Мужчина и 5 тысяч котов: бизнесмен спас сотню животных и открыл в Минске уникальную выставку в их честь

Источник материала:

«Женщина и 40 котов» — это стереотип. А вот мужчина и 5000 котов, представьте себе, — реальность.

Бизнесмен Василий Супрунюк собрал в Минске коллекцию всего на свете, связанного с котами. Если думаете, что про «все на свете» мы дали маху, — вот вам пара примеров. Среди 5000 экземпляров в коллекции Василия есть «кошачьи» шахматы и наперстки, колпачки для тушения свечей и даже флакон для опиума — тоже с котиками, конечно… Это на первом этаже.

А выше — в офисе Василия — живет шестерка котов самых настоящих, с помойно-подзаборным уличным прошлым. Малая часть из тех, чьи жизни он спас.

Мы решили познакомить вас со спасенными котами и их множественными копиями, а заодно спросить у Василия: с чего началась вся эта "котовасия" и как котам удалось навсегда изменить жизнь успешного мужчины?

«В общении с людьми я выставляю границы. А с котами границ нет: люблю — и всё»

Василий шутливо кается в своей слабости и называет ее котофренией. Но потом восклицает:

— Господи, мне 62 года! Могу я уже делать то, что хочу? Какая разница, кто что будет говорить за спиной!

«Котофрения» началась в жизни Василия поздно и неожиданно для него самого:

— Мне уже за 40 было… Ни молния в голову не била, ни в аварию не попадал, чтоб, как в фильмах показывают, перемкнуло, — смеется Василий. — Просто был трудный период в моей жизни и компании, я возвращался с работы домой не в лучшем настроении… Присел на лавочку — и ко мне подбежал бездомный котенок. Очень смешной, прыгал в траве, как кузнечик. И я — человек, который до этого не замечал животных, — вдруг понял: во-первых, я влюбился в этого котенка, а во-вторых, хочу забрать его с улицы.

Это было в 2002 году. И после этого Василия, как говорят волонтеры, «накрыло». Он спас с улицы еще двух котов — кстати, в честь образовавшейся дома троицы назвал и свой магазин — «Тры каты».

Василий как будто до сих пор пытается сам себе объяснить такое внезапное окончание трудного рабочего вечера 2002-го года:

— Я знаю, что у меня есть острая необходимость о ком-то заботиться. И я не могу ее в полной мере реализовать на людях. Да и не всегда это самим людям нужно, откровенно говоря.

Если в человеческих отношениях я вынужден обозначать границы… То тут границ нет: люблю — и всё. С котами я могу быть настолько открытым, насколько это вообще возможно.

«У меня есть мечта: создать на базе выставки центр временного содержания и будущего "усыновления" животных»

Став хозяином трех котов, Василий понял: неудивительно, что эти создания взяли в оборот жителей Древнего Египта и заставили себе поклоняться. Прошли какие-то несчастные тысячи лет, а суть не изменилась: каждый, кто нашел себя в творчестве, рано или поздно рисует/лепит/выдувает из стекла… котика.

Так и начала собираться минская коллекция, конкурентов у которой сегодня нет в мире. Василий этот факт проверил лично, посетив все зарубежные выставки и даже просмотрев частные коллекции, посвященные котам.

— Первого котика мне подарили друзья — купили в Киеве, на Андреевском спуске, — вспоминает Василий. — А теперь в моей коллекции коты из более чем 70 стран! И даже с островов Вануату — они находятся в вулканическом поясе Тихого океана, рядом с Новой Зеландией. Представляете, даже на Вануату восхищаются котами! (Смеется.)

Конечно, не все 70 стран Василий посетил сам: находить новые экземпляры для коллекции помогают онлайн-аукционы, где иногда появляются очень интересные вещи, и друзья, которые в курсе его страсти.

Но поездить по миру все-таки довелось. А заодно определить самую «кошачью» страну и понять, чего не хватает в Беларуси:

— Мне показалась, что страна, где особенно любят котов, — Франция, — рассуждает Василий. — И эта любовь подкреплена делом: произведения искусства с котами там есть, а вот котов, брошенных, голодных, бездомных, — нет. Нам есть чему поучиться у Франции…

Или у тех же поляков! В Польше есть крупные центры помощи, где все цивилизованно: животных не усыпляют, а лечат, стерилизуют и находят для них хозяев.

У меня есть мечта: создать на базе выставки центр временного содержания и будущего "усыновления" животных. Такое, знаете, учреждение открытого типа, куда люди смогут прийти, посмотреть на котиков, получить радость от общения с ними.

