"По прежней работе не скучаю, скучаю по зарплате". Семья фермера из ЮАР укоренилась под Пружанами. 21.by

"По прежней работе не скучаю, скучаю по зарплате". Семья фермера из ЮАР укоренилась под Пружанами

16.08.2018 13:42 — Разное |  
Размер текста:
A
A
A

Источник материала:

С южноафриканским фермером из-под Пружан Тайсом Тероном летом встретиться сложно. Как, впрочем, и в любое другое время года. У него 75 га земли, десятки плодовых деревьев, березовая роща, 150 овец, 17 свиней и три собаки.

"По прежней работе не скучаю, скучаю по зарплате". Семья фермера из ЮАР укоренилась под Пружанами
1 из 4
Тайс Терон

В ЮАР, откуда он уехал 24 года назад, у Тайса была совершенно другая жизнь: большой дом, работа инженером в нефтеперерабатывающей компании, фиксированный график, щедрая оплата труда. А тут встанешь с петухами, отпашешь весь день, еще и в минус уйдешь: то жара попалит посевы, то трактор сломается, то цена на мясо упадет, пишет tut.by

В общем, «аграрная жиза», от которой бегут белоручки, а мазохисты-фермеры переживают катарсис. Тайсу ничего не мешает вернуться к стабильной и комфортной жизни в ЮАР: собрал чемоданы, махнул ручкой и назад, на теплое место инженера в пригород Претории. Но ему и под Пружанами хорошо. «По прошлой работе не скучаю, — улыбается фермер южноафриканского происхождения и добавляет: — Скучаю по зарплате».

Семья Теронов живет примерно в 20 минутах пути от Пружан. Их дом находится на территории бывшего военного городка за деревней Куплин. Дорога — ухабистая грунтовка, по которой после дождя лучше не ехать. Поговаривают, осенью здесь и грузовики застревают. Ранчо Теронов без подсказок местных не найти. Благо, здесь их каждая собака знает.

Матайс, или просто Тайс, встречает нас у синего трактора. Внешне уроженец Намибии и гражданин ЮАР — вылитый белорус: рослый, чернявый, даже канонические усы есть.

— Тайс, — выставляет вперед предплечье фермер — руки по локоть в мазуте.

Фермер зовет дочь Розану и просит провести нас в дом. Он к нам присоединится позже, когда закончит возиться с трактором.

Розана — младший ребенок в семье и единственный, который остался в Беларуси. Это ненадолго. В декабре девушка оканчивает домашнюю школу и планирует поступать в один из вузов США. Ее братья учатся в университете в ЮАР. Оба будут инженерами. Старший Матс — авиационным, а средний Джон-Луи — компьютерным.

— Розана, ты тоже будешь инженером? — интересуемся у девушки.

— Да, — смеется. — Мама обижается, что у нас в семье все инженеры, одна она — психолог.


«Приехали сюда, а тут пустые магазины»

Семья Теронов уехала из ЮАР в 1994 году. Жене Тайса, Антонетте, тогда было 27 лет. До переезда супруги жили в пригороде Претории. Она была психологом, он — инженером на нефтеперерабатывающем заводе. Решение о переезде для южноафриканцев не было спонтанным. 

Поговаривают, что глубоко религиозному Тайсу было знамение — ехать на просторы бывшего Советского Союза. Тут как раз знакомый в ЮАР рассказал о том, что под Кобрином баптисты выкупили бывшую военную базу в деревне Именин и строят там детский лагерь. В общем, пазл сложился, супруги собрали чемоданы и переехали.

Беларусь образца 1990-х встретила вдохновленных миссионеров разбитыми дорогами, полупустыми прилавками, высокими ценами и низкими зарплатами. На то время страну нельзя было похвалить даже за чистые улицы. Новые реалии Антонетту, мягко говоря, удивили:

— У нас в ЮАР был дом с четырьмя уборными. Мы приехали сюда и меня провели в местный туалет — будку за домом. У меня тогда упала пелена с глаз, и я поняла, куда попала. Больше ничего не нужно было объяснять, — смеется собеседница, — 24 года назад у нас, в ЮАР, уже были гипермаркеты, супермаркеты. Приехали сюда, а тут пустые магазины. Зато сейчас в Беларуси они открываются один за другим, а в ЮАР, наоборот, закрываются.

Некоторое время супруги работали на стройке детского лагеря в Кобрине. Потом переехали в Пружаны помогать местным баптистам восстановить церковь.

— Кто-то Тайса привез сюда, в бывший военный городок, за яблоками. Он как увидел это место, сразу влюбился. Потом он показал это место мне, и я влюбилась, — поделилась воспоминаниями собеседница.

Супруги выкупили землю с заброшенным штабным зданием и стали обустраивать свой дом и хозяйство. Предки Тайса занимались овцеводством в Намибии, поэтому и он решил пойти по этой же стезе.

«Папа, спасибо, что у нас есть место, куда мы хотим вернуться»
#1#
Ранчо Теронов занимает 75 гектаров. Из них 34 га пахотных полей. Остальное — лес, сады, приусадебная территория.

— Убрали уже одно поле пшеницы. Сейчас надо овес убрать, — докладывает полевую обстановку фермер, — скоро опять надо поле готовить, сеять, сено косить. (…) В этом году полностью ячмень из-за засухи потеряли. Пришлось скосить и перепахать. Пшеницы осталось хорошо, овес тоже пережил засуху.

Основной вид деятельности хозяйства — овцеводство. Хотя, по мнению Тайса, в последнее время оно становится все менее выгодным.

