«Избивать - мужская работа?» Монолог экс-журналиста «СБ - Беларусь сегодня» о издевательствах в милиции и о людях в балаклавах

Источник материала:

В редакцию TUT.BY обратился бывший сотрудник издания «СБ-Беларусь сегодня» Александр Полосмак. Его задержали 11 августа в Гомеле во время акций протеста. Его заявление мы публикуем без каких-либо изменений.

— В свое время я много писал о милиции: был условным преступником, которого ловили сотрудники департамента охраны, вникал в быт «дежурки» РУВД, ставил эксперименты с ГАИ, разбирал юридические нюансы с преподавателями Академии МВД, бил руками фейковые кирпичи на базе внутренних войск… Люди в погонах, понятно, были разными. Что их объединяло — сосредоточенные мужские лица. Не всегда приветливые, но смелые открытые. Лиц тех, кто меня бил, унижал, топтался берцами по голове и склеивал лежащего скотчем с таким же бедолагой-соседом, я не видел. Они были в балаклавах. И порой я сомневался, лица ли под ними вообще, или оскаленные собачьи морды. Есть ли под ними мозги, или это топорно запрограммированные киборги-убийцы.

Да, я вышел на, хоть и на исключительно мирное, но несанкционированное массовое мероприятие, чем нарушил действующее законодательство (про адекватность наших законов — отдельный разговор, сейчас не будем). Примерно через полчаса прогулки по центру города к группе таких, как я, подлетел автозак, из него выскочили ОМОНовцы и без разговоров начали лупить нас дубинками. Чем, между прочим, тоже нарушили действующее законодательство, так как обязаны были предупредить о применении физической силы. Ну, да черт с ним, может, и предупреждали, да мы не услышали.

От ударов человеку свойственно либо отбиваться, либо убегать — такова природа. Когда тебе не дают времени на принятие решения, действуешь на инстинктах. Я побежал. Но недалеко. Прилетело дубинкой по «тормозам» — и тут я понял, почему эти мышцы бедра так в народе называются. Потом дубинкой приложились еще пару раз, чтобы бегать было уже точно не повадно. «Ладно, — говорю, — сдаюсь, мужики! Где ваш автозак? Сам пойду, тащить не надо». И, в принципе, на этих мужиков я не в обиде. Ну, применили спецсредства при задержании. Бывает.

В автозаке ни меня, ни кого-либо при мне не били. Отзывались о нас, «змагарах», конечно, не лестно, но давайте начистоту: редко какой суровый мужской разговор обходится без мата. Суть его — ниже. Пока же нас перегрузили в УАЗик и повезли оформлять в Железнодорожный РОВД Гомеля. И вот там началось…

Заезжаем во внутренний дворик. Двери открываются. «Коридор» из закованных в «латы» существ (не могу сказать «людей») с дубинками. «Руки за спину! Голову вниз!» Со всех сторон удары. «Голову ниже!» — прилетает по затылку сверху. Через секунду — коленом в челюсть. Голова подлетает вверх. «Я сказал, ниже, с***ка!» — снова удар сверху. И снова снизу. Снова подлетает. Опять сверху. И ржут, как кони, — смешно им, как здорово придумали.

Лестница. Тут аттракцион такой, что тобой нужно задеть максимальное количество ее элементов — об перила, об стену, об косяк… Спортзал. «На колени! Руки за голову!» Не успеваешь эти самые руки туда завести, как падаешь лицом в пол. Град ударов со всех сторон, ногами, дубинками. Чаще всего — по «пятой точке», но вообще — куда попадет. Голову припечатали берцем к полу. «Это тебе за минских пацанов, с***ка!»

А теперь, пацаны, давайте по-мужски. Чисто по-пацански, если вам так угодно. Отвечаем за базар. Я ваших минских товарищей пальцем не трогал. И никто из гомельских ребят, лежавших рядом со мной до утра «мордой в пол» и на каждый вопрос, можно ли воды или в туалет, получавших ответ дубинками, тоже не трогал. Половина из них вообще мимо шла. По-мужски это — «наказывать» невиновных, если не смог дотянуться до тех, кто тебя обидел? По-мужски — бить одного толпой? По-мужски — использовать палки против тех, кто с голыми руками, да еще и за спиной? Этому вас в детстве старшие во дворе учили?

Теперь взрослые вопросы к дядям в погонах, сидевшим за столами и наблюдавшим за избиениями и издевательствами. Говорите, вы защищаете не режим, а закон? Так почему же ни один из вас даже не попытался пресечь творящееся на ваших глазах нарушение части 3 статьи 426 УК РБ? Где ваш профессионализм? Где офицерская честь? Где в памяти потерялись слова присяги?

У вас приказ? Так знаете же, как надо действовать в случае получения преступного приказа. Ты, как говорится, или крест сними, или трусы надень. У вас профессиональная деформация? Привыкли быть жесткими, потому что перед вами обычно — матерые уголовники? Не смешите! Матерые вам не чаще раза в год попадаются, остальное — мелочь, бытовуха. Плавали, знаем. Об этом я в начале говорил.

И в чем реальная причина, я тоже знаю. Вы боитесь. Именно поэтому вы прячетесь за балаклавами. Именно поэтому так внимательно изучаете фото в телефонах задержанных — чтобы вас не вычислили.

— Ты мне угрожай! Я никого не боюсь! — говорил мне ОМОНовец в автозаке. — Но угрожают же потом женам, детям.

— Ну, это, конечно, не дело, — отвечал я ему. И не потому, что рисковал получить лишний раз по печени. Потому что это реально не по-человечески.

И я призываю всех, кто так делает, немедленно прекратить. Понимаю, накипело. Но давайте, несмотря ни на что, цивилизовано. По-мужски. По-джентльменски. Давайте покажем им пример, как быть великодушными.

И мудрыми. Они, к сожалению, не понимают, что гоняться за людьми по городу, запихивая их в автозаки, составлять протоколы, судить, конвоировать, разносить баланду на ИВС вместо их законных выходных их заставляем не мы, а действующая власть. Вот и злятся. Они реально верят в то, что нам кто-то платит за митинги по 30 рублей. Просто потому что не понимают абстрактной категории «Свобода». Не тому их учили.

Но я уверен, положа руку на сердце, большинство из них согласится, что сила и смелость — не в том, чтобы толпой бить беззащитных и врать. Они — в том, чтобы снять балаклаву, посмотреть оппоненту в глаза и признать, что был не прав. В том, чтобы извиниться. Не тогда, когда уже к стенке прижали и деваться некуда, а самому, первому. И в том, чтобы простить. Вот это — настоящие мужские поступки.

P. S. Сегодня я иду подавать заявление в прокуратуру. При этом надо мной висят семь «недосиженых» суток. Если я не вернусь, значит, меня не услышали и не поняли. Значит, не считайте их больше мужчинами.

Теги: Гомель