Брат бездомного художника Валерия Ляшкевича: "Не хочу его видеть! Но пусть он приедет..."

Источник материала:

Бездомного художника Валерия Викторовича Ляшкевича, который почти два десятилетия, не имея собственной крыши над головой, ночует на улице или на вокзале, знает, пожалуй, каждый гомельчанин. За долгое время мужчина стал местной достопримечательностью – свои неоднозначные картины он рисует на улице и здесь же их продает.




В какой-то момент Валерий исчез с улиц города – в областном центре встрепенулись в поисках художника. Выяснилось, гомельский Ван Гог уехал в Санкт-Петербург. Художник покорил город на Неве – там у него прошло несколько выставок, организовать которые помогли поклонники его творчества. Почти через год Ляшкевич вернулся в Гомель. В Беларуси тоже "спохватились" – неравнодушные к творчеству Валерия люди организовали несколько выставок в областном центре, а чуть позже, и в Минске.

Тем не менее, Валерий Ляшкевич по-прежнему вынужден жить на улице. Общественность время от времени возмущалась этим фактом: кто на форумах различных интернет-ресурсов, а кто даже смог "достучаться" в Гомельский облисполком.

– Дело взял под личный контроль председатель облисполкома Владимир Дворник, – рассказал TUT.BY председатель Комитета по труду, занятости и социальной защите Петр Савицкий.

Была создана специальная комиссия из чиновников, которые отвезли Ляшкевича в дом-интернат для пожилых людей и инвалидов в деревне Васильевка Гомельского района – там художнику предложили комнату и постоянный уход. Но Валерию предложенный вариант не понравился.

– Я буду здесь как птица в клетке, – сказал художник и отказался. Наиболее приемлемый вариант для себя он видел в своем собственном жилье – частном доме или квартире. Оказать такую помощь Валерию Ляшкевичу тогда никто не смог.

В 2014 году белорусский режиссер Анастасия Мирошниченко сняла о жизни гомельского художника полнометражный фильм "Перекресток". Фильм получил несколько наград на различных кинофестивалях. Но главным достижением режиссера стало то, что лента превратилась в одноименный проект по сбору средств на покупку дома для Ляшкевича. Ожидается, что уже в этом году художник перестанет быть "бездомным".

Здесь и ниже по тексту, фотографии с гомельской выставки Валерия Ляшкевича "Символы".

Почему художник почти 20 лет живет на улице? При том, что его родной брат живет неподалеку – в одном из поселков Гомельского района, откуда родом сам Валерий. Журналист TUT.BY разыскал родственника Валерия Викторовича и попытался найти ответ на этот вопрос.

"Когда в 1996 году вернулся в родное Чкалово, брат не пустил на порог, сказал, что дом принадлежит его детям", - рассказывал художник "Нашай Ніве" во время открытия своей выставки в Минске.

Улица в поселке Чкалово, на которой живет старший брат Валерия Ляшкевича

Во дворе дома, где живет старший брат Валерия, первым встретил журналиста щенок по кличке Барсик. Собака, как и положено, сначала полаяла, потом принялась играть с гостем. Через несколько минут на улицу вышел Виктор Ляшкевич. Мужчина вначале не особенно хотел говорить про брата. Но все же, прихватив с собой пачку сигарет, сел на лавочку и таким образом дал добро на беседу.




Виктор Ляшкевич после школы закончил профтехучилище и устроился работать трактористом. После службы в армии, вернулся в Чкалово и продолжал работать на тракторе до самой пенсии. У старшего брата Валерия Ляшкевича трое детей – две дочки и сын, а также два внука и два правнука. Жена Виктора умерла два года назад.

– А он как в армии отслужил, так дома почти и ноги не показывал. Не знает, где мать похоронена. Не знает даже! Разве далеко тут от Гомеля? Нет у тебя денег – пешком приди, – начинает свой рассказ Виктор Ляшкевич о брате и закуривает. – За все это время я его встречал раз пять в городе, на площади Ленина. Картинки он свои продавал. Спрашиваю: "Почему ты домой не приедешь?". "Когда разбогатею, тогда приеду", – говорит. "Ну и не приезжай. Ты мне не нужен".

Виктор говорит, что дом, в котором он живет, – его собственный. Участок на него он получил в конце 80-х, когда работал в местном совхозе. Родительский дом находится на другой улице, чуть дальше, но там никто не живет – здание давно разрушено.

Виктор Ляшкевич, старший брат художника

Брат вспоминает, что Валерий хорошо рисовал еще в школе. После службы в армии в Калининградской области он вернулся на родину и устроился в Дом культуры поселка Костюковка художником-оформителем, а жил у родственников в соседней деревне Еремино.

Старший брат называет Валерия "политическим художником":

– Он такие рисунки делает, ненормальные какие-то. Видел я его картину однажды: мужчина нарисован, лицо у него наполовину черное, наполовину белое. Не понимаю я их [картины]. А он не понимает землю, хозяйство. Ему вот – рисунки. Ну, рисуй на здоровье! Я ему говорил, что для начала возьми окончи какой-нибудь техникум, институт, чтобы у тебя хоть какая-то копейка была. Тогда рисуй, сколько хочешь. А чем я ему теперь помогу? У меня трое детей, двое внуков, двое правнуков. Мне самому не хватает – пенсия 2,5 млн рублей, а нужно им помогать как-то.