— Цены на килограмм мяса очень долго не менялись. Если раньше в пересчете на доллары я получал 10 долларов за килограмм, то сейчас — пять. Расходы росли, а цена была такая же. Поэтому думаю, что постепенно буду делать упор на выращивание качественного корма для других фермеров.

Тайс сотрудничает с крупными сетями гипермаркетов и делает упор на экологически чистую продукцию. Хоть, по словам собеседника, каких-либо сертификатов, подтверждающих это, он не получал — чтобы не тратить время на бюрократию.

— Я по душе хочу так работать. Кто мне доверяет — берет мою продукцию, — объяснил собеседник.

Мы с Тайсом прыгаем в его рабочий «каблучок» VW Caddy и уезжаем на поле, где пасутся 150 овец и козы. На улице +30, и стадо компактно сбилось в тени деревьев, которые окаймляют огороженные электропастухом гектары.

— Фермерство — это не самое прибыльное занятие, — вздохнул Тайс, окинув взором свое стадо. — Если человеку важны только деньги, то не стоит этим заниматься. У меня было желание дать своим детям такое же детство, какое было у меня. Я вырос в хозяйстве, на природе, и не хотел, чтобы мои дети росли в городе. Сыновья до сих пор очень благодарны. Один писал: «Папа, спасибо, что у нас есть место, куда мы хотим вернуться». Им нравится Беларусь. Как страна и как место жительства она прекрасна. Только вот тяжело здесь деньги зарабатывать. Не всем, конечно. Есть и те, кто неплохо и здесь зарабатывает. Есть варианты.


«Мы решили сюда приехать, а у детей пусть будет свой выбор»

Пока Тайс занимался хозяйством, Антонетта взяла на себя образование детей. Для этого семья зарегистрировала в ЮАР свою домашнюю школу. Обучались по американской программе на английском языке. Учебники по предметам покупали за границей

— До лет десяти я с детьми постоянно была: сидела, проверяла, помогала. А потом они самостоятельно работали. Учебники у них есть, и они сами знают, как работать, — рассказала Антонетта.

Уроки в домашней школе проходили каждый будний день с 8.00 до 13.00 с переменами. На занятия по русскому языку дети ездили в Пружаны, а вместо физкультуры посещали спортивные секции.

Расписание предметов дети составляли себе сами. Уроки делились на теоретическую и практическую часть. Сначала они изучали тему по учебнику, а затем выполняли практические задания. В конце каждой книги были промежуточные и итоговые тесты.

— Они самостоятельно учились, сами ставили себе цели. Средний сын на год раньше окончил школу, чтобы поскорее уехать к брату в университет. Я, когда начинала этой школой заниматься, не знала, как это будет. Сейчас, после того как дети отучились, я бы всем ее советовала, — объяснила Антонетта.

В школе Теронов оценки по предметам выставляются по результатам тестов, ответы на которые авторы методики присылают родителям отдельным письмом. По окончании домашней школы проводится итоговое тестирование. Его сдают в Минске под присмотром аккредитованных сотрудников. 

Аттестаты выдаются международного образца, которые признают в западных университетах. Благодаря домашнему обучению сыновья Тайса и Антонетты успешно сдали свои тесты и без проблем поступили в университет Претории.

Как признается собеседница, домашнее обучение — одна из причин, почему супруги не подавались на получение белорусского гражданства. Антонетта не уверена, что такую форму образования можно было бы успешно зарегистрировать в нашей стране.

— Мы выбрали домашнее обучение, чтобы дети получили хорошее образование и могли поступить, куда захотят. Мы решили сюда приехать, а у детей пусть будет свой выбор. Сыновья хотели в Африку вернуться — уехали, — говорит она.

Жизнь в деревне имеет существенный плюс — всегда есть чем занять подрастающее поколение. Был бы человек, а работа на селе найдется:

— У нас дети приучены к труду. Наш средний сын упросил папу, чтобы он получил разрешение на добычу березового сока. Тайс получил, и Джон работал: по три тонны в день грузил и продавал. Наши дети не думали, что деньги им кто-то даст. Они сами их зарабатывали и тратили, на что хотели. Так они приучались и к физическому труду, и к обращению с деньгами. Тут жизнь такая была. Если бы мы так и жили в городе, а Тайс работал бы инженером, где бы они все это узнали?

Сейчас старшие сыновья полностью посвятили себя учебе. В Беларусь приезжают нечасто.

— Им там нравится, но оставаться не планируют. Средний сказал, что хочет мир посмотреть. У него есть возможность в Сингапур уехать после учебы. Старший, который учится по авиационному направлению, хочет в Америку. Посмотрим, как будет.


«Это для меня самое лучшее место»

За 24 года в Беларуси Тероны так и не стали белорусами. Скорее, перестали быть южноафриканцами. Как признается Антонетта, они — свои среди чужих и чужие среди своих. «Граждане мира» с южноафриканским паспортом и белорусским видом на жительство, которые оставили родину, но обрели дом.

— Меня две недели не было — уехала в Хорватию на учебу. Приехала сюда и подумала: «Как хорошо, что я дома». В любом другом месте я бы не хотела быть. Это для меня самое лучшее место, — призналась Антонетта.

— У нас такой подход, что если надо, то мы собрались и поехали. Но не хочется. Мы здесь укоренились, — отметил Тайс.

 
Теги: Минск
 
 
Чтобы разместить новость на сайте или в блоге скопируйте код:
На вашем ресурсе это будет выглядеть так
С южноафриканским фермером из-под Пружан Тайсом Тероном летом встретиться сложно. Как, впрочем, и в любое другое время года. У него 75 га земли, десятки плодовых...
 
 
 

РЕКЛАМА

Архив (Разное)

РЕКЛАМА


Яндекс.Метрика