"Прочие особенности разгулья". Масленица в Минске в 1850 году и наводнение 1906-го

Источник материала:

Жанр, в котором «Минские губернские ведомости» живописали в 1850 году празднование народной и великосветской Масленицы, можно определить так: письмо губернаторской дочки подругам по Смольному институту благородных девиц.

Судя по некоторым признакам, пером по бумаге водила именно дочь губернатора князя Сергея Андреевича Херхеулидзева, а маменька как первая дама Минска диктовала ремарки по части устройства увеселений. Мол, превзойти Петербург и Москву числом гуляющих мы и не стремились, но зато отличились оригинальностью:

«Масленица у нас прошла очень даже шумно. Пикники с блинами, катанье, театр и собрания — все это разом увлекло общество. Казалось, никому не приходила мысль об отдыхе; все это кипело и вихрилось, как в водовороте, обращаясь от одного рода развлечений к другому».

Давно Минск так шумно не веселился, и к числу прочих особенностей разгулья надо отнести катанье. К последним дням масленицы были устроены особой величины сани, на шести полозьях, в виде лодки, на которых помещалось до ста особ; в середине лодки устроен был разноцветный флаг. Еще на канун катанья, едва лодка была вывезена в указанное место на городскую площадь, толпы народа окружали ее густыми массами и, не отходя, спрашивали один у другого: что это за диво?

Наконец в пятницу, в два часа по полудни подведены были к ней лошади, увенчанные бубенчиками и испещренные разноцветными лентами, перевитыми в гривах; кучера и форейторы были одеты в русские армяки и бархатные малиновые шапки. Поезд двинулся от дома Дворянского собрания; за ним густою и длинною вереницею потянулись по улицам города сотни саней. Одни массы народа усеивали собою все перекрестки улиц, по которым двигался поезд, другие колыхались в разных направлениях оных.

Слухи носились, что в состав поезда войдут песельники, но не знаем, почему это не осуществилось.

Так, пятница, суббота и воскресенье прошли шумно, и очень шумно. Собрания были полны. Веселились в них далеко за полночь.

Но наступил Великий пост, и все пришло в прежние границы тишины и спокойствия. Остается спросить: что лучше в житейском омуте — шум или тишина? Мы скажем, что на все есть своя пора". (Из собрания архивных газетных сообщений Л. Шуман)

Пройдет несколько десятилетий, и в Минске, кроме официально-благочестивых «Губернских ведомостей», появятся общественно-политические и просто коммерческие газеты. Всякие жантильные описания в них сократятся.

А когда в губернских городах Российской империи приступят к работе корреспонденты Петербургского телеграфного агентства, то новости станут совсем уж краткими и зубодробительными. На масленичной неделе ценились сообщения такого, например, содержания:

«В с. Пристанном Саратовского уезда крестьянин Савин подавился блином. Родные принимали разные меры, но блин застрял, и несчастный умер». (9 марта 1913 г.)

А из наших краев телеграфировали 21 марта 1913 года:

«В Минске крестьянин Артеменко убил своего соседа за то, что тот сказал: «У меня блины вкуснее твоих».

В околице Орда Слуцкого уезда убит дворянин Бойрашевский, 50 лет. Неизвестные убийцы труп Бойрашевского повесили на дереве". (Источник: «Газетные старости"http://starosti.ru)

Вообще молва отмечала март как месяц нездоровый (у Пушкина: «вонь, грязь — весной я болен»). Содержание газетных страниц было соответствующим:

«Приказ по полиции. Нечистоты с улиц и дворов должны вывозиться в места, указанные городской управой, а именно: 1) за Сторожевское кладбище на земли Базаревской и Шпаковской; 2) за Комаровку на земли Ваньковича; 3) в местность Три Корчмы и 4) на хутор Лихтермана. (Минский голос, 1915 г.)

Кража. 3 марта днем на Богадельной улице двумя злоумышленниками, посредством подбрасывания кошелька, похищено у австрийского подданного Франца Ферличка 190 руб. Задержанный один из злоумышленников оказался тифлисским гражданином Захаром Феридманом. (Минская Речь, 1906 г.)

Городские происшествия. Избит и ограблен рядовой военного продовольственного магазина Федор Гаврилов, который случайно зашел во двор Петровичей, расположенный на Верхней Ляховке. Грабителей, которых было несколько человек, не удалось задержать. (Минская Речь, 1906 г.)

Местная хроника. Минские кондитеры образовали синдикат и подняли цены на продукты. 9 марта во всех кондитерских вывешены были объявления, что цена на кофе повышена на 5 к. (раньше кофе продавалось по 10 к. за стакан, а ныне — 15). (Минская Речь, 1906 г.)

