Главная
Гороскопы
"Нельзя разрешать одним считать, что они все могут". Чем закончился конфликт витеблян с бойцами ОМОН
27.11.2018 13:06
—
Новости Общества
|
Больше года назад двое жителей Витебска публично заявили: их жестоко избили сотрудники ОМОНа. Показали снимки, написали заявления — но следователи уже десять раз отказывали в возбуждении уголовного дела. Зато сами обратившиеся, как и важный свидетель, стали фигурантами другого разбирательства. Началось оно с рапорта ОМОНа через три дня после событий в Витебске, а закончилось приговором к лишению свободы. Родные уверены: это выглядит как месть.  «Посадили за то, что посмели жаловаться»В июле 2017-го жители Витебска Владимир Егоров и Сергей Гореликов написали заявление на милиционеров. Накануне они в компании из пятерых человек приехали на окраину города из клуба (водитель был трезв), говорят, общались и слушали музыку. Их увидел патруль — милиционеры сделали замечание за громкую музыку и обвинили парней в том, что они распивают спиртное. «Мы отрицали, началась словесная перепалка. На что милиционер сказал „я все понял, черти“, и вызвал ОМОН», — Владимир Егоров. По словам парней, прибывшие омоновцы их жестоко избили: обширные гематомы, перелом руки, разбитый телефон и элементы в машине. На всю компанию составили протоколы и за мелкое хулиганство. Кроме того, троих из них — Егорова, Гореликова и Рыбакова, — еще и за неповиновение. В суде мужчины ругались матом, размахивали руками и становились в боевую стойку, поэтому понадобилась дубинка и газовый баллончик. Те отвечали: избили ни за что, а сотрудников ОМОН нужно судить за превышение полномочий. Через три дня после случая на окраине Витебска двое из участников истории, Егоров и Рыбаков, стали фигурантами другого дела. Их, среди прочих, обвинили в похищении мужчины. Дело дошло до суда, три человека отправились за решетку. «Посадили за то, что они посмели жаловаться на действия сотрудников ОМОНа», — уверены матери осужденных. На днях женщины отправили письмо в Администрацию президента и просят справедливо разобраться. Есть ли связь между этими двумя историями? Портал TUT.BY изучил документы, которые предоставили родные фигурантов. Конфликт с ОМОНом. Десять проверок и десять отказовИстория первая. 28 июля 2017-го, заявление на сотрудников написали четверо: Сергей Гореликов, Владимир Егоров и его мать, а также Дмитрий Рыбаков. Вот краткая хроника того, что происходило дальше:
Напомним, очевидцами конфликта с ОМОН были как минимум 11 человек (пятеро мужчин и шестеро сотрудников органов). Но каждая из сторон обвиняет другую в провокации. По словам Сергея Гореликова, его избили из-за попытки снять происходящее на камеру; в тот вечер он был трезв. Эксперты насчитали у него 6 ссадин и 7 кровопотеков по всему телу. «Данные телесные повреждения образовались от воздействий твердых тупых предметов (таковыми могут являться резиновая дубинка, подошва обуви), — отмечалось в заключении. Еще два снимка из этических соображений доступны Владимир Егоров утверждал, что пытался вступиться за друга, но сам оказался лицом в асфальт под ударами. Уже в отделении заметил, что телефон из кармана разбит вдребезги. По словам мужчины, он просил вызвать скорую — онемела рука. Но эту просьбу проигнорировали (на что жаловались и другие), зато отвезли в суд. Потом у мужчины эксперты зафиксировали перелом руки, 18 ссадин и 17 кровопотеков. Причина та же — воздействие твердых тупых предметов, не исключено, дубинки и ботинок. Третий заявитель, Дмитрий Рыбаков, рассказал: он сидел в милицейской машине, когда услышал крики Гореликова. Егоров выскочил на помощь, но вскоре закричал, что его бьют. Рыбаков отдернул шторку в салоне, чтобы посмотреть, но из-за двери на них распылили газ. Он тоже написал заявление. Версия ОМОН: все было по законуОтвета потребовали от шестерых сотрудников УВД: командира группы ОМОН Альхимовича, а также милиционеров Стайнова, Вишневского, Лавренова, Врублевского и Садовникова. Их версия сводилась к тому, что двое мужчин сами сели в машину, а трое отказались и провоцировали драку, ругались матом и не слушали предупреждений. Гореликов якобы не хотел выходить из своей машины и ему брызнули из баллончика «не более 2 секунд». Так же отреагировали на «боевую стойку» Егорова, но «как показалось, он вообще не почувствовал газ». «Альхимовичем было принято решение о применении спецсредства «ПР 96Т», — проще говоря, дубинки. — В момент нанесения ударов Егоров всячески пытался нанести удары руками, схватить за форменное обмундирование», — говорится в материалах проверки. По словам Альхимовича, ударов было не более пяти. Рыбаков, согласно показаниям омоновца, тоже не хотел идти в служебную машину и сопротивлялся.  