Хочется, чтобы появилось у нас в стране не кладбище, как пункт усыпления на Гурского, где пахнет только смертью, а доброе, светлое место… Место, где коты будут чувствовать себя в безопасности, играть без страха, бегать — без клеток. В такой приют можно будет и с ребенком прийти, верно?

Ведь сейчас, чтобы попасть на Гурского, даже человеку, который любит животных так, как я, нужно собраться с духом. Атмосфера ужасная: приехать туда и увидеть все это — просто страшно.

Так что, если хватит здоровья, времени, я обязательно создам здесь центр. Я бы хотел найти единомышленников, потому что знаю: если объединить усилия всех белорусов, которые любят животных, — все получится.

Уже сейчас эту мою идею поддерживают многие, в том числе моя семья, которой не нужна роскошь, дворцы какие-то, автомобильные парки… Они понимают, что деньги стоит вкладывать не в это. Никогда не говорят, мол, «делать тебе нечего, Вася» — наоборот, помогают. Хотя, конечно, жена немного ревнует к моим котам: чувствует, что к ним уходит большАя часть моей энергии и любви. (Улыбается.)

«Двадцать лет назад я был всегда на взводе, на эмоциях, а с котами стал таким же спокойным созерцателем, как они»

Впрочем, Василий признается: коты не только забирают энергию, но и много ему дают. Начнем с того, что благодаря им Василий начал разбираться в искусстве:

— Знакомые, которые были не совсем в теме, думали, что «у Васи» выставка котов, купленных в киосках. Да, есть у меня и «киосочные» коты, ведь любую вещь массового производства когда-то придумал дизайнер, и случается, его идея была хороша. Но в моей коллекции нет китча и ширпотреба. А сейчас я работаю только с уникальными вещами, в которых есть что-то большее, чем интересный внешний вид: идея, рука мастера.

Я стал различать художественные направления, техники декоративно-прикладного искусства. Некоторые вещи знаю довольно тонко: не так, как керамисты, конечно, но точно отличу надглазурную роспись от подглазурной. (Смеется.)

Я всегда интересовался искусством, но не слишком глубоко. В молодости учился в военном училище, и у нас была дисциплина о культуре и искусстве. Собирали нас в понедельник в 8 утра в актовом зале Дома офицеров (а в выходные, как все студенты, мы карамболили по полной программе) — и давай рассказывать про Гогена, Айвазовского… Я спал. Спал, но мне было стыдно! (Смеется.)

Зато теперь этот пробел восполняю общением с творческими людьми. В нашем не слишком ярком государстве есть художники в полном смысле этого слова — и я счастлив, что знаком с этими людьми.

Правда, Василий признается: как человек дела он был уверен — творческие люди другой масти, не от мира сего. Оказалось: ничего подобного — и деньги умеют считать, и торговаться.

— Работать с художниками, дизайнерами, скульпторами не всегда просто — они люди экспрессивные, их обидеть легко. Цена иногда запредельная, а мне и сбивать ее неудобно. Ведь, выходит, если я торгуюсь с художником — значит, не ценю его работу.

Поэтому иногда приходится прибегать к услугам посредников: чтобы сбить цену до адекватной и при этом самому не обижать мастера. Я же понимаю, что это его хлеб.

Такой мир сейчас: знаю посредственных художников, которые при этом остаются на волне, потому что они отличные бухгалтеры и маркетологи. И знаю мастеров с талантом мирового уровня… Но они всю жизнь будут прозябать в каких-нибудь Ганцевичах или Ляховичах и, к сожалению, умрут в безвестности, потому что не решаются заявить о себе.

Василий признается: помимо любви к искусству, коты привили ему еще одну очень важную вещь — терпимость.

— Коты меня укротили! Я человек экспрессивный, иногда взрывной… Двадцать лет назад всегда был на взводе, на эмоциях, а с котами — стал таким же спокойным созерцателем, как они. (Улыбается.)

Что еще меня в них восхищает? Их увлеченность и терпение! Если поставили цель, решили словить мышку — будут ждать у норки часами. Человек сто раз сдастся! А они нет.

А еще коты легко адаптируются к самым разным жизненным перипетиям, учатся законам общежития и принимают друг друга, даже если это им поначалу не по душе. (Улыбается.)
И, конечно, мне нравится их самодостаточность. Да, коту нужна компания, но если ее не будет — он всегда найдет, чем себя занять…

Обсуждая все эти кошачьи добродетели, мы приходим к самим котам, которые встречают Василия у порога комнаты. И Василий признается:

— Если честно, больше всего в котах мне нравится то, что трудно сформулировать… Как они мурчат, как ищут тепло, как смотрят тебе в глаза. Мне нравится делать для них добро — я знаю, они отзывчивы. В отличие от многих людей.

