутинной задержке в продлении владельцу футбольного клуба «Челси» инвестиционной визы в Великобританию вызвала чрезмерную ажитацию в самых разных слоях российского общества, прокатившись радостной волной сначала от Москвы до самых до окраин, а затем и выплеснувшись наружу — в ближнее и дальнее зарубежье.

А уж пришедшая вдогонку «инфа» о молниеносно полученном олигархом израильском паспорте и вовсе снесла крышу комментаторам, породив многочисленные конспирологические теории о близком конце света в туннеле.

К счастью для одних и к несчастью для других, слухи о закате солнца русской олигархии на Западе оказались несколько преувеличены.

Абрамович действительно, как и некоторые другие представители русского «списка Форбс», переживает сегодня некоторые временные трудности и испытывает досадные незначительные неудобства, но как гласит старая пословица (то ли русская, то ли украинская — кто их теперь разберет), пока толстый сохнет, тонкий сдохнет. Поэтому заранее занявшие места в зрительном зале могут так и не увидеть развязки до конца сеанса.


Случайная жертва войны

Правда, как это часто бывает, находится посередине: Абрамович столкнулся в Великобритании с чисто техническими проблемами, но этих технических проблем у него могло не возникнуть еще много-много лет (пока, например, «Челси» не вылетел бы из премьер-лиги), если бы не проблемы политические, возникшие в отношениях между Россией и Западом вообще и Россией и Великобританией в частности. В некотором смысле Абрамович оказался заложником на не своей войне.

Начиная гибридное наступление на Запад, Кремль вынужден был пожертвовать безопасностью своих «кошельков», неожиданно оказавшихся отрезанными от баз в глубоком тылу противника.

Операцию по спасению рядового Абрамовича устраивать не стали, предложив ему с коллегами выходить из окружения самостоятельно, чем он, собственно, сейчас и занимается.

Впрочем, вопреки надежде, которую лелеют в глубине души многие россияне, окружение Абрамовича — это совсем не «котел», и вероятность того, что он там сварится, пока выглядит сомнительно. Великобритания, со своей стороны, отчаянно пытается протиснуться между Харибдой экономической целесообразности и Сциллой политической необходимости, и получается это у нее не очень хорошо. Это только в ночных кошмарах кремлевских пропагандистов Запад думает лишь о том, как наложить на Россию побольше санкций. Западные элиты в подавляющем своем большинстве озабочены прямо противоположным — как избежать санкционной гонки и не ввязываться в экономическую войну с Россией.

Никому не хочется терять деньги Абрамовича и других русских олигархов, не говоря уже о том, что совершенно чистые и прозрачные миллиарды — это зверь, редко встречающийся в живой природе.

Многомиллиардные штрафы, почти ежегодно выплачиваемые самыми респектабельными западными финансовыми институтами, вовлеченными в самые разнообразные коррупционные скандалы и схемы отмывания денег, являются наглядным доказательством этому. Однако Кремль своей напористостью не оставляет британцам шанса. Температура в обществе после каждой демонстрационной акции вроде инцидента в Солсбери растет. Правительство вынуждено на это реагировать. Поэтому Великобритания, руководствуясь призывом великого Чехова, выдавливает из себя санкции по капле.

Ничего сверхъестественного пока с Абрамовичем не произошло. Никакого отношения к санкциям, как британским, так и американским, непродление его визы не имеет. Просто он лишился привилегированного отношения к себе, которое обеспечивали ему хорошие связи и хорошие адвокаты (известно же, что хорошие связи и хорошие адвокаты действуют всегда лучше, чем просто хорошие связи). При оформлении или переоформлении инвесторской визы любой предприниматель, вне зависимости от статуса и страны «приписки», должен объяснить происхождение своего капитала и доказать его чистоту. Но, как говорилось в культовом русском фильме начала «нулевых», система может на эту процедуру глаза «приподзакрыть», а может и «приподоткрыть».