Командир группы добавил, что Егоров — у которого, напомним, был перелом, — активно сопротивлялся, но на него составили «лишь протоколы». Сотрудник добавил, что в УК существуют статьи за сопротивление и насилие в отношении милиционера. Оказалось, сотрудникам ОМОН полагается видеорегистратор. Устройство под названием «Дозор» записывало, например, весь путь машины на вызов. Но на месте — уже нет. Почему? «Выходя из автомобиля, не надел регистратор, так как в тот момент еще не знал, что на мирную просьбу возможен отказ и придется пресекать совершение административного правонарушения», — пояснил командир группы. Кроме следователей в ситуации разбиралось Главное управление собственной безопасности МВД. Вывод: физическую силу применяли в строгом соответствии с законом, а «причиненный вред соразмерен силе преодолеваемого противодействия». Нужно добавить, что в УСБ проводили опрос участников конфликта на полиграфе (не всех). Оттуда сообщали: от омоновцев данных о «неправомерном применении» силы и спецсредств получено не было, их ответы признаны правдивыми. А вот отрицания задержанных мужчин про алкоголь, нецензурную брань и «агрессивные выпады» носили «ложный характер». 18 ноября жители Витебска получили очередной ответ из Следственного комитета. Это — уже десятый отказ в возбуждении уголовного дела на сотрудников ОМОН. В обосновании указаны ссылки на Закон «Об органах внутренних дел Республики Беларусь»:
Следователи подытожили: достоверно установлено, что Егоров, Гореликов и Рыбаков ругались в адрес сотрудников, на законные требования прекратить — не реагировали, сопротивлялись при задержании. «Таким образом, можно сделать вывод, что сотрудниками ОМОН УВД (…) физическая сила и спецсредства в отношении [пятерых мужчин] применена в строгом соответствии с Законом (…), действий, выходящих за пределы их прав и полномочий ими допущено не было, а значит, сотрудники не несут ответственность за вред. (…) Сведений, указывающих на совершение сотрудниками ОМОН преступления, предусмотренного ч.3 ст. 426 УК (Превышение полномочий) не получено», — пишут из СК. Похищение, молчание, рапортИстория вторая. Через месяц после публикаций о конфликте в Витебске милиция заявила: задержаны пять местных жителей, их подозревают в похищении человека. Возбуждено дело. «На почве личных неприязненных отношений они избили потерпевшего, причинив телесные повреждения, насильно усадили в автомобиль и вывезли на дачу к родственнику одного из фигурантов дела, где и удерживали некоторое время», — Витебское областное УВД.  Среди нескольких задержанных Егоров и Рыбаков — те самые, что писали заявление на милиционеров. Витебчан задержали за события 2-месячной давности. Тогда, вечером 10 июня 2017-го, на даче в черте города собралась компания, чтобы отметить день рождения. У хозяина заметили фингал и шрам под глазом, тот признался: ударил знакомый — Диканов. Гости тут же позвонили этому Диканову, сели в машину и уехали. Далее версии сторон разнятся. Потерпевший, 24-летний Роман Диканов, потом в суде рассказал: договорились пообщаться возле дома его друга (тот присутствовал), приехали пять человек. Начали бить по голове, силой усадили в машину; когда сопротивлялся — били снова, один даже «придушил» до потери сознания. По словам Диканова, он пришел в себя на даче, У него потребовали извиниться и встать на колени, мужчина отказался, и его избили. Потом отправили говорить с обиженным, усадили в машину и отвезли назад. Мужчина говорил: у него остались синяки и ссадины, болела голова и тошнило, терял сознание. Те, на кого жаловались, настаивали, что дали пару пощечин (хотя один упомянул удары кулаком), Диканов сам согласился на поездку, а через полчаса его вернули на место.  И здесь важный момент: ни сам Диканов, ни его друг-очевидец не звонили в милицию и не обращались потом. Но через два месяца рапорт о похищении написал сотрудник ОМОН по фамилии Пасаманов. Пояснил: ему пожаловался его друг Диканов. Милиционер утверждал, что видел травмы у друга на следующий же день. Хотя рапорт подал через два месяца. Родные фигурантов просили в таком случае завести дело о недонесении о преступлении. Им отказали, так как сотрудник утверждал, что о самом похищении друг рассказал гораздо позже. Какие травмы нашли у потерпевшего? Экспертиза не проводилась, как и медицинское освидетельствование. В приговоре суда указано, что обвинение «лишь констатировало, что в результате многократных