Ты можешь годами помогать человеку, а потом убедиться, что он не только этого не видит и не ценит, но еще и предает тебя на каждом шагу.

А животное не предаст. Даже кот, который, как принято думать, всегда гуляет сам по себе.

«Если замечаю в человеке пренебрежение к животным или не дай бог агрессию, ставлю на нем крест»

Сейчас шесть котов гуляют по офису Василия. Еще 11 — живут на фирме в Барановичах. А недавно подбросили еще четверо котят! Василия этот вечный круговорот котов в природе не пугает:

— Ничего, всех вылечим, всем дом найдем… Все у них будет хорошо. За двадцать лет этих спасенных и пристроенных котов у меня уже около сотни. Все-таки 20 лет этим занимаюсь.

Вся фирма осчастливлена моими котами. (Смеется.) Я выплачиваю сотрудникам деньги на содержание животных, ветеринарное обслуживание, стерилизацию.

Конечно, взять себе в дом кота — дело сугубо добровольное. Но, честно говоря, я убежден: если человек не способен взять на себя ответственность даже за котенка, позаботиться о нем — разве может он справиться со сложной ситуацией на работе? Если ты с животным не смог договориться, то и в социуме отношения не выстроишь.

Вспоминая о том, как коты попадали в его судьбу и руки, Василий признается:

— Я прошел большую школу жизни: многое пережил… Все-таки двадцать лет в армии, служба в действующих войсках. Я видел кучу жизненных трагедий и знаю, что люди бывают разными…

Но я до сих пор не могу понять, что заставляет человека проявлять жестокость к животным. Ни принять, ни простить этого не могу.

Если замечаю в человеке пренебрежение к животным или не дай бог агрессию, ставлю на нем крест. Потерян для меня такой человек…

Сам видел однажды, как мужчина шел по улице, подошел к коту — и пнул ногой. Просто так, ни за что.

Знаете, как по-моему — этот человек должен получить от жизни такой же увесистый пинок. И если кота мне жалко, его — нет.

Котов, которые живут в офисе Василия, жалеть не приходится: их жизни позавидовали бы многие белорусы. Заботливые котохранители и котокормители, вкусная еда, уютное жилье — кстати, с дизайнерскими вещами и огражденным выходом на крышу — так называемое «катио».

Правда, чтобы добраться до хеппи-энда, этим животным пришлось многое пережить. А у кого-то хеппи-энда так и не случилось:

— Кошачьи судьбы, как и человеческие, такими разными бывают… Как в кино.

Вот, например, у нас прожил 9 лет кот-инвалид, который не мог двигаться. Нашли мы его котенком: был страшный ливень, и его потоками воды уносило в канализационный слив. Это увидела одна из наших работниц — вытащила котенка и принесла в офис. Поначалу он вообще не вставал, да и позже передвигался кубарем, падал через каждые два шага — у него был сломан позвоночник. Он ходил под себя, но старался как мог все закопать, был чистюлей и очень стеснялся.

Любимый, обласканный всеми кот — мы даже сделали для него летний вольер, чтобы он мог играть на травке.

И вот однажды он выполз из этого вольера — и пропал. Казалось бы: как? Он же почти не ходит. А вот удалось скрыться.

Мы искали его три дня: весь район обвешали объявлениями, обещали несколько сотен долларов вознаграждения.
И представьте: нашли! Принесли дети, которые обнаружили его в подвале дома. Дважды ему было суждено погибнуть! И дважды спасся.

А над Рыжиком жизнь так и не сжалилась… Когда-то его спас наш водитель: увидел, что дети замуровали кирпичами котенка в подвале. Вытащил его оттуда — и принес в офис.

Я еле приучил его к людям за три года — он так нас боялся… Только на пятом году жизни стал доверять. И сразу пропал.

Мы нашли его мертвым в подвале соседнего дома. Я сделал вскрытие — и узнал, что у Рыжика были сломаны ребра. Он умер от сильного удара и внутреннего кровоизлияния. Как только кот поверил человеку, человек его убил.

И все-таки Василий верит: воспитать человека в человеке можно. Особенно, если начать с детства.

— Я могу сказать абсолютно точно: если вы хотите вырастить достойного человека — не бизнесмена там, программиста, а просто доброе сердце — дайте ему возможность спасти котенка. Сначала подкормить на улице, приласкать, позже — принести в дом, приучить к лотку, к своей подстилке…

Если ребенок пройдет весь этот путь вместе с котенком, даю сто процентов — вырастет отличный человек! Он почувствует, что значит быть нужным, что значит — нести ответственность. Он узнает, чего стоит жизнь.

Узнать подробности о месте и времени проведения выставки можно по ссылке. Вход — бесплатный.

Теги: Минск