Жертва семейного насилия: очень долго я считала, что все так живут

Источник материала:

МИНСК, 23 окт — Sputnik. Домашнее насилие носит скрытый характер. Истинные его масштабы неизвестны, а достоянием общественности становятся лишь вопиющие случаи. Чаще всего женщины молчат о том, что живут с абьюзером. Да и в милицию обращаться опасаются — а вдруг тиран станет бить еще больше. Немаловажную роль играет и ментальность: издавна у нас считалось, что раз муж бьет, значит любит.

© Flickr/ oc fernando

Семейное насилие у белорусов начинается с патологической ревности

Неутешительную статистику огласило в сентябре МВД: за восемь месяцев этого года в стране зарегистрировано 1 702 преступления, совершенных в сфере семейно-бытовых отношений. Из них 59 убийств. Чаще всего, отметили правоохранители, жертвами становились женщины. Только 16,2 % пострадавших находились в алкогольном опьянении на момент произошедшего.

Белоруска Алеся (имя героини изменено по этическим причинам — Sputnik) откровенно рассказала, как долгие годы терпела насилие со стороны супруга и в какой момент поняла — с нее довольно.

Бил ногами беременную

С мужем познакомились десять лет назад, в общей компании. Он показался мне довольно общительным, милым. Не выражался матом, никого не провоцировал. За это и понравился.

Какое-то время мы дружили, потом начали встречаться, а через несколько месяцев съехались. Поначалу все было неплохо: мы никогда не ругались, все всех устраивало.

Жили у его родителей. Но отношения со свекровью как-то не заладились. Ей не нравилось, когда муж мне что-то покупал. Хотя он ей деньги тоже давал. Да и мне ничего сверхъестественного не дарил: мог сапоги к осени купить. Я работала, получала неплохие деньги. На шее ни у кого не сидела.

Вскоре стали повторяться такие ситуации, когда муж ссорился с матерью, приходил и срывался на мне. Я думала, что у супруга плохое настроение, что подлезла под горячую руку. Позже ему этого не вспоминала — не хотела каким-то образом его обидеть. Мне казалось, что раз мать его не понимает, то я не должна такой быть.

Мать супруга была любительницей выпить. Были такие ситуации, когда он уходил на работу, и она, пользуясь моментом, пыталась меня оскорблять, упрекала, что живем у нее. Пару раз и драться лезла. В итоге вскоре мы съехали на съемную квартиру. А потом я забеременела, и с этого момента у нас началась "веселая" жизнь. Муж пустился во все тяжкие: начал ходить по друзьям, у него появилась куча подруг, с которыми постоянно где-то пропадал. Я любила его и думала, что так все живут, что все мужья изменяют своим женам. Конечно, мне этого не хотелось, но я понимала, что рано или поздно это произойдет.

Поначалу я обижалась, но молчала. Когда его подруги стали звонить по ночам, приглашая погулять, пыталась его останавливать. Однажды я попросила, чтобы он остался дома — мы стали ссориться, и он избил меня. Бил ногами и по лицу. Мне даже пришлось убегать на улицу. Просила его: "Прекрати! Все что ты создал, ты сейчас рушишь". Он избил меня, а потом спокойно ушел.

Кусок пирога

Четыре дня его не было дома. Как я узнала после, все это время он был у своей подруги. Домой пришел без какого-либо зазрения совести. Наоборот, чувствовал себя хозяином. Мы до этого с ним ругались, спорили, но до рукоприкладства дело не доходило. Такая реакция для меня была как минимум странна.

В отличие от мужа я в эти дни переживала, почти ничего не ела. Ждала его. Он выключал телефон. А когда я все-таки пыталась до него дозвониться, с бравадой говорил, что гуляет с красивой девушкой.

Конечно, я размышляла на этот счет, пыталась найти причину его поступков. Как мне кажется, это случилось потому, что до беременности мы всегда ходили гулять вместе. А потом мне все время хотелось остаться дома, но ему я не запрещала жить, как прежде. Вот он и почувствовал свободу. Говорят же, что если человек один раз поведется на соблазн, то потом его будет сложно остановить.

Поначалу муж вроде как хотел ребенка. От беременности не отговаривал. Но к 6-7 месяцу ему стало все равно. Я часто лежала в больнице. Были такие ситуации, когда мы созванивались, супруг отвечал, что сейчас ложится спать, я наутро отпрашивалась у врачей и приезжала домой, а его там не было. Он в это время пил кофе у подруги. Для него это было нормальным.

