Белорусской науке нужны не только деньги, без реформ не обойтись

Источник материала:

Институт «Палітычная сфера» представил анализ белорусского сектора Research and Development.

«В Беларуси много говорят об инновациях, новых технологиях и «новой экономике». Но все это, однако, невозможно представить без устойчивого и эффективного сектора R&D (research and development - исследования и разработки), который, несмотря на периодические возвышенные заявления и рекламу, находится не в лучшем состоянии и значительно отстает не только от лидеров, но и многих соседних стран», - говорится в резюме исследования «Реформирование организации, финансирования и управления научной деятельности Беларуси» Андрея Казакевича (директор института «Палітычная сфера») и Кирилла Горошко (сотрудник института «Палітычная сфера»), представленного накануне нового года на конференции Центра Острогорского, посвященной реформе белорусского высшего образования.

За последние 5 лет средние расходы на белорусскую науку (исследования и разработки) составили 0,55% ВВП и, учитывая общее состояние экономики и темпы экономического развития, очень маловероятно, что расходы значительно вырастут. По мнению исследователей, скорее всего в следующие 5 лет они составят около 0,5-0,7% . У стран-лидеров доля таких расходов достигает 2,5-4% ВВП (США, Финляндия, Япония), но белорусский показатель ниже, чем и у таких стран как Литва, Польша, Россия, где расходы на R&D превышают 1% ВВП.

Как отмечают исследователи, проблема заключается не только в объеме госфинансирования. В развитых странах доля государства в расходах на науку составляет 15-30%, а большая часть финансирования приходится на частный сектор. По официальным данным в Беларуси на долю госбюджета приходится 40% затрат, еще около 40% тратят "организации". Но точная статистика отсутствует, а большинство этих организаций представляют госсектор. Частный сектор не спешит вкладываться в исследования и разработки по своим причинам.

Белорусское государство при амбициях на создание современной экономики не обойдется без увеличения расходов на исследования, но это должно быть совмещено с реформированием сферы науки и образования. Без реформ эффективность инвестиций не будет высокой.

Что нужно делать? Исследователи обозначили «основные слабые места, которые требуют внимания и срочных изменений и при этом не связаны со значительным увеличением финансовых затрат».


Конкурсное и прозрачное распределение финансов

Научные исследования могут финансироваться через различные механизмы. В Беларуси доминируют госпрограммы и заказы, решения о которых принимаются в административном порядке. При этом доля средств, выделяемая через систему открытых конкурсов, в частности через Белорусский республиканский фонд фундаментальных исследований и Государственный комитет по науке и технологиям, невелика. Из-за непрозрачности системы точно трудно определить размеры, но, по косвенным данным, можно утверждать, что на конкурсной основе распределяется не более 10% бюджетных средств на научные исследования и разработки, что очень мало.

Построение эффективной научной сферы требует значительного увеличения роли открытых конкурсов - по крайней мере до 30-40% от государственных расходов. В Литве, например, уже сейчас через открытые конкурсы распределяется 50%. Особенно это касается социально-политических и гуманитарных исследований, которые не требуют специальной инфраструктуры и где конкуренция между исследователями и коллективами может значительно улучшить результаты исследовательской работы.

В свою очередь значение госпрограмм и прямого бюджетного финансирования должна снижаться. От этого механизма нельзя отказаться полностью, но формализированность, непрозрачность (которая иногда граничит с коррупцией) и бюрократический характер распределения средств через госпрограммы и инфраструктурную поддержку значительно снижает их эффективность и обычно не предусматривает конкуренции между различными R&D предложениями и учреждениями.

Сфера белорусского науки достаточно закрытая как от публики, так и абсолютного большинства представителей академического сообщества. Это не только снижает эффективность и создает риски коррупции, но и ухудшает общую атмосферу в научной среде.

Вся информация о госрасходах на исследования должна быть открытой, как и отчеты об их выполнении. Должны быть публичными не только общие суммы, выделяемые на госпрограммы и крупные проекты, но и распределение их по исследовательским коллективам. Только это позволит снизить дублирование функций, сократить лишние звенья управления, избежать синекуры и понизить коррупционные риски.

Это же касается и результатов открытых конкурсов. Например, по сложившейся практике БРФФИ публикует только название проектов и имя руководителя, что не соответствует минимальным требованиям прозрачности. Публичными должны быть полный список всех исполнителей проекта, а также общая сумма, выделенная на исследование.


Финансирование проектов, а не должностных единиц

При обсуждении проблем развития белорусской науки обычно вспоминают о низких зарплатах исследователей. Они действительно невысокие, но вопрос, стоит ли их механически увеличивать? Приоритетом финансирования должны быть не штатные единицы и институты, но исследовательские проекты, коллективы и идеи с понятным и прозрачным результатом.