Можно проверять происхождение последних десяти миллионов, а можно попросить рассказать историю первых десяти — а это, как говорят (или, по крайней мере, раньше говорили) в Одессе, две большие разницы. Кто-то из Рокфеллеров, по-моему, сказал: объяснить можно все, кроме первого миллиона. Так вот, до сих пор у Абрамовича спрашивали в основном про последний миллион, а теперь, видимо, решили сдвинуться вглубь по исторической лестнице, чем немало его озадачили.

Откровенно говоря, инвесторская виза Абрамовичу была все эти годы нужна как зайцу босоножки. Жить он в Великобритании не собирался, да и не мог себе позволить по соображениям фискального (налогового) характера, а для посещения футбольных матчей достаточно иметь туристическую визу. Владеть клубом «Челси» это ему никак помешать не могло. Это была для него «фенечка», которой он обзавелся по случаю, потому что было недорого и прикольно. Но в ситуации, когда британские власти стали задавать слишком много глупых (с понятийной точки зрения) вопросов, «фенечка» стала слишком дорогостоящей игрушкой.

Мог ли Абрамович решить проблему? Великобритания — правовое государство с весьма своеобразной и независимой судебной системой, поэтому, скорее всего, — да. Но это было бы очень не быстро и обошлось бы ему в несколько десятков миллионов долларов (что, впрочем, сделало бы счастливыми несколько топовых юридических фирм в Сити). Конечно, можно было бы, как простой российский гражданин, обратиться за туристической визой в британское консульство в Москве, но это было бы потерей лица.

К тому же момент был упущен, тема стала публичной, британское правительство под давлением общественного мнения могло стать на формальную позицию, посчитав, что Абрамович уже успел ознакомиться со всеми достопримечательностями Лондона, а реализацию каких-то других целей туристическая виза не предполагает. Короче, велик был риск отказа, который мог создать эффект домино и повлиять на позицию других государств.

Так или иначе, но оказалось, что самым выгодным и экономичным способом решения проблемы является приобретение гражданства третьей страны, у которой с Великобританией есть соглашение о безвизовом въезде. Абрамович стремительно обзавелся израильским паспортом, а британское правительство подтвердило, что не видит препятствий для посещения им Великобритании уже в статусе гражданина другой замечательной страны, что и требовалось доказать. Таким образом, приобретя гражданство Израиля, Абрамович поступил именно так, как привык поступать до сих пор — сэкономил деньги. Ничего личного, только бизнес.


Дело замедленного действия

Конечно, курьезную историю с визой Абрамовича, всколыхнувшую российскую общественность, не следует усложнять, но не стоит ее и чрезмерно упрощать. Выбирая гражданство, русский олигарх еврейского происхождения не был ограничен Израилем, гостеприимством которого он пренебрегал более четверти века. Существует не менее десятка паспортов, что Абрамович мог приобрести по смехотворной для него цене, которые давали бы ему право на беспрепятственный въезд в Великобританию и подавляющее большинство других привлекательных стран на планете.

Конечно, эти паспорта не так престижны, как израильский, но зато и не так токсичны для Абрамовича (учитывая весьма специфический интерес к нему в России). Вопрос о том, почему именно сейчас Абрамович решил наконец воспользоваться привилегией, которая существовала для него всегда, является в данной ситуации непраздным.

Ответ, по всей видимости, состоит в том, что помимо визовых в данном случае Абрамович решал еще какие-то задачи, которые с помощью никакого другого паспорта, будь то панамский, сент-китский, кипрский или мальтийский, решить нельзя.

Ответ на вопрос, какие же это задачи, лежит на поверхности.

Израиль — это государство-убежище, и если Абрамович обзавелся-таки его паспортом, то значит, он полагает, что в какой-то момент это убежище может быть востребовано.

Непосредственной санкционной угрозы в отношении Абрамовича не существует. Его включение в список минфина США не значит ровным счетом ничего, потому что сам этот список не значит ровным счетом ничего — никаких последствий для упомянутых в нем лиц не предполагает и является внутриполитической разменной монетой в отношениях между администрацией Трампа и Конгрессом.

