Гибельная ночь

Источник материала:

…начало в номере за 1 февраля

Поговорив немного о наших задачах, пришли к пониманию необходимости применения против душманов тактики налетов, которая может носить результативный характер. В конце концов мы не пехота, мы — разведка ВДВ.

Сегодня мы на себе «примерили» тактику «духов», предпочитавших охватывать противника превосходящими силами и держать его под ошеломляющим огневым воздействием. Постоянно маневрируя, они заходят в тыл, во фланг — и бьют, бьют, бьют…

— Чего грустишь, командир? Выбрались же!

Теперь уже Леонид ободрял меня, положив руку на плечо.

— Больше с нами не пойдешь?

Таким серьезным и собранным Леонида я еще не видел: от балагура и весельчака не осталось и следа. Передо мной сидел усталый и много переживший за ночь человек.

— Валера, вы уходите почти каждую ночь… И сегодня могли уйти и не вернуться… Скажи честно: это надо? Если да, я перед тобой и твоими парнями склоняю голову. Если нет — тогда зачем все это нужно?

Я ответил не сразу.

— Лёнь, ни у тебя, ни у меня, ни у этих парней никто ничего не спрашивал. Мы оказались здесь по приказу свыше и делаем свою работу — каждый на указанном участке. Теперь ты сам понимаешь, что делать ее плохо нельзя — иначе смерть. А какой она бывает — ты в Джелалабаде видел. Помнишь?

Помолчали.

— Есаулков, доложи на базу: все нормально, выходим к охранению.

— Есть, товарищ гвардии лейтенант.

Эх, полежать бы еще на камнях, расслабиться и поразмыслить… Да-а, повезло нам на этот раз! Ох как повезло! Поэтому и колотит так тело от дрожи и по-прежнему мороз меж лопаток. Но сработали неплохо, молодцы мои парни. Становимся единым целым в бою, понимая и чувствуя локоть друга в сложнейшей обстановке.

* * *

— Товарищ гвардии майор, разведывательная группа с боевого задания прибыла. Потерь не имею. Командир группы гвардии лейтенант Марченко.

Я стоял навытяжку перед кипевшим от негодования начальником разведки дивизии.

— Как это случилось? Нельзя было обойти тот кишлак стороной?

— Можно, товарищ гвардии майор, но к нему «привязывалось» задание, которое требовалось выполнить без потерь.

— Дивизия поднята на ноги, Марченко! Я должен аргументированно доложить комдиву о случившемся!

— Так и доложите, товарищ гвардии майор, — я также стал закипать. — «Духи» в кишлаке, а мы этого не знаем. Агентуры нет, информации тоже, ходим вслепую — вот и нарвались на «духов».

Я старался как можно спокойней выдержать атаку начальника, но это у меня не очень получалось. Упреки начальника казались обидными, несправедливыми. Понимаю, что он должен был меня, поругать за допущенный прокол. Я готов был нести ответственность в полном объеме — но только не за то, в чем не был виноват.

— Товарищ гвардии майор, часть агентуры из примыкавших к Кабулу кишлаков надо выводить на нас, войсковую разведку. Мы будем реализовывать ее информацию по «духам» качественно и результативно. После событий в Кабуле мы об этом не раз говорили, а воз и ныне там. Вы же знаете… Где эти «Каскады», «Кобальты»?

«Духи» приспособились, они ищут пути противодействия, а мы как топтались на одном месте, так и продолжаем топтаться. Надо подключать радиоперехват — где он? «Духи», вероятно, вели нас средствами связи от боевого охранения. Обнаружить наблюдателей ночью невозможно, они скрыты рельефом местности. Мы же вынуждены ко всему приспосабливаться.

— Невозможно, невозможно…

Начальник разведки смотрел уже без хищного испытывающего прищура.

— Значит так, Марченко: анализируешь ситуацию, к обеду доложишь. Сейчас отдых.

— Есть.

Повернувшись кругом, я был готов выскочить из палатки: столько пришлось пережить, чтобы вернуться, а тут на психику давят, виноватых ищут. Но дядя Миша остановил.

— Хреновато было, Валера?

— Не то слово, товарищ майор. Мозги до сих пор набекрень.

Я все еще стоял перед начальником неприступной скалой.

— Ты это, давай не обижайся. Как доложил о засаде — я не знал, куда деваться.

— Мне самому некуда было деваться — только в кишлак. Поэтому и рванул к душманам.

— Обложили?

— Обкладывали! Когда увидел бегущих наперерез дозору «духов», понял, что они ожидали нас и ни о какой случайности не может быть и речи. У них все было готово к атаке.

Михаил Фёдорович обернулся к Андрейчуку.

— Старшина, у нас что-нибудь есть?..

— Так точно. НЗ не трогаем.

— Давай по чуть-чуть.

Мне всегда казалось, что тумбочка у старшины Андрейчука имеет три или больше дна: там было все на все случаи жизни.