Конечно, были мысли уйти от него. Но сама я не из Минска. Семья у меня не особо благополучная. Поэтому когда встретила своего мужа, и он показался мне хорошим, была на седьмом небе от счастья. Хотела создать крепкую семью — не такую, как у родителей… Родной город маленький: там все друг друга знают. Боялась, что люди будут говорить, мол, ребенка нагуляла.

Кроме того, перед рождением дочки у нас в отношениях настал период затишья. Мы договорились, что надо взять себя в руки и подумать о малыше, который скоро появится на свет. Супруг стал сидеть дома, но его отношение ко мне не изменилось. Если что-то было не по нем, срывался, орал и оскорблял. Я в такие моменты замыкалась в себе, могла несколько дней с ним не разговаривать, а потом отходила.

Когда родилась дочка, проблемы вернулись. События развивались с большей скоростью. Муж стал избивать меня чаще, я уже не могла выходить на улицу, потому что у меня был разбит нос или под глазом синяк. Но глядя на своих соседей и знакомых, у которых супруги тоже распускали руки, думала, что мой по сравнению с ними еще золотой. Внушала себя, что это нормально. Пробовала воздействовать на мужа через его маму, но она по этому поводу сказала: "Откусила кусок пирога, вот и жуй его до конца".

Травмы душевные

Своей маме сознаться во всем не могла, потому что знала, что для нее это будет лишним поводом, чтобы напиться. Были попытки вернуться домой, но там долго находиться не было сил. Дома был проходной двор: постоянно приходили то друзья, то подруги мамы.

Вскоре я узнала, что снова беременна. Муж пообещал, что прекратит пить и гулять. Я поверила ему и сохранила беременность, однако, к середине срока все вернулось на круги своя. Муж начал ходить еще и по моим подругам, что было вдвойне обидно. Ведь я не только мужа теряла, но и подруг. Они ведь не раз видели, что он избивал меня. Я прибегала к ним и просила о помощи. В те моменты думала только об одном — что скоро уйду: найду работу с общежитием, встану на ноги. Понимала, что этого человека нельзя любить. Сколько он боли причинил, сколько я его прощала…

Потом муж стал бить сильнее. В какой-то момент даже пришлось обратиться в милицию. Его забрали на трое суток, а я все это время не могла найти себе места. Очень боялась его возвращения. Появился какой-то панический страх. Когда ложилась спать, мерещилось, что он стоит надо мной с топором.

После милиции супруг, как ни странно, полгода меня не трогал — боялся. Ведь раньше его только запугивала, а тут исполнила обещанное. Зато он стал меня уничтожать морально. Замахивался, прыгал на меня, а иногда прибегал к более жестоким приемам, например, мог заставить спать на полу.

В отчаянии я попыталась вернуться домой. Думала, что займусь мамой, попрошу ее закодироваться, чтобы она пришла в чувства. Думала, что вместе мы все сможем. Но муж стал умолять остаться дома, убеждал подумать о детях, которым в деревне ничего не смогу дать. Я сдалась, хотя понимала, что чувства к нему уже остыли. Само отношение к нему изменилось. Если он уходил гулять, я радовалась. Дома не было скандалов, дома было тихо. Пьяный он никогда не ложился спать. Ему надо было стучать в двери, звать меня, кричать на всю квартиру.

26 ударов

Точкой стало жестокое избиение. Во время очередного конфликта муж нанес мне 26 телесных травм. Но страшна была не физическая боль. Он уничтожал меня морально. Мог выгнать на улицу ночью: знал, что мне некуда идти. На работу я не раз приходила в синяках, которые ничем не замазать. Шла домой и не знала, чем закончится день. Муж сломал мне нос, сделал некрасивую улыбку. Мне ничего не хотелось в жизни.

Очень долго не могла найти в себе силы, чтобы обратиться за помощью к специалистам, но я очень рада, что это сделала. Благодаря им, прихожу немного в себя. Узнаю себя с другой стороны. Начинаю понимать, что то, что я считала нормальной жизнью, на самом деле не жизнь. Никто так не должен жить, никто так не должен страдать…

Все время думаю, почему столкнулась с такой ситуацией. Наверное, потому что познакомилась с мужем совсем молоденькой — 17 лет мне было. Это такая подростковая любовь, которая отключает голову. Когда думаешь, что будешь любить человека несмотря ни на что, и другой не нужен. А надо было обращать внимание на звоночки. Ведь неоднократно подруги говорили, что он ненормальный, просили одуматься. Я смотрела на них большими глазами: "Что вы мне рассказываете?! Я его знаю".