Но Абрамович оказался зажат в сэндвиче между двумя казусами — «казусом ЮКОСа» и «казусом Дерипаски». С одной стороны, история когда-то самого влиятельного предпринимателя в России, закрытого на 10 лет в тюрьме, прежде чем ему дали возможность уехать на Запад, хоть и потускнела, но продолжает оставаться актуальным прецедентом. Она побуждает самого влиятельного ныне члена ельцинской «семьи», как и многих других его коллег по цеху, стремиться сократить дистанцию и быть готовым к тому, чтобы уехать в нужный момент, минуя подготовительный десятилетний период.

Но, конечно, гораздо более актуальной является свежая показательная порка Дерипаски, устроенная Трампом в назидание Кремлю. Потому что хуже, чем «нельзя больше оставаться», может быть только «некуда больше ехать» (и не на что…).

Абрамович, безусловно, в другом положении, чем Дерипаска, и до него если и дойдут руки американской администрации, то в последнюю очередь. Хотя налаживание мостов с будущим хозяином Белого дома, по всей видимости, было частью «пакета услуг» социально ответственного бизнесмена в России (создается впечатление, что не было ни одного богатого человека в России, который, так или иначе, не вел бы переговоров с людьми Дональда Трампа накануне выборов — Вексельберг, Горьков, Агаларов и т.д.), по всей видимости, связка Абрамович — Кушнер имела особенное привилегированное значение.

Проблема, однако, в том, что если вдруг что-то пойдет не так и санкции по отношению к Абрамовичу применят (в конце концов, Трампом список угроз не исчерпывается, теперь уже есть и британский «закон Магнитского»), то положение Абрамовича сразу может стать хуже, чем у Дерипаски. Дерипаска может бесконечно долго перекладывать бремя доказывания своей вины на хрупкие плечи Фемиды, Абрамович же в этом смысле «самообслужился», развязав Фемиде глаза собственными руками, когда засветился в злосчастном стародавнем процессе с Березовским, который по недоразумению считается им выигранным.

Еще сразу после оглашения вердикта по иску Березовского я написал, что для Абрамовича это — пиррова победа. Скрытая угроза этого дела для него состоит в том, что, защищаясь от нападок оппонента, он вынужден был добровольно признать свою аффилированность с государством и режимом, назвав себя «крышей» Березовского (с его легкой руки это слово теперь прочно вошло в английский юридический лексикон).

Как говорится, за язык никто не тянул. С высоты сегодняшнего дня можно с уверенностью сказать, что лучше бы он заплатил пару-тройку миллиардов истцу — дешевле бы было. Под Абрамовичем теперь вечно будет тикать это «дело замедленного действия». Стоит кому-то дать политическую команду «фас», и оно взорвется под его стулом. Поэтому израильский паспорт ему не помешает — настало время подумать о будущем. Поэтому заодно с визой Абрамович по сходной цене еще и обзавелся страховкой — не повредит.


Конец «семейной» истории

Как писал Ленин, нельзя жить в обществе и быть свободным от общества, не улетая на Луну. Эту азбучную истину со скрипом вынуждены осваивать сегодня русские олигархи первой и самой мощной волны, давно и прочно обосновавшиеся на Западе. Поскольку базу на Луне «Роскосмос» им не сумел пока предоставить, то они все больше и больше ощущают свою несвободу от политики, проводимой Кремлем. Десятилетиями режим выполнял свой «социальный контракт» в отношении «семьи», а «семья» не выражала своего недовольства внутренней и внешней политикой режима, какие бы мрачные очертания она ни приобретала.

Но Кремль зашел слишком далеко в своей войне против Запада, и олигархи старой формации оказались заложниками на этой войне.

Теперь от своей близости к Кремлю у них, куда ни кинь, «сплошной дискомфорт».

Дискомфорт — это отнюдь не катастрофа, он пока лишь создает головную боль и заставляет тратить больше денег на адвокатов. Но тенденция наметилась, и рано или поздно «семье» придется определяться, на какой стороне истории она находится? Жить на два дома становится опасно и накладно.