Построение эффективного исследовательского сектора требует, чтобы основу зарплаты исследователя составляли поступления от грантов, полученных на конкурсной основе (в Беларуси и за рубежом) или договоров с частным сектором, а не штатный оклад, премия, администрирование и другие подобные функции.

Нельзя сказать, что элементы такой системы не применяются в Беларуси. Тем не менее, доля финансов, полученных на конкурсной основе в структуре зарплат остается низкой, а часто вообще отсутствует. Более того, некоторые решения последнего времени можно считать движением в обратном направлении. В частности, Указ №467 от 28 декабря 2017 года1 привязывает повышение оплаты труда исследователей к решениям руководства и исполнительных структур.


Конфликты интересов и удвоенная система «наука-образование»

Управление белорусского наукой достаточно громоздкое и содержит классические конфликты интересов. Такая система имеет долгую историю и свои традиции, но формирование эффективной системы науки неизбежно требует снятия конфликта интересов и отделения функций управления от исследовательской деятельности.

На данный момент наиболее четкий конфликт интересов проявляется в деятельности Национальной академии наук Беларуси, которая одновременно участвует в управлении научной сферой, является самой крупной исследовательской учреждением, а также проводит распределение средств на научную деятельность.

Реформирование Академии наук не новая задача, необходимая для повышения эффективности R&D сектора. В том или ином виде она обсуждается со времени получения Беларусью независимости, после распада СССР такие реформы провели практически все постсоветские страны. Вместе с тем, реформирование содержит и риски распада школ и коллективов, исчезновение целых исследовательских программ и направлений, ослабление или исчезновение механизмов продвижения и отстаивания интересов исследовательского сектора на высшем политическом уровне и др. Простых решений здесь не может быть, в любой ситуации будут определенные потери. Наиболее очевидные проблемы: механизм перераспределения финансов и интеграция сектора науки и образования.

Являясь самым крупным исследовательским учреждением страны, НАН Беларуси не должна непосредственно распределять и контролировать финансы на исследования. Например, на данный момент БРФФИ, основной механизм конкурсного перераспределения финансов на академические (фундаментальные) исследования, является структурным подразделение НАН Беларуси. Что создает классический конфликт интересов - в совете фонда из 36 человек 27 представляют Академию, и даже в наблюдательном совете таких 5 из 12.

БРФФИ, если ставится задача повысить роль и объемы конкурсного распределения средств, должен быть выведен из структуры НАН Беларуси и подчинен профильному министерству или Совета министров.

Еще более сложной и противоречивой проблемой является организационное, кадровое и экономическое обособление сектора науки и образования. Система сложилась в советское время и основывается на четком разделении функций между институтами, которые занимаются исследованиями, и университетами, которые занимались преимущественно образованием. Такая система имеет несколько существенных негативных последствий для развития как системы образования, так и науки.

Как известно, исследования являются важной составляющей качества образования, но многие кафедры и факультеты, а иногда и целые вузы Беларуси не имеют исследовательской составляющей. Точнее, научная деятельность является исключительно формальной, на которую нет времени из-за занятости преподавательством. При этом международная практика почти всегда подтверждает, что действительно высокую квалификацию студентам могут давать только люди, которые имеют или исследовательский, или практический опыт в своей сфере.

Более того, в большинстве международных рейтингов научная деятельность является одним из главных параметров оценки университетов и здесь большинство белорусских вузов просто проваливаются. Низкие международные рейтинги снижают привлекательность белорусских вузов не только для иностранных, но и для белорусских студентов и создают угрозу финансовой устойчивости системы образования.

При двойной системе сотни публикаций и высокие компетенции многих сотрудников исследовательских организаций никак не способствуют повышению конкурентоспособности образовательного сектора, что снижает эффективность затрат как на науку, так и образование. Кроме этого, интеграция исследовательской и образовательной деятельности могла бы повышать финансовую устойчивость исследовательских учреждений и снижать административные расходы.

Так или иначе, "возвращение" науки в университеты является необходимым для создания конкурентоспособного образовательного сектора. И здесь может быть только два механизма - увеличение финансирования университетской науки за счет сокращения расходов на исследовательские институты или механическое объединение исследовательских и образовательных учреждений (так называемый эстонский вариант).

