Юрий Дракохруст. Турецкое зеркало для России

Источник материала:

Между турецким полумесяцем и российским орлом — примерно такую позицию занял официальный Минск в остром конфликте между Анкарой и Москвой по поводу сбитого российского самолета. Уже весьма взвешенное заявление МИД Беларуси по поводу инцидента вызвало раздражение в России и в официальных СМИ, а в еще более явной и резкой форме — в Рунете. Упоминание не только «братской России», но и «дружественной Турции» было сочтено едва ли не предательством.

Блог Юрия Дракохруста на сайте «Радио «Свобода»

Впрочем, белорусская реакция не сильно отличалась от реакции других союзников России: Армении, Кыргызстана и Казахстана. В позициях были оттенки: армянский министр обороны посчитал уничтожение российского самолета «ударом по борьбе с терроризмом», Казахстан высказал соболезнование РФ по поводу гибели ее военнослужащих, но однозначно на сторону РФ в конфликте не встал никто из них.

Однако следующий шаг Александра Лукашенко, возможно, вызовет в России еще более сильную реакцию. Речь идет о визите в Минск президента Азербайджана Ильхама Алиева.

Этому визиту предшествовал загадочный перенос поездки президента Беларуси в Москву. Традиционно не просто первая поездка переизбранного президента Беларуси была всегда в «белокаменную», но она же была всегда его первым контактом после выборов с зарубежными лидерами.

Это правило в 2015 году было нарушено.

Объяснение, что Владимиру Путину в остром кризисе с Турцией было не до белорусского союзника, представляется недостаточным. Именно в такой ситуации российскому президенту слова полной солидарности союзника, произнесенные в Москве, были бы совсем не лишними. Но, судя по всему, подобные речи Александр Лукашенко произносить в кремлевских палатах вовсе не собирался и там это понимали и знали. Именно поэтому Путину оказалось не до него.

Но последствием стал неожиданный визит в Минск именно того лидера, которого в Москве в нынешней ситуации в Минске видеть не ожидали и очень не хотели.

Если Минск, оценивая инцидент с самолетом, расставлял приоритеты — «братская Россия» и «дружественная Турция», то в Баку их расставляли противоположным образом.

Чиновник президентской администрации Азербайджана сразу после инцидента с самолетом заявил, что Баку готов содействовать снижению напряженности между двумя странами, отметив при этом, что «Турция — наш ближайший союзник», а Россия «нам тоже очень близкая дружественная страна».

В свою очередь президент Ильхам Алиев перенес на один день визит в Минск, встретившись в этот день в Баку с новым министром иностранных дел Турции Мевлютом Чавушоглу. Во время этих переговоров азербайджанский лидер сказал, что «Турция и Азербайджан — самые близкие друг к другу в мировом масштабе страны», выразил удовлетворение тем, что новый глава турецкого МИД не нарушил традиции, совершив первый после назначения визит в Баку.

И вот такой лидер, для России — «вражина», приезжает в Минск, где его принимают с великим почетом. При этом в речах гостеприимного хозяина едва ли не каждое слово — шпилька в сторону столицы, в которую Лукашенко на этой неделе так и не попал.

«Мы с вами сотрудничаем как в Беларуси область с областью. Вот такой уровень сотрудничества. Если кому-то не нравится, это их проблемы» — и кому, интересно, это может не нравиться? Неужели коварному Вашингтону? А может Еревану — кстати, союзнику Беларуси по Евразийскому союзу, отношения которого с Баку балансируют на грани войны. А не той ли стране, отношения с которой вроде бы тоже строятся как «область с областью»?

— Мы помним, когда в трудное время вы подставили нам плечо, не оглядываясь притом. И когда-нибудь можно в нюансах это все рассказать, как можно решать вопросы дружески в течение нескольких дней, в том числе и с большими финансами.

В 2010 году, в разгар «крестных батек» и газовой «войны» именно Алиев дал Беларуси краткосрочный кредит в 200 миллионов долларов, который позволил расплатиться с «Газпромом» и прекратить газовую блокаду. И президент Беларуси выбрал момент, чтобы припомнить «братской России» этот сюжет.

Ну и пожалуй — самое концептуальное: «Мир сошел с ума. Вы видите, что происходит. И в этом бурном, непредсказуемом мире нам сегодня жить, точнее даже выживать, и мы должны держаться друг друга для того, чтобы противостоять тем угрозам, которые сегодня существуют в мире».

Возможно, эта формула проясняет всю логику политики официального Минска. По крайней мере, хотелось бы верить в это. Есть соображения геополитического лавирования, есть экономические интересы, перспективы для Беларуси оказаться альтернативным маршрутом для потоков денег и людей по причине очередного конфликта России с ее ближними и дальними соседями. Россия ввела контрсанкции против ЕС — россияне едят «белорусских мидий», Киев и Москва прервали авиасообщение — украинцы и русские летают друг к другу через Минск, Москва и Анкара меряются, так сказать, размерами башен собора Василия Блаженного и минаретов Голубой мечети — в Минске с радостью оформят туры российским туристам на Турцию и станут посредниками в российско-турецкой торговле.