Среди медиумов. Учредители минского медиумического общества предполагают вскоре открыть деятельность общества. Предполагается не устраивать спиритических сеансов, а заняться чтением докладов о медиумизме. (Голос провинции, 1907 г.)

Мошенничество. Минским губернским присутствием преданы суду председатель мещанской управы Кидунь и писарь Приходько за выдачу паспортов с подложным обозначением об отбывании воинской повинности. (Новое Время, 1913 г.)

Газета «Минская Речь» 17 (4) марта 1906 года писала в заметке «Дети на народных гуляньях»:

«Членом городского комитета попечительства о народной трезвости К.А. Петровым возбужден вопрос о недопущении на народные гулянья детей младшего возраста. Попытки не пускать детей на гулянья были, но таковые не достигали цели: дети поднимали такой плач, что волей-неволей приходилось впускать в залу детей. По этому вопросу мы выскажемся в другой раз».

Другого раза не окажется, ибо тему масленицы заслоняли в 1906 году последствия наводнения на Свислочи. Нынешний парк имени Горького, который до революции именовался Губернаторским садом, выглядел вот так:

Сто десять лет назад весенний паводок в Минске приобрел, как отмечалось в газетах, бедственные масштабы. Заметки из «Минской Речи» перепечатывали газеты Петербурга, Москвы и других городов Российской империи:

«Минск-губ. 23, II. Вчера река Свислочь вышла из берегов и затопила почти все низменные части города. Положительно затоплены: часть Захарьевской против водопроводно-электрической станции, набережная, улицы возле Плебанских мельниц, угол Крещенской и Полицейской улиц и кварталы Ляховки. Многие жители окраин оставляют квартиры и переезжают в центр города. В районах наводнения дежурят войска местного гарнизона, вызваны также пожарные команды.

Минск-губ. 24, II. Небывалое наводнение. Прибрежные улицы затоплены; вода затопила ночью квартиры; многие едва не погибли. Всю ночь работали пожарные. Бедствие огромных размеров…

Река Свислочь еще шире разлилась и затопила добрую половину города. На Захарьевской улице вода поднялась до 2-х аршин, так что всякое сообщение центральной части города с Комаровкой и вообще с заречной частью прекращено. Губернаторский сад до здания летнего театра весь залит водой, причем домик, расположенный возле катка, наполовину потонул; половина Губернаторского моста еще не поглощена клокочущим морем, и на нем собирается масса публики, любующейся красивой картиной разлива, но надо полагать, что к вечеру мост будет совершенно снесен, ибо вода все прибывает и прибывает. С правой стороны Веселой ул. тоже видна величественная картина разлива: с одной стороны затоплена Слободка, так что заметны лишь уцелевшие крыши домиков, с другой — Кошары, а затем Ляховка. Сообщение жителей Ляховки производится на челнах и лодках, хотя переезжать через реку на лодке в высшей степени опасно вследствие быстрого течения. Татарская часть города совершено затоплена. В общем, наводнение не бывалое в летописях города Минска…

Добрые люди! Помогите несчастным! Постигшее наш город бедствие — наводнение — лишило бедняков угла, имущества, здоровья и, чтобы облегчить сколько-нибудь положение несчастных, нужны деньги. Пожертвуйте, кто сколько может, добрые люди, откликнитесь на святое дело помощи и любви к ближнему! Пожертвования принимаются редактором «Минской Речи» ежедневно, от 12 до 4 час. дня. Просим другие газеты перепечатать".

Наконец 11 марта 1906 года был отмечен спад воды:

«Жители затопленных окраин вдохнули, наконец, свободнее: вчера уровень воды понизился на полтора аршина. Восстановилось сообщение заречных частей с центром города. Приступили к работам на водопроводно-электрической станции, и стал действовать городской водопровод. Наводнение еще не кончилось, но уже нет того бурного потока, который может снести и уничтожить все попадающееся на пути».

Имущие горожане с высоты своих кварталов обозревали спадающую реку Свислочь и с трудом поглощали последний блин Масленицы. Недельное «зажигание» оборачивалось расстройствами. В журнале «Нива» изучалась реклама патентованного средства «Скавулин»…

… и пилюлей «Ара»:

Выслушивались советы о том, что рассольник — лучшее блюдо от похмелья. И что некоторые хозяйки соленые огурцы заменяют солеными грибами…

Пришло Прощеное воскресенье. А завтра наступал Великий пост, и неизбежно следовало размышление о том, что лучше в житейском омуте — шум или тишина?.. Приходилось соглашаться с «Губернскими ведомостями», что на все есть своя пора.

Теги: Минск