Так или иначе это будет вызовом для существующей системы исследовательских институтов, особенно подчиненных Академии наук и неизбежно повлечет административную реорганизацию и перераспределение функций, финансов и влияния. Интеграция в сфере образования и науки требует и реформирования системы управления. В частности, выглядит логичным реорганизация и объединение Министерства образования и Государственного комитета по науке и технологиям, а также передача органам управления (большей) части административных функций Академии наук.


Оценка результатов научной деятельности

Обеспечение качества результатов исследований является сложной проблемой. Если не углубляться в детали, то объективная оценка здесь невозможна - на оценку результатов научной деятельности всегда влияет политика, конъюнктура, мода, вкусы, личные отношения и др. То, что сейчас считается большим достижением, через месяц может полностью потерять ценность и наоборот. Но это не снижает важность оценки результатов, особенно если в сферу науки направляется публичные финансы и она сама по себе не может существовать как коммерческий проект.

За несколько последних десятилетий на международном уровне сложилась система, которая оценивает успех научной деятельность прежде всего через "видимость" (visibility) тождественную "влиятельности" (impact). Исследование считается успешным, если его результаты напечатаны в журналах, включенных в международные базы (прежде всего Scopus и Web of Science) и на соответствующие статьи ссылаются другие авторы этих журналов. Чем больше ссылок, тем больше исследование является видимым, а значит и влиятельным. Дополнительным критерием качества также может быть коммерческая успешность результатов исследования.

Указанная выше система имеет очевидные недостатки, особенно в области социальных и гуманитарных наук. Но в контексте развития белорусского науки непринятие международной системы лишено практического смысла. Международные правила, которые определяют успешность научной деятельности от США и ЕС до Китая, остается только признать как данность и положить в основу национальной оценки успешности научной деятельности.

Следует признать, что принятие международной системы оценки является неизбежным, задержка только приводит к изоляции, потери ресурсов и репутации. Дискуссия должна касаться не самой системы (принимать или не принимать), но ее использования и адаптации.

При этом не стоит, как это иногда делают белорусские эксперты, воспринимать эту систему как панацею, которая сама по себе обеспечит качество научной продукции и повысит ее уровень. В своей основе оценка качества через "влиятельность", которая тождественна "видимости" имеет много недостатков, иногда она несправедлива к отдельных темам, дисциплинам, национальным языкам, может ухудшать атмосферу в академических кругах и иметь другие негативные последствия.

Высокое цитирование могут иметь и плохие тексты, просто потому, что их упоминают как плохие примеры. Статьи могут иметь низкое цитирование потому, что написаны на национальном языке, а не по-английски (значит ли это, что нужно отказаться от применения, например, белорусского языка в публикациях по истории или филологии?). Некоторые важные для Беларуси темы могут быть совсем неинтересны зарубежным исследователям. И наоборот, статья написанная на модную международную тему не находит применения и аудитории в Беларуси.
Это лишь небольшой перечень проблем, которые имеет международная система оценки результатов научной деятельности, поэтому необходимо продумывать механизмы минимизации ее негативных последствий для белорусского науки. Это, однако, вовсе не отрицает необходимости принять международную систему за основу оценки.


Рекомендации

Если подытожить, то повышение эффективности исследовательского сектора в Беларуси требует принципиальных изменений в его организации и финансировании.

Во-первых, сфера должна стать прозрачной и распределение финансов понятным и открытым для исследовательского сообщества и общества.

Во-вторых, должна быть значительно увеличена роль открытых конкурсов в распределении средств на исследования, за счет снижения доли государственных программ и других форм административного распределения финансов.

В-третьих, приоритетом финансирования должны быть исследовательские проекты с понятным и реалистичным результатом, а не финансирование штатных единиц, администрирования и инфраструктуры.

Также основой для оценки результатов научной деятельности исследователей должны стать публикации и индексы цитирования в международных базах научных публикаций (прежде всего Scopus и Web of Science). При этом следует выработать механизмы, которые бы позволили минимизировать негативные последствия принятия международной системы оценки для отдельных дисциплин и академических сообществ.

В организационном плане для научного сектора Беларуси наибольшим вызовом является существование четкого административного и экономического разделения науки и образованием. Стоит острая проблема возвращения науки в университеты, без чего невозможно повысить качество образования и конкурентоспособность. Это может быть сделано либо через объединение исследовательских институтов с университетами, либо через значительное повышение затрат на университетскую науку.

В этом контексте логичным выглядит реорганизация и объединение Министерства образования и ГКНТ, а также передача НАН Беларуси большей части своих управленческих функций исполнительным органам. Академия наук, как крупное исследовательское учреждение, тоже не должна заниматься перераспределением средств на исследования. Соответственно БРФФИ должен быть выведен из ее структуры и подчинен профильному министерству или правительству.