Глоток обжигающей жидкости обволок желудок приятным теплом. Немного перекусив, мы сидели молча. Каждый думал о чем-то своем, сокровенном. Михаил Фёдорович, вероятно, прикидывал, как лучше сформулировать доклад командиру дивизии о попавшей в засаду группе. Колю Андрейчука, скорее всего, беспокоило обеспечение по видам довольствия личного состава, охранявшего телецентр. Сашка Чернега, готовясь к обеспечению прикрытия БТР с продовольствием, наверное, мысленно материл забитые автомобильным хламом грязные улицы Кабула, по которым предстоит проехать. На Петре Слободове «висела» боевая техника роты, переводимая под его руководством на летний период эксплуатации. А у меня перед глазами были вспышки автоматных очередей «духов», бегущих наперерез дозору.

Проводив Михаила Фёдоровича в штаб дивизии, мы прилегли на кровати. Но сон не шел. Как же так получилось, что «духи» нас поджидали? Вспоминая до мельчайших подробностей события прошедшей ночи, я все не мог успокоиться. Встав, хлебнул хлорированной водички. Пойду, решил, еще разок послушаю Гену — они с Курановым первыми увидели перепрыгнувших через дувал душманов.

Геннадий Баравков не спал и вспоминал очень важный с моей точки зрения эпизод:

— Когда вы спустились в ложбинку, группа просматривалась довольно хорошо. Мы находились выше вас, поэтому обзор был нормальный — до кишлака оставалось метров 300, хорошо ощущался запах жилья. Я присел и «прошелся» по нему «ночником». Смотрю, через дувал перемахнули человека четыре, причем очень быстро. Куранов различил их и без прицела. Мне в тот момент и в голову не пришло, что Фетисов с Архиповым их не заметили. От наших не последовало реакции. Понял, что замыкание пропустило «духов». А они на бегу выстраивались в цепь, охватывая вас с тыла. Но нас, товарищ лейтенант, душманы не заметили.

— То есть?

— «Духи» обходили группу таким образом, что подставили нам свой левый фланг. Если бы я не открыл по ним огонь на упреждение, они развернулись бы к нам спиной. Получается, что они не видели нас, иначе такой оплошности не допустили бы.

— Значит, они атаковали с ходу? Без подготовки?

— Какая там подготовка, товарищ лейтенант? Сразу ломанулись в атаку.

— Это очень важно, Гена. Выходит, подтверждаются мои самые худшие опасения — на нас их наводили с хребта по радиостанции. Другого объяснения нет. Это, пожалуй, «духовская» изюминка, которой мы едва не подавились. А вторая группа?

— У меня уже не было сомнений, товарищ лейтенант, что вы не видите «духов». Времени, чтобы согласовать действия даже с Курановым, не было: двое, потом еще несколько человек перемахнули дувал, оставляя за собой длинные тени. Открыв огонь одновременно по обеим группам, я прижал их к земле. Куранов среагировал мгновенно, открыв огонь следом за мной. Вначале мы ослепли от выхлопа пороховых газов, но потом ничего — прозрели.

Гена помолчал и твердо, убежденно сказал:

— Они знали о нас, товарищ гвардии лейтенант! Уж больно торопились с атакой… Внезапной…

— Сколько вы наблюдали человек?

— Восемь-девять заходили в тыл.

— Так. Завязался бой. Вы сразу переместились к нам или какое-то время пытались понять, что же происходит?

— Сразу, товарищ гвардии лейтенант. «Духи» второй группы открыли по нам плотный огонь. Мы с Курановым, прикрывшись лощинкой, в которую вы спустились, двинулись за вами, контролируя тыл.

Помолчали.

— Ген, все-таки подумай и взвесь, это очень важно: у тебя не сложилось впечатления, что мы встретились с ними случайно? Они делали свои дела, мы — свои. Не торопись, вспомни характер их действий — они шли к нам целенаправленно или, выскочив случайно, увидели нас и решили проверить «на вшивость»? Пойми, очень важны эти нюансы.

— Нет-нет, товарищ гвардии лейтенант, они ломились к нам! Мне даже кажется, что они бежали, опаздывая на перехват. Засады у них не получилось, потому что они не успевали с выходом на наш маршрут. Перемахнули дувал — и мы перед ними. Им ничего не оставалось, как без подготовки ринуться в атаку, с ходу охватывая с тыла. Минут пять им не хватило, чтобы занять позицию на пути движения группы.

Мои худшие предположения находили подтверждение. «Духи» вели нас. Но откуда? Где их наблюдатель?

Главный вывод заключается в том, что у них появились приборы ночного видения и радиостанции. «Духи» основательно готовятся к войне. Легко нам не будет. Они едва не «скушали» нас сегодня, а что ожидает завтра?

Мы замолчали. Каждый в мыслях все еще бежал по ночному кишлаку под лай собак, крался в горах, вслушивался в ночь…

Завтра будет новая ночь и очередной разведвыход. Война в Афганистане только разгоралась.

Подполковник в отставке Валерий Марченко