причинений телесных повреждений (…) были причинены физическая боль и побои». Что бы ни было — прошло два месяца. К материалам дела приобщен диск с селфи Диканова, которое он сделал через два дня после событий. Там у него были видны фингал и ссадина. Свидетелями обвинения выступили также супруга Диканова и ее подруга. По словам женщин, они видели с балкона, как мужчину за шею тащили в машину и били ладонями по лицу. А когда Диканов вернулся через 20−30 минут, то на его лице были припухлость под глазом и синяк на лбу. В милицию женщины тоже почему-то не звонили. Сторона защиты задавалась вопросом — почему. И настаивала, что свидетели вообще не могли видеть происходящее за густой листвой каштанов.  Суд однако признал показания обвиняемых противоречивыми, а слова потерпевшего и свидетелей стороны обвинения правдивыми. За похищение было осуждены трое: Дмитрий Рыбаков, Дмитрий Казел и Дмитрий Козловский. Двое осуждены на сроки по 6 лет, третий — на 5 лет заключения. Егоров, который изначально тоже был под подозрением, в итоге проходил лишь как свидетель по делу.  С приговором родные осужденных не согласны. Уверены: заявление на их сыновей через три дня после заявления на ОМОН появилось не случайно. А обвинение основано только на словах свидетелей стороны обвинения. «Нормальных трудоспособных ребят выкинули из жизни. При этом никакой общественной опасности их поездка с Дикановым на 15−20 минут и разговор с ним, чтобы тот извинился перед избитым человеком, не представляла. Но суд принял только сторону друга сотрудника ОМОН Диканова, а тот еще раз (уже после суда над нашими детьми) избил человека, сломал челюсть и осужден [в июле 2018-го] на 2 года и 7 месяцев. Условно. А нашим ребятам за него дали 6 лет», — пишут женщины в своей жалобе. «Проси прощения, что ты обратился с заявлением»История третья. Этот эпизод было сложно не упомянуть. Он произошел за два месяца до приговора. 12 февраля 2018-го в одном из кафе Витебска сидел с друзьями Владислав К. (этот парень был среди задержанных ОМОНом, но заявления не писал). За столиком напротив незнакомец в спортивной форме стал что-то выкрикивать в адрес Владислава, пьяного посетителя пытались остановить. Он все же подошел. «Направил мне в лицо свет, исходящий от абажура, висящего над столом, стал задавать вопросы в грубой и нецензурной форме (…) «Проси извинение за то, что ты обратился с заявлением на ОМОН, никто не будет писать заявления на ОМОН!», после чего сразу стал наносить мне удары в область лица (всего 3), знакомые оттащили его», — написал мужчина в Следственный комитет.
Дебошира скрутили, Владислав заметил милиционеров и попросил принять меры. Те побеседовали с незнакомцем и ушли. «Ко мне подошли знакомые и сказали, что это тоже их хороший знакомый. Он является сотрудником ОМОН и фамилия его Пасаманов. И чтобы я не подавал заявление на него». По словам Владислава, у него остался фингал и раскол переднего зуба. Назавтра незнакомец позвонил с извинениями и добавил, что ничего не помнит. Позже в разговоре с друзьями Владислав узнал, что этот человек написал рапорт на его друзей. Тогда Владислав написал заявление на самого Пасаманова за нападение в кафе. В подтверждение своих слов Владислав К. предоставил следователям запись с камер наблюдения в кафе. Чем закончилась проверка по заявлению — достоверно неизвестно. В ответе на жалобы УСБ МВД обещало провести служебную проверку из-за «непринятия всех мер по всестороннему исследованию обстоятельств избиения Владислава К.». и отменить «постановление об отказе в возбуждении уголовного дела». Еще один отказ? Родные осужденных по делу о похищении дошли до Верховного суда, но приговор так и не изменили. Осталась надзорная жалоба, женщины пишут в Администрацию президента: «Уважаемый Александр Григорьевич, нас очень отговаривали от этого письма, говорили, что нашим детям сделают еще хуже в колониях. Но мы знаем, что хорошие и честные люди есть везде. Просто нельзя разрешать одним считать, что они все могут, так как у них власть, а мы — никто. Нельзя опускать руки. (…) Ведь именно по таким ситуациям люди судят о порядке и справедливости в стране». Под обращением подписались три матери: Анжела Рыбакова, Ольга Казел и Инна Козловская. Чтобы разместить новость на сайте или в блоге скопируйте код:
На вашем ресурсе это будет выглядеть так
"Нельзя разрешать одним считать, что они все могут". Чем закончился конфликт витеблян с бойцами ОМОН Следователи 10 раз отказывали возбуждать дело в отношении милиции. Зато один жалобщик едва не угодил за решетку, а второй получил солидный срок.
|
|