Но есть и беспокойство за судьбы мира, говоря высоким штилем, который может разлететься вдребезги из-за крутизны «настоящих пацанов». И в этом смысле не исключено, что приглашение в Минск Алиева, при всех шпильках в адрес Москвы — попытка остановить шестеренки «машины Страшного Суда», как называл Генри Киссинджер политический расклад, который в 1914 году привел к Первой мировой войне.

В рамках этого подхода Алиев — это такой турецкий Лукашенко, «друг и брат» Турции, при этом все же не совсем «сошедший с ума». И ход с его приглашением — возможно, не только демонстрация Кремлю своей обиды за недостаточное почтение и за грубый нажим в частности с той же базой, но и попытка обеспечить «деэскалацию».

В определенном смысле Россия в инциденте с самолетом увидела в зеркале саму себя. Вставание с колен, возрождение славного прошлого, когда «без нашего разрешения ни одна пушка в мире не смела выстрелить», сокрушительная духовность, «скрепы», противопоставляемые «растленному и импотентному» Западу, плюс «пацанские понятия», как стиль внешней политики — это ведь не только про Россию, но и про Турцию последних лет, про Турцию Эрдогана тоже. «Встретились два одиночества». Наверно, объективно говоря, не каждая страна сбивает чужой самолет, даже военный, залетевший на короткое время на ее территорию. Турция ведь не заявляет, что российский Су-24 чему-либо в Турции угрожал. Но есть контекст, турецкое «вставание с колен», память о временах, когда непобедимые османские воины стояли и у стен Вены, и когда Крым был как раз «их». Ну и еще один аспект. Как отмечают осведомленные эксперты, сирийские районы, населенные этнически близкими туркам туркменами, для турок — как Донбасс для русских, эдакая «Новотурция» по аналогии с «Новороссией». А тут этот «Донбасс» бомбит даже не «каратель» Асад, а чужаки с севера. Ну и как тут было не поступить «по-пацански», как не сделать «обратку», чтобы уважали? Реакция обществ — российского и турецкого — инциденты около посольств и офисов кампаний (турецких в России, российских в Турции), вакханалия взаимной ненависти в российских и турецких социальных сетях, подтверждает это сходство. Драйва хватает с обеих сторон.

Мотивация и реакция малосимпатичная и весьма опасная? А добро пожаловать в многополярный мир. Тот случай, когда, как говорится, за что боролись, на то и напоролись. На биполярный мир времен «холодной войны» у России не хватает мощи как военной, так и в первую очередь духовной. А именно многополярный мир XIX и более ранних столетий был миром непрерывных войн.

Кстати, показательно, что российская пропаганда, усматривающая «руку Вашингтона» во всех мыслимых событиях, происходящих в мире, в отношении поведения Турции в инциденте с самолетом на эту «вашингтонскую» версию по крайней мере не очень налегает. Возможно, даже сама Москва увидела в дыму и пламени сбитого турецкими ВВС самолета не Обаму, а себя.

Долгая история правления Александра Лукашенко свидетельствует о том, что «пацанские понятия» ему вовсе не чужды, и во внешней политике в том числе. Но то ли страна небольшая, то ли менталитет и история у соотечественников другие, но большого энтузиазма ломать мировой «ящик Пандоры» у него все же не наблюдается.

Конечно, в маневрах белорусского президента в российско-турецком кризисе присутствует и обида за то, что Москва не «уважила», и разнообразные прагматические расчеты. Например, перспектива появления в Беларуси второй ветки газопровода «Ямал-Западная Европа» сейчас стала более реальной, сейчас представить себе «Турецкий поток» на крови героя России, погибшего летчика Су-24 Олега Пешкова довольно сложно. Нежелание Минска автоматически встать в российский военный строй в остром конфликте Москвы и Анкары безусловно будет записано Западом в актив Беларуси в том осторожном процессе налаживание отношений, который наблюдается уже давно и который обрел более явственные формы после выборов и приостановления санкций.

К тому же не исключено, что и Россия демарш с приглашением Алиева «простит» или по крайней мере проглотит. Ибо ей в смысле союзников особенно не из чего выбирать. При этом в отношении к конфликту с Турцией у России присутствует ощущение «своя своих не познаша», тот самый эффект зеркала. Вот если бы Лукашенко прямо подыграл Западу, «имманентному врагу России» в представлении российских идеологов, в его прямом конфликте с Россией, то тут реакция была бы действительно резкой. А так… Восток — дело тонкое. «Да, скифы мы». Как и они — турки в смысле. Ну и белорусы отчасти.

Мнение автора может не совпадать с точкой зрения редакции TUT.BY.

Теги: Минск