Когда человек хочет, чтобы вы были только его, мы ошибочно воспринимаем это как любовь и заботу. На самом деле это признаки тирании. Он отбивает тебя от всего окружения, лишает общения, начинает тебя контролировать, и ты остаешься одна в замкнутом круге.

С супругом мы пока не разведены. Первое время он ждал, что вернусь, зная, что мне некуда идти. А когда прошел месяц, начал звонить и говорить, что позорю семью и страдаю ерундой. Я ему ответила, что больше к нему не вернусь, после чего стали поступать звонки от его мамы и бабушки. По сути, он им тоже не нужен со своим характером.

Сейчас понимаю, что хочу жить в спокойствии. Хочу, чтобы у меня был свой угол, где никто бы не причинил мне боль.

Любить до боли

Как и во многих странах, в Беларуси достаточно остро стоит проблема домашнего насилия. Но справиться с ней не просто, отмечает один из создателей практического руководства "Национальная модель комплексной работы с мужчинами-агрессорами в Беларуси", семейный психолог Роман Крючков.

Типичный пример. В 2014 году в Минске открыли первый государственный кризисный центр для женщин. Но сегодня в учреждении с необходимой бытовой техникой и дорогой мебелью почти не бывает посетительниц. Ведь прежде чем заселить их сюда, с них требуют справки и документы. А пострадавшей чаще всего нужна экстренная помощь, говорит психолог.

"Понятно, что руководитель центра, требуя от женщины справку, таким образом страхуется. Но о пострадавшей кто подумает? Чиновники тоже не хотят обращать внимание на эту проблему и объясняют непопулярность кризисной комнаты тем, что наши женщины якобы бояться говорить о своих проблемах. Тогда почему шелтер белорусского общественного объединения "Радислава" заполнен?", — говорит специалист.

Большие вопросы есть к законодательной базе. Долгое время в парламенте лежит проект закона о домашнем насилии. Пока дальше обсуждения дело не идет.

Три года назад законодательством была закреплена новая мера наказания в отношении агрессора, но часто она не работает, отмечает Роман Владимирович. Речь о защитном предписании. Сегодня если муж поднял руку, и жена вызвала милицию, то по ее желанию правоохранители могут выписать предписание. В таком случае агрессор должен будет покинуть квартиру на срок до 30 суток.

"Однако часто после того, как пострадавшая обратилась в милицию, мужчина запугивает ее, и она забирает заявление", — добавляет психолог.

В Швеции, приводит пример специалист, при подобном правонарушении женщина уже не может дать обратный ход. Ведь было зафиксировано нарушение закона, и задача государства — наказать виновного.

"Для чего нам нужен закон о домашнем насилии? Во многих развитых странах после того, как агрессора поймали с поличным, ему через суд назначают прохождение коррекционной программы. Если он пропускает занятия, то его обязывают пройти курс снова, но уже платно. А это очень большие деньги. Впоследствии мужчина, прежде чем поднять руку, уже подумает, чем это ему обернется", — резюмирует собеседник.

Как отмечает Роман Крючков, в последнее время нередко приходится сталкиваться с нетипичным поведением абьюзера — так называемый сталкингом. Человек преследует жертву на улице, возле дома и просто запугивает ее. Жизнь для женщины становится невыносимой. Были случаи, когда пострадавшие меняли место проживания. Сложность этой ситуации состоит в том, что милиция часто отказывается принимать заявление ввиду "отсутствия состава преступления".

По словам психолога, насилие носит системный характер. И не стоит думать, что абьюзер изменится, перестанет распускать руки, что проблемы со временем рассосутся. Шанс на это может быть, только если агрессор согласиться на психологическую терапию. Но для этого, человек, как минимум, должен осознавать, что пригибает палку и иметь большое желание измениться.

Где жертве семейного насилия искать поддержку?

"Обычно мы советуем в первую очередь найти человека, которому вы доверяете и рассказать о том, что с вами происходит. Оставаться наедине с такой бедой нельзя. Близкий человек подержит вас, придаст немного сил, чтобы вы обратились за помощью к специалистам, которые могут помочь. Часто насилие в семье продолжается из-за того, что агрессор себя чувствует безнаказанным. Важно понимать, что насилие это не норма, несмотря на то, что оно так повсеместно используется из поколения в поколение", — отметила председатель правления ОО "Радислава" Ольга Горбунова. 

В Беларуси действует общенациональная горячая линия для пострадавших — 88011008801. За помощью нуждающиеся в убежище женщины также могут обратиться по телефону: +375296108355 (ОО "Радислава").

Теги: Минск