За все время нашей беседы, вспоминая про брата, Виктор называл Валерия по имени лишь единожды, все остальное время использовал только местоимения. И периодически, то и дело, произносил фразу, которая стала почти шаблонной: "Не хочу я про него разговор вести! И видеть его не хочу!".

На вопрос, что же такое произошло в отношениях между родными братьями, попытался объяснить:

– Понимаешь, он вбил себе в голову, что он художник. Я ему говорю: ну какой ты художник? У тебя помощи нет никакой. Там же должна быть какая-то "мохнатая лапа", чтобы тебя в Союз художников приняли. Тебе столько лет уже! Неужели ты не мог себе хоть какую-то хату купить, или квартирку однокомнатную. Все на вокзале живешь…

– Ну а вы не хотели его с вокзала забрать? Звали к себе домой? – поинтересовался я.

– А чего я буду его к себе звать? Зачем он мне? Он мне не нужен. Вот послушай меня. Я говорю тебе прямо, как деревенский парень. Мне 67 лет, ему 65. Вот вдруг случится что с ним, не станет его. А? Куда его? Я не смогу его похоронить – не за что. Художник!.. Прости, что ругаюсь. Вот телевидение как-то приезжало. Тоже расспрашивали, так же, как и ты: "Расскажите про ваше детство". А что я расскажу? Отец умер в 1957 году, мы с матерью трое остались – я, он и сестра. Я матери полы помогал мыть, она уборщицей в школе работала. Ходил в лес чернику собирать: два дня ходишь, а на третий с матерью в город – продавать. А он не знал ни ягод, ничего не знал.

Младшая сестра братьев Ляшкевичей вышла замуж и уехала в Украину. Сейчас женщине 63 года, но где она теперь, Виктор не знает.




На вопрос, гордится ли собеседник своим братом, мужчина отвечает с едва уловимой грустью в голосе.

– Ни черта, ни черта не хочу гордиться. Не хочу. Вот он приехал бы сюда, хоть бы раз в месяц. Хоть пешком пришел, посидели бы, поговорили…

– Вы за это на Валерия обижаетесь, что не приезжает к вам?

– Ну как тебе объяснить… Не понимает он того, что это его родина, что родился он здесь, что родители тут похоронены. Мать в сентябре 1975 года умерла. На похоронах его не было. Кладбище рядом, а он не знает, где могилка ее. Хоть бы раз за все это время приехал. Я каждый год на Радуницу на кладбище хожу, убираю. А он даже не приезжает. Ай!.. – отмахнулся Виктор.




Из всей семьи любовь к искусству проявилась только у Валерия. Виктор признался, что в детстве сам пробовал лишь столярничать: "Табуретку сделаю, рамку для фотографии". На этом, говорит, его творчество закончилось.

По его словам, когда Валерий учился на художественных курсах в Санкт-Петербурге (тогда еще Ленинграде), несколько раз присылал письма. А потом у брата документы или украли, или он их потерял, и художник вернулся в Гомель.

– В 90-х годах он как-то приехал сюда, на полчаса. Привез какую-то брошюрку. Рассказывал, что его картину в Германию купили. Я еще тогда с ним поругался: "Валера, я тебе помочь ничем не могу (Виктор первый раз называет брата по имени). Ничем. Ну он рассердился, собрался и поехал.




Обида в голосе Виктора звучала и тогда, когда зашел разговор о том, знают ли внуки о своем необычном и известном двоюродном дедушке.

– Он знает, что у меня и дети, и внуки. Я им тоже про него рассказывал. Но как-то дочка подошла к нему возле спуска в парк: "Дядя Валера, здравствуйте!", а он ей ответил: "Проходите, проходите, я вас не знаю". Да как же ты их не знаешь?!

– Но все же вы любите своего брата? – спросил прямо.

– Как я могу его любить, если он не хочет общаться. Ну, вот если бы он хоть раз приехал за все это время. Я что, когда-нибудь сказал ему, что он плохой? Я не говорил, что он плохой. Я ему просто говорил, чтобы он взял себя в руки да работу нашел, чтобы хлеба купить смог. Потом – рисуй на здоровье. А я же ему ничем помочь не могу.




– Ну, а если ваш брат станет знаменитым?

– Не надо мне его знаменитость. Я только одного хочу, чтобы он приехал, и я ему показал мамкину могилу. Ты его увидишь хоть? Скажи ему, что я его не хочу видеть. Не хочу! Но пусть приедет, хоть поговорим с ним.

– Так вы его прогоните или нет?

– Да как я его прогоню? Жить у себя я его оставить не могу. Но если он приедет, рад буду видеть его. В общем, если придется встретиться, ты ему скажи, что я не против, чтобы он приехал сюда. Не жить. Но пусть приедет, хоть на один день.

---

Бездомного художника Валерия Ляшкевича TUT.BY нашел на его привычном месте – на железнодорожном вокзале, где он каждое утро забирает свои вещи из камеры хранения.




После короткой беседы о творчестве мы передали Валерию слова его старшего брата. Настроение художника резко изменилось:

– У него язык есть? Ноги ходят? Что ему мешает подойти к брату, которому он сказал, чтобы его ноги не было у него дома? Он хочет, чтобы я нарушил его запрет? По-моему, это он должен снять запрет, а не вы. Не вы его накладывали, а он. И не вы должны передавать его слова. Пусть братья за себя сами говорят, они не глухонемые. Теги: